Гибралтар: «Великая Осада»

Шип в сердце Испании

В начале XVIII века сами англичане называли Гибралтар «шипом, вонзённым в сердце Испании». Значение этой морской крепости трудно было переоценить. С её помощью Британия имела возможность контролировать средиземноморскую торговлю, а также получила прекрасную стоянку для своих эскадр.

При этом следует понимать, что не обладание Гибралтаром самим по себе принесло Англии господство на море. Любая другая нация, содержащая малый по размерам флот, не смогла бы извлечь выгоду из географического положения Скалы. Для англичан же главным было то, что Гибралтар являлся, прежде всего, морским портом, где можно было держать свои эскадры. А уж потом он был крепостью, неприступной с суши.

Сильный флот Великобритании, базировавшийся на Скалу, одним своим присутствием решал сразу несколько проблем. Он лишал свободы межтеатрового манёвра французские и испанские морские силы, дробя их на атлантические и средиземноморские. Корабли отсюда могли обеспечить безопасность английскому судоходству в Леванте. Наконец, Гибралтар был постоянным источником угрозы для берберских пиратов, облюбовавших берега Западной и Северной Африки.

То, что Гибралтар был неприступен как крепость, было лишь дополнительным приятным бонусом. Географическое местоположение было главным козырем колонии и превалировало над всеми остальными.

Французы и испанцы, в свою очередь, хотели обладать Скалой для того, чтобы никакое соединение британского флота не могло получить там стоянку или дружественную гавань. Возможность иметь там испанскую или французскую эскадру рассматривалось как дополнительный плюс, но не основной.

Удачный момент

В конце XVIII века североамериканские колонии решили отделиться от Великобритании. Это решение застало правящие круги страны врасплох. В Англии не могли понять, как могут англосаксы требовать независимости от англосаксов. Но тринадцать штатов уже имели свои, отличные от метрополии экономические и политические интересы, да и возросшие запросы Острова больно били по карманам поселенцев.

В конфликте с Англией сторону восставших колоний приняли Франция и Испания. Основным желанием этих извечных противников Великобритании была возможность ослабить «хозяйку морей» и укрепить своё положение в Индии и районе Карибского моря. Дабы не отпугнуть от себя Соединённые Штаты, Франция сразу же заявила, что у неё нет интересов на Североамериканском континенте, и это во многом способствовало заключению союза между монархией Людовика XVI и республикой Джорджа Вашингтона.

Боевые действия новой войны развернулись по всему миру – от Средиземного моря до Флориды, от Индии до Калифорнии. Если действия эскадр де Гишена, д’Эстэна, де Грасса или Сюффрена очень хорошо описаны и известны, то морская война в Средиземном море почему-то осталась за кадром солидных исторических исследований. Между тем, как и в начале каждой войны с Англией после 1704 года, когда Гибралтар был захвачен эскадрой Джорджа Рука, Испания и Франция мечтали отобрать у своего смертельного врага этот ключ к Средиземному морю.

Во многом случайная победа североамериканцев над англичанами под Саратогой в октябре 1777 года в корне изменила баланс сил в мире, хотя на тот момент этого ещё никто не ощущал. Франция, увидев, что её извечная оппонентка изрядно ослабела, в феврале 1778 года объявила войну Великобритании. 16 июня 1779 года к войне против Острова присоединилась и Испания. Однако она не признала независимость Соединённых Штатов, так как претендовала на Флориду.

Испанцы сразу же подняли вопрос об отвоевании Гибралтара, что полностью отвечало интересам Франции. 20 июня 1779 года, всего через 4 дня после объявления войны, началась осада Скалы, которая затянулась на 3 года и 7 месяцев. Она оказалась самой кровавой блокадой в истории Гибралтара и вошла в историю под названием «Великая Осада».

Начало Великой Осады

Примечательно, что ещё за 48 часов до начала боевых действий губернатор города Джордж Огастас Эллиот (George Augustus Eliott) гостил в испанском гарнизоне в Пунта Малья по случаю повышения его командующего Хоакино де Мендоса до чина генерал-лейтенанта. Но уже через два дня испанцы объявили о блокаде Гибралтара, и ситуация полностью изменилась.

Джордж Эллиот был опытным воякой. Он окончил военно-инженерные курсы в Британии и Франции, участвовал в Семилетней войне, в штурме Гаваны в 1762 году, а в 1778 был назначен губернатором Гибралтара. В отличие от многих английских генералов, Эллиот совершенно не употреблял алкоголь, ел только вегетарианскую пищу, вставал в четыре утра, был благочестив, честен и скромен. Английские историки отмечали, что он был «наверное, самым подходящим губернатором Гибралтара за всю его историю».

В начале войны гарнизон крепости состоял из пяти британских полков по 500 человек в каждом, трёх ганноверских полков (под командованием Ла Мотта) по 360 штыков в каждом, а также 500 артиллеристов и 100 военных инженеров. Морские силы включали 5 линейных кораблей под командованием адмирала Даффа.

Гражданское население города, согласно переписи 1777 года, составляло около 3200 человек, среди которых было 519 британцев, 1819 католиков (в основном – испанцы, португальцы и генуэзцы) и 863 еврея (в основном, конечно же, ростовщики). Крепость, по сравнению с 1704 годом, была порядком усилена. На северной оконечности скалы находилась новая батарея (Гринс Лодж Батарей), а на востоке был сооружён Кингз Бастион (King’s Bastion), защищавший Гибралтар от десанта со стороны залива. На самой скале расположилось ещё несколько фортов – батарея Уиллисис, Большая Батарея, редут Принцессы (Willis’s, Grand Battery, Prinsses Line).

Напротив отгороженного рвом и батареями перешейка в местечке Пунта Малья располагался испанский гарнизон, насчитывавший 13 700 человек. В его распоряжении имелась непрерывная линия окопов и укреплений, проходивших через весь перешеек, упиравшаяся в форты Санта-Барбара и Сан-Феллипе. Там испанцы сосредоточили двенадцать эскадронов кавалерии, 1000 артиллеристов, 4 батальона пехоты и разнородные силы народного ополчения – полки Арагона, Каталонии, Гвадалахары, Сории и Савойи. Командовал этой сборной солянкой генерал Мартин Альварес Сотомайо, участвовавший ранее в военных действиях в Италии.

Морские силы испанцев состояли из эскадры фрегатов под командованием Антонио де Барсело, расположенных с Сеуте и Альхесирасе. Они должны были заблокировать подвоз продовольствия, подкреплений и боеприпасов в Гибралтар.

Союзники решили взять Скалу измором, а активные боевые действия отложили на будущее.

Жители города быстро почувствовали на себе последствия осады. Цены на продовольствие сразу же поползли вверх, и генерал Эллиот уже в августе был вынужден ввести в Гибралтаре карточную систему. Дух гражданского населения неуклонно понижался, и дабы побороть эту тенденцию, 12 сентября 1779 года губернатор приказал открыть беспокоящий огонь по испанским позициям. Батареи Гринз Лодж, Уиллисис и Квин Шарлотт каждый день выпускали по противнику до 100 ядер.

До октября испанцы были вынуждены терпеть, не имея возможности ответить, поскольку их пушки ещё не прибыли. Однако после установки орудий на фортах Пунта Малья бомбардировка стала взаимной. В короткое время испанцами были возведены батареи Сан-Хосе и Пеньон, которые интенсивно включились в обстрел города.

К декабрю голод в Гибралтаре стал реальностью. Цены на продукты поднялись в двадцать раз, и без того скудные пайки были урезаны. В январе дело дошло до того, что солдаты начали умирать на посту от голода и слабости. Спасать гарнизон Скалы Англия послала самого прославленного своего адмирала – Джорджа Роднея.

Битва у мыса Сент-Винсент

Активные действия французского флота в Новом Свете и Индии привели к тому, что эскадры Британии оказались разбросанными по морям. Положение Гибралтара внушало определённые опасения, поэтому Роднею, отправлявшемуся к берегам Северной Америки, сначала было приказано проследовать к Скале. Перед его соединением ставились две цели: доставить в осаждённую крепость провиант и боеприпасы, а также при возможности дать бой союзникам, чтобы деблокировать Гибралтар с моря.

В декабре 1779 года Родней отплыл из Англии. В состав его соединения входили 21 линейный корабль, 14 фрегатов и большое количество транспортов с войсками. 7 января 1780 года на траверзе мыса Финнистере все транспорты в сопровождении 1 линкора и 3 фрегатов взяли курс на Карибское море. Оставшиеся корабли Роднея двинулись к Гибралтару.

На следующий день англичане обнаружили больший торговый караван испанцев из 12 кораблей в сопровождении 64-пушечного «Гипускоана» и нескольких мелких фрегатов, шедший из Сан-Себастьяна к Кадису. После быстротечного боя весь конвой был захвачен. Испанские суда, груженые оружием и провиантом, Родней немедленно отправил в Гибралтар, поставив в охранение 2 линкора. Сам же адмирал с 18 линкорами отправился на поиск противника к мысу Сент-Винсент.

Тем временем, ничего не зная о присутствии Роднея, из Кадиса к мысу Финнистере двигался испанский флот из 11 кораблей и 2 фрегатов под командованием адмирала эскадры Хуана де Лангара. В начале войны этот флотоводец отличился тем, что с двумя кораблями – «Подеросо» и «Леандро» — смог захватить британского приватира «Винчеон» неподалёку от Санта-Марии. За эту «великую победу» (и это не сарказм, а цитата из наградного рапорта!) он был произведён в следующий чин.

14 января дивизион испанцев попал в шторм, и 74-пушечные «Сан-Хенаро» и «Сан-Хусто» отнесло к западу. Таким образом, эскадра сократилась до 9 линейных кораблей и 2 фрегатов. 16 января, около часу дня, Родней обнаружил соединение де Лангара и подал сигнал выстроить линию кордебаталии. Испанцы сразу же повернули на юг, к Кадису, и поставили полные паруса, пытаясь убежать. Но в 16:00 головные корабли англичан – 74-пушечные «Дифенс», «Резолюшн», «Бэдфорд» и «Эдгар» – нагнали беглецов и открыли огонь на поражение.

Уже через 40 минут ядро попало в крюйт-камеру 70-пушечного «Сан-Доминго», и корабль скрылся в ослепительной вспышке. После того как осел дым, на месте корабля виднелись только деревянные обломки. Спасти никого не удалось.

К 18:00 стало темнеть, и испанцы понадеялись, что смогут уйти под покровом ночи. Однако Родней не собирался прекращать преследование. Один за другим на кораблях гордых идальго ползли вверх белые флаги. Первым была взята на абордаж «Принсесса», а потом и остальные, включая флагманский 80-пушечный «Феликс». «Сан-Аугустин» и «Сан-Лоренцо», пользуясь тем, что имели хорошую скорость (их борта были обшиты медью), смогли уйти. Честь испанской короны поддержали только действия экипажей «Сан-Эухенио» и «Сан-Хулиан». Когда из-за бури британцы разрешили пленённым морякам помочь в такелажных работах, испанцы набросились на призовые команды англичан, которые были быстро обезврежены.

Эскадра Роднея потеряла 32 человека убитыми и 102 ранеными. Испанские потери неизвестны, но на одном только взорвавшемся «Сан-Доминго» погибло более 100 моряков. В британской литературе это столкновение называют «Moonlight battle» — «битва при лунном свете». Англичане в нём смогли захватить 4 корабля противника.

Испанские «Сан-Эухенио» и «Сан-Хулиан», отбитые своими моряками, 20 декабря с триумфом вошли в гавань Кадиса под пушечные залпы, в их трюмах сидели пленные английские моряки. Примерно в это же время Родней вошёл в Гибралтар. В порту уже разгружался конвой, который был отправлен ранее. Родней сгрузил ещё немного пороха и ядер, после чего взял курс на Барбадос.

Результаты этой победы были удручающими для испанцев. Блокада оказалась прорвана, гарнизон Гибралтара получил необходимое снаряжение и продовольствие, испанский флот, получивший чувствительный удар, боялся выходить в море. Тем не менее, после ухода эскадры Роднея испанский флот возобновил морскую блокаду Скалы, перехватывая все торговые суда англичан.

Игры патриотов

Видя, что Скала оказалась крепким орешком, Испания решила выторговать себе крепость дипломатическим путём. Мадрид предложил Лондону сделку – кортесы обязуются выйти из войны, если Великобритания вернёт Гибралтар. Для столь деликатной миссии в Гессен (на родину британского короля) был направлен граф Флоридабланка.

Британцев заинтересовало это предложение, и в январе 1780 года приглашению Георга III в Лондон прибыл посол Испании – граф де Альмодовар. После обсуждения идеи в Кабинете Министров англичане выдвинули свои условия:

• Взамен Гибралтара Британия получает остров Пуэрто-Рико, крепость Омоа в Вест-Индии и территорию в заливе Оран в Западной Африке, где может строить новую крепость.
• Испания оплатит Англии все издержки по перевозу военного и гражданского имущества и компенсирует затраты на строительство новой крепости (это около 2 миллионов фунтов стерлингов).
• Испания разрывает все отношения с Францией и прекращает предоставление помощи североамериканским колониям.
• Англия заключает с Испанией перемирие, испанский гарнизон из Пунта Малья переводится вглубь страны.
• Англия отдаст Испании Гибралтар только после окончания войны в Америке, но Испания, в свою очередь, должна предоставить свои базы на острове Пуэрто-Рико, как только будет заключён договор.

В июле 1780 года в Мадрид на переговоры прибыл секретарь МИДа Англии герцог Кумберленд. Испанцы, получившие ряд чувствительных ударов от флота Англии, уже были готовы согласиться на предложение Форин Офиса, но в начале августа всё изменилось. У берегов Северной Америки испанский флот захватил огромный английский конвой с товарами, оценёнными в 2 миллиона фунтов. Караван был с триумфом приведён в Кадис, победа воодушевила всю страну, идальго в Мадриде начали поговаривать, что Испания возвращается в блаженные времена Изабеллы Кастильской и Карла V. Естественно, что требование Англии вернуть суда было просто проигнорировано. Лондон резко свернул все переговоры, и боевые действия были продолжены.

Дипломатические игрища развернулись и вокруг Балеарских островов. История со взятием Менорки уводит нас своими корнями в Россию. Дело в том, что невольно в войну за независимость североамериканских штатов оказались втянуты и нейтральные европейские страны. Англичане, дабы прервать сообщение повстанцев со Старым Светом, под любым благовидным предлогом стали захватывать все без исключения торговые суда, идущие в порты САСШ. Тем же нейтралам, кто шёл под флагом Британии, угрожали корсары Франции и Испании.

Такие действия сильно ударили по торговым интересам целого ряда стран Европы – Голландии, Дании, Швеции, Португалии, России, Королевства Обеих Сицилий, Австрии. В конце 1778 года императрица Екатерина II предложила Дании совместно охранять суда, идущие в русские порты. На следующий год к этому договору присоединилась и Швеция. Другие нейтральные страны также собирались подписать конвенцию. Суть её заключалась в следующем:

• Нейтральные корабли могут свободно плавать у берегов воюющих держав;
• Неприятельская собственность под нейтральным флагом (за исключением «заповедных товаров») неприкосновенна;
• Предметами военной контрабанды признаются только оружие и различное военное снаряжение;
• Блокированным считается лишь порт, вход в который практически затруднён в связи с действиями военно-морских сил воюющих держав.

Тем самым подтверждалось право нейтралов свободно торговать со всеми воюющими государствами.

Больнее всего подписание этой декларации ударило по Англии – Туманный Альбион разом лишался миллионов фунтов стерлингов, ежегодно получаемых от захваченных призов, а у САСШ сразу же появилась возможность прорвать блокаду своего побережья и начать торговать со странами Европы. Таким образом, косвенно нейтральные страны признавали североамериканские штаты отдельным государством, а это вскоре могло привести и к признанию данного факта де-юре.

В начале 1780 года лорд Норт, посол Великобритании в России, добился аудиенции у императрицы и предложил следующую сделку: Англия отдаёт Российской империи остров Менорку с отличной гаванью Порт-Магон, а Россия, в свою очередь, отказывается от «вооружённого нейтралитета». Правительство Великобритании, действуя подобным образом, старалось убить нескольких зайцев:

• Избавиться от политики «вооружённого нейтралитета», подкупив главного инициатора защиты нейтральной торговли.
• Стравить Россию с Испанией и Францией, чьи притязания на Менорку не были ни для кого секретом.
• Испортить отношения между САСШ и Российской империей.
• Отдать то, что при случае всегда будет можно легко и безболезненно отобрать обратно, так как Россия не смогла бы держать там сколь-нибудь значимую эскадру.

Екатерина II была мудрым политиком и решила не совершать сомнительных сделок. Однако слухи об этом предложении дошли до ушей французов и испанцев. Есть предположение, что князь Потёмкин умышленно поделился этой информацией с министром иностранных дел Франции графом д’Эгильоном. Захват Порт-Магона оттеснил на задний план даже штурм Гибралтара.

База на Балеарских островах была вторым ключевым пунктом англичан на Средиземноморье. Эскадра, базирующаяся на Порт-Магон, угрожала французскому флоту в Тулоне, а также могла вести крейсерские действия в районе южного побережья Испании и Франции.

Получив пощёчину у Сент-Винсента, испанцы решили активизироваться на суше. Обстрелы Гибралтара, начавшиеся с октября 1780, полностью разрушили жилые дома и казармы в городе. Единственным спасением для защитников крепости служили обширные казематы бастионов, которые в британских исследованиях поэтично назывались «осадными туннелями».

12 апреля 1781 года морскую блокаду прорвала эскадра адмирала Дарби, в составе которой было 4 линейных корабля (в том числе и новый 100-пушечный линейный корабль «Виктори»), 4 фрегата и 97 торговых судов. Однако радость англичан вскоре переросла в панику – испанцы организовали интенсивный огонь по гавани, где находились разгружающиеся транспорты.

Защитники крепости пытались использовать баркасы для снятия товаров с судов, но бомбардировка порта была столь сильной, что даже в баркасах убыль была заметной. Если говорить о примерах из более близкого времени, сравнить эту операцию можно с переправой советских подкреплений через Волгу в осаждённый Сталинград.

Через неделю, так и не закончив разгрузочных работ, Дарби был вынужден отойти в море. На борт его кораблей были взяты те жители Гибралтара, которые более не хотели выносить превратностей осады.

С июня огонь испанцев по городу достиг невиданной силы: 1200 ядер в день, хотя и англичане не оставались в долгу, выпуская по испанским позициям до 800 ядер в сутки. Несколько английских ядер попали в испанские продовольственные склады. Многое удалось спасти, но резервуары с водой были разрушены. Вместо воды испанский командующий разрешил выдавать вино, что, конечно же, не лучшим образом сказалось на боеспособности вверенных ему войск. Большое количество смертей от прекрасного испанского вина было вызвано комбинированным воздействием на организм алкоголя и палящего солнца.

Несмотря на неслыханные лишения, англичане продолжали стойко удерживать Гибралтар, а на помощь испанцам спешили союзники — французы.

Менорка

23 июня 1781 года 18 кораблей брестской эскадры под командованием де Гишена отплыли в Кадис. Здесь они соединились с 34 линейными кораблями испанцев, и 16 августа объединённая франко-испанская эскадра вышла к Балеарским островам. Её сопровождали 49 транспортов с девятью тысячами солдат, которыми командовал опытный французский генерал — Бертон Баль де Кье, герцог де Крилльон.

При появлении такой армады кораблей эскадра англичан из 15 линейных кораблей и 12 фрегатов без боя покинула гавань Порт-Магона, 19 августа эскадра союзников показалась у крепости, защищающей вход в гавань. Главный узел обороны Порт-Магона – форт Сан-Фелиппе – располагал всего лишь тремя тысячами защитников и 72 орудиями. Оборону возглавил губернатор города генерал Джеймс Мюррей.

20 августа началась методичная бомбардировка фортов Менорки. В сентябре из Тулона пришли дополнительные транспорты с шестью тысячами морских пехотинцев. Таким образом, к осаде были готовы уже 15 тысяч штыков. Войска высадились в окрестностях города и взяли его в кольцо. Было сгружено большое количество лёгких пушек и осадных орудий.

Полная блокада островов лишила английские гарнизоны подвоза продовольствия и медикаментов. В ноябре участились случаи заболеваний туберкулезом и лихорадкой. Герцог Крилльон позволил себе сделать широкий жест: в октябре он объявил перемирие на 14 дней и переслал в Порт-Магон множество жаренных куропаток, голубей под белым соусом и фруктов с просьбой к губернатору накормить своих солдат.

Также генерал Бертран отправил к Мюррею парламентёров с предложением сдать крепость за 1 миллион ливров, дабы избежать ненужного кровопролития, но ему было отказано в этой просьбе. При этом «пятая колонна» на Минорке была очень сильна. По словам пастора Линдеманна, евреи, испанцы и итальянцы сразу же при появлении эскадры у стен города обратились к губернатору с требованием принять капитуляцию, но губернатор ответил, что крепость будет защищаться. Бомбардировка усиливалась с каждым днём. Предоставим слово пастору Линдеманну:

«16 ноября. Пятница.

Прогуливаться по городу стало опасно из-за бомбардировки. Вчера бомба попала в сквер около дворца губернатора и убила девочку, игравшую там со своей сестрой. Ещё одна бомба упала всего в 12 метрах от моего дома с большим грохотом, но повреждения оказались невелики. Где-то раздался женский плач: оказывается, молодая леди с дочкой не выдержали такого напряжения. Я их успокаивал».

К началу декабря из-за громадных разрушений большая часть солдат и жителей была вынуждена укрыться в катакомбах. К этому времени в городе свирепствовали эпидемии, горожане были больны цингой, люди каждый день умирали от голода. На два дня рождества французы прекратили огонь и снова предложили сдаться, но снова их призывы остались без ответа. Бомбардировки продолжились.

Начиная с 1 января 1782 года обстрелы продолжались и днём, и ночью. Только за один день – 14 января – под бомбами погибли 30 британских солдат и 41 немец. Положение становилось критическим. 16 января несколько ядер попали в продовольственные склады, начался пожар и много продуктов сгорело. Это оказалось последней каплей.

4 февраля 1782 года на цитадели Сан-Фелиппе появился белый флаг. За время осады защитники потеряли 96 человек убитыми и 147 ранеными. Болезни и голод сделали гораздо больше: 107 солдат умерло от голода, 560 – от цинги, 1327 уже харкали кровью.

Джеймс Мюррей принял генерала Крилльона во дворце губернатора. Он подписал капитуляцию гарнизона Порт-Магона и отдал французу свою шпагу. Менорка была захвачена. Теперь союзники намеревались покончить с Гибралтаром.

Штурм Гибралтара

Взять крепость испанцы и французы решили в мае–сентябре 1782 года. К Гибралтару подтянули войска, численность которых теперь достигала 33 тысяч человек. Против фортов было сосредоточено 400 орудий и 150 тяжёлых мортир. Возглавил группировку герцог Крилльон.

Французский инженер Жан-Клод Элеонор Лемишо д’Арсон предложил обстреливать бастионы Скалы с помощью плавбатарей, построенных особым образом: массивные дубовые брусья, постоянно поливаемые водой из насосов, закрывали мортиры, расположенные на деревянных площадках. Дабы во время стрельбы конструкция не перевернулась, батареи имели водяной балласт. На небольшом расстоянии от рядов крепкого бруса были натянуты пеньковые сети, которые должны были гасить инерцию бомб, попавших в «плавающую крепость». Дополнительную плавучесть конструкции придавали пустые бочки, уложенные по периметру основания. Транспортироваться к позиции батареи должны были шлюпками и канонерскими лодками.

К сентябрю было построено 10 таких батарей, на которых разместили в общей сложности 150 орудий. Крилльон назначил д’Арсона командиром «плавающих крепостей».

В начале осени к Гибралтару подошёл объединённый флот союзников из 27 испанских и 12 французских кораблей под командованием адмирала Кордовы.

Силы защитников крепости на тот момент насчитывали 7500 солдат и 663 пушки. Гибралтар оказался полностью блокирован с моря и с суши. Все силы английского флота были направлены к берегам Северной Америки, и на помощь рассчитывать не приходилось. 8 сентября, предчувствуя скорую кульминацию битвы, Эллиот отдал приказ открыть ураганный огонь по позициям французов и испанцев. 10 числа англичане временно прекратили обстрел.

В ночь с 12 на 13 сентября 1782 года плавбатареи были расставлены по позициям, началась генеральная бомбардировка крепости. Ураганный огонь из 700 орудий был открыт в 9 часов утра. Канонерские лодки и бомбардирские суда обстреливали и форты Гибралтара. Город быстро заволокло гарью и дымом, особенно пострадали Кингз Бастион, бастионы Пуэрта эль Терра, дель Кастильо и северные батареи.

Однако по ходу бомбардировки выяснилось, что только 3 из 10 плавающих батарей были поставлены согласно плану. Семь же расположились в стороне от позиций, поэтому они могли вести огонь только по молу и гавани. Англичане, понимая, что, прежде всего, надо выбить из игры эти плавающие лоханки, сосредоточили огонь своих орудий по сооружениям д’Арсона. Эллиот приказал бить по плавбатареям калеными ядрами, и к 14:00 одна из них задымилась. Поверив, что смогут отбить и эту атаку, защитники воспряли духом.

Английские канонерские лодки рванули к Южному Молу и, выстроившись фронтом, организовали продольный огонь по «плавающим крепостям». Через час зачадила ещё одна батарея, а к 20:00 пылали 9 из 10 сооружений д’Арсона. Спустя 30 минут 7 «крепостей» взлетели на воздух, на них погибло около 1500 французских артиллеристов. Видя бедственное положение товарищей, экипажи ещё 2 горящих батарей бросились в воду, где 400 из них было подобрано англичанами.

Канонерские лодки строем фронта подошли к последней исправной батарее и взяли её на абордаж. Весь расчёт погиб, в плен никто не сдался. Две догоравшие «крепости» к ночи просто погрузились в воды залива.

На суше тем временем шёл свой бой. Крилльон как страстный поклонник Вобана ещё в конце августа начал рыть подкопы с целью взорвать часть стены и прорваться в город. Самая длинная штольня – «Туннель Дьявола» — была выкопана от перешейка до стен главной цитадели и имела длину около 2 километров.

Однако эти работы обнаружил ганноверский офицер Швекендейк, о чём и доложил Эллиоту. 13 сентября контрподкоп был готов. Туда англичане заложили 5 бочек пороха и рванули. Обрушившаяся перегородка «Туннеля Дьявола» придавила 15 французских сапёров, которые умерли в страшных мучениях.

К концу дня атаки союзников были отбиты на всех направлениях. Потери французов и испанцев превысили 2000 человек, англичане и немцы недосчитались всего лишь 232 солдат. Генералу Эллиоту удалось спасти Гибралтар.

10 октября 1782 года блокаду прорвала эскадра адмирала Хоу из 60 кораблей и судов. Англичане получили порох, продовольствие и подкрепления. Активные действия после этого заглохли сами собой.

Сразу же после неудачного штурма Испания снова заговорила о мире. Она была согласна в обмен на Гибралтар отдать Пуэрто-Рико, Тринидад, Гаити, Оран и Омоа. Лорд Фокс ответил на это категорично и однозначно:

«Наша страна всегда будет нуждаться в Гибралтаре, дабы отделить Францию от Франции, Испанию от Испании. Географически Гибралтар – одна из самых выгодных стоянок флота. Гибралтара гарантирует нам власть над Средиземным морем. Отдайте Гибралтар Испании, и Левант сразу же станет внутренним испано-французским озером».

20 января 1783 года противоборствующие стороны сели за стол переговоров. 3 сентября 1783 года был подписан Версальский мир, по которому Британия признала независимость САСШ. Менорку и Флориду получила Испания, Малые Антильские острова и несколько крепостей в Африке и Азии – Франция. Гибралтар же остался английским.

Осада города длилась 3 года, 7 месяцев и 20 дней. По Скале в общей сложности было сделано 258 387 выстрелов, 1200 солдат погибли, защищая Гибралтар. Потери союзников оказались более ощутимыми – 6000 убитых и 20 миллионов ливров затрат.

Послесловие

Менорка в 1798 году опять была захвачена британским флотом, господствовавшим тогда на Средиземном море, однако по Амьенскому миру 1802 года снова стала испанской.

Гибралтар же продолжил оставаться одним из краеугольных пунктов господства на море. Английские эскадры, базирующиеся на Скалу, по-прежнему отделяли «Францию от Франции, Испанию от Испании».