Инновации смерти: американские военные и ученые против «Тропы Хо Ши Мина»

Если небогатая Франция могла выделить в основном оружие и технику времен прошедшей войны, американцы не поскупились применить новейшие системы, приготовленные к глобальной войне с СССР. Но даже этого оказалось недостаточно, и Вьетнам превратился в полигон апробации специфических систем и оружия, разработанных для использования в суровых климатических и природных условиях этого региона.

Операция «Ы»

Вьетнам, как и Корея, был разделен на Северный – Демократическую Республику Вьетнам (ДРВ) и Южный – Республику Вьетнам (РВ). В РВ коммунисты начали партизанскую войну с целью свержения правительства и объединения Вьетнама. Взявшись «опекать» Южный Вьетнам, США постепенно втянулись в непосредственную антипартизанскую войну. Вот только противник постоянно получал подкрепления и материальную помощь с Севера, и главной задачей для американцев на многие годы стало остановить эту помощь. В условиях Юго-Восточной Азии с ее густой растительностью задача оказалась трудновыполнимой, США пришлось привлечь значительные военные и интеллектуальные силы.

С севера на юг пути снабжения шли как через демилитаризованную приграничную зону, так и через соседний Лаос по так называемой «Тропе Хо Ши Мина» (в ДРВ ее называли «Стратегическая дорога Чыонгшон»), хотя Лаос был объявлен ООН нейтральной территорией. Северовьетнамцы пользовались этим путем с 1959 года. Вначале это были пешеходные тропы, затем стали использовать велосипеды и слонов. В 60-е годы с ростом автомобилизации ДРВ дороги были улучшены, на них появились базы отдыха, заправочные и ремонтные станции для автомашин. Вся сеть снабжения к концу войны составляла 20 000 км.

Прервать снабжение партизан вьетконга с территории ДРВ, американцы вознамерились еще в 1961 году. Эту задачу возложили на мобильные группы Управления специальных операций (действовали неофициально, в обход нейтрального статуса страны), но этих сил оказалось недостаточно. В 1964 году по договоренности с правительством Лаоса американцы начали операцию «Barrel Roll» – бомбежки «Тропы», опять же без огласки. ДРВ тоже молчала, так, как сама нарушала нейтралитет Лаоса. За 1966-1967 гг. тактическая авиация сделала на лаосский участок «Тропы» 103148 самолетовылетов, стратегическая – 1718. Мобильные группы и агенты отмечали перемещения по «Тропе» специальными радиомаяками, выполненными в резиновых корпусах в виде камня или ветки. Они могли передавать радиосигнал в течении нескольких дней. Одновременно американцы принимаются бомбить ДРВ (операция «Раскаты грома»), с целью убедить Хо Ши Мина не поддерживать вьетконг. Скоро стало ясно, что ни «Гром», ни молнии на коммунистов не действуют.

И тут помочь военным взялись ученые. В 1966 году тогдашнему министру обороны США Р. Макнамаре его советниками был предложен план блокировки подкреплений с Севера с помощью «полосы» минного поля, колючей проволоки и прочих инженерных сооружений. Ее предстояло проложить через весь Южный Вьетнам и Лаос на 350 км шириной 500 м. Охранять систему от разминирования должны были опорные пункты морской пехоты. Военным предложение не понравилось, они подсчитали, что для создания системы понадобится 6-7 дивизий и четыре года работ. Группа ученых (их называли «джейсоны» по фамилии одного из членов) из Института оборонного анализа, которой Макнамара поручил проанализировать план, определила более приемлемый срок – в год. В январе 1967 года план, названный «Девятая практика» (Practice Nine), получил «высший национальный приоритет» – неограниченное финансирование, снабжение вне очереди и т.д.

Был собран солидный коллектив разработчиков, привлечены передовые компании. В рамках «Практики» отрабатывалось множество идей, иногда перспективных, иногда странных. Например, предлагалось обучить голубей садиться в кузов грузовика, привязать к ним бомбочки и выпустить над «Тропой Хо Ши Мина». Предложение было отвергнуто из опасения «посадки» голубей и на американские машины.

Еще по просьбе военных ученые «отработали» идею использовать в борьбе с партизанами насекомых. Надо было найти способ возбудить наиболее агрессивных и многочисленных обитателей джунглей – муравьев и пчел, и направить их агрессию против определенных групп людей или продуктов питания. Были проведены исследования по поиску искусственного химического возбудителя. Планировалось разбрасывать капсулы с ним в местах предполагаемой концентрации противника. Требовалось, чтобы после раздавливания ампулы, вещество разлеталось бы в окружающую среду, надежно «прилипало» к одежде, было стойким к атмосферным условиям и, главное: приманивало бы нужных насекомых и возбуждало их атаковать источник «запаха». Кроме «боевых» насекомых ученые искали вредителей, поражающих продовольствие, а также насекомых – «маркеров»: ими планировалось «заражать» партизанские районы, и с помощью приборов выявлять их наличие на одежде лазутчиков на КПП и в городах. Все это оказалось слишком сложным и непредсказуемым, и в 1966 году исследования прекратили.

Научный подход

Минное поле требовалось охранять от разминирования и возобновлять, а для этого точно знать, где противник совершает попытки проникновения. Ученые предложили контролировать подступы к полю и районы перемещения противника с помощью сейсмических и акустических детекторов. Собственно работы «в поле» по возведению барьера (проект «Dye Marker») начались летом 1967 года силами морской пехоты, а официально об этом было объявлено Макнамарой в сентябре. Пресса тут же окрестила барьер «Линией Макнамары». В систему электронного контроля минного поля входили три основные составляющие: сбрасываемые датчики, самолеты-ретрансляторы сигналов от них и Центр обработки информации и контроля обстановки, который был построен в 1967 году в Таиланде.

Испытания системы начались в конце года в юго-восточном Лаосе (лаосская подсистема называлась «Muscle Shoals»). Датчики помогали обнаружить движение и определить подрывы мин. Но когда в начале 1968 года Вьетконг осадил американскую базу Кхесань, еще не использованные датчики направили туда. 316 датчиков были «высажены» с самолетов в 44 ряда. Осажденные на базе морские пехотинцы подсчитали, что 40% обнаружений противника были получены с помощью этих датчиков. В апреле бои под Кхесанью завершились, но работы по барьеру продолжать не стали.

В 1968 году бомбежки ДРВ (операция «Раскаты грома») были прекращены, хотя проблема «Тропы Хо Ши Мина» осталась. Теперь было решено всю мощь авиации направить против нее. Так, как множество датчиков от «Dye Marker» остались на складах ВВС, решили с их помощью контролировать не минное поле, а саму «Тропу». Операция получила кодовое обозначение «Белый иглу» (Igloo White).

Немного о кодовых названиях. Американцы – страшные любители всему и всем присваивать кодовые обозначения: «операция «Ы» – чтобы никто не догадался». Поэтому на всем протяжении Вьетнамской войны были использованы десятки, если не сотни, кодовых имен. Операции против «Тропы» тоже неоднократно меняли обозначения, а также менялись названия ее отдельных составляющих. Например, бомбардировка «Тропы» в рамках операции «Белый иглу» носила название «Commando Hunt», не путать с «Commando Bolt» – непосредственным наведением самолетов на цель командой операторов Центра по данным выставленных датчиков.

Датчики помогали определить не только расположение самой дороги, но и следили за перемещениями по ней – анализ полученных данных мог подсказать места отдыха водителей, места заправки, «построить» почасовой график движения. ВВС оставили за собой руководство бомбардировками при проведении операции «Commando Hunt». Центр не мог сам вызывать авиацию: обычно анализ ситуации на «Тропе» поступал в штаб воздушных сил, затем командованию в Сайгоне, оттуда в Вашингтон – там принималось окончательное решение на проведение бомбардировочной операции. Датчики не могли подсказать авиаторам точное место нахождения грузовика, но только район, где замечено интенсивное движение. Далее бомбовый удар наносился по этой территории леса.

Интенсивность движения в сухой сезон возрастала. В период 1971-1972 года датчики зафиксировали до 20000 проездов грузовиков. Военные (7-й воздушный флот) отчитывались о ежегодном уничтожении нескольких тысяч грузовиков. ЦРУ опровергало эти цифры, уменьшая их на 3/4. Северовьетнамцы знали о датчиках, искали и уничтожали их или старались внести ложную информацию. Например, прогоняли в неиспользуемых местах джунглей стадо буйволов, развешивали на деревьях дырявые ведра, создавая звуковой фон. Самым эффективным приемом было прокладка параллельных ответвлений, по которым удалось незаметно перебросить на Юг даже танки. На «Тропе» постоянно усиливалась система ПВО. Еще до начала операции «Белый иглу» в 1966-1967 гг. в Лаосе было потеряно 132 самолета и вертолета. Применялось всё, от стрелкового оружия до 100-мм зениток, ПЗРК и даже С-75.

Обнаружить перемещения по «Тропе» американцы попытались, уничтожая леса, где датчики обнаруживали наибольшую интенсивность с помощью распыления дефолиантов (операции «Ranch Hand» и «Trail Dust»). Чтобы прервать движение по «Тропе» бомбардировщики бомбили склоны предгорий, вызывая оползни, речные броды и сами речки – чтобы изменить их течение и залить «Тропу». Самолеты распыляли над облаками реагенты (йодистое серебро), вызывающие выпадение осадков, что приводило к наводнениям. С 1967 по 72 годы было осуществлено 2000 «дождевых» самолетовылетов. При проведении операции “Commando Lava”, над «Тропой» с самолетов распылили тонны мыльного порошка: при смешивании с дождевой водой поверхность должна была превратиться в скользкую грязь. Только вьетнамцы закрывали намыленные участки дороги бамбуковыми циновками.

Всего в Лаосе было выставлено 20000 датчиков, на проектирование и создание системы было потрачено 2,7 млрд долларов (в тех ценах), эксплуатация в течении 5 лет обошлась налогоплательщикам еще в 5 млрд.

В 1972 году бомбардировки ДРВ возобновились (операция Linebacker II) и бомбежки переместились из Лаоса в Северный Вьетнам, где находился, так сказать, «въезд» на «Тропу». В 1972 году было зафиксировано уменьшение грузопотока по «Тропе», операция «Белый иглу» была остановлена, но зато усилились бомбежки ДРВ. Центр в Таиланде был закрыт, оборудование вывезли в США.

Электронные доносчики

Было разработано и применено несколько типов датчиков. Во первых, они различались по способу установки – вручную, с летательных аппаратов, отдельно «самолетные» АD (Air Delivered), отдельно «вертолетные»; с помощью минометов (MODS калибром 81 мм). Во вторых, по типу установленного сенсора – акустический микрофон или сейсмический геофон (SID – Seismic Intrusion Detector), а также комбинированные. По режиму работы: непрерывной работы или активируемые внешним сигналом. Первые датчики (GSID) нужно было выставлять вручную. Этим в Южном Вьетнаме занимались морские пехотинцы, в Лаосе – Силы специальных операций. Датчики имели панель управления, где перед установкой можно было задать режим работы, идентификационный код, чувствительность и т.д. GSID имел внутренний геофон, но можно было с помощью кабеля подключить внешний.

Другой «ручной» датчик – РSID (Patrol) имел 4 выносных детектора. Вручную выставлялись магнитные детекторы MAGID, срабатывавшие даже на металл винтовки, и датчики EDET III, которые обнаруживали работу неэкранированных систем зажигания автомобилей. Первые датчики изготавливались в виде собачьих какашек длиной 10 см, назывались они ”Tardsid”, но когда выяснили, что собак на «Тропе» нет, стали маскировать под растения. Но установить вручную большое количество датчиков было нереально, поэтому их сделали сбрасываемыми с летательных аппаратов.

Совокупность «аэромобильных» датчиков называлась «Фаза». В зависимости от назначения и оснащения датчики имели два типа исполнения: для парашютного и беспарашютного сброса. Датчики типа «Фаза 1» монтировались в металлический камуфлированный пенал вместе с электрической батареей и радиопередатчиком. Они работали в непрерывном режиме, батареи хватало на 30 дней. Акустические датчики (моряки их называли «Acoubuoy») были созданы на базе начинки морского гидроакустического буя, сбрасывались на парашюте с высот 500-1500 м. Парашют цеплялся за ветки растений, и микрофон ловил шумы.

Датчики ADSID (Сейсмическое устройство сбрасываемое, авиатранспортируемое), имели прочный заостренный корпус, сбрасывались без парашюта с высоты 60-150 м и заглублялись в грунт, над которым торчала антенна в виде растения. Датчик мог отследить вертикальные колебания в грунте от движения автотранспорта на расстоянии до 100 м и людей – до 30 м. Комбинированные системы ACOUSID (Фаза 4) оснащались двумя типами датчиков и тремя режимами работы: непрерывный, активируемый звуковым сигналом и широкополосный. Они могли записывать информацию и передавать ее по запросу самолета-ретранслятора. Микрофон помогал определить источник посторонних сигналов по звуку. Когда сейсмодатчик посылал сигнал, оператор в Центре включал микрофон и уточнял источник колебаний почвы. «Ненужные», дальние сигналы (например, от вертолета) воздействовали сразу на всю цепочку датчиков и не учитывались, а вот автомобили воздействовали последовательно и легко идентифицировались.

Радиопередатчик датчиков имел 31 диапазон, каждый из которых содержал 27 идентификационных кодов. Итого, в определенном районе одновременно можно было выставить 837 индивидуально настроенных датчиков. Сброс осуществлялся сериями от 5 до 15 датчиков, затем их тестировали, чтобы убедиться в нормальной работе. Радиопередатчики «Фазы 4» имели большее количество каналов. В начале 70-х лет появляются датчики с управляемым микрофоном, с сенсором, улавливающим работу системы зажигания автомобиля. Стоили датчики от 600 до 3000 долларов. Было произведено 36000 ADSID и ACOUSID.

Из-за того, что худые вьетнамцы в резиновой обуви перемещались почти бесшумно, пришлось придумать и в массовом количестве разбрасывать «гравийные мины» – заряды размером с таблетку, которые срабатывали, если на них наступить. Звук и колебание земли при подрыве лучше воздействовали на датчики. Правда, выяснилось, что из-за жары и влажности «гравийные мины» быстро выходили из строя. Кроме «нужных» шумов датчики реагировали на дождь, гром, качающиеся деревья, взрывы бомб, пролетающие самолеты и особенно вертолеты (их роторы вызывали множественные колебания). Стали учитывать только ближние сигналы.

Авиация в деле

Так, как детекторы по конструкции походили на гидроакустические буи, их выброску поручили морской авиации. Под носитель датчиков были переоборудованы 12 противолодочных самолетов Р-2 «Нептун». У варианта ОР-2 снималось все противолодочное электронное оборудование, ставились новые радиолокационные системы, тепловизор, телевизионная система, индикатор работы системы зажигания автомобилей ASD-5. Датчики подвешивались в бомбоотсеке и под крылом на многозамковых держателях. От огня противника было потеряно 3 самолета, и в связи с усилением ПВО на «Тропе» выброску датчиков в дальнейшем стали выполнять «Фантомы». Датчики укладывались в специальный подвесной контейнер, из которого выбивались пиропатроном или вытаскивался парашютом.

Так, как радиостанция датчиков имела ограниченную дальность, приходилось держать в воздухе над ними самолет-ретранслятор: его приемник получал сообщения, а передатчик отправлял их в Центр. В качестве ретранслятора на первом этапе задействовали самолеты радиоэлектронной разведки ЕС-121R «Batcat». Аппаратура могла записывать информацию, а многочисленный экипаж самолета – самостоятельно анализировать ее и даже действовать как самолет наведения штурмовой авиации. Для непрерывного контроля «Тропы» самолеты дежурили по три смены: сам полет длился 10 часов, плюс время на инструктаж и послеполетное подведение итогов. ЕС-121R оказался хорошим ретранслятором, но дорогим в эксплуатации. В 1970 их решили заменить беспилотниками QU-22 «Pave Eagle» на базе одномоторного поршневого Бичкрафт «Бонанза». Правда, аппаратура работала плохо, и самолет в основном применялся в пилотируемом варианте. С 1971 года летали ретрансляторы на базе С-130.

Данные поступали в Центр, построенный в Таиланде у населенного пункта Накхон Пханом. Центр хорошо охранялся, мог выдержать атаку наземных сил. Рабочие помещения находились под землей, они имели мощное бетонное перекрытие, внутри поддерживалось избыточное давление. Заступая на дежурство, все переодевались и переобувались. Сотрудники перемещались только в своей зоне, они не могли свободно общаться между собой. Гражданский персонал нанимали на год, миссии постоянно менялись, под каждую организовывали новую структуру, последовательность задач и взаимосвязь между ними для рядовых участников не прослеживалась.

Для военных штабов Центр наименовался «Task Force Alfa» или просто «Группа Альфа». В Центре были установлены два больших компьютера IBM, которые хранили и обрабатывали информацию. Многочисленные аналитики на ее основе делали выводы и предположения о местах и объемах проводимых и возможных логистических операций северовьетнамцев. В Центр доставили трофейный грузовик ЗиЛ-157, «альфовцы» погоняли его по окрестностям и «сняли» акустические и сейсмические сигнатуры. Опытные операторы определяли тип автомобиля по индивидуальным особенностям звука двигателя, и даже могли проследить маршрут отдельного автомобиля.

Не надеясь на «Белый Иглу», военные требовали более автономные (независимые от датчиков) средства обнаружения и уничтожения «скрытых» целей. Так, как основные силы и средства США (как, впрочем, и СССР) тратили на подготовку к ядерной войне, вооруженные силы не имели оружия и средств для антипартизанской войны, для поражения хорошо замаскированных целей небольших размеров. Все это надо было срочно разработать. В штабе ВВС была создана целевая исследовательская группа, деятельность которой получила название Операция «Shеd Light» (Пролить свет). За первые полгода группа выбрала 9 направлений по системам вооружения и 77 задач по другим направлениям: средствам связи, всепогодной навигации, тепловизорам, оптике, целеуказанию, освещению поля боя, тактике применения. Благодаря этой программе США сильно продвинулись в этих областях, и держат первенство до сих пор.

Даже подходящий антипартизанский самолет пришлось долго «искать». Над «Тропой» «отметились» практически все боевые самолеты, примененные американцами во Вьетнаме. Даже истребитель ПВО F-102 и F-106 оснастили ИК-датчиками и подвесили бомбы. Но сверхзвуковые бомбардировщики не могли работать точечно, и разработчики из «Shid Light» выдвинули концепцию «ночного автономного штурмовика», попытавшись превратить в него уже имеющиеся самолеты (программы «Gunship», «Black Spot», «Tropic Moon»). С этим возникли сложности: штурмовику предстояло кроме средств поражения нести оборудование, позволявшее «видеть» ночью и сквозь листву, применять самонаводящиеся и телеуправляемые боеприпасы. Столько всего или не удавалось разместить, или груз резко снижал летные характеристики.

Вспомнили и о паре «охотник + убийца», применявшейся в палубной противолодочной авиации в 50-е годы. В какой-то мере концепцию удалось реализовать, заменив на «Фантоме» RF-4 разведывательное оборудование на поисковое, подвесить контейнеры целеуказания. Еще разработчики из «Shed Light» предложили в пару к самолету-«убийце» оборудовать мощными лампами большой самолет-«охотник». 28 ксеноновых ламп поставили на С-123 вместо рампы, они с высоты 3600 м могли осветить площадь в 9 кв. км. С-123 показался маловат и лампы установили на борту С-130. Но оказалось, что при включении ламп самолет становился хорошей целью для ПВО «Тропы». Применялись осветительные ракеты, но их яркая вспышка ослепляла пилотов штурмовиков. Еще была выдвинута идея привлечь НАСА для создания спутника, оснащенного большим зеркалом, чтобы направлять на джунгли солнечный «зайчик».

В «ночные штурмовики» переоборудовали два самолета-шпиона NC-123, предназначавшихся для полетов над территорией Китая и ДРВ. Они уже были «обвешаны» подходящими для операции «Белый иглу» оптическими и электронными системами. Их оснастили еще и бомбосбрасывателем в грузовом отсеке, превратив в АС-123 «Black Spot». Для устаревшего бомбардировщика В-57 был создан контейнер с ночной оптикой и лазерным дальномером-целеуказателем для наведения лазерных бомб.

Под штурмовики переоборудовали и «Нептуны»: вариант АР-2Н имел в бомбоотсеке 2 кассеты с 6400 мелкими бомбами или минами, которые сбрасывались по 12 направляющим лоткам; сброс осуществлялся по сигналу бортового компьютера, который обрабатывал информацию от бортовых и внешних систем. Еще 12 самолетов вооружались 8×40-мм гранатометами, стрелявшими под углом вперед. Вот только у штурмовиков, вооруженных системами, стреляющими вперед по курсу, имеется такой недостаток, как малое время одной атаки. Чтобы не зависеть от этого ограничения, оружие (пулеметы, скорострельные пушки) «перенесли» на борт (левый) военно-транспортных самолетов – благо такой прием уже отработали на АС-47 «Spooky» – родоначальника нового класса штурмовиков «Gunship». До окончания войны в «Ганшипы» успели переоборудовать 26 C-119K и 30 C-130.

Операция «Белый Иглу» была в первую очередь интересным научным экспериментом. Датчики сами по себе никого убить и ничего сломать не могут, разве что прямым попаданием. Они помогали обнаружить какую-то деятельность на земле, невидимую под пологом леса и ночью. Чтобы воспользоваться этой «подсказкой» и остановить деятельность на земле, нужно было придумать и создать массу других «вещей»: оружие, его носители, системы ориентации, прицеливания, целеуказания, связи. В свою очередь вояки «плюнули» на научные выверты и просто залили «Тропу» дефолиантами и напалмом, засыпали десятками миллионов противопехотных мин и бомб, а самым «тонким» авиационным «инструментом» стали «Ганшипы».

За несколько лет на лаосский участок «Тропы» американская авиация сбросила более 3 миллионов тонн боеприпасов – больше, чем на ДРВ. Вьетнамцы несли ощутимые потери: на «Тропе» было убито около 20 000 человек, потеряно 14 500 автомобилей. В конце концов, американцам пришлось уйти с Юга, и северовьетнамская армия, переброшенная по «Тропе Чыонгшон», разгромила армию Южного Вьетнама.