Испанские импрессионисты после Гойи и до Пикассо: кто они?
953
просмотров
Если не гуглить, сколько испанских художников XIX века вы назовете? А испанских импрессионистов? Даже продвинутые любители искусства вспомнят разве что Хоакина Соролью.

Гораздо проще обстоит дело с эпохами до и после — там и Веласкес, и Гойя, и Эль Греко с Сурбараном, а потом Пикассо и Дали. Мы взялись заполнить этот временной пробел и открыть для зрителей имена испанских художников, которые на пересечении национальной традиции и современных художественных течений второй половины XIX века создали удивительные работы.

Франсиско Гойя. Махи на балконе и Эдуар Мане. Балкон

Не будет преувеличением сказать, что современное искусство, и импрессионизм в частности, во многом обязано своим рождением Испании. В результате сложных политических и военных передряг испанское искусство XVI—XVIII веков, суровое, могучее, колористически дерзкое и мистически настроенное, оказалось доступным французскому зрителю и показало Эдуару Мане выход из многовековой исчерпавшей себя академической традиции.

Картины старых испанских мастеров, до сих пор мало известные французам, оказались в Париже в результате испанской кампании Наполеона. А через пару десятков лет король Луи-Филипп открыл в Лувре специальную испанскую галерею. И когда в 1860-х Эдуар Мане искал живописное, колористическое и композиционное, вдохновение для новой живописи — он нашел его в работах Веласкеса и Гойи. Очень интересно, что испанец Мариано Фортуни был современником Мане — и его работы пользовались невероятной популярностью, в отличие от скандальных картин Мане. Однажды журналист Теодор Дюре, позировавший Мане для портрета, попросил художника не ставить свою подпись на видном месте полотна — и тогда Дюре сможет говорить зрителям, что картину написал знаменитый Фортуни. Только так можно было заставить парижскую публику обратить внимание на качество живописи и предотвратить насмешки и нападки, неизбежные при упоминании имени скандального Мане. Самому Мане идея с «незаметной» подписью понравилась — и он написал свою фамилию вверх ногами. Так кем же был этот популярный Фортуни?

Мариано Фортуни

Мариано Фортуни Автопортрет Мариано Фортуни-и-Карбо 1858

Фортуни прожил всего 36 лет, но был настоящей звездой, причем далеко за пределами родины. Оставшегося сиротой в 12 лет Мариано воспитывал дед-столяр. Это он научил внука лепить фигурки из воска и раскрашивать их. Мальчик так мастерски освоил это ремесло, что испанские меценаты обратили на него внимание и оплатили обучение в школе искусств. По окончании школы Фортуни тут же побеждает в конкурсе и получает стипендию на двухлетнее обучение в Риме.

Но самым главным впечатлением и творческим импульсом для Фортуни становятся поездки в Марокко. Тут все тоже сложилось неожиданно и само собой: разразилась испано-марокканская война, и власти Барселоны отправили художника в Марокко — наблюдать за сражениями и фиксировать военные победы Испании. Но помимо непосредственных задач военного художника Фортуни делает еще и мирные зарисовки местных жителей, архитектуры, пейзажей. Марокко его завораживает — и он вернется в эту страну еще не раз, уже не обремененный никакими государственными заказами.

Портичи Мариано Фортуни-и-Карбо 1874,
Обнаженный мальчик на пляже в Портичи Мариано Фортуни-и-Карбо XIX век
Курильщик опиума Мариано Фортуни-и-Карбо 1869
Сесилия де Мадрасо Мариано Фортуни-и-Карбо XIX век
Дети художника в японской гостиной Мариано Фортуни-и-Карбо 1874

Мариано Фортуни был невероятно популярен в Париже в 1860-е, им восхищались русские художники Илья Репин, Павел Чистяков, Валентин Серов, Василий Поленов. Долгое увлечение Востоком сделало Фортуни главным ориенталистом Европы, а потом, когда он взялся за жанровые картины испанского быта — главным знатоком испанской экзотики. Его картины «испанского» периода были настолько насыщены деталями, декором, вещицами, костюмами, интерьерными изысками, что вызывали неизменное восхищение французской публики, у которой все испанское как раз было в моде.

Картина позднего Фортуни «Улица Гранателло в Портичи»

Мариано Фортуни умер неожиданно в 1874 году, как раз в том же году, когда в Париже прошла первая выставка импрессионистов. Но работы последних лет его жизни свидетельствуют о начале совсем нового этапа в творчестве: на многочисленных пейзажах из Гранады и Портичи разливается настоящий импрессионистский свет и ложатся настоящие импрессионистские цветные тени.

Очень скоро Париж станет точкой притяжения для молодых художников: сюда съезжаются итальянцы, англичане, американцы, даже японцы, чтобы узнать о новом искусстве, которое бросило вызов академической традиции. И конечно, в парижский артистический квартал Монмартр прибудет группа юных испанцев.

Игнасио Сулоага, Огюст Роден и Иван Щукин в путешествии по Испании в 1905 году

Игнасио Сулоага

Игнасио Сулоага был фантастически популярен в Европе и Америке. Джон Сингер Сарджент написал восторженное предисловие к каталогу работ, выпущенному перед американским выставочным турне художника. Гоген и Тулуз-Лотрек восхищались его работами и были его близкими друзьями, Огюст Роден путешествовал с ним по Испании. Русские коллекционеры охотились за его работами — и в годы этой всеобщей одержимости Сулоагой коллекционер Михаил Рябушинский купил одну из его лучших работ — «Карлик Грегорио». Сейчас эта картина находится в собрании Эрмитажа. Его картины прямо с выставок покупали музеи Парижа и Барселоны, его работы включали в национальные экспозиции на Венецианской биеннале и всемирных выставках. Игнасио Сулоага, выполняя собственную художественную миссию и не пытаясь кому-то угодить, оказался в нужное время и в нужном месте — на волне страстного увлечения всем «испанским» в Европе, в частности, во Франции.

Карлик Грегорио Игнасио Сулоага 1908,

Основными учебными заведениями Сулоаги были бары и художественные мастерские Монмартра в Париже и музей Прадо в Мадриде. Он делил время между Францией и Испанией поровну, во времена обрушившейся на него славы по несколько лет жил в Америке. Но при этом не вписывался, строго говоря, ни в одно из художественных направлений рубежа ХIХ-ХХ веков. Если были в его творческом развитии ориентиры, то уж точно не академические правила и инструкции, а скорее культурные мифы Испании: коррида, фламенко. И художник Эль Греко, которого, говорят искусствоведы, заново открыл именно Сулоага. В то время как музей Прадо в 1880-х отказывался включать картины Эль Греко в собрание, называя их «нелепыми карикатурами», Сулоага купил два полотна: «Видение Святого Иоанна» и «Святой Франциск принимает стигматы». Есть легенда о том, что «Видение» в парижской мастерской Сулоаги увидел Пабло Пикассо — и эта картина оказала на него мощное впечатление и повлияла на композицию и стилистику «Авиньонских девиц».

Мои отец и сестра в Париже Игнасио Сулоага Живопись, 1891

Одержимый идеей национального сознания, «испанизации» Испании, возвращения стране величия, Сулоага ищет вдохновения в национальных костюмах и типажах, старой архитектуре своей страны и мрачных драматических небесах.

К 50 годам Сулоага стал признанным и успешным художником: смог купить старинный средневековый замок, чтобы навсегда поселиться в любимой области Испании — в Кастилии, стал президентом Музея современного искусства в Мадриде, одну из его выставок открывал сам король Альфонсо XIII.

Сантьяго Русиньоль

Русиньоль — один из представителей того поколения юных испанских художников, которые в 1880-х рванули в Париж в поисках вдохновения и бесценных знаний о новом, современном искусстве. Они селились на Монмартре — квартале Парижа, где жилье было дешевым, а жители полуголодными. Но именно здесь за столиками артистических кафе происходили самые яростные споры об искусстве, здесь Тулуз-Лотрек писал проституток и певцов с танцовщицами кабаре, Уистлер на палитре смешивал все новые оттенки белого, Дега приглашал к себе в мастерскую юных балерин и изматывал их многочасовыми сеансами позирования, влюбленный Ренуар без конца пишет Алин Шариго, будущую жену. Словом, на Монмартре случается все самое важное.

Баркасы на Сене Сантьяго Русиньоль 1894

Русиньоль родился в Барселоне и попробовал работать в юности на семейном текстильном производстве, но недолго. Уже в подростковом возрасте Сантьяго определился с двумя занятиями, которые приносят ему особое удовольствие: рисование и путешествия. Поэтому после скучных текстильных опытов он быстро отправился учиться в Акварельную школу Барселоны, а страсть к пешим путешествиям со временем переросла в серьезные занятия археологией.

В Париже Русиньоль жил вместе с друзьями Рамоном Касасом и Игнасио Сулоага, а по возвращении в Барселону они, очарованные монмартрским центром богемной жизни, кафе «Черный кот», вместе с художником Мигелем Утрилло открыли артистическое кафе «Четыре кота». Через некоторое время именно здесь пройдет первая выставка Пабло Пикассо.

Сад в Аранхуэсе Сантьяго Русиньоль 1907
Сады Монфорте Сантьяго Русиньоль 1917
Кипарисовый фонтан Сантьяго Русиньоль 1922
Зелёная стена Сантьяго Русиньоль 1904
Старый фавн Сантьяго Русиньоль 1911
Старая лестница Сантьяго Русиньоль 1900-е

Сантьяго Русиньоль, прошедший через увлечение импрессионизмом, тонализмом Уистлера, символизмом Пюви де Шаванна, изучение испанской живописной традиции, стал известен, когда преодолел все влияния и заговорил по-своему. Много лет Русиньоль будет писать сады, безлюдные, ухоженные, цветущие, совершенное сочетание красоты природы и человеческого усердия, постоянной кропотливой работы. Но самым знаменитым произведением художника станет его собственный дом. В испанском городке Ситжес Русиньоль купил рыбацкую хижину, а через время и дом по соседству — и превратил это место в открытый зал с личной коллекцией и место проведения шумных артистических фестивалей (уже на первое мероприятие, организоанное Русиньолем, приехали 60 испанских художников). Сейчас дом Русиньоля и его коллекция кованых изделий, стекла и произведений искусства — музей Кау Феррат.

Рамон Касас в Париже Сантьяго Русиньоль 1887

Рамон Касас

Рамон Касас — юный гений, на редкость удачливый во всем. Рассмотрев в сыне страстное увлечение рисованием, родители (очень состоятельные предприниматели, надо сказать) освободили его от занятий в школе, когда мальчику было всего 11 лет. В 15 он стал соавтором барселонского журнала об искусстве, и в том же году родители отпустили его в Париж учиться у модного живописца Каролюс-Дюрана и исправно поддерживали деньгами и верой в его призвание. Уже через 2 года его работы принимали в Салоне.

Через несколько лет Касас будет тем самым обитателем Монмартра, который не давал умереть от голода своим соотечественникам-художникам Сулоаге и Русиньолю. Он же по возвращению в Барселону вложит деньги в бар «Четыре кота», потому что остальные основатели могли пока вкладывать в дело лишь энтузиазм. Это заведение становится единственной в городе альтернативой традиционным выставкам академического искусства в галерее Sala Parès.

Картина Касаса «Рамон Касас и Пер Ромеу на тандеме» украшала стену «Четырех котов»

Рамон Касас становится самым известным в Барселоне художником-модернистом, он знаком с богемой города и пишет портреты каждого второго. Кроме того, он легко осваивает плакатное искусство и графический дизайн: производители алкогольных напитков, мебели, мыла, одежды, редакторы журналов, устроители фестивалей и боя быков, даже клиники по лечению сифилиса — все стремятся заказать рекламу у Касаса. При реконструкции отеля Fonda España художника приглашают покрыть росписями стены и потолок ресторана.

Барселонский яхт-клуб Рамон Касас Карбо 1892
Интерьер под открытым небом Рамон Касас Карбо 1892
Фонари, Монмартр Рамон Касас Карбо 1890-е
Сакре-Кёр, Монмартр Рамон Касас Карбо 1891

Однажды сорокалетний Рамон Касас встречает 18-летнюю продавщицу лотерейных билетов Джулию Перейр — и его жизнь резко меняется. Джулия становится его любимой, долгое время единственной, моделью, любовницей. И только через 16 лет — женой. Даже к этому времени его семейство, во всем остальном поддерживавшее сына, не смогло принять его выбор спутницы жизни.

Дарио де Ригойос на пленэре, 1905.

Дарио де Ригойос

Дарио де Ригойос вырос в Мадриде в семье архитектора, которого пригласили из Валенсии отстраивать и модернизировать столичные кварталы. Для студента Ригойоса, который успел отучиться 2 года в Мадридской школе живописи, скульптуры и гравюры, поворотным событием в карьере и в жизни стало путешествие в Брюссель. Оно затянулось надолго.

В Бельгии юного художника захватывает артистическая жизнь: он знакомится с художником Тео ван Рейссельберге и поэтом Эмилем Верхарном. А через время становится единственным иностранцем в знаменитой бельгийской «Группе двадцати» — той самой, которая устраивала выставки Берты Моризо, Камиля Писсарро, Жоржа Сёра, Джеймса Уистлера, Джона Сингера Сарджента, Анри де Тулуз-Лотрека в середине 80-х. Именно на одной из выставок «Группы двадцати» совершилась историческая покупка — были проданы «Красные виноградники в Арле» Ван Гога. Словом, брюссельская художественная богема и даже бельгийские зрители оказались восприимчивы к искусству, которое французов еще способно было довести до обморока. И конечно, сами участники «Двадцатки» испытывали сильнейшее влияние нового французского искусства.

Сети Дарио де Ригойос 1893

Дарио де Ригойос в течение нескольких лет экспериментировал с техникой пуантилизма, а в 1893 году его неоимпрессионисткая работа «Сети» была представлена на парижском Салоне независимых. Парижский арт-дилер Дюран-Рюэль устраивал персональные выставки Ригойоса несколько лет подряд. Вообще Ригойос гораздо быстрее стал известен и признан за границей, чем на родине: в Мадриде к его работам отнеслись холодно, а на одной из выставок в Барселоне случилась печальная и прекрасная история с картиной «Месяц Богородицы в Брюсселе» (эта картина, кстати, будет представлена на московской выставке).

Месяц Богородицы в Брюсселе Дарио де Ригойос 1884

«Месяц Богородицы» так восхитил местных художников, что они решили выкупить картину и передать ее в дар музею Барселоны. В общей покупке участвовали 5 художников (включая Русиньоля и Касаса), 2 критика и архитектор Антонио Гауди. К сожалению, музей от подарка отказался.

Ваша реакция?


Мы думаем Вам понравится