Как в XIX веке туристу попасть в Россию: где получить визу, на чем добираться и что могут отнять на границе
405
просмотров
Кто выдает российскую визу, что могут отнять на границе и почему по приезде в Петербург нужно обязательно зайти в Третье отделение — рассказываем, что должен знать француз, который собирается в Россию времен Николая I.

1. Получите загранпаспорт и визу

Выдачей загранпаспортов во Франции ведают префекты департаментов. Предоставьте подтверждающий личность аттестат от мэра своей коммуны или (если вы парижа­нин) от комиссара полиции вашего квартала. Заплатите 10 франков пошлины и дождитесь, пока ваш паспорт утвердят в Министерстве внутренних дел и МИДе Франции и — самое главное — завизируют в русском посольстве в Париже. Като­лическим священникам необходимо также предъявить свидетельство о том, что они никак не связаны с иезуитами, и получить отдельное разрешение на въезд от Священного синода. 

Собрать документы непросто, но необходимо. Потому что, согласно Уставу о паспортах 1836 года, тех, у кого паспорта нет, полагается высылать на родину, «не испрашивая на то предвари­тельно никакого разрешения».

Впрочем, иногда и виза не помогает успешно перейти границу. Местные власти собирают информацию о приезжих у своих дипломатов — а те с радостью де­лятся любыми подозрениями. Поучительна история французов Барро и Маре­шаля, которые планировали въехать в Россию через Одессу в 1834 году: выяс­нив, что они исповедуют учение философа-социалиста Анри Сен-Симона, поверенный в делах при Оттоман­ской Порте барон Петр Рикман доложил об этом министру иностранных дел графу Карлу Нессельроде. Информация дошла до императора Николая I, и тот лично приказал не пускать путешест­венников в страну.

2. Решите, как добраться до границы

2. Решите, как добраться до границы Луиджи Премацци. Санкт-Петербургские ворота в Кронштадте. 1851 год

Впрочем, какой бы путь вы ни выбра­ли — по морю или на экипа­же, — в конце вас могут ждать сюрпризы. Писатель и путешествен­ник маркиз Астольф де Кюстин выбрал море — и столкнулся с местной бюрократической машиной в полный рост. В своей книге «Россия в 1839 году» он вспоминал, что по при­бытии в Кронштадт ему пришлось пересаживаться на более легкое судно: на пакетботе в Неву было не войти. Возникла проблема и с багажом: чиновники разрешили взять с собой только легкие вещи — и то лишь после досмотра кронштадтских таможенников. Там же, на борту, Кюстина — вместе с другими иностранцами — тщательно допросили и отобрали паспорт, выдав вместо него временную карточку, так называемый путевой вид.

3. Берегитесь таможенников и будьте готовы расстаться со своими вещами

В России, по свидетельству Кюстина, начальники не слишком доверяют своим подчиненным, и потому руководитель таможни тоже может учинить досмотр и конфисковать личные вещи — зонтики, чемоданы, несессеры. Только после этого пассажирам дозволяется отплыть в столицу. По прибытии в Петербург иностранных путешественников ждет очередной допрос: у них выясняют цель и продолжительность визита, справляются, к кому планирует наведаться турист и есть ли у него поручения от европейского правительства или рекомен­дательные письма к российским подданным. Чтобы не вызвать подозрений, на последний вопрос Кюстин рекомендует отвечать отрицательно. Сам он ограничился именем своего банкира, но и это не спасло его от дополнитель­ного осмотра багажа. В итоге писатель лишился всех своих книг, пары писто­летов и дорожных часов.

Журналистка Сюзанна Вуалькен, которая оказалась в России в том же 1839 году, стала свидетельницей «длительной, достойной инквизи­ции и чрезвычайно оскорбительной» процедуры: служащие Императорской канцелярии прибыли на судно рано утром и заставили пассажиров спешно собираться у них на виду. Вуалькен тоже спрашивали про рекомендательные письма и отобрали книги, чтобы их изучил цензор.

А вот баварский художник Эуген Хесс довольно сдержанно описал свой опыт общения с российскими чиновниками, отметив лишь, что таможенники пока­зались ему «ужасно грязными». Вероятно, все дело в том, что Хесс приехал в Россию по пригла­шению императора и тем самым избежал многих неприят­ных формальностей.

4. Не забывайте, что за вами следят

Надзором за иностранными гражданами, «в пределы государства прибываю­щими и из оного выезжающими», занимается Третья экспедиция Третьего отделения Собственной Его Императорского Величества канцелярии. В первую очередь ее служащих интересуют те, кто впервые приехал в Россию: за ними нередко «учреждается секретное наблюдение». Кроме того, Третье отделение ориентируется на еженедельные отчеты пограничной службы и тесно работает с губернским начальством, которое ведет всю оперативную работу.

О том, как организован надзор за прибывшими в страну иностранцами, можно судить хотя бы по истории дворян Гипполита Адольфа Делиота и Альберика Луи Кастеленя де Лепре, которые в 1831 году въехали в Россию из Швеции. На разных этапах за их перемещениями следили генерал-губернатор Финлян­дии граф Арсений Закревский, Карл Нессельроде, генерал-губерна­тор Санкт-Петербурга Петр Эссен, петербургский обер-полицмейстер Сергей Кокошкин, начальник Третьего отделения и шеф жандармов Александр Бенкендорф и лично император Николай I.

Не меньше внимания привлек к себе отставной поручик Ипполит Шарло де Лаво, дурно отозвавшийся о России в личной корреспонденции. В письме к графу де Понсу в декабре 1844 года он отметил «интеллектуаль­ную пустоту» местной жизни и по возвраще­нии планировал «исследовать и описать во всех подробностях нравственное состояние думающего существа в этой снежной пустыне». О содержании письма стало известно главе Третьего отделения графу Алексею Орлову, московскому военному генерал-губернатору князю Алексею Щерба­тову и начальнику 2-го жандармского округа генерал-майору Степану Пер­фильеву: последний следил «за поведением, образом жизни, занятиями и связями в обществе» де Лаво — в остальном вполне благонамеренного фабриканта — вплоть до 1848 года.

5. Отмечайтесь в губернских городах

5. Отмечайтесь в губернских городах Билет на жительство в Одессе, выданный британскому подданному купцу Эдуарду Моберли 3 сентября 1851 года

По Уставу о паспортах каждый иностранец должен предъявлять документы в каждом лежащем на его пути губернском городе, а по прибы­тии на место назначения обменять путевой вид на билет на жительство. В последнем упоминались среди прочего приметы экспата: возраст, рост, цвет волос и глаз, форма лица, описания носа и рта. Что до паспорта с российской визой, то с 1827 года он хранился в Третьем отделении — получить документ назад можно было только перед возвращением на родину. При этом в Москве и Петербурге существует особый порядок выдачи документов для иностранцев: нужно обращаться в Иностранное отделение при канцелярии военного гене­рал-губернатора и Иностранное отделение Адресной экспедиции при Петер­бургской управе благочиния. Разумеется, тем, кто посещает столицу, никак нельзя миновать Третьего отделения, выдающего «контра­марки» на посещение Адресной экспедиции.

Любопытное свидетельство оставил в книге «Один год в России», вышедшей в 1847 году, Анри Мериме. Он назвал тайную полицию «инквизицией в розовом пеньюаре»: за непринужденной светской беседой, пересыпанной замечаниями о литературе и балете, сотрудники Третьего отделения выпытают у вас все.

6. Перед отъездом из России обязательно рассчитайтесь с кредиторами

По Кюстину, покинуть страну можно, только предварительно дав в газетах серию объявлений о своем отъезде, чтобы отдать все долги: за этим строго сле­дит местная полиция (впрочем, известным способом бдительность властей можно притупить). Публицист Николай Греч, однако, в своей рецензии на книгу Кюстина утверждал, что мар­киз все переврал: вместо себя можно оставить поручителя, владеющего собст­венно­стью в столице, а взятку следова­ло бы давать генерал-губернатору, поскольку именно он подписывает паспорта отъезжающим.

На деле процесс репатриации через Петербург выглядит так: после выдачи паспорта в канце­лярии столичного генерал-губернатора его следует завизировать в посольстве Франции в России; затем документ последовательно предъявляется в петер­бургской портовой таможне, канцелярии военного губернатора Кронштадта и на кронштадт­ской таможне. Позже данные паспорта фиксируют «в конторе у корабельных строителей» и «на брандвахте в купецкой гавани», затем «про­писывают на дальней брандвахте», и, наконец, последняя отметка ставится уже по прибытии в пункт назначения.

Ваша реакция?


Мы думаем Вам понравится