Калигула: жизнь и смерть тирана

В результате Гражданских войн в Риме установился монархический режим. Его создатель Октавиан Август формально являлся первым среди равных, но вместе с тем полностью контролировал выборы, не допуская баллотироваться на них неугодных ему кандидатов. Он единолично определял повестку дня в сенате и народном собрании, сам предлагал проекты законов и судебных решений. Поскольку легальные возможности его противников оказывать влияние на власть были сильно ограничены, на первый план вышли закулисные интриги, скрытая борьба и заговоры. Их жертвами становились члены императорской семьи, а иногда и сами императоры. Так произошло и с Калигулой, который за неполные четыре года правления настроил против себя не только простой народ, но и влиятельных политиков и военных.

Императорский дом

Высокий статус отнюдь не гарантировал императору безопасность. Как известно, Юлий Цезарь пал от рук людей из своего ближайшего окружения — его убили прямо на заседании сената 15 марта 44 года до н.э. Преемник Цезаря Август хорошо выучил этот урок и всегда оставался настороже. На важные заседания он приходил в кольчуге, скрытой под одеждой. Несколько самых сильных его друзей-сенаторов неотлучно находились рядом с ним, готовые в любую минуту прийти на помощь.

Это не уберегло императора ни от заговоров, ни от покушений. Чтобы держать врагов на расстоянии, Август создал преторианскую гвардию. Три когорты солдат размещались в самом Риме, ещё шесть стояли на постое в окрестных городах Лация. Внутренние покои императорского дворца, а также жилища его родственников охраняли германские телохранители. Их высокий рост и свирепый вид должны были нагнать страху на врагов Августа.

Семейная жизнь императора была опутана интригами. Супругу Августа Ливию Друзиллу молва винила в смерти его наследников Марка Клавдия Марцелла (23 год до н.э.), Луция Цезаря (2 год н.э.) и Гая Цезаря (4 год н.э.) — таким способом она якобы расчищала дорогу для Тиберия, своего сына от первого брака. Единственная родная дочь Августа Юлия Старшая во 2 году до н.э. оказалась в ссылке за безнравственное поведение. Участь матери в 6 году н.э. разделил её младший сын Агриппа Постум, а в 8 году н.э. — её дочь Юлия Младшая. После смерти Августа в 14 году н.э. находившийся в ссылке Агриппа Постум был убит по секретному приказу самого Августа или Ливии.

Жестокость и подозрительность императора Тиберия, правившего в 14–37 годах н.э., дала почву слухам о его причастности к смерти в 19 году н.э. приёмного сына и наследника Цезаря Германика. Эти обвинения возникли вновь через десять лет, когда Тиберий отправил в ссылку Агриппину, вдову Германика и внучку Августа, а также двух её взрослых сыновей Нерона и Друза. В последние годы жизни Тиберий развязал настоящий террор против представителей высшей знати, которых он подозревал в заговорах и покушениях на свою жизнь.

Приход Калигулы к власти

Гай Цезарь, будущий император Калигула, родился 31 августа 12 года в Анции в семье Цезаря Германика и Агриппины Старшей. Гай был младшим ребенком, у него было двое старших братьев и три сестры. Раннее детство Гая проходило в разъездах и военных лагерях, поскольку Агриппина постоянно сопровождала мужа к месту его службы. Малыша одевали в солдатскую одежду и крошечные башмаки, которые стали причиной появления прозвища Калигула — «сапожок». В 19 году Гай остался без отца. Его мать Агриппина обвиняла Тиберия в смерти Германика, их отношения разладились, и в результате интриг префекта претория Сеяна в 29 году Агриппина вместе с двумя старшими сыновьями отправилась в ссылку. Через несколько лет все они умерли насильственной смертью.

Калигула воспитывался в доме своей бабки Ливии, пока в 31 году Тиберий не вызвал его к себе на остров Капри. Здесь Гай провёл следующие шесть лет в атмосфере террора и под постоянным наблюдением.

16 марта 37 года Тиберий умер на своей вилле в Мизене. Его так долго терпели и так ненавидели, что в Риме толпы народа заполонили улицы, крича «Тиберия — в Тибр!». Гай Цезарь, объявленный наследником, 28 марта доставил тело императора в Рим, где прошли официальные похороны. Сенат немедленно вручил ему все необходимые властные полномочия, в том числе трибунскую неприкосновенность, расширенный проконсульский империй и титул Отца отечества. Затем Гай раздал народу и воинам завещанные Тиберием деньги, закрепив тем самым своё положение.

Начало его правления было благоприятным. Император всячески демонстрировал уважение к сенату. Народ обожал Калигулу в память о его отце Германике. Гай ещё более укрепил эту любовь, воздав посмертные почести своей матери и братьям. Их прах он сам доставил в Рим и с надлежащими церемониями похоронил в мавзолее Августа. Новый правитель отменил непопулярные распоряжения Тиберия, возвратил изгнанников из ссылки, простил долги и снизил налоги. Повсеместно проводились игры и торжественные жертвоприношения за здоровье юного императора.

Превращение в тирана

Вскоре наступило отрезвление. В короткие сроки на празднества и развлечения были потрачены 2,7 млрд сестерциев государственной казны, накопленные скаредным Тиберием. После продолжительной болезни характер молодого императора совершенно переменился: он стал раздражительным и жестоким, его моральная распущенность и капризы не знали никаких пределов. Свою власть Калигула понимал как абсолютное господство. Людей, провинции, всё государство он считал своей полной собственностью. Всё должно было служить его целям, потакать малейшим прихотям. Его биограф Светоний писал:

«Сооружая виллы и загородные дома, он забывал про всякий здравый смысл, стараясь лишь о том, чтобы построить то, что построить казалось невозможно. И оттого поднимались плотины в глубоком и бурном море, в кремневых утесах прорубались проходы, долины насыпями возвышались до гор, и горы, перекопанные, сравнивались с землёй — и всё это с невероятной быстротой, потому что за промедление платили жизнью».

Наиболее достопамятным его сооружением стал понтонный мост длиной 5,3 км через Неаполитанский залив между Байями и Путеолами. Для его сооружения были реквизированы зерновозы, и из-за сокращения подвоза продовольствия в Риме начался голод.

Остро нуждаясь в деньгах, Калигула ввёл новые налоги, что вызвало недовольство подданных. Пошлины взимались с продаж и других имущественных сделок, с различных видов предпринимательства, с судебных тяжб, и даже проституция была обложена податью. Центурионов император заставлял делать себя сонаследником имущества — в противном случае завещание объявлялось недействительным. Собранных сумм всё равно не хватало, и тогда, чтобы наполнить казну, Калигула прибегнул к террору и конфискациям имущества богачей.

Эти мероприятия окончательно уничтожили его репутацию. Из любимца толпы он превратился в тирана. Зонара вспоминает, как однажды Калигула заявил народу: «О, если бы у вас всех была одна шея!», а ему в ответ кричали: «Это у тебя одна шея, а у нас много рук!».

Неудачные заговоры

После подобных эксцессов многие мечтали покончить с императором. В 39 году был раскрыт заговор наместника Верхней Германии Гнея Корнелия Гетулика, который планировал убить Калигулу во время его инспекционной поездки в провинцию, а на престол посадить Марка Эмилия Лепида, близкого друга императора, бывшего мужа его любимой сестры Друзиллы, а теперь любовника двух других его сестёр Агриппины Младшей и Ливиллы. В заговор было вовлечено множество сенаторов и военных, в том числе наместник Паннонии Кальвизий Сабин и, возможно, наместник Сирии Луций Вителлий. Узнав о грозящей опасности, Калигула в сопровождении преторианской гвардии сам выехал в Германию. Гетулика и Лепида он арестовал и казнил, а обеих сестёр отправил в ссылку. При этом Калигула заставил Агриппину идти до Рима пешком, держа в руках урну с прахом Лепида.

Осенью 40 года был раскрыт новый заговор, который возглавили молодые сенаторы Гай Аниций Цериал и Секст Папиний. Оба в прошлом были наперсниками императора и участвовали в его развлечениях. Один из арестованных сломался и выдал остальных сообщников, в том числе некоего Бетилиена Басса. Его отца Капитона, в прошлом императорского прокуратора, Калигула заставил наблюдать за казнью сына. Когда тот попросил разрешения хотя бы закрыть глаза, император приказал казнить и его. Под пытками Капитон назвал имена настоящих инициаторов заговора: доверенного вольноотпущенника императора Каллиста и обоих префектов претория. Калигула сделал вид, что не поверил его словам, однако стал подозрительно к ним относиться. Как-то, по свидетельству Кассия Диона, он вызвал к себе обоих префектов и Каллиста, заперся с ними в комнате и заявил:

«Я один, а вас трое; я безоружен, а вы вооружены. Так что, если вы меня ненавидите и хотите умертвить, убивайте!»

Все трое пали к его ногам и со слезами молили о пощаде.

Пытки, казни и убийства знатнейших лиц окончательно настроили против Калигулы общественное мнение, что повлияло на складывание нового заговора в ближайшем окружении императора.

Кассий Херея и его товарищи

Главным организатором заговора стал трибун преторианской гвардии Гай Кассий Херея. В прошлом он был центурионом в одном из германских легионов и приобрёл известность во время солдатского бунта 14 года, проложив себе путь в толпе мятежников с мечом в руке. Он долгое время служил в гвардии, выполняя различные поручения императора, в том числе собирал недоимки, арестовывал и пытал заговорщиков и т.д.

Калигула постоянно изводил его своими насмешками. Его забавлял высокий голос Хереи, контрастировавший с суровым и мужественным внешним видом трибуна, и потому император называл его «евнухом» или «старой бабой». Обращаясь за паролем, в ответ он получал «Венера», «Приап» или что-то в том же роде. Когда однажды Херея взял руку императора, чтобы поцеловать, Калигула сделал фигу, как бы подразумевая, что этот убелённый сединами ветеран предаётся фелляции. В конце концов Калигула добился того, что Херея его возненавидел и решил убить.

Для достижения своей цели он привлёк к заговору ещё несколько человек. О ранней карьере и мотивах товарища Хереи Корнелия Сабина, ещё одного трибуна гвардии, ничего не известно. Светоний и Кассий Дион отводят ему ведущую роль, но другие источники о нём и не вспоминают. Кроме этих двоих в заговоре участвовал ещё один трибун Папиний, а также трибуны или центурионы Юлий Луп и Аквила. Заговорщики привлекли в свои ряды некоторых сенаторов, в том числе Гая Валерия Азиатика, консула 35 года, которого Тацит считал главным зачинщиком убийства Калигулы, консула 38 года Публия Нония Аспрената, а также молодых сенаторов Эмилия Регула и Анния Винициана. Последний был одним из самых близких к Калигуле людей, некогда дружил с Лепидом и надеялся отомстить тирану за его смерть. Кассий Дион сообщает, что оба префекта претория и Каллист также знали о заговоре, но не препятствовали его участникам.

Убийство Калигулы

Вначале заговорщики планировали убить Калигулу на Капитолии или сбросить с крыши Эмилиевой базилики на Форуме, откуда он швырял деньги народу, но, к неудовольствию Хереи, все эти замыслы откладывались. Он требовал от остальных поторопиться, угрожая в противном случае, что будет действовать один. Наконец, покончить с императором решили в последний день Палатинских игр, которые справлялись во дворце 21–23 января и сопровождались многолюдными представлениями и угощениями. Заговорщики знали о привычке императора отлучаться в полдень из театра, чтобы перекусить и принять ванну. Обычно он пользовался подземным переходом, соединявшим театр прямо с дворцом. Здесь, в тесноте галереи, и было решено с ним покончить.

Днём 24 января Калигула смотрел представление и задержался в театре дольше обычного. Около часу дня Аспренат уговорил его вернуться во дворец. Участвовавшие в заговоре центурионы сумели оттеснить его свиту — мол, утомлённый многолюдьем император хочет остаться один. О самом моменте убийства наиболее подробно рассказывает Иосиф Флавий:

«Впереди Гая шли его дядя Клавдий, его зять Марк Виниций и Валерий Азиатик, которых по их высокому положению никоим образом невозможно было разлучить с императором; за ними следовал сам Гай с Павлом Аррунцием. Когда он вошёл во дворец, то миновал главный вход, где были выстроены прислуживающие ему рабы и через который прошли Клавдий и его товарищи, и свернул в узкий и темноватый проход, ведший в ванную комнату (…)

Здесь его встретил Херея и спросил у него пароль; когда же тот ему опять ответил насмешкой, Херея, не задумываясь, произнёс проклятие по адресу Гая, извлёк меч и нанёс ему жестокий, впрочем, не смертельный удар (…) Гай, терзаемый болью (меч проник между плечом и горлом, и его остановила на пути ключица), даже не вскрикнул в первую минуту и не позвал никого из друзей своих, потому ли, что он не доверял им, или просто потому, что не догадался. Застонав от страшной боли, он сделал попытку к бегству. Тут его встретил Корнелий Сабин, который уже приготовился к этому. Он толкнул его, Гай упал на колени, и тут по данному знаку заговорщики окружили его и стали рубить его мечами, ободряя друг друга. Известно, что последний, окончательно смертельный удар нанёс ему Аквила».

Остальные авторы, в том числе Светоний, добавляют некоторые подробности. Якобы Гай дал Херее пароль «Юпитер», а тот нанёс ему удар с возгласом «Получай своё!» (accipe ratum), то есть «Получай, что пожелал» — именно внезапную смерть, подобную удару молнии. Один из издателей предлагает вариант accipe iratum! — «Получай его гнев!». По другой версии, сигналом к нападению стала фраза: «Делай своё дело»! (hoc age!) — ритуальный возглас жреца, подающего знак к жертвоприношению.

Гай не сопротивлялся, но кричал в агонии «Я жив!». Убийцы нанесли ему тридцать ударов, повторяя один и тот же клич: «Бей ещё!».

Реакция общества

Заслышав шум, прибежали носильщики с шестами, а затем подоспели германские телохранители императора. Но всё было кончено: Калигула лежал бездыханный в луже собственной крови. Заговорщики спаслись бегством. Перед этим Херея успел отдать приказ об убийстве жены и дочери Калигулы. Расправился с ними Юлий Луп, заколовший мечом Цезонию и разбивший о стену голову 11-месячной дочери императора Юлии Друзиллы.

Слухи о содеянном начали понемногу просачиваться наружу, но им отказывались верить, видя в том шутку или какую-то хитрость. Телохранители императора рыскали по дворцу в поисках убийц. Нескольких любопытных сенаторов, пожелавших своими глазами взглянуть на место происшествия, они изрубили на куски, а отрубленные головы возложили на сцену театра, приведя в ужас собравшихся здесь зрителей.

Часть германцев поверила слухам о том, что Калигула только ранен и находится на попечении врачей. Они оцепили театр, намереваясь устроить резню среди зрителей. Ситуацию спас некий Аррунций Еварист, профессиональный глашатай, который громко объявил, что Гай действительно мёртв и поэтому телохранителям незачем хранить ему верность. Одновременно Валерий Азиатик, обладавший высоким авторитетом как среди граждан, так и среди военных, перед толпой на Форуме объявил о смерти императора. На требование назвать имена убийц он ответил: «О, если бы это я убил его»!, что не оставляло сомнений в оценке ситуации. Эти слова отрезвили гвардейцев. Они сняли оцепление и вернулись в казармы на северной окраине Рима. В качестве заложника они увели с собой смертельно испуганного Клавдия, которого обнаружили прячущимся в Палатинском дворце.

Преемник

Политическое наследие Калигулы оказалось сложным. Собравшиеся в тот же день на Капитолии сенаторы обсуждали, что делать дальше. Раздавались голоса, призывавшие восстановить республику, но толпа на Форуме и солдаты требовали единого властителя. Тем временем преторианцы в своём лагере провозгласили императором захваченного ими Клавдия. Поначалу он отказывался, но затем согласился и пообещал солдатам деньги за свою поддержку. Сенаторы, не найдя взаимопонимания, на следующий день также согласились признать Клавдия императором.

Первым делом новый правитель объявил амнистию. Из всех участников заговора казнены были только непосредственные исполнители. Херее по его просьбе отрубили голову тем самым мечом, которым он поразил Калигулу. Луп дрожал и погиб лишь после второго удара. Сабин сам бросился на свой меч.

Тела Гая, его жены и дочери забрали слуги и кремировали в Ламиевых садах на Эсквилине, где располагалась его резиденция. Наполовину сожжённый труп прикопали в яме, заложив ее дёрном. Вскоре по Риму пошли слухи, будто в Ламиевых садах бродили привидения из-за того, что тело императора не было надлежащим образом захоронено. Поэтому возвратившиеся из изгнания сёстры извлекли останки из могилы и похоронили их должным образом. Статуи Калигулы были сброшены с пьедесталов и разбиты, а чеканенные им монеты изъяты из обращения, чтобы уничтожить всякую о нём память.