Осада испанского Кадиса в 1702 году: пафосные речи и моральное падение

В войне за Испанское наследство Людовик XIV поддержал своего родственника короля Испании Филиппа V, до вступления на престол — герцога Анжуйского. Однако выступившая на стороне Испании Франция не могла похвастаться сильным флотом. Впрочем, проблемы испытывали и её соперники — Англия и Республика Соединённых провинций. Как показали события, развернувшиеся в 1702 году у испанского города Кадис, разногласия между союзниками могут нанести всей военной кампании больший ущерб, нежели коррумпированность морских чиновников.

У кого больше проблем?

К началу войны флот Франции насчитывал:

• 107 линейных кораблей (из них 26 имели от 80 до 110 пушек);
• 17 фрегатов;
• 21 лёгкий фрегат;
• 10 брандеров;
• 7 мортирных судов;
• 18 флейтов;
• 11 корветов;
• 40 галер.

Основная часть кораблей находилась в Бресте — 64 линкора в Бретани против 28 в Тулоне. Ещё некоторое количество размещалось в Дюнкерке и Вест-Индии. Снабжался флот по остаточному принципу: коррупция в морском ведомстве расцвела пышным цветом.

В 1701 году Португалия расторгла с Людовиком XIV договор о дружбе и взаимопомощи, мотивируя это слабостью французского флота. Португальский король в случае возможной войны с Англией очень опасался за свою торговлю. «Я никогда не расторгнул бы договор, если бы вы держали 30 кораблей между Лиссабоном и Сетубалем», — писал он во Францию. Для Англии и Голландии Португалия, так беспечно брошенная Францией, оказалась очень ценным приобретением: они уже не могли пользоваться испанским портом Кадис, но зато перед ними открылись гавани Порто и Лиссабона, сыгравшие важную роль в грядущей войне.

Финансовое положение Англии и Нидерландов было далеко не блестящим. Англия в 1697 году уже находилась в состоянии дефолта: государство, старавшееся подорвать экономику противника, надорвалось само. К окончанию войны Аугсбургской лиги европейские банкиры объявили Британию несостоятельным финансовым партнёром. Выплаты по займам и счетам были заморожены, зарплаты не выплачивались, морское ведомство с трудом избежало банкротства. Пришлось обратиться к жёсткой экономии, и парламент просто игнорировал постоянные призывы Вильгельма Оранского увеличить расходы на флот. В итоге в 1701 году из 130 британских линейных кораблей только половина была годна к морской службе. Количество моряков сократилось с 15 000 до 7 000 человек.

Пришедшие к власти виги придерживались континентальной политики. Годолфин и Мальборо считали, что затраты на флот, выделявшиеся в 1690-х годах, надо уменьшить вдвое — это позволило бы развернуть 40 000 солдат во Фландрии. Оставшихся же кораблей должно было хватить для блокирования «серебряных флотов». На 1701 год Роял Неви насчитывал:

• 131 линейный корабль (из них 21 имел от 90 до 110 орудий);
• 31 фрегат;
• 17 лёгких фрегатов (от 17 до 24 орудий);
• 10 брандеров;
• 4 авизо;
• 10 шлюпов;
• 13 мортирных судов;
• 6 бригантин;
• 35 мелких судов.

Бо́льшая часть кораблей была совершенно небоеготова.

Кадровые перестановки и морские планы

В 1701 году Вильгельм III, устав от бесконечных дрязг в Адмиралтействе, назначил лордом-адмиралом графа Томаса Пемброка — сластолюбца, обжору, вора и лентяя. Надо сказать, что эта должность была вакантна в Роял Неви с 1673 года, когда её был вынужден оставить герцог Яков Йоркский (будущий король Яков II), так как по закону католики не могли занимать высшие государственные посты. К великому ужасу адмиралов Пемброк заявил, что лично возглавит флот. Все знали графа как совершеннейшего профана в морском деле: по словам современников, «на его фоне даже герцог Бэкингэм выглядел бы маститым флотоводцем». Речь идёт о герцоге Джордже Вильерсе Бэкингэме, фаворите королей Карла I и Якова I, известном читателю по книгам Александра Дюма-отца. Бэкингэм возглавлял несколько морских экспедиций, и все они закончились ужасными провалами английского флота.

Конец морской карьере Пемброка положила принцесса Анна, ставшая после смерти Вильгельма в 1702 году королевой. Вместо графа должность лорда-адмирала занял её супруг — принц Георг Датский. Георг был добродушным человеком, флота не знал совершенно, но благоразумно не стал вмешиваться в дела Адмиралтейства и все права на принятие решений делегировал морскому совету, который возглавил брат Джона Черчилля — Джордж. Эту кандидатуру нельзя назвать хорошим выбором. По словам адмирала Джорджа Рука, новый главный советник «обладал всеми пороками своего великого брата и никакими из его талантов». К чиновнику прилепилась кличка Джордж Большой Карман из-за постоянных поборов купцов и громадных взяток. Как бы то ни было, Джордж Черчилль руководил Адмиралтейством до смерти Георга Датского в 1708 году.

На новый 1702 год было решено вооружить огромный флот: 50 английских и 30 голландских кораблей, не считая фрегатов и брандеров. Но когда стало известно, что из-за неурядиц в морском ведомстве французы не смогут в этом году вооружить Флот Океана, мысль о комплектовании столь большого флота забросили. С началом боевых действий проект отправки сильной эскадры в Средиземноморье (тем более на этом настаивал английский посланник в Португалии Джон Метьюин) вновь всплыл на поверхность. Адмирал Рук возглавил экспедицию к Пиренейскому полуострову. На защите вод Метрополии остался адмирал Шовель, имевший 15 кораблей для конвойной и блокадной службы, а также голландский адмирал Гелейн Эвертсен с примерно таким же количеством кораблей.

Отправившаяся к побережью Испании эскадра Рука получила приказ захватить порт Кадис, чтобы обеспечить для Роял Неви базу на юге и затруднить межтеатровый манёвр французским эскадрам Океана (Атлантики) и Леванта. 30 мая 1702 года из Торбэя вышли 30 английских и 20 голландских линейных кораблей (соединённой эскадрой командовал адмирал Джордж Рук) с десантом в 13 800 человек (10 000 англичан, включая 2 400 морских пехотинцев, и 3 800 нидерландцев) под командованием герцога Ормонда. У мыса Сент-Винсент к эскадре присоединились австрийский представитель принц Георг Гессен-Дармштадтский и английский посланник в Португалии Джон Метьюин на Adventure. 20 августа флот Рука бросил якорь у гавани Кадиса. Испанский губернатор получил предложение сдаться, но отказался.

Английский десант

Порт Кадис, который византийцы называли «городом на краю света», расположен в южной части Пиренейского полуострова на длинной косе, вытянутой вдоль материка. Тонкий перешеек соединяет город с континентом. С одной стороны город омывает Атлантический океан, а с другой — воды Кадисской бухты. Изрезанные берега косы и континента образуют три гавани, две из которых являются внешними, а третья — внутренней. Гарнизон Кадиса, которым командовал дон Франсиско де Кастилья, маркиз де Вильярдариас, насчитывал 300 плохо вооружённых солдат. Однако сразу же после появления англо-голландского флота дворяне Андалусии по собственному почину сформировали ополчение, которое вооружили и снабжали вскладчину, за свои деньги. Многие представители знати вели торговые операции с Индиями, поэтому большой торговый порт Кадис был слишком для них важен. Ополчение дало Вильярдариасу 600 всадников и около 4 000 солдат.

В глубине бухты стояли восемь французских фрегатов, застигнутых в порту нападением англичан. Против англо-голландской армады Рука они никак не могли помочь. Правда, из их команд был сформирован сводный отряд морской пехоты, который влился в оборону города.

Напротив Кадиса на материке располагались форты Санта-Катарина, Санта-Мария и Порто-Реал, а на перешейке — сильно укреплённый бастион Пунталь. В глубине внутренней гавани находился город Каракка. Общее количество пушек крепостей Кадиса и фортов, прикрывавших город, насчитывало 320 единиц.

21 августа союзники созвали военный совет, на котором пытались решить, как им действовать. Рук предлагал пройти внутрь бухты и высадиться в Пунтале, что позволяло отрезать Кадис от континента и атаковать и с моря, и с суши. Герцог Ормонд, напротив, предпочёл бы сначала взять форты Санта-Катарина и Санта-Мария, которые прикрывали вход в Кадисскую бухту, а уже потом высадиться на перешейке. Армейцы не были уверены, что без взятия этих бастионов флотские смогут снабжать десант провизией и припасами. Дебаты были довольно бурными, но в конце концов участники приняли план Ормонда.

26 августа, при свежем ветре, английские баркасы с десантом отплыли к бастиону Санта-Мария. Море оказалось довольно бурным: часть баркасов перевернулась, погибло 20 британских солдат. Испанская 4-пушечная полевая батарея, устроенная на холме, открыла по десанту сильный огонь, что заставило часть шлюпок отойти под прикрытие кораблей.

Всё же английским фрегатам удалось сбить орудия испанцев, и первые 230 гренадеров высадились на берегу напротив Кадиса. Их сразу же атаковали 50 испанских кавалеристов, однако командир гренадеров полковник Джон Стэнхоуп смог организовать оборону и отбить атаку всадников. Десант понёс большие потери — около 40 человек убитыми. Стэнхоуп позже признавался, что если бы кавалеристов было чуть больше, его гренадеры были бы просто сброшены в море.

Разорённая Рота

Усиленный ночью пехотными частями десант наутро совершил марш к городку Рота, находящемуся севернее форта Санта-Мария. Оказалось, что испанцы его покинули. Обрадованные союзники решили высадиться именно здесь. В течение двух дней англичане и голландцы выгружали с кораблей пушки, порох, ружья и провиант. Перед вернувшимися в Роту местными жителями с зажигательной речью выступил принц Георг Гессен-Дармштадтский, сообщив, что Филипп V не имеет прав на испанский престол, а настоящим королём Испании является эрцгерцог Карл. Принц призывал сбросить с плеч ненавистную хунту Филиппа. Однако его пафос пропал даром: возвратившиеся от Кадиса лазутчики сообщили, что сегодня для устрашения на городских стенах были повешены британские и голландские шпионы, после чего весь город присягнул Филиппу Французскому.

В Роте оказались достаточно большие запасы провизии и вина, что послужило причиной полного разложения союзной армии. Прежде всего войска перепились дармовой выпивкой. Далее настал черёд грабежей, убийств и изнасилований. Женский монастырь бенедиктинок в Роте был полностью разграблен, все сёстры подверглись насилию: английские морпехи отрубали несчастным монашкам большой палец на ноге «на память». Принц Георг Гессен-Дармштадтский был неприятно поражён выходками англичан. В письме императору он сообщал, что «особенно ужасно поведение офицеров Ормонда — Генри Белесиса, О’Хары и голландского полковника Спарра. Убийства и истязательства местных жителей стали каждодневной нормой».

В конце сентября англичане смогли взять форт Санта-Мария, который тотчас же был разграблен. Один из английских купцов, находившихся в это время в Роте, писал: «Наша эскадра оставила такие зловонные (a filthy stench) воспоминания среди испанцев, что вряд ли они даже через два поколения забудут это».

Союзники уходят

Поскольку армия полностью морально разложилась, все тяготы рытья траншей, возведения мостов и других инженерных сооружений упали на плечи флота. Рук на военных советах постоянно скандалил с Ормондом, доказывая, что использовать опытных моряков в качестве солдат — непозволительная роскошь. Моряка гораздо труднее подготовить к основной службе, а кроме того, он совершенно не знает армейской специфики. В конце концов, «кто же отвезёт вас домой, когда в округе закончатся все запасы хереса и малаги?» — вопрошал взбешённый адмирал.

На очередном совещании Ормонд предложил не высаживаться в Пунтале, а дойти до перешейка в обход, по суше. Несмотря на протесты адмирала именно это решение и было принято. Однако местность, по которой предстояло идти, оказалась крайне неудачной — болотистая низина и пески-плывуны не давали использовать лошадей, а орудия просто проваливались в трясину. Моряки навели понтоны, собранные из подручных материалов, которые позволили англичанам подойти к следующему форту — Порт-Руаяль. Но здесь их со стороны бухты начали обстреливать французские и испанские фрегаты под командой графа Фернандо Нуньеса. Вильярдариас же, глядя на вялые действия союзников, в одну из ночей перебросил 300 солдат к Порт-Руаялю. Они совершили форсированный марш к Роте и внезапным броском захватили городок, отрезав англо-голландский десант от магазинов и провианта.

Срочно был созван военный совет, на котором Рук настаивал на прекращении военных действий у Кадиса. Принц Георг напрасно убеждал адмирала, что надо бомбардировать Кадис и захватить форт Матагорда. Раздражённый Рук предложил принцу повнимательнее взглянуть на карту: даже при захвате упомянутого бастиона вход во внутреннюю гавань закрывает форт Пунталь, а его невозможно взять без десанта на перешейке. Десант же не получится снабжать, пока не взяты Матагорда и Пунталь. А провизии и ядер для такого штурма уже не было.

30 сентября 1702 года войска загрузились обратно на корабли и сняли осаду с Кадиса.

Союзная эскадра проследовала в Виго, где ей удалось сжечь «серебряный флот» Испании. Англичане смогли взять кое-какие призы, но бо́льшую часть драгоценного металла испанцы сумели выгрузить ещё до нападения. Несмотря на удачные действия в Виго, парламент подверг действия Рука жесточайшей критике. Депутаты гневно отмечали, что никакие миллионы не смогут заменить гавани Кадиса и что, захватив серебряные слитки, Рук проморгал главное — его флоту придётся идти на зимние квартиры в Англию, а вот французы могут опять беспрепятственно подбросить подкрепления в Левант из Атлантики.