Почтальоны Вольного города Данциг против СС и СА

Огонь в Вольном городе

Город-государство Вольный город Данциг имел особый статус и не был частью ни Германии, ни Польши. Находясь под протекторатом Лиги Наций, Данциг входил в таможенный союз с Польшей, также Польша представляла его интересы на международной арене. С другой стороны, у Данцига была своя валюта, данцигский гульден, а население города-государства на 70% состояло из немцев.

Территория Вольного города Данцига (помимо самой столицы, в него входило ещё 4 небольших городка, 252 деревни и 62 хутора) была объявлена Лигой Наций демилитаризованной зоной. Тем не менее, особые отношения с Польшей налагали определённый отпечаток на положение дел внутри Данцига. Например, соединявшая город с Польшей железная дорога управлялась Польшей. Несмотря на демилитаризованный статус, в Гданьской бухте, на полуострове Вестерплатте, находился польский военный склад, и Польша получила разрешение Лиги Наций на размещение для его охраны небольшого гарнизона. В самом городе располагалась польская почта.

1 сентября немецкий учебный линкор «Шлезвиг-Гольштейн», находившийся в Данциге с дружеским визитом, в 4 часа 45 минут открыл огонь по польскому военно-транзитному складу в Вестерплатте, и именно с этих выстрелов началась новая мировая война. Героическая недельная оборона этих складов достаточно хорошо известна, именно в Вестерплатте проходят главные официальные польские мероприятия, посвящённые памяти Второй мировой.

Но 1 сентября 1939 года в Данциге произошёл ещё один боевой эпизод, достойный внимания. Он интересен тем, что если Вестерплатте обороняли две сотни кадровых польских военных, то здесь решительный отпор подразделениям СС, СА и полиции Данцига дали гражданские служащие польского почтового ведомства.

Дирекция почт и телеграфов на площади Яна Гевелия

По итогам Первой мировой войны Польша получила определённые неотъемлемые права в Данциге, в том числе право на организацию собственной телеграфной, телефонной и почтовой служб. В 1921 г. в здании на площади Яна Гевелия открылась Дирекция почт и телеграфов Второй Речи Посполитой.

Администрация Вольного города, да и само население относились к польской Дирекции достаточно враждебно. Когда 5 января 1925 года в Данциге поляки установили почтовые ящики с польским орлом и надписью «Только для писем в Польшу», немецкие националисты прямо на следующую ночь раскрасили их в чёрно-красно-белые цвета германского флага.

Принимая во внимание это недоброжелательное отношение, а также растущую угрозу прямой германской агрессии, польское руководство всерьёз задумалось над планом обороны своего главпочтамта в Вольном городе. Ещё в 1936 году генералом Тадеушем Кутшебой был разработан план интервенции в Данциг в случае прямой опасности нацистского путча. По этому плану прочное каменное здание почтамта должно было продержаться 6 часов — до подхода частей польской армии.

Оборона здания почты должно было осуществляться гражданскими сотрудниками, однако многие из них были резервистами польской армии или членами тайной военизированной организации «Стрелецкий союз». Учитывая, что план разрабатывался для отпора местным штурмовикам СА и другим боевым группам, а не регулярной армии, такой состав защитников вполне мог выполнить задачу.

В 1939 году в здании работало около 110 человек. Организацию самообороны возглавлял подреферент дирекции, ветеран советско-польской войны Альфонс Флисыковский. В марте 1939 года обстановка настолько обострилась, что самооборона организовала в здании ночные дежурства, а в апреле руководство обороной почты принял присланный Войском Польским кадровый офицер Конрад Гудерский.

В конце июля поляки эвакуировали из Данцига семьи работников и служащих. Весь август подпоручик Гудерский готовил оборону. Сотрудники главпочтамта вырубили деревья, окружавшие здание. Кроме того, для усиления сил обороняющихся из Быдгоща и Гдыни прибыли десять сотрудников-резервистов.

28 августа сотрудники почты смогли тайно доставить в здание стрелковое оружие. Их арсенал включал в себя три ручных пулемёта, несколько карабинов, около 40 пистолетов и гранаты.

Подготовка немцев

Тем временем немцы тоже без дела не сидели. В марте 1939 года прогермански настроенные власти Вольного города начали создавать собственные вооружённые подразделения. В июне немцы тайно перебросили в Данциг усиленный батальон СС из состава полка «Остмарк», пополненный местными добровольцами. К июлю были сформированы два местных полицейских полка (Вольный город не мог иметь свою армию, но мог создавать полицейские силы для охраны границ и территории), которыми руководил германский генерал Фридрих Эберхардт. Под его началом находились также артиллерийский дивизион, подразделения сапёров и связистов. Под видом «вспомогательной полиции» был сформирован усиленный батальон СС «Е». Также в Данциге к началу войны находилась 6-я бригада СА.

Немецко-данцигские части имели на вооружении и бронетехнику – из Вены были скрытно переброшены бронеавтомобили ADGZ.

3 июля полиц-обермейстер Эрих Гёртц предложил план штурма. Здание комиссариата полиции, в котором Гёртц служил, прилегало непосредственно к почтамту. Поскольку атаку в лоб он считал слишком опасной, по плану штурм должен был начаться из этого здания. Три штурмовых группы по 15–20 человек по плану перебирались через забор и врывались в здание, а пулемётные гнёзда в соседних с почтамтом зданиях должны были подавлять огневые точки защитников. Всего к штурму планировалось привлечь порядка 180 человек – полицейских, а также солдат СА и СС.

Оборона

30 августа главный штаб польской армии в связи со стратегической уязвимостью Данцигского коридора принял окончательное решение отказаться от интервенции в Гданьск в случае начала войны. Это событие для защитников здания главпочтамта стало роковым. Неизвестно, получил ли подпоручик Гудерский приказ оставить почтамт, но немецкие допросы выживших защитников показали, что они ожидали помощи от польской армии.

В ночь на 1 сентября в здании почты находилось 57 человек: 43 почтовых работника, 1 железнодорожник, 10 присланных из Польши унтер-офицеров — резервистов, а также 67-летний сторож с женой и дочерью. После выступления по радио Адольфа Гитлера Конрад Гудерский распечатал и огласил секретный план обороны здания. Он объяснил защитникам, не все из которых состояли в тайной организации, что является командиром обороны почтамта, а Альфонс Флисыковский является его заместителем. Руководитель почты в мирное время, директор Ян Михонь, огласил инструкцию, согласно которой предписывалось обороняться в течении шести часов.

Ровно в 4 утра здание было отключено немцами от электричества и телефонной связи, и защитники наглухо заблокировали все входы в него. Через 45 минут, одновременно со звуками канонады немецкого линкора «Шлезвиг-Гольштейн», взорвалась бомба у ограждения во дворе почтамта. Чуть позже взорвалась вторая бомба с другой стороны, и три штурмовые группы немцев с ходу попытались ворваться внутрь здания. Под огнём польских пулемётов и пистолетов немцы сумели высадить дверь и ворваться в посылочный зал, но успех был недолгим. Гранаты и пулемёты защитников вынудили их отступить с потерями в виде двух убитых и семи раненых.

Чуть позже немцы пробили стену на втором этаже из примыкавшего к почтамту отдела полиции. Там их встретил подпоручик Гудерский, забросавший штурмовую группу гранатами. При этом он сам получил смертельное ранение (либо от немецкой пули, либо от осколков собственной гранаты), и оборону возглавил Флисыковский, к тому моменту уже легко раненный.

Немцы попытались атаковать с поддержкой бронемашин, но и эта попытка оказалась неудачной.

К 11 часам утра немцы подтянули к почте артиллерию – два 7,5cm leiG18. Прямой наводкой с 50 метров артиллеристы открыли огонь по зданию.

После артиллерийской подготовки (которую, впрочем, вскоре пришлось прекратить из-за прицельного огня поляков по расчётам), около часа дня, осаждающие под прикрытием бронемашин снова пошли на штурм. На этот раз немцы принялись забрасывать окна почты гранатами, но многие гранаты, отскакивая от стен, взрывались прямо среди атакующих. У поляков к этому времени начали заканчиваться боеприпасы, однако они отбили и этот приступ.

Немцы отступили и организовали эвакуацию жителей близлежащих домов. К месту боя они подтянули 105-мм гаубицу leFH 18, а сапёры прорыли подкоп под стену здания и заложили там заряд ВВ (в польских источниках обычно упоминаются 600 кг тротила, в немецких пишут о трёх 200-литровых бочках с бензином). Защитникам почтамта через мегафоны было объявлено, что если они не сдадутся, здание будет разрушено вместе с ними. Поляки не капитулировали, и в 17 часов заряд подорвали. Одновременно был открыт огонь из всех трёх орудий.

Все этажи здания после этого были заняты атакующими, но уцелевшие поляки перебрались в подвал. Тогда к 18 часам немцы подожгли почтамт огнемётами. После того как заживо сгорели несколько защитников здания, а ещё большее число получило тяжёлые ожоги (в том числе и 10-летняя дочка сторожа, которую немцы подожгли, когда она выбиралась из горящего здания), стало понятно, что сопротивление невозможно. В 19 часов директор Ян Михонь вышел из здания с белым флагом и сразу был застрелен немцами. Следующий парламентёр, Юзеф Вонсик, был сожжён из огнемёта.

Впрочем, применение немцами огнемётов при штурме здания остаётся под вопросом — эта версия событий опирается лишь на польские источники. Согласно альтернативной точке зрения, пожар и ожоги у защитников были следствием подрыва бочек с бензином. Как бы то ни было, из числа защитников 6 человек было убито во время боя, двое — при сдаче, 5 раненых умерло в госпитале. Потери немцев составили около 10 убитых и 25 раненых.

Уцелевшим полякам немцы позволили сдаться, правда, шесть из них, в том числе Флисыковский, смогли сбежать из разрушенного здания через задний двор.

Нацистское судилище

Взятые в плен сотрудники польской почты предстали перед немецким военно-полевым судом. Всех обвиняемых обвинили в «партизанских действиях», за что по немецким законам их приговорили к смертной казни. 5 октября 38 польских почтальонов были расстреляны эсэсовцами.

В этом приговоре нацисты серьёзно нарушили положения целого ряда норм действующего на то момент права. Специальный военный закон, на основании которого польские защитники были идентифицированы как партизаны, применялся только во время военных действий, а Германия напала на Польшу без объявления войны (формально война началась только 3 сентября, после её объявления Францией и Британией). До 14 ноября в Гданьске действовал местный уголовный кодекс, который вообще не предусматривал смертной казни.

Кроме того, здание почтамта обладало особым статусом и являлось польской территорией. Вдобавок ко всему, обвиняемые были попросту лишены права на защиту.

Пять человек из числа поляков, находившихся в здании в начале штурма, пережили войну. Это пожилая супруга сторожа, которую немцы всё-таки не расстреляли, и четверо из шести сбежавших через задний двор.

В 1979 году на площади перед восстановленным зданием был установлен памятник. Смертельно раненному почтальону подаёт винтовку богиня победы Ника, а из его почтовой сумки рассыпаются письма.