Тень ядерной войны: большие маневры (2)

За проведение больших манёвров в Советской армии отвечали специальные воинские формирования. Функции посредников, приёма и обеспечения гостей, имитации противника и организации безопасности на учениях нельзя было возлагать на линейные части и соединения. Разноплановость этих организационных задач требовала от Генштаба разработки специальных штатов для таких формирований.

Условия, приближённые к боевым

В первой части статьи мы отмечали, что линейные общевойсковые соединения и части, укомплектованные «лучшими из лучших», выдвигались на полигоны и разучивали свои будущие роли в полевом спектакле «про войну». Такая отрепетированность действий, казалось бы, превращает учение в малополезную имитацию. Но на самом деле наличие соседей слева и справа, налаживание взаимодействия с ними и даже сам драйв от пришедшей в движение большой военной машины нельзя получить в ходе обычной боевой учёбы. Такой опыт получали только на крупных манёврах, поэтому участники любят вспоминать о них. Кроме того, иностранные военные наблюдатели не раз отмечали, насколько хорошо в Советской армии применяли средства имитации для придания реалистичности розыгрышу боевых действий.

Командование иногда вносило экспериментальные идеи по «повышению реализма» и дополнительному приближению условий учений к боевой обстановке. По итогам манёвров «Днепр-67» заместитель министра обороны СССР генерал армии И.Г. Павловский порекомендовал «широко применять бомбо-штурмовые удары самолётов в непосредственной близости от войск, вести стрельбу из пушек и танков в промежутках между боевыми порядками и через головы своих войск, применять на учениях боевые ручные гранаты, проводить полёты на низких высотах самолётов над войсками, «обкатку» войск танками». С высоты сегодняшнего дня можно сказать, что большинство подобных рекомендаций осталось на бумаге, так как противоречило правилам техники безопасности. Стремление минимизировать гибель и увечья людей достигалось за счёт повышения требовательности к командирам войсковых частей. В целом этот метод хорошо работал, хотя такая требовательность не всегда была справедливой по отношению к командирам. Автору достоверно известно только о двух чрезвычайных ситуациях на «Днепр-67», связанных со смертельными случаями.

Показателен пример Одесского военного округа (ОдВО). Как следует из «Доклада об итогах боевой и политической подготовки Краснознамённого Одесского военного округа за 1982 учебный год» №19/00379, в тот год в округе провели:

• одно фронтовое КШУ, одно КШУ на местности с 14-й гвардейской армией, одно КШУ с округом военного времени, одну совместную штабную тренировку на местности с управлениями 14-й армии и 32-го корпуса;
• 16 КШУ на местности с соединениями;
• одно корпусное оперативно-тактическое учение;
• 6 дивизионных тактических учений (в том числе одно с развёртыванием на учебные сборы приписного состава);
• 20 совместных мероприятий по совершенствованию системы управления ВВС, ПВО и ВМФ;
• участие в учениях «Центр-82» и «Щит-82»;
• 18 полковых тактических учений, в том числе 2 ночных, 4 с боевой стрельбой днём и ночью, 3 в период развёртывания на учебные сборы приписного состава, 1 по действиям в составе морского десанта совместно с силами Черноморского флота;
• 5 тактических учений ракетных войск с боевыми пусками 8 оперативно-тактических и 5 тактических ракет;
• учения с подвижными ракетно-техническими базами по практической подготовке ракет к боевым пускам;
• в окружном артиллерийском учебном центре — 1167 боевых артиллерийских стрельб и 68 боевых стрельб ПТУР;
• в ВВС округа — оперативно-тактическое учение со 119-й истребительной авиадивизией, 27 лётно-тактических учений (в том числе 7 с практическими бомбометаниями), всего — 2690 практических бомбометаний и 4150 боевых стрельб.

За этот же период в войсках округа имели место 315 происшествий и преступлений, погибло 86 человек, осуждено 259 человек. Как видим, при столь интенсивной боевой подготовке количество сопутствующих жертв было относительно невелико. Также заметим, что интенсивность боевой подготовки в «курортном» ОдВО не очень-то уступала передовым группам войск за границей.

Большие манёвры были серьёзным экзаменом и для органов управления — сразу вскрывались недостатки как в оперативной подготовке, так и в элементарной образованности генералов и офицеров. В связи с этим происходила масса анекдотичных случаев. Как вспоминал бывший заместитель начальника штаба ОВС ВД генерал-лейтенант Е.И. Малашенко, министр обороны маршал Р.Я. Малиновский при заслушивании докладов участников учений требовал от командующих знания вооружённых сил НАТО и театра военных действий:

«Командующий Южной группой войск при докладе несколько раз повторил, что его войска будут наступать в направлении «Редстоун», показывая по карте район, где было написано это слово. Р.Я. Малиновский спросил: «А что такое «Редстоун»?» Тот ответил: «Крупный город». Министр сказал: «А я думал — это ракета…»

На разборе учений в ГСВГ начальник Генштаба ВС СССР маршал С.Ф. Ахромеев критиковал низкую штабную культуру:

«Нельзя не сказать о крайне неряшливом оформлении документов. Недопустимо размалёвывание рабочих карт. На учении имел место просто курьёзный случай. Начальник оперативного отдела штаба 11-й ТА для работы на местности привёз карту на рейках, которую вывесил в траншее. Вся карта закрашена. Ни населённых пунктов, ни местности, ничего там нельзя увидеть. Такие документы для боевой работы не нужны… К сожалению, получается так, что хуже всего карты у начальников штабов и начальников оперативных отделов».

Отметим, что под условным наименованием 11-й танковой армии на учении выступала 2-я гвардейская танковая армия — лучшие из лучших. Но кадровые выводы после таких историй были редким явлением.

«Образ врага» на учениях

Опыт показывает, что учебная «война» с обезличенным условным противником недостаточно мобилизует личный состав. Чтобы «образ врага» был более определённым, в американских войсках создавались специальные части и подразделения для обозначения противника. В 1980 году в восстановленном национальном учебном центре сухопутных войск США в Форт-Ирвин (штат Калифорния, пустыня Мохаве) на базе 6-го батальона 31-го пехотного полка 7-й пехотной дивизии было создано условное формирование «32-й гвардейский мотострелковый полк». В его состав входили два мотопехотных батальона, разведывательная и сапёрная роты, самоходно-артиллерийское и зенитное подразделения, подразделение РЭБ и химиков, применявших в ходе учений слезоточивый газ CS. При необходимости «полк» мог быть усилен за счёт других учебных заведений армии США двумя-тремя так называемыми мотострелковыми и сапёрной ротами.

Эти подразделения вели «боевые действия» в соответствии с советскими уставами и наставлениями, использовали некоторые образцы вооружения и форму одежды, принятые в армиях социалистических стран. Известно, что в составе «полка» имелись лёгкие танки M551 Sheridan, закамуфлированные под советскую технику.

За 1982-1988 годы через двухсторонние военные учения в пустыне Мохаве прошло свыше 200 000 человек. При этом первые «бои» с «противником», применявшим непривычную советскую тактику, часто завершались неудачно для обучаемых американских подразделений. Это должно было служить стимулом к всестороннему изучению потенциального противника. В 7-м армейском корпусе армии США на территории ФРГ для аналогичной цели были созданы два подразделения, оснащённые различными боевыми машинами армий Варшавского договора. Программой боевой подготовки, утверждённой в корпусе, предусматривался так называемый «советский день» поочерёдно для каждой роты, когда военнослужащие знакомились с советским вооружением, проигрывали захват советскими войсками собственных казарм и выход к реке Рейн на соединение с подразделениями, обозначавшими «красных». На 1991 год планировалось создать подобные специальные центры боевой подготовки на американской базе в Хоэнфельсе (Бавария) и на континентальной территории США (штат Арканзас), но завершение Холодной войны прервало эти планы.

В Советской армии визуально могли представить себе противника только на учебных полях, где полковые умельцы сооружали макеты натовской боевой техники. Часто для этого использовали старые советские боевые машины. Лишь посвящённые могли знать, что, например, на Дретуньском полигоне в ходе манёвров «Запад-81» осуществлялся прорыв района обороны американской дивизии, а на учениях Одесского и Закавказского военных округов расстреливались специально сооружённые аналоги турецких укреплённых районов.

В остальном же для крупных манёвров существовало чёткое правило: при разработке замыслов и других документов военные стран Варшавского договора должны действовать согласно тактике и организации своих национальных армий, «не прибегая к созданию обстановки или обозначению противника за армии иностранных государств». Так поступали, исходя из политических соображений. Кроме того, с 1975 года на всех таких мероприятиях обязательно присутствовали иностранные военные наблюдатели, которым не следовало видеть лишнего.

Ещё одной проблемой был лимитированный расход моторесурсов и ГСМ, что вынуждало ограничивать масштабы манёвров, множество боевых задач упрощать или выполнять условно, а «противника» просто имитировать без привязки к реальности. Всё это ограничивало общевойсковые учения как способ розыгрыша возможных реальных боевых действий.

Временные формирования

Читатель может вспомнить, что были на учениях такие офицеры с нарукавными повязками – посредники – в функции которых как раз входило придание учениям реалистичности. Мол, они определяли «ты убит, а ты ранен». На самом деле посредники придавались войскам с задачами, характерными для обычных проверяющих. Зная тему учения, посредник оценивал готовность войск к выполнению их задач и затем само выполнение на всех этапах. В помощь посреднику придавался целый штат помощников, а также специальные временные формирования войск связи для обеспечения связи посредника при фронте со штабом руководства, с посредниками при армиях и для связи играющих штабов. Они действовали по-боевому, совершая суточные переходы по 400-500 км вместе с органами управления.

В частности, при подготовке к манёврам «Днепр» в Генеральном штабе были разработаны штатные расчёты таких временных формирований:

• сводный батальон связи старшего фронтового посредника;
• радиогруппа засекречивающей аппаратуры связи (ЗАС) посредника при управлении общевойсковой армии;
• радиогруппа ЗАС посредника при управлении воздушной армии;
• рота связи посредника при общевойсковой дивизии;
• батальон связи обеспечения имитации.

Они формировались в основном за счёт войск связи Киевского военного округа (КВО), так как войска связи Белорусского (БВО) и Прикарпатского (ПрикВО) военных округов тогда были задействованы по своему прямому назначению. Рассмотрим детально каждое из них.

Сводный батальон связи старшего фронтового посредника формировался за счёт 5-го отдельного полка связи окружного подчинения:

А) Управление (13 человек):

• командир батальона и два его заместителя;
• штаб (4 человека);
• партийно-политический аппарат (1 человек);
• техническая часть (2 человека);
• хозяйственная часть (3 человека).

Б) Основные подразделения: 1-й и 2-й батальоны, состоящие из радиорот.

В) Подразделения обслуживания:

• клуб;
• медпункт;
• мастерская по ремонту технического имущества;
• авторемонтная мастерская;
• хозяйственный взвод.

Г) Личный состав:

• офицеры — 53;
• сержанты — 113;
• солдаты — 278.

Итого — 444 военнослужащих.

Д) Средства связи:

• радиостанции Р-110 — 2;
• радиостанции Р-102 — 5;
• радиостанции Р-118 — 2;
• радиостанции Р-122 — 3;
• радиорелейные станции Р-405 — 4;
• различные аппаратные — 42.

Е) Автотранспорт:

• легковые автомобили — 3;
• грузовые автомобили — 22-24;
• спецмашины — 67.

За счёт 135-го отдельного полка связи авиации КВО формировалась радиогруппа ЗАС старшего посредника при 26-й воздушной армии БВО:

А) Управление:

• начальник группы;
• заместитель начальника группы.

Б) Основные подразделения:

• радиогруппа;
• телефонная станция ЗАС;
• телеграфная станция ЗАС;
• линейно-кабельное отделение.

В) Подразделения обслуживания:

• хозяйственный взвод;
• авторемонтная мастерская.

Г) Личный состав:

• офицеры — 7;
• сержанты — 22;
• солдаты — 77.

Итого — 106 военнослужащих.

Д) Средства связи:

• радиостанции Р-830, Р-820М — 4;
• радиостанция Р-839 — 1;
• радиостанция Р-824 — 1;
• радиорелейная станция Р-405 — 1;
• различные аппаратные — 11;
• кабель П-274 — 20 км.

Е) Автотранспорт:

• легковые автомобили — 1;
• грузовые автомобили — 4;
• спецмашины — 21.

Для старшего армейского посредника при каждой из задействованных на манёврах армий формировалась своя радиогруппа ЗАС. В частности, за счёт 30-го отдельного полка связи 1-й общевойсковой армии КВО формировалась радиогруппа ЗАС старшего посредника при 28-й общевойсковой армии БВО:

А) Управление:

• командир группы;
• заместители командира группы;
• штаб;
• партийно-политический аппарат;
• техническая часть;
• хозяйственная часть.

Б) Основные подразделения:

• радиогруппа ЗАС первого положения;
• радиогруппа ЗАС второго положения.

В) Подразделения обслуживания:

• хозяйственный взвод;
• мастерская по ремонту технического имущества;
• авторемонтная мастерская;
• медпункт.

Г) Личный состав:

• офицеры — 26;
• сержанты — 80;
• солдаты — 230.

Итого — 336 военнослужащих.

Д) Средства связи:

• радиостанция Р-110 — 1;
• радиостанции Р-102 — 5;
• радиостанции Р-122 — 2;
• радиостанции Р-118 — 4;
• радиостанции Р-125 — 2;
• аппаратные разные — 25;
• кабель П-270 — 50 км;
• кабель П-294 — 16 км.

Е) Автотранспорт:

• легковые автомобили — 2 (в том числе 1 для доставки почты);
• грузовые автомобили — 10;
• спецмашины — 50.

При каждой задействованной на манёврах общевойсковой дивизии имелся посредник, а при нём своя рота связи. Роты связи дивизионных посредников для прибывших на манёвры из Белоруссии 30-й и 120-й мотострелковых дивизий (мсд) формировались на базе войск соответственно 25-й и 81-й гвардейских мсд КВО. Штатный расчёт роты связи дивизионного посредника:

А) Организация:

• командир роты;
• старшина (командир хозяйственного отделения);
• 1-й радиовзвод;
• 2-й радиовзвод;
• отделение телефонной ЗАС;
• подвижный узел связи;
• хозяйственное отделение.

Б) Личный состав:

• офицеры — 6;
• сержанты — 28;
• солдаты — 58.

Итого — 92 военнослужащих.

В) Средства связи:

• радиостанции Р-125МТ — 7;
• радиостанции Р-118 — 2;
• радиорелейная станция Р-405 — 1;
• аппаратная ЗАС П-233ТМ — 1;
• аппаратная ЗАС 3-349 — 1;
• аппаратная ЗАС П-299 — 1;
• кабель П-275 — 6 км.

Г) Автотранспорт:

• легковые автомобили — 2;
• спецмашины — 13;
• кухня походная — 1.

За счёт 121-го отдельного гвардейского полка связи 6-й гвардейской танковой армии КВО формировались два сводных батальона связи имитации. Разведки армий НАТО пристально наблюдали за советскими учениями, поэтому параллельно с манёврами обязательно проводились мероприятия по противодействию средствам технической разведки противника. Эти сводные батальоны имитировали работу фронтового и армейских узлов связи, маскируя истинную радиосвязь между штабами объединений в ходе учений. В начале 80-х годов по заданию Генштаба и Главного штаба Сухопутных войск даже проводилась научно-исследовательская работа по теме «Определение основных демаскирующих признаков фронтовых (армейских) учений и разработка предложений по их скрытию или воспроизведению с целью дезинформации ИТР противника». Штатный расчёт отдельного сводного батальона связи имитации:

А) Управление:

• командир батальона;
• заместители командира батальона;
• штаб;
• партийно-политический аппарат;
• техническая часть;
• хозяйственная часть.

Б) Основные подразделения: 1-я, 2-я, 3-я роты связи.

В) Подразделения обслуживания:

• хозяйственный взвод;
• авторемонтная мастерская;
• медпункт.

Г) Личный состав:

• офицеры — 18;
• сержанты — 44;
• солдаты — 219.

Итого — 281 военнослужащий.

Д) Средства связи:

• радиостанции Р-118 — 3;
• радиостанции Р-125 — 4;
• радиостанции Р-105 — 70;
• КШМ БТР-50ПУ — 1;
• аппаратные ЗАС П-233Т — 2;
• аппаратные ЗАС 3-349 — 2;
• аппаратные ЗАС П-299 — 3;
• мастерская связи М-3М — 1;
• кабель — 180 км.

Е) Автотранспорт:

• легковые автомобили — 1;
• грузовые автомобили — 14;
• спецмашины — 21.

Временные формирования c особыми задачами

На большие манёвры всегда прибывало множество гостей: руководители главных управлений Генерального штаба и центральных управлений Министерства обороны, командующие округами и флотами с других ТВД, большие группы слушателей военных академий, партийно-политическое руководство страны и союзных республик, а также областей и краёв, на территории которых проходят манёвры, журналисты. Всегда было много иностранных гостей. Например, на учении «Щит-82» кроме министров обороны стран-участниц Варшавского договора присутствовали руководители военных ведомств Кубы, Вьетнама, Монголии, Лаоса и Кампучии с делегациями по 3-5 человек. С 1975 года добавились обязательные иностранные военные наблюдатели, если в учении задействовалось более 25 000 человек. Всю эту публику требовалось встретить и перемещать с полигона на полигон вслед за развитием событий учебной «войны». Для этого создавались особые формирования, как, например, сводный автомобильный батальон по обеспечению штаба руководства манёврами.

Перед манёврами «Днепр» начальник Генштаба ВС СССР направил в КВО директиву №ГОУ/2/13891 от 18 июня 1967 года с требованием сформировать сводный батальон легковых автомобилей для обеспечения руководства по прилагаемому штатному расчёту:

А) Управление:

• командир батальона — 1;
• заместители командира батальона — 3;
• начальник штаба батальона — 1;
• начальник продовольственного снабжения — 1;
• старший писарь — 1;
• диспетчеры — 3.

Б) Основные подразделения: три автороты по два автовзвода в каждом (всего — 115 водителей).

В) Подразделения обслуживания:

• мастерская технического обслуживания;
• авторемонтная мастерская ПАРМ-1;
• контрольно-технический пункт;
• хозяйственный взвод;
• медпункт.

Г) Личный состав — 196 человек.

Д) Автомобили для обслуживания руководства:

• «Чайка», ГАЗ-12 — 5;
• «Волга» — 50;
• ГАЗ-69А — 50;
• пассажирские автобусы ПАЗ-652 — 5.

Во исполнение директивы Генштаба командующий войсками КВО генерал-полковник В.Г. Куликов приказом №1/156208 от 23 августа 1967 года потребовал сформировать такой батальон к 1 сентября в Чернигове при управлении 1-й общевойсковой армии. Всего в батальоне должно было иметься 125 автомобилей всех марок, в том числе для обслуживания руководства — 105 легковых машин и 5 автобусов. Чтобы выполнить приказ, в округе изымали водителей и служебные легковые машины из всех войск и учреждений, даже из военкоматов, военных училищ и гарнизонных поликлиник. Тем не менее, этого было недостаточно, и часть машин («Чайки», «Волги», все автобусы) с водителями прибыли из Москвы — из гаража Министерства обороны.

15 сентября 1967 года вышла директива Генштаба ВС СССР №ГОУ/2/10321, которой предписывалось создать временное автомобильное подразделение для обеспечения работы кинооператоров по съёмкам документальных фильмов на войсковом учении. В приказе генерала В.Г. Куликова №1/156365 к начальнику автобронетанковой службы округа требовалось выделить для этой цели из резерва 25 автомобилей, в том числе:

• из Киевского танко-технического училища — 13 ГАЗ-66 и 4 ГАЗ-69;
• из 427-го отдельного механизированного полка гражданской обороны (Киев) — 7 ГАЗ-66 и 1 ГАЗ-69.

Коменданту окружного управления ставилась задача подобрать 17 наиболее опытных водителей.

Документальный фильм «Служу Советскому Союзу», снятый на манёврах «Днепр», стал возможен благодаря этому временному автомобильному формированию, перевозившему «киношников». Съёмки с воздуха обеспечивали лётчики 51-го отдельного гвардейского вертолётного полка.

Обилие различной военной техники на дорогах требовало надёжной организации управления движением. Штатных сил военной автомобильной инспекции (ВАИ) было недостаточно, поэтому привлекли личный состав мотострелковых соединений КВО, которые не участвовали в манёврах. Согласно директивам штаба округа №М/1/15462 и №1/155762 бóльшая часть личного состава 229-го гвардейского мотострелкового полка 72-й гвардейской мотострелковой дивизии (город Белая Церковь) была собрана во втором батальоне (кроме 9-й стрелковой роты из состава третьего батальона, за счёт которой содержалась окружная спортивная рота в Киеве). Их подготовили для несения дорожно-комендантской службы и службы регулирования с привлечением одной стрелковой роты на мотоциклах и остальных подразделений на штатном транспорте.

Развёрнутые на дорогах контрольно-диспетчерские пункты обладали функциями оказания всесторонней помощи войсковым колоннам: регулировочный пост, пункт выдачи питания, выездной медпункт и пункт технической помощи. Для этого использовались возможности той же 72-й гвардейской мсд, а также других соединений и частей округа, не привлекавшихся к участию в «боевых действиях».

Размещение и питание высоких гостей обеспечивалось за счет принимающего округа силами «Военторга», который присылал все необходимое вплоть до дефицитных продуктов питания, поваров и официантов. Распоряжения и сметы, касающиеся этой темы, не относятся к документам постоянного хранения, поэтому в большинстве уничтожены. Но те, что сохранились, представляют собой еще один малоизвестный аспект жизни Советской армии.

Несмотря на все ограничения, большие манёвры всегда были важным событием в жизни войск. Уже в ХІХ веке вошло в практику чеканить памятные медали и нагрудные знаки для участников этих событий. Прижилась эта традиция и в армиях Варшавского договора.

Если отличившиеся военнослужащие рассчитывали на государственные награды или грамоты, прилагавшиеся к благодарности в приказе командующего, то остальные могли получить памятную открытку за подписью командира своей части.

Государство старалось запечатлеть память об учениях. Во-первых, это достигалось благодаря кинофильмам, снятым кинодокументалистами в процессе событий. Решения об этом иногда принимались даже не в Министерстве обороны, а на уровне Центрального комитета партии. Во-вторых, силами Воениздата и политических управлений военных округов выпускались пропагандистские ведомственные издания. При этом книги о совместных учениях Варшавского договора успевали издать ещё до окончания самих учений. Основной макет книги готовился заранее, и только в последний момент его дополняли «свежими» фотографиями — как правило, это были снимки руководителей учений, так как именно им вручались первые экземпляры с дарственными надписями.

Традиция памятных сувениров на манёврах действует и сейчас, так как следующим по важности событием в жизни войск является сама война.