Вода на войне: с древних времен и до наших дней

Земля — единственная из известных нам планет, где есть вода в жидком состоянии. После окончания ледникового периода снег, покрывавший большую часть планеты, стал летним дождём. Примерно 12 000 лет назад на плодородных землях Ближнего Востока кто-то заметил, как посреди мусорной кучи после обильных дождей проросли выброшенные семена. Так родилась идея земледелия и возник новый образец общества. Роль воды в этих новых человеческих формациях возросла. Она теперь не только утоляла жажду, но и помогала производить пищу. Поселения разрастались, превращаясь в первые города.

В III тысячелетии до н.э. примерно 40 городов-государств в верхнем и нижнем течениях Нила, объединившись под властью единого правителя, стали одной из первых великих цивилизаций Земли.

Вода в песках

Древнему Египту мы обязаны развитием математики, медицины, появлению технологий и предметов быта. Но всего этого не было бы без Нила. Египтяне почитали свою реку как священное существо. Вся их культура строилась вокруг циклов её разлива. Как и для многих других культур, живущих в пустыне, вода для египтян была чем-то сакральным, своего рода символом жизни.

Быт армии фараона был связан с переходами через горы и пустыни. Там, где сама природа старается убить человека, иметь запас воды жизненно важно. Но снабжать разобщённую ватагу было бы крайне неудобно. Поэтому рациональным решением стала организация войска. Во времена Среднего царства, примерно во II тысячелетии до н.э., армия египтян стала делиться на подразделения в 6, 40, 60, 100, 400, 600 воинов. Один отряд составлял от 2 до 10 тысяч солдат.

Также произошла унификация снаряжения. Теперь были лучники, копейщики и т.д. Все они имели определённое место на марше. Такие перемены в структуре армии позволяли точнее рассчитать рацион для солдата, а самое главное — вычислить количество необходимой воды. В совокупности с развитой системой коммуникаций можно было обеспечивать армию даже в самых отдалённых походах. Подтверждение этому можно найти в записях самих египтян. В одной из них знатный вельможа по имени Хену рассказывает, как возглавил военно-торговую экспедицию в страну Пунт. Он описывает, что вышел с армией в 3000 человек, и на каждого в день приходилось по два сосуда воды и 20 хлебцев. Также в записях встречаются упоминания о том, сколько колодцев та или иная экспедиция вырыла за время своего похода. Это считалось чем-то почётным и даже обязательным.

Умение находить воду — самый необходимый для жителя пустыни навык. За тысячи лет признаки, по которым определяют её источник среди песков, не изменились. Вода может залегать на нескольких метрах под высохшими руслами реки или в ложбинах барханов, с подветренной стороны. На наличие грунтовых вод указывают светло-зелёные пятна растительности среди песков и роение мошек — последние лучше всего различимы на закате. Если копать в правильном месте, то на глубине одного или двух метров появится мокрый песок. Если немного подождать, вскоре яма заполнится грунтовой водой.

Многие колодцы, вырытые ещё древними египтянами, до сих пор сохранились и спасли немало жизней. Однако стоит помнить, что воду из таких источников перед употреблением нужно обработать. Очень часто в ней повышено содержание хлора и селитры.

Отравленная вода — настоящее оружие. Неизвестно, когда люди впервые стали применять яды в военных целях, но первое письменное упоминание о победе, достигнутой с их помощью, датируется V веком до н.э. Во время Первой священной войны некто Небр, врачеватель из рода Асклепиадов, предок «отца медицины» Гиппократа II, посоветовал грекам добавить растение морозник в водопровод осаждённого города Кирр. Вскоре гарнизон и жители города потеряли боеспособность из-за сильнейшей диареи — осаждающие без боя взяли Кирр и перебили всё население.

Вода за каменной стеной

В средние века в плане водоснабжения армии мало что изменилось. Однако теперь в войне появилось кое-что новое — замки. Убежища феодалов изначально представляли собой несколько бревенчатых построек на земляном валу, окружённом частоколом и рвом. Позже их стали возводить из камня, и они приняли более знакомый нам вид. Но ни возвышенности, ни стены, ни рвы не спасали осаждённых, когда у них заканчивалась вода. Поэтому самой важной постройкой в замке всегда был колодец.

Из-за того, что большинство замков располагалось на скальном грунте, колодцы приходилось делать очень глубокими. Например, в немецком замке Кифхаузен, воздвигнутом при Генрихе IV, колодец достигает глубины 176 метров. Это один из самых глубоких замковых колодцев в мире. На то, чтобы прорубить такое гидротехническое сооружение в скальной породе хотя-бы на сотню метров, средневековым рабочим требовалось до 5 лет, а стоить оно могло как все внутренние постройки вместе взятые. Такие колодцы были своего рода неприкосновенным запасом воды на случай осады. Для гигиенических нужд и приготовления пищи в мирное время использовали другие близлежащие источники.

Порой под замком не обнаруживалось залежей пресной воды, тогда его находили поблизости и строили над ним укреплённую башню. Если такой колодец находился вблизи замковых стен, то между башней и замком строили деревянный переход. Но если у феодала не оставалось денег на колодец или поблизости не оказывалось грунтовых вод, а место было очень удачным, тогда оборудовались резервуары для сбора дождевой воды. Но воду каждый раз приходилось фильтровать через гравий. В целом запасов воды хватало для обеспечения нужд защитников: как правило, гарнизон феодала средней руки в военное время редко превышал 30 человек. Этого вполне хватало для обороны — основную работу делали непреодолимые укрепления. Всё, что оставалось защитникам — это ждать, пока нападающим надоест сидеть под стенами или у них закончится пища. Обычно во время междоусобной распри двух среднестатистических землевладельцев атакующая сторона могла выставить 150–200 человек. Но даже такую сравнительно небольшую армию нужно было кормить и поить. В замке этот вопрос решали проще. Перед началом осады хозяева, как правило, выгоняли всю челядь, которая не могла принести пользу для обороны. Так экономились запасы воды и провизии.

Осады часто предпринимали летом. Дождей было меньше, значит и пополнить запас воды у осаждённых не получалось. Если же удавалось отравить замковый колодец, тогда лишь оставалось немного подождать, и гарнизон сам открывал двери, соглашаясь на все условия. Однако это было чревато началом эпидемии, которая могла перекинуться на завоевателей и всю округу в целом.

С появлением огнестрельного оружия изменился принцип войны, но её исход всё ещё зависел от водоснабжения. Так, в 1769 году, во время осады Хотина русская артиллерия не выпускала запертых в крепости турок к Днестру для пополнения запасов воды. Крепость была завалена мёртвыми и больными. По воспоминаниям очевидцев, даже за стенами стоял смрад. Турки в своих крепостях полагались на близлежащие поверхностные источники — к примеру, такие же ошибки были допущены и при строительстве Аккерманского бастиона и Бендерской крепости. Все они снабжалась водой от реки и не имели колодцев, максимум резервуары для сбора дождя. Логично, что во время боевых действий направления, по которым происходил забор воды для нужд гарнизона, обстреливался артиллерией сильнее всего. Справедливости ради стоит сказать, что недостаток источников пресной воды был «обоюдоострой» проблемой. В 1770 году генерал-поручик Берг предпринял подступ к Перекопу, но взять его так и не смог. Он вынужден был отступить из-за нехватки воды, которую приходилось доставлять за несколько километров. Вообще вся Крымская экспедиция Максима Васильевича Берга провалилась из-за непродуманного снабжения армии.

Ещё один пример того, как беспечное отношение к водоснабжению может иметь фатальные последствия — это Египетский поход Наполеона 1798–1801 гг. Рассчитывая заручиться поддержкой «угнетённого» населения, он просчитался: крестьяне отказались восставать против мамлюков и не захотели помогать французам. Так как те не имели опыта выживания в пустыне, вся египетская кампания проходила в атмосфере сильнейшей нехватки воды. Если бы не удача, вкупе с бездарностью мамлюкских полководцев, Наполеону не удалось бы преподнести эту авантюру как что-то выдающееся.

Во время гражданской войны в США были впервые применены переносные трубчатые колодцы для добычи подпочвенной воды. Но широкую известность они получили благодаря Абиссинской экспедиции англичан 1867–1868 гг., в честь чего и был названы. Абиссинский колодец — это металлическая труба с водоприёмными отверстиями и фильтрами, которая забивалась или ввинчивалась в грунт. Сверху на неё монтировался ручной насос. Сборка и установка такого колодца занимала у солдат 2–3 часа. В условиях глубокого залегания воды — до 7 часов. За час Абиссинский колодец мог выдать до 120 вёдер. Однако главным минусом такой системы стала её зависимость от высоты горизонта подпочвенных вод и типа грунта, а значит, она не могла стать универсальным источником водоснабжения армии.

Вода мировых войн

Первая мировая война стала серьёзным испытанием для солдат и командования в вопросах снабжения. Окопный характер приводил к скоплению большого количества людей и тягловых животных на сравнительно маленьких участках земли. Постоянные боевые действия и использование отравляющих веществ делали непригодными близлежащие источники воды, а некоторые из них отравлялись специально. Так как многие солдаты не обладали достаточной грамотностью в вопросах выживания, нужно было обучить их тому, какую воду можно пить, а какую нельзя. В 1916 году для французских солдат был составлен ряд указаний, определяющих качества питьевой воды: свежая, без запаха, прозрачная и приятная на вкус.

Ещё в этих документах давались примеры полевых способов фильтрации. Одним из них был переносной фильтр, состоящий из двух слоёв кирпича на дне сосуда. Поверх укладывалось 50–60 мм крупного гравия, затем такой же толщины слой мелкого гравия, на него такой же слой крупнозернистого песка, и затем до самого верха всё это засыпалось мелким песком. Дно сосуда имело закрывающееся отверстие или специальный кран, через который спускали фильтрованную воду. Оговаривалось, что подобные фильтры не могут защитить от кишечных палочек, бацилл холеры и тифа, поэтому отфильтрованную воду рекомендовалось несколько раз прокипятить.

В немецкой армии также требовали обязательного кипячения воды, но многие бойцы, изнурённые боем, не могли или не хотели ждать пока вода закипит, а потом остынет. Дабы избежать эпидемии, германское командование решило снабжать каждую роту фильтрами. Так в войсках появились фильтры Беркефельда — полый цилиндр в форме свечи, заполненный горной мукой, и разборный фильтр Зейтца, в котором использовались сменные асбестоцеллюлозные пластины. Но эти изобретения не снискали себе большой популярности, так как требовали частой смены фильтрующих элементов, а их не всегда можно было достать. Куда большее распространение получил индивидуальный обеззараживатель воды. «Дезозон» представлял собой пакет, в котором было 10 трубок с хлорной известью и 10 трубок с антихлором (перекись водорода и карбамид). Чтобы очистить один литр воды, требовалось вначале засыпать одну трубку хлора. Через десять минут использовали одну трубку антихлора. Спустя пару минут вода становилась пригодной для питья.

Также все стороны конфликта создавали специальные отстойники-фильтры для очистки воды песком и углём. Порой под эти цели даже выкапывали мини-водоёмы.

Когда началась Вторая мировая война, стало ясно, что даже в городах не спастись от нехватки чистой воды. Водопровод выходил из строя в первые дни боевых действий, а через несколько суток вода становилась ценнее патронов. За её источник разворачивались самые кровопролитные и ожесточённые сражения. Как тогда говорили, «разменивали ведро воды на ведро крови».

Самым драматичным эпизодом Великой Отечественной войны, связанным с боями за пресную воду, можно назвать осаду Аджимушкайских каменоломен летом 1942 года. Колодцы находились только снаружи и до них были десятки метров. Каждая вылазка красноармейцев сопровождалась ожесточённым боем с немцами. По воспоминаниям выживших, чтобы лишний раз не рисковать жизнью, обороняющиеся выделяли группу бойцов, которые добывали воду внутри каменоломен. Известняковые стены были влажными, и люди пробивали там небольшие отверстия. Они припадали к ним ртом и буквально высасывали воду, а затем сплёвывали её в кружки. Воды было мало, но это позволяло хоть ненадолго отсрочить очередную кровавую вылазку.

Вода — она и в луже вода

Опыт мировых войн показал, что в полевых условиях, а тем более во время боевых действий, основная проблема водоснабжения состоит не столько в добыче воды, сколько в её очистке. Вымотанный длительным переходом или затяжным боем солдат готов пить хоть из лужи. В лучшем случае это может привести к временной потере боеспособности, в худшем — к серьёзным формам отравления и развитию эпидемий. Для предотвращения этого во все послевоенные сухие пайки начали добавлять таблетки «Пантоцида» или его вариаций. Одна такая таблетка содержала 3 мг активного хлора, соду и поваренную соль.

Одна порция — одна фляга воды (750 мл). Из минусов этого вещества отмечались медленная растворимость (до 30 минут) и порча вкуса. Дальнейшее развитие в этом направлении позволило улучшить свойство обеззараживающих веществ. Так появился пантоцид-бессульфатный. Его преимуществами стали улучшенные растворимость и антисептический эффект, а также меньшее воздействие на органолептические свойства воды.

Сегодня в продаже можно встретить таблетки «Аквасепт», «Неоаквасепт», «Спороцид», «Аквацид» и множество других вариантов. Такие таблетные обеззараживатели содержат до 6 мг активного хлора или веществ, эквивалентных ему. Они быстро растворяются (до 15 минут), имеют высокие антибактериальные свойства, долго хранятся и не портят вкус. В состав отечественных ИРП входят три таблетки «Аквабриз» или «Акватабс». В каждой по 3,5 г натрия дихлоризоцианурата, что эквивалентно 2 мг активного хлора. Вопреки инструкции, но для надёжности эффекта, рекомендуется использовать две или даже все три таблетки на один литр воды.

Если под рукой нет «чудо-таблеток», то можно воспользоваться тем, что есть в аптечке. Две капли 10% раствора йода на литр воды, подождать 30 минут, и… Вкус будет ужасным, но вы не умрёте от обезвоживания.

Развивая индивидуальные обеззараживающие средства, армейские умы не забывают и о переносных фильтрах. В 2014 году армия Израиля представила портативную систему очистки воды «Источник». Она носится за спиной как ранец и весит 12 кг. Производительность этого фильтра — 55 литров в час. На одной штатной батарее «Источник» способен очистить до 180 литров жидкости. Он также оснащён автоматическим анализатором качества воды. По мнению командования Цахал, бойцы, избавленные от необходимости носить дополнительные фляги и ёмкости, заменят их на дополнительные боеприпасы. В то же время критики этого устройства считают, что боец-водонос с лишними 12 кг за спиной будет тормозить всю группу и может стать первой жертвой вражеского снайпера. Оставшись в пустыне без воды, в случае поломки фильтра, солдаты будут обречены на смерть. Как бы то ни было, на войне питьевая вода важнее еды и боеприпасов: уже на вторые сутки обезвоженный организм не способен к активным действиям. В связи с этим военные продолжают искать, как и чем утолить жажду бойцов.

По прогнозам ученых, меньше чем через век на нашей планете может начаться дефицит пресной воды. К сожалению, на фоне надвигающегося энергетического кризиса этой проблеме уделяют всё меньше внимания. Но если в ближайшие десятилетия не будут придуманы альтернативные способы пополнения и очистки имеющихся природных запасов, нам грозят войны, подобные тем, что сейчас ведутся за нефть.