Война Священной лиги: падение Кастельнуово

После того, как войска османов под предводительством Хайреддина Барбароссы высадились у стен крепости Кастельнуово, её гарнизону оставалось лишь уповать на прочность стен своего убежища и помощь извне. Однако те, кто мог бы помочь, на помощь не спешили…

Ещё в ходе высадки войск Хайреддина — то есть после 17–18 июля — Бембо, проведитор венецианского Каттаро, послал тому богатое угощение, напоминая одновременно о перемирии султана с Венецией. Хайреддин угощение принял, ответа никакого не дал, однако до поры и враждебных действий против Каттаро предпринимать не стал. Испанцы же попытались атаковать высаживающихся османов, но на этот раз сами понесли чувствительные потери.

За три дня османы завершили высадку и начали устройство лагеря и осадных линий вокруг Кастельнуово. Крепость была окружена с суши и блокирована с моря. На северной стороне осадных линий войсками командовал сам Хайреддин, на двух других — капитан Салех (Диасалех) и Улам-паша (Уламан). С транспортов выгрузили 40 тяжёлых орудий, два василиска и 10 орудий поменьше; другие источники говорят о «37 орудиях», «70 тяжёлых орудиях» и «до 80 орудий».

Два василиска, выстреливавшие «более сотни фунтов железа» и перевозившиеся на особой 8-колёсной повозке каждый, были установлены вместе с 30 «картаунами и фальконами» со стороны церкви Санта-Венеранда, по другим источникам — на дороге из Кастельнуово в Каттаро. «Столько же» орудий было установлено со стороны соляных прудов, ещё 20 — на высотах против Верхнего замка (гора Санта-Венеранда или Кабальеро).

Босио уточняет эту расстановку: 32 орудия со стороны церкви, в их числе четыре (!) василиска калибром свыше 100 фунтов и семь двойных кулеврин (калибром не менее 50 фунтов), 20 орудий против Верхнего замка, 28 орудий на соляных прудах. В числе орудий были мортиры, выпускавшие «громадные» каменные ядра.

Вероятно, Босио, писавший много позже, ошибочно присчитал «лишние» два василиска или зачислил в василиски какие-то из «просто больших» кулеврин, и василисков всё-таки было лишь два. Венецианец Гуаццо упоминает в 1544 году три василиска калибром «более 100 фунтов», но здесь также возможна ошибка — из-за фактического 1,5-кратного различия в весе калибров, одинаковых числом по венецианской и по испанской мере (подобное разночтение возникает в португальских и венецианских свидетельствах об осаде Диу).

Среди прочих осадных работ османы приготовили 7–8 тысяч больших щитов и множество фашин для засыпания рва. Хотя подготовка осадных работ велась только ночью, огнём из крепости были убиты «многие из тех морлахов [славян]» и «более тысячи турок»; среди них погиб родственник Хайреддина, Аги Хайреддин, претендовавший на титул «царя Тагиоры».

Кастельнуово не только не имел в тот момент внешнего обвода современных укреплений, но даже и новый ров был не закончен. Однако, крепость была достаточно сильна, чтобы Хайреддин опасался потерять много солдат и затянуть осаду — не исключалось прибытие какой-то имперской подмоги! Поэтому первым, что испробовали османы для овладения крепостью, были переговоры.

23 июля были установлены османские батареи, и в тот же день главнокомандующий бейлербей Румелии послал письмо, в котором «приказывал» Сармиенте сдать крепость султану, взамен чего Сармиенте должен был получить корабли и возможность беспрепятственно уйти на них в Апулию. Самому Сармиенте сулили большую награду, по 10 золотых обещали его солдатам. Иначе же крепость всё равно возьмут, но всех без жалости перебьют. На это Сармиенте отвечал, что он и его солдаты состоят на службе у могущественного, великодушного и щедрого императора, и хоть бы ему и тысячу раз жизнь потерять, он не сдаст крепость иначе, как по приказу императорского величества, который ею владеет по праву завоевания.

Любопытно, что и после этого османы продолжали уговаривать испанцев сдаться. Хайреддин даже просил Сармиенте о личной встрече «вблизи стен крепости, или где тот сам пожелает». Впрочем, Сармиенте вежливо отклонил предложение, ссылаясь на то, что его капитаны ему такого риска не позволят; но Барбаросса может сообщить всё, что пожелает испанскому лейтенанту. Встреча действительно состоялась, и на ней Хайреддин вновь уговаривал испанцев «благоразумно сдать крепость без большого сопротивления и как можно быстрее»; испанцы вновь отказались.

1539, 24 июля – 31 июля: осада Кастельнуово, первая неделя

Бомбардировка крепости была начата 24 июля, накануне дня Св. Якова; в итальянских историях пишут о 25 июля — видимо, имеется в виду староитальянский счёт дня с заката солнца. Сандоваль сообщает, что обстрел с моря галерами капитана Табако (Сабах) был начат ещё 23 июля.

Османский флот, на котором Хайреддин всё время держал людей, чтобы корабли были в постоянной готовности, участвовал в осаде лишь ради упражнения: по 10 галер обстреливали крепость с моря, по часу утром и вечером. Согласно Сереседе, галеры и галиоты подходили группами по 30 и сделали «едва ли не больше выстрелов, чем все три батареи».

Испанцы защищались под началом Франсиско Сармиенте, маршала, и прочих капитанов, в числе которых были Луис д'Аргиа, Хуан Вискайно («бискаец»), Луис Дарон, Санчо (Сангио) ди Фриас, Оливейро Склина, Лазаро (Лагиаро) — албанец, капитан над конными. Арко Масено с 800 бойцами занимал Верхний замок, Сармиенте с прочими — Нижний (Морской) замок. Крепость, расположенная значительно выше осадных линий, давала защитникам большое преимущество при ведении огня.

Обстрел с самого начала осады начал причинять большой урон крепости и городу. Однако первый раз бросившиеся на штурм османы были отбиты и потеряли одно знамя. На следующий день, 25 июля, было «много приступов со всех сторон», но испанцы все их отбили с большим уроном для османов.

В начале осады османы не избегали мелких стычек, но в них выявилось превосходство испанской пехоты; Сандоваль описывает бой, в котором 800 испанских солдат, из них половина аркебузиров, убили тысячу османских и столько же ранили, хотя подобные истории и могли порождаться непомерной национальной гордостью, согласно которой «один испанец стоит двух турок». Однако османский артобстрел вёлся непрестанно, и защитники несли чувствительные потери. Вскоре после начала бомбардировки Сармиенте обнаружил, что убито более 1000 его солдат, а многие ранены.

В числе потерь испанцев особо отмечались пострадавшие от взрыва в пороховом погребе «за восемь дней до устройства османского лагеря». Имеется в виду, что 14 июля при раздаче пороха зажжённый фитиль упал на просыпанный порох и воспламенил две или три бочки. Были обожжены офицер, шесть артиллеристов и 20 солдат, и в восемь дней все умерли, что сочтено было за плохой знак.

Победные для испанцев стычки случались регулярно лишь до 28 июля, а после испанцам не часто доводилось выходить из крепости. Причиной были как их потери от артобстрела, так и то, якобы, что Хайреддин запретил солдатам ввязываться в бой и даже якобы лично ходил с палкой и не пускал рвущихся сражаться турок, заставляя войска действовать одной лишь артиллерией.

1539, 1 августа – 6 августа: осада Кастельнуово, вторая неделя

Всё же первая неделя осады завершилась довольно благоприятно для испанцев, но дело повернулось к худшему, когда из крепости сбежали двое солдат из крещёных мавров-морисков родом из Валенсии, а затем некий «артиллерист-невольник». Перебежчики рассказали Барбароссе о состоянии крепости и сообщили тому, что «хоть бы он 10 лет под крепостью простоял», ему не взять Кастельнуово, если он не разобьёт Верхнего замка. Особенно ценным было свидетельство артиллериста, который присутствовал на военном совете в последних числах июля, когда выяснилось, что ни одна часть крепости не боится обстрела, кроме некоторых мест Верхнего замка, починить которые нет ни материалов, ни инструмента.

Хайреддин принял к сведению советы, а самих перебежчиков, по легенде, приказал повесить. Батареи были переставлены, и на Верхнем замке сосредоточили огонь 12 лучших орудий.

К 4 августа были разбиты и сам Верхний замок, и временные укрепления, так, что «пушке и выстрелить было неоткуда», а попытки исправить укрепления приводили лишь к людским потерям. Штурм 4 августа, однако, был отражён, и «в том особая была заслуга аркебузиров, старых солдат из Ломбардии». На следующий день, 5 августа, османы предприняли всеобщий штурм со всех сторон и после его отражения ещё более усилили артобстрел.

6 августа замок, казематы и стены «сравнялись с землёй», и османы в проливной дождь, «в час, когда солнце уже частью взошло», предприняли сильный штурм со стороны замка, где, казалось, проще было прорваться. Бой «на суше и на море» длился с семи часов утра до трёх часов дня. Ливень, продолжавшийся три часа, осложнял оборону крепости, мешая стрелять аркебузам и пушкам.

Османам удалось захватить одну из башен и поднять на ней османский флаг. Попытка защитников взорвать башню пороховой миной сорвалась – это, видимо, и есть тот самый случай, который относят к 6 или 7 августа, когда «копали минную камору, и туда прорвалась водяная жила». Мину перенесли, но не смогли поджечь её порох пушечными выстрелами.

Окончательно Верхний замок 6 августа отбил отряд лейтенанта Гарсиа Мендеса де Сотомайора при поддержке из других частей крепости; однако из 280 солдат отряда в живых остались не более 12. Вообще же в штурмах 4–6 августа османы трижды прорывались в замок и трижды были отброшены, каждый раз, по словам испанцев, с огромными потерями.

1539, июль – август: имперская помощь

Надежды гарнизона Кастельнуово на имперскую подмогу не оправдались. Действительно, 23 июля в Сарагосе и Августе на имперские галеры были погружены 12 отрядов испанской пехоты общей численностью 3000 человек, но после морского перехода их 29 июля выгрузили в Котроне из-за плохой погоды и неясности насчёт дальнейшего маршрута.

Сопровождавший их флот Андреа Дориа — 47 галер, из них 43 имперские и четыре орденские — 1 августа обошёл мыс Санта-Мария-ди-Лече, преодолевая плохую погоду. 2 августа 12 галер пришли в Отранто, остальные 35 были отосланы за хлебом для войска в Таранто.

В Отранто Дориа узнал, что Кастельнуово хорошо держится, о чём он донёс 6 августа императору, а сам на нескольких фрагатах послал в Кастельнуово письма, где обещал скорый приход помощи. На тех же фрагатах он выслал и личных представителей, чтобы те доложили Сармиенте устно, что письма об идущей помощи — дезинформация, что у него лишь 47 галер, и ни на одной нет более 60 солдат, а на многих и того меньше. С такими силами ничего не сделать со 140 турецкими галерами и 60–70 галиотами, что стоят в Которском заливе.

Императору Дориа доносил, что для сражения с четырёхкратно превосходящими силами Барбароссы нужен хотя бы многочисленный флот парусников, ещё 10–12 тысяч войска и припасы, а денег для пехоты, стоящей на Сицилии и в Кастельнуово, от неаполитанского короля получено мало, и как бы эта пехота в очередной раз не взбунтовалась.

Окончательно Дориа — как он 6 августа доносил императору Карлу — предполагал в тот же день выйти из Отранто и, соединив у мыса Санта-Мария-ди-Лече все галеры своего флота, демонстрировать присутствие у Авлоны и вдоль «турецкого берега», пытаясь оттянуть часть османского флота от Кастельнуово. Также он надеялся, что венецианцы, обнадёженные его присутствием, выйдут из своего залива с флотом и перехватят под свою руку Кастельнуово!

Тем временем на Мальте, отдав Дориа лучшие галеры, также судили на военных советах, чем ещё помочь осаждённой крепости. Наилучшее найденное решение было следующим: атаковать большой караккой Мальтийского ордена, «если повезёт с ветром», повторить прорыв блокады Корона и доставить в крепость 1000 солдат и провизию. Если же Сармиенте посчитает, что держаться более невозможно, можно было вывезти на каракке гарнизон.

О принятых решениях сообщили Симеону, приору Ломбардии, и тот также посчитал дело возможным, о чём и написал князю Дориа, орденскому гроссмейстеру и вице-королю сицилийскому. 5 августа приказ пришёл на Мальту. Лишь тогда военные специалисты осторожно обратили внимание военачальников на то, что у плана есть некоторая слабость: хотя великая каракка Ордена столь могучий корабль, что выдержит, не потонув, даже тысячу выстрелов, может установиться штиль, а тогда каракка будет неминуемо окружена и, в конце концов, уничтожена.

Гроссмейстер и княжеский совет, однако, напомнили, что нет большей чести для рыцарей Ордена, чем отдать жизнь за дело христианства, и приготовления были продолжены. На каракку посадили 100 рыцарей и 200 солдат Ордена, погрузили припасы и стали ждать благоприятного ветра; на Сицилию послали представителя, дабы согласовать с движением каракки движение имперского флота, везущего солдат и припасы. Однако на траверзе маяка Мессины бергантина представителя встретила возвращавшийся флот Дориа. Слать подмогу было уже некуда — Кастельнуово пал.

Продолжение следует: Война Священной лиги: горе побежденным!