Джузеппе де Ниттис: художник, сделавший свободу творчества своим кредо

Корни упрямства Джузеппе нужно искать еще в раннем детстве. Его отец, Рафаэль де Ниттис, был арестован по политическим причинам еще до рождения сына, а выйдя на свободу, через два года покончил с собой.

Рано осиротевший Джузеппе был практически предоставлен самому себе – после смерти матери забота о мальчике и его братьях и сестрах легла на плечи деда. Первые уроки живописи Джузеппе получил в родной Барлетте у живописца Джованни Батиста Кало. В дальнейшем, когда семья решила перебраться в Неаполь, он впервые проявил характер и поступил, вопреки желанию родных, в Академию изящных искусств. Это произошло в 1861-м году, а уже через пару лет юноша был исключен за свою нетерпимость к методам преподавания. Независимость во всем, включая творчество, стала его кредо.

Неаполь, буквально наполненный атмосферой искусства, был идеальным местом для юного художника. Здесь он познакомился с Доменико Морелли и Адриано Чечони, которые стали его первыми единомышленниками. Очарованный стилем группы Маккьяйоли, Ниттис обратился к пейзажам, но не отказался при этом от некоторых заимствованных приемов. В 1864-м году он представил две свои работы на неаполитанской Ярмарке. Знакомство с Телемако Синьорини еще больше приблизило Джузеппе к группе Маккьяйоли, что легко заметить по работам этого периода. Ниттис старался больше писать на пленэре, передавая свои впечатления мазками чистого цвета и добиваясь максимальной выразительности изображения.

Вместе с Чечони и уроженцами Неаполя Марко де Грегорио и Федерико Россано он организовал собственную группу, в широких кругах шутливо прозванную «Республика Портичи». Её участники не признавали строгого академизма и возражали против художественных методов профессоров местных учебных заведений.

В 1868-м году Ниттис уехал в Париж, намереваясь усовершенствовать свои навыки. Поездка стала для него началом нового этапа в творчестве. Общение с Мане, Дега и работа в мастерских именитых художников подтолкнула Джузеппе к тому, что он обратился к портретной живописи. С тех пор в картинах Ниттиса гармонично соединились великолепная природа и живая естественность движений тела.

В его фигурах, особенно женских, нет нарочитости. Напротив, Ниттис мог дать фору самым модным парижским живописцам в изображении движения. Так, в «Возвращении после бала» (1870) позы обеих героинь картины настолько сложны и в то же время естественны, насколько это возможно. Сделав акцент на фигурах девушек, богатом убранстве платьев, фактуре каменной ограды и игре тени в листве, он как бы нарочно прячет их лица. Такой прием можно отметить в дальнейших его работах. Но мастерство, с которым выписаны фон и положение тел персонажей, с лихвой искупает то, что их лица оставались затемненными.

Там же, в Париже, Ниттис познакомился с арт-дилером Адольфом Гупилем и заключил с ним контракт. В его условия входило написание картин на популярные сюжеты. Но его очень раздражало подражательство среди живописцев, и Джузеппе всерьез задался целью писать их в своем собственном стиле.

Он вернулся на родину, где в течение нескольких лет работал над полотнами с видами Везувия. Затем, уже без договора с Гупилем, художник вернулся в Париж, где работа «Как холодно!» (1874) была с восторгом встречена в Салоне, а Дега лично пригласил его принять участие в первой выставке импрессионистов.

1874 год стал для Ниттиса исключительно богатым на события. Его картины на выставке, организованной в студии знаменитого фотографа Надара, привели в восторг приглашенных гостей; которые уверяли художника, что он находится в расцвете своих творческих сил. Вдохновленный, он отправился в Лондон, где намеревался продолжить совершенствовать свои техники. В том же году Ниттис женился на своей возлюбленной Леонтине, натурщице, которая служила моделью для многих его полотен.

Талант Джузеппе позволял ему тонко разграничить живописные приемы в зависимости от сюжетов картин и места их создания. Особые штрихи и тона, присущие только итальянским пейзажам, или прозрачная легкость сцен из жизни аристократии, написанных в Париже, контрастировали с более сдержанными «лондонскими» полотнами. Но след индивидуальности был ясно виден во всем, за что художник ни брался. Он все больше склонялся к приемам импрессионизма, перерабатывая их под свое видение, но не ограничивался какими-то сюжетными рамками, брался за те темы, которые казались ему наиболее интересными, и в точности выполнял собственные замыслы.

Несмотря на нежную привязанность к родине, Ниттис своим домом считал Париж. Его квартира часто становилась местом для сборов творческой элиты, где в свое время бывали Эдуард Мане, Эмиль Золя, братья Гонкур и многие другие.

Находясь в центре столь бурной общественной жизни, Ниттис продолжал много писать. В 1878-м году он снова был с восторгом принят на Международной парижской выставке, где стал обладателем ордена Почетного легиона. Свободная, обладающая поразительной экспрессией живопись Ниттиса нравилась публике. Он писал естественно, глубоко и легко, и это в короткое время подарили ему славу, которой некоторым приходилось добиваться десятилетиями. Его работа «Руины Тюильри» была приобретена правительством для Люксембургского музея.

Никто не мог предположить, что живописец уйдет из жизни в расцвете славы, жизненных творческих сил. Но судьба распорядилась по-своему: 12 августа 1884-го года Джузеппе де Ниттис скоропостижно скончался от инсульта в Сен-Жермен-ан-Ле.

В 2010-м году в парижском Малом дворце состоялась выставка, посвященная художнику. Ее название напоминало краткую и исчерпывающую эпитафию:

«Де Ниттис: элегантная современность»