Искушение русским искусством: как Павел Третьяков собирал свою знаменитую коллекцию

Павел Михайлович родился в Москве в 1832 году в старинной купеческой семье, в доме, расположенном в 1-м Голутвинском переулке, который ещё в конце 18-го в. приобрёл его дед Захар Елисеевич. Отец Третьякова имел в Первопрестольной 5 лавок по продаже тканей и продуктов пищевого производства, торговал дровами, владел небольшой баней в Замоскворечье. Когда Павлу было 12, а его брату Сергею 10 лет, Михаил Захарович стал приобщать сыновей к семейному делу. Сначала Третьяковы работали мальчиками на побегушках, общались с покупателями, подносили и отпускали товар, мыли полы. Спустя 3 года они уже оперировали важными деловыми бумагами, вели бухгалтерию. Братья стали руководить семейным бизнесом после смерти отца. Работая много и добросовестно, имея в делах смекалку и удачу, вскоре они не только приумножили оставленные им в наследство 100 тыс. руб., увеличили число лавок, но и открыли в Костроме «самую большую фабрику в России по обработке чистого льна».

Искушение искусством случилось с Третьяковым в 20-летнем возрасте. После посещения залов Эрмитажа, театров и выставок Петербурга он был переполнен впечатлениями. Именно тогда у него, молодого купца и промышленника, родилась идея собрать собственную сокровищницу шедевров живописи. Человек практичный, Павел Михайлович осознавал, что создание уникальной коллекции поглотит весь его досуг и денежные средства. Но мысль об «общественной картинной галерее» уже прочно засела в его голове.

Первые полотна были куплены Третьяковым в 1853-м. Год спустя он приобрёл ещё 9 картин западных художников, которые до самой смерти Павла Михайловича красовались на стенах его жилых комнат. В 1856-м коллекцию 24-летнего Третьякова пополнило полотно Василия Григорьевича Худякова «Стычка с финляндскими контрабандистами». Официальный отсчет истории Третьяковской галереи ведётся именно с него.

 В 1869-м Павел Михайлович принял решение организовать портретную галерею выдающихся деятелей русской культуры. Для этого он не только выкупал уже написанные работы, но и делал заказы на новые. Довольно быстро уникальное собрание Третьякова пополнилось портретами кисти Крамского, Репина, Брюллова.

К 1872-му коллекция Павла Михайловича стала весьма внушительной, для неё требовалось отдельное здание. Определившись с местом (Лаврушинский переулок), Третьяков занялся строительством галереи. В 1881-м она была открыта для свободного посещения.

С самого начала Павел Михайлович хотел подарить дело всей своей жизни, свою коллекцию, Москве. Это намерение он осуществил после внезапной смерти младшего брата Сергея, мецената и коллекционера. Когда в прессе опубликовали восторженную статью о поступке Третьякова, он, желая быть в стороне от шумихи вокруг своего имени, попросту покинул Москву. Не принял Павел Михайлович, согласно воспоминаниям современников, и дворянский титул, пожалованный ему Александром III. «Я купцом родился, купцом и умру», — заявил он прибывшему к нему чиновнику.

 Всю жизнь имевший дело с расчётами, Третьяков прекрасно понимал, что Московской городской думе будет непросто содержать галерею в достойном состоянии, поэтому он разместил капитал на её обеспечение таким образом, чтобы процентного дохода хватало и на обслуживание здания, и на расширение экспозиции. Современники недоумевали, как Третьяков, этот «матёрый купчина и фабрикант», может быть человеком, так тонко и отзывчиво чувствующим прекрасное? «Для меня, истинно и пламенно любящего живопись, не может быть лучшего желания, как положить начало общественного, всем доступного хранилища изящных искусств, приносящего многим пользу, всем удовольствие», — отвечал он.

Но не только собирательской деятельностью отметился предприниматель Третьяков. Человек широкой души, он активно занимался благотворительностью, финансово поддерживал учебные заведения и приюты, по мере сил помогал неимущим художникам. Даже экспедиция Николая Николаевича Миклухо-Маклая в Новую Гвинею не оставила коллекционера равнодушным.

До последних дней Павел Михайлович оставался попечителем галереи, приобретал для неё полотна, издавал каталоги. Не стало коллекционера в конце 1898-го. «Берегите галерею и будьте здоровы», — попрощался он с наследниками и с земным миром. Можно ли придумать лучшее завещание и напутствие?