«Магический реализм»: особенности и секреты популярного жанра

Писатели нашли уникальный метод рассказать обществу о человеческих страстях и пороках и заставить его поверить в то, что сверхъестественное плотно вплетено в контекст нашей жизни.

В нашей статье исследуем жанр и его принципы.

Невероятное в контексте реальности (и наоборот)

Надежда на сверхъестественное разрешение проблем сопутствует человеку еще с древних времен, достаточно вспомнить ритуалы, обряды, легенды о мифических существах и прочее. Корни магического реализма лежат именно в этой области — веры в небывалое в контексте пугающей реальности. Главная его особенность — соединение двух миров, обычного и невероятного, в одном пространстве. Магия здесь соседствует с бытовыми вещами, а повседневность изобилует мистическими эпизодами.

«Магический реализм предполагал такой способ повествования и изображения жизни, при котором материальный мир, предметная действительность сохраняли свой конкретный реальный облик, но вместе с тем приобретали некое потустороннее, трансцендентальное значение, лежащее за пределами повседневной, бытовой, рационально постижимой системы мер».

Литературовед Илья Фрадкин, 1980

Появлением этого направления мы обязаны латиноамериканским писателям прошлого века. Впоследствии магический реализм обосновался и в центральной Европе, в основном благодаря популярности романов Габриэля Гарсиа Маркеса. Имена прочих «родителей» жанра сходу сможет вспомнить не каждый. И тем не менее именно они — Хорхе Луис Борхес, Хулио Кортасар, Мигель Анхель Астуриас и другие — первыми позволили себе шагнуть за грань привычного, отказаться от логики и «нормальности».

Вспомните, как в романе Маркеса «Сто лет одиночества» война соседствует с эпидемиями бессонницы и забывчивости, а ужас повседневности — с алхимией и пророчествами. И все это происходит в вымышленном городке Макондо. Тем же приемом пользуется и современный писатель Леони Росс. Сюжет «Одного дня ясного неба» разворачивается на архипелаге Попишто, где обитают люди с тремя ногами, ясновидцы и прочие. Но тем не менее беды и невзгоды у них остаются вполне себе обыденными, как и у каждого из нас.

А вот классик уже американского магического реализма, Тони Моррисон, и вовсе выдает мистику за норму. В своей книге «Возлюбленная», посвященной истории бывшей рабыни, она вводит персонажа, убитого много лет назад. И он показан не менее телесным, чем живые во всех самых неприглядных физиологических подробностях.

От древних мифов до путешествий во времени

Многие приверженцы магического реализма из Латинской Америки обращались в своих произведениях к древним мифам, выводя на свет легенды и поверья ацтеков, майя и других народов. И это вполне объяснимо, ведь мифология — та тонкая ниточка, соединяющая обычный мир с ирреальным пространством. Мы никогда не встретим ни одно из сказочных существ, не станем свидетелями реального магического обряда, однако в большинстве своем точно знаем, как выглядят первые и как проводятся вторые. Тем же приемом пользовалась и Моррисон: почти все ее романы, будь то «Возлюбленная» или «Боже, храни мое дитя», тесно связаны с африканской древней культурой, а невероятное принимается героями как должное.

А вот китайский писатель нашего времени Мо Янь знакомит читателя с мифологией Поднебесной. Нобелевский комитет, правда, обозначил его творчество как «галлюцинаторный реализм», однако не все литературоведы согласны с этим, ведь в произведениях автора присутствуют все признаки именно магического реализма. Древние поверья в его книгах довольно кровавы и жестоки. В «Стране вина» обитатели провинции Цзюго подозреваются в каннибализме, а «Сорок одна хлопушка» повествует об альтернативном мире, где люди без ума от мяса — душу за него готовы продать.

Интересно еще и то, что у представителей магического реализма очень специфическое отношение ко времени. Они будто бы стирают временные рамки: персонажи легко перемещаются между веками, меняют возраст и преодолевают все мыслимые и немыслимые законы физики. Так, героиня «Боже, храни мое дитя» неожиданно начинает молодеть, для нее часы отныне идут вспять. Век в книге «Сто лет одиночества» Маркеса длится не больше минуты, а вот ночь может растянуться на несколько недель. В «Одном дне ясного неба» понятие времени как таковое отсутствует вовсе, ведь, в самом деле, какая разница, что за год за окном, если и через тысячу лет человеческие пороки останутся прежними?

Осмысление настоящего

Так в чем же секрет магического реализма? Какую цель преследуют писатели, погружая нас в мир, где небывалое соседствует с бытовым, а древние легенды вполне гармонично уживаются с современностью?

«Роль магического реализма состоит в отыскании в реальности того, что есть в ней странного, лирического и даже фантастического — тех элементов, благодаря которым повседневная жизнь становится доступной поэтическим, сюрреалистическим и даже символическим преображениям».

Литературный критик Эдмонд Жалу, 1931

Подобные произведения осмысляют нашу жизнь, являя на свет самые темные и неприглядные стороны человеческой натуры. Проблемы общества становятся еще очевиднее на фоне невероятных событий. Миром правят насилие, ложь, нетерпимость, которые зачастую оказываются ярче, сочнее и ужаснее, нежели самое жуткое мистическое явление.

Например, роман Мо Яня «Страна вина» — книга, полная абсурдных, не поддающихся пониманию эпизодов. Но на деле она повествует о провинциальном чиновничестве — алчном, не готовом расстаться ни с одним из своих порочных пристрастий ради народа. Чтобы убедиться в преступлениях местных «царьков» лично, на место отправляется следователь по особо важным делам. И он тут же оказывается втянутым в бесконечную круговерть пьянства и разврата, так что вскоре становится совершенно неясно, привиделись ли герою карлики и демоны или встретились на самом деле. А может быть, они всего лишь отражение потерявших человеческий облик людей?

Впрочем, авторы романов не торопятся с выводами. Строя свои произведения по принципу притчи, они отказываются от прямых назидательных речей и не дают читателям ответы на многочисленные вопросы, позволяя тем самим разобраться в происходящем и определить, что же такое хорошо, а что — плохо. Ведь черное не всегда черное на самом деле, а белое в любой момент может оказаться не более, чем иллюзией.