Нежная любовь тирана: как царица Анастасия Романовна на тринадцать лет сделала Ивана не Грозным

Иван, будущий Грозный, с детства был мальчиком впечатлительным, очень эмоциональным. Он рано лишился отца, но куда сильнее по нему ударила неожиданная смерть матери, Елены Глинской, в его восемь лет — с последующими притеснениями и казнью её соратников. Малолетнего царя фактически заточили в палатах и порой забывали кормить. Новые опекуны, не стесняясь, оскорбляли его, отвешивали оплеухи и гуляли за счёт царской казны. Неудивительно, что мальчик озлоблялся, и вот уже его любимой забавой стало раздобыть где-то кошку и скинуть в окно так, чтобы она разбилась о каменные плиты.

Когда в тринадцать лет Иван отдал приказ разорвать собаками одного из своих мучителей — и этот приказ выполнили, он понял, что теперь никто над ним не властен и все, кроме опекунов, быть может, ждали, когда он проявит свою царскую власть. В дальнейшем он казнил немало бояр. Но сначала в шестнадцать лет он решил жениться и устроил смотр невест. Перед смотром он принял венчание на великое княжество.

По легенде, на смотре Ивану представили толпу невест в несколько сотен человек; он не поленился посмотреть в лицо каждой. Одна совсем крохотная (что тогда считалось изъяном) девушка привлекла его внимание — и своей красотой, и необыкновенно толстой тёмной косой, и выражением глаз. Анастасия Захарьина-Юрьева (позже её семья станет Романовыми) была, как и Иван, сиротой и примерно его ровесницей. Её он и выбрал.

По русским приметам, жестокость к кошкам была верным знаком жестокости к женщинам. Был и другой дурной знак: бояре царицу возненавидели. Взяв дочь своего покойного слуги, Иван, по их мнению, их всех унизил. И тем не менее годы брака Ивана и Анастасии стали лучшими годами его жизни и жизни его подданных.

Чему только ни приписывали чудесное влияние Анастасии на неуравновешенного подростка и мужчину: волшебству кротости, обаянию целомудрия, особенной набожности… А стоит признать, что на деле сыграли два фактора: царь и царица искренне любили друг друга (и, быть может, полюбили с первого взгляда) и царица была неплохим психологом. Она умела отследить состояние мужа и вовремя успокоить его. Припадки гнева стали редкостью. Все самые важные политические шаги Грозный предпринял во время своего первого брака — при Анастасии.

Использовала свой талант Анастасия и для того, чтобы расположить к себе придворных — очень скоро многие недовольные стали её горячими сторонниками. И всё же у неё оставались недруги.

Например, Анастасия враждовала с политиком и священником Сильвестром. Сторонники Сильвестра сравнивали её с нечестивой византийской императрицей Евдоксией — мол, ей святость глаза колет. На деле Сильвестр ревновал царя к Анастасии, ему было жаль терять своё влияние на молодого Ивана.

Главным делом Анастасии был, конечно, не муж — она его видела не всякий день. Царица, по обычаю своего времени, много вышивала в тереме. Но подошла к этому делу куда основательнее, чем боярские дочери и жёны. В её палатах буквально работала мастерская — вместе с царицей шила и её свита.

Сейчас сохранилось около полутора десятка работ из царицыной мастерской — они лежат в музеях России. Все они узнаваемы по стилю и для своего времени сделаны с очень высоким художественным мастерством — это не считая того, что царица могла не жалеть дорогих материалов для изготовления своих полотен. Она придирчиво выбирала и темы, останавливая выбор на важных государственных событиях или истории Рюриковичей.

Фактически Анастасию можно считать хозяйкой первой светской художественной мастерской на Руси, специализирующейся именно на исторических полотнах. На неё работали не только женщины — для создания эскизов привлекались мужчины-иконописцы разных школ и даже земель.

Из-за расположения мужа, которого Анастасия никогда не утрачивала, ей приходилось рожать довольно часто — каждые два года. Поэтому, когда Анастасия занемогла после очередных родов, поговаривали, что это от общей слабости — не выдержала, мол, рожать подряд. Такое случалось. Но царь, чью мать некогда отравили заговорщики, и теперь подозревал заговор. Как покажет анализ останков Анастасии уже в наше время — не зря. Царицу отравили ртутью.

Её смерть стала огромным горем для подданных и царя. У гроба рыдали сотни людей. Нищие, оплакивающие царицу, отказывались брать похоронную милостыню: не за деньги, мол, плачем. Сам тридцатилетний царь едва держался на ногах и не мог прекратить рыданий. Его буквально вели под руки. Бояре ещё не знали, что хоронят не только ненавистную царицу — но и добрые времена. После убийства Анастасии в Иване не осталось ничего святого. Одна только озлобленность на мир, бесконечная, бескрайняя злоба.