Нина Алешина: за что женщину-архитектора московского метро называли «грозой прорабов»

Нина Алёшина (урожденная Успенская) родилась в 1924 году, в Москве, окончила легендарный Московский архитектурный институт - МАрхИ. Ее роман с метрополитеном начался со станции «Новослободская», для которой Нина Александровна разрабатывала проект отделки. Там же работал и ее однокурсник Николай Иванович Алёшин – он вместе с советским художником Павлом Кориным готовил эскизы для знаменитых витражей. Так что познакомил их МАрхИ, но поженила «Новослободская»…

Первые самостоятельные проекты станций метро Алёшина создавала в нелегких условиях всеобщей экономии. Так появились простые, но изящные решения – орнаментальные композиции на стенах в духе рязанской вышивки, новаторские подходы к освещению (небанальные светильники и световоды), рустрированная плитка… Вентиляционные решетки, разработанные по специальным эскизам, преобразовывали типовые павильоны, придавая им ненавязчивую индивидуальность – например, на станциях «Октябрьское поле» и «Щукинская». Нина Алёшина смогла воплотить в жизнь в общей сложности девятнадцать своих проектов станций Московского метрополитена. Девять из них – в соавторстве с другой известной выпускницей МАрхИ, Натальей Константиновной Самойловой. Их совместный проект открытой в 1975 году станции «Кузнецкий Мост» был удостоен Премии Совета Министров СССР.

Не все проекты Алёшиной встречали одобрение критиков – например, реконструкция центрального зала станции «Дзержинская» и пересадки на станцию «Кузнецкий мост». Несмотря на то, что Алёшина стремилась сохранить первоначальный вид станции с отделкой по проекту архитектора Н.А.Ладовского (и фрагментарно ей это удалось), геологические, технологические, эргономические особенности станции требовали принципиально иного решения. Однако изменение первоначального, исторического вида станции многим пришлось не по душе. Но в любом своем проекте Алёшина руководствовалась в первую очередь удобством для пассажиров, рациональностью инженерных решений, технологичностью конструкций.

Однако эстетическая сторона работы для Нины Александровны была исключительно важна. Она широко применяла отделку металлом, использовала лаконичные, но символические детали. В семидесятые годы, когда повышение финансирования позволило архитекторам работать смелее и оригинальнее, Алёшина предложила метрополитену множество оригинальных декоративных решений. На станции «Октябрьское поле» колонны были облицованы алюминием, на станции «Медведково» из анодированного алюминия был выполнен геометрический орнамент на путевых стенах. Но особенно удавались Алёшиной светильники. На станции «Менделеевская» они напоминают кристаллическую решетку, на станции «Марксистская» - спираль, символизирующую принцип развития общества по спирали. Стекло для этих люстр изготовило предприятие, выпускающее оптику для военной промышленности. На той же станции колонны и стены облицованы розовым мрамором необычного оттенка.

Алёшина лично ездила на карьер в Иркутской области, где добывался этот сорт мрамора, и собственными руками размечала каменные блоки с особенно чистым и ровным цветом. А для отделки стен станции «Чкаловская» Алёшиноё понадобился еще более редкий мрамор – неродрам. И она отправилась за ним на месторождение на севере Греции, чтобы выбрать самый лучший материал...

Вообще перфекционизм Нины Александровны был известен всем работникам метростроя. Сама она говорила: «Архитектор должен сотрудничать с исполнителем». Однако ее стиль авторского надзора отличался особой строгостью. На станции, где велись строительство и отделка по ее проектам, она приезжала каждый день – что приводило в ужас прорабов и строителей. Если что-то не соответствовало проекту, Алёшина могла, по ее собственным словам, все сломать и разрушить, пока не застыл цементный раствор. Но потому и результаты работы были просто безукоризненными. Облик спроектированных ею станций сохранял чистоту и легкость, не давил обилием деталей и цветов. «Как будто чего-то не хватает» - так характеризовала Алёшина свой творческий метод. Как будто чего-то не хватает – однако не возникает ни желания что-то добавить, ни потребности что-то изменить.

В 1981 году Алёшина фактически возглавила архитектурный отдел института «Метрогипротранс» и примерно в тот же период стала главным архитектором института. Ей приходилось разрываться между обязанностями руководителя и собственными творческими проектами. И в эти же годы, когда имя Алёшиной звучало на всю страну, а буквально одно ее слово могло решить судьбу любого нового проекта, ушла из жизни сначала ее дочь, художница Татьяна Алёшина, а затем супруг… Несмотря на потери, несмотря на чудовищную нагрузку, она продолжала работать – и всю свою жизнь отдала Московскому метрополитену, буквально, до последней секунды. В 2000-х годах, уже завершив творческую карьеру, она добилась присуждения семнадцати станциям метро статуса памятников архитектуры.

Нина Александровна Алёшина за свою творческую деятельность была награждена орденом «Знак Почёта» и медалью «За трудовую доблесть», получила звание заслуженного архитектора РСФСР. Она скончалась в 2012 году и была похоронена рядом со своими близкими. А под ее спиралевидными светильниками, мимо розовых колонн и узорных вентиляционных решеток, ежедневно спешат на работу и на учебу тысячи людей, лишь мимоходом отмечая – а то и не замечая вовсе – красоту, в которой «будто чего-то не хватает».