От великой до забытой: куда исчезла художница Елена Киселева, лучшая ученица Репина, работами которой восхищался Максим Горький

Киселева родилась в 1878 году в Воронеже. Всю свою юность она металась между двумя своими страстями – математикой и живописью. Елена росла в прогрессивной семье, где образованию уделяли огромное внимание. Отец девочки был математиком и педагогом, мать, помимо воспитания детей, активно занималась благотворительностью. Елена блестяще училась в школе, с детских лет занималась рисованием, и начала было учиться на математическом отделении Бестужевских курсов в Санкт-Петербурге, но… подхватила тиф, и это все изменило. После перенесенного заболевания Елена решила, что нужно следовать велениям сердца, а не разума. Она стала студенткой Высшего художественного училища при Академии художеств, а спустя два года с успехом выдержала экзамен в Академии и поступила в мастерскую Ильи Репина.

Надо сказать, Репин выпестовал немало талантливых художниц, но Киселева была настоящим бриллиантом. Она отлично усвоила законы академической живописи и в какой-то мере переняла манеру своего учителя. В 1903 году Репин поручает Елене Киселевой и Евгении Малешевской работу над серией городских видов к 200-летнему юбилею Санкт-Петербурга.

Но, как многие ученицы Репина, Киселева довольно быстро отвергла его академизм. Оказавшись в столице модернистского искусства – в Париже – художница заинтересовалась новаторскими течениями. Ближе всех ей оказалась фовистская палитра и сложный, утонченный язык символизма. Елене не терпелось начать экспериментировать самой, казалось, что она принесет в Россию искусство будущего. Но эскиз ее дипломной работы «Парижское кафе» вызвал шквал негодования и критики со стороны академиков. Ее, звезду Академии, отличницу, буквально рвали на части эти консерваторы!

После этого неприятного инцидента Киселева взяла академический отпуск и вернулась в Париж, где училась у Эжена Каррьера, символиста, известного своими призрачными женскими образами.

Женские образы были и любимой темой Киселевой. Она не испытывала особого интереса к пейзажам или натюрмортам, ее страстью – в художественном смысле – были яркие, красивые, сильные женщины. Она умела и воспеть женскую красоту, и отразить многогранную личность.

Соединив любимую тему с академической техникой, символистской недосказанностью и – так и быть – национальным колоритом, Киселева в 1907 году представила на суд комиссии дипломную работу «Невесты. Троицын день». Работа получила высокую оценку академиков, и Киселева получила финансовую поддержку для путешествия за границу – конечно же, она выбрала Париж.

А еще развелась с мужем. Еще в годы учебы в Академии Киселева вышла замуж за Николая Черного-Перевертанного, сына председателя Воронежского городского суда. Он был настоящим красавцем с породистыми чертами, стройной фигурой и горячим взглядом. Однако за привлекательной внешностью скрывалась внутренняя пустота.

Любил – если этот апатичный, скучный человек был способен на такое чувство – Николай лишь себя, свой автомобиль и своих бульдогов. Он не стремился ни к образованию, ни к искусству, ни даже к деньгам, и жил на средства Елены, пока она училась, творила, заводила знакомства… Ей, женщине активной и деятельной, муж начал казаться камнем на шее. Супруги расстались мирно. Николай и к расставанию с женой отнесся довольно равнодушно.

В первой декаде XX века она участвовала в художественных выставках по всей западной Европе, демонстрировала работы в Мюнхене и Риме. Ее автопортрет получил премию имени А.И.Куинджи… Да и на родине в 1910-х годах Киселеву ждала настоящая слава. Символизм был в моде. Критики осыпали Киселеву своими восторгами, знаменитые люди – например, писатель Максим Горький – покупали ее картины. Репин активно поддерживал любимую ученицу, она частенько бывала у него на даче, где собиралось весьма богемное общество. Дружила Киселева и с Корнеем Чуковским, который оставил о ней довольно подробные воспоминания. Благодаря Чуковским она подружилась с художницей по тканям Любовью Бродской, женой художника Исаака Бродского – того самого, который вскоре станет «конвеером» по производству портретов Ленина…

В 1917 году Киселева перебралась в Одессу, где случайно встретила давнего знакомого, профессора механики Антона Билимовича, и очень скоро стала его женой. В том же году появился на свет их сын Арсений…

И хотя Киселевой была суждена очень долгая жизнь, в 1920 году ее звезда на небосклоне русского искусства погасла. Почти сразу после рождения сына, она вместе с семьей эмигрировала в Югославию, где практически перестала заниматься живописью. В эмиграции она ни в чем не нуждалась, кроме… свободного времени. Супруг целыми днями пропадал на работе – он преподавал и занимался наукой, и Елена занималась сыном и домом, принимала многочисленных гостей, которые и не знали, что у себя на родине она была выдающейся художницей. Но талант Киселевой погубил не быт, а война. В 1942 году средоточие ее жизни, Арсений, оказался в концлагере. После освобождения он прожил совсем недолго. В те мучительные дни Киселева приняла решение больше никогда не возвращаться к искусству. Последней ее работой был портрет сына на смертном одре, который она держала в своей комнате до последних дней жизни.

В конце шестидесятых годов сотрудница Воронежского музея изобразительных искусств Маргарита Лунева узнала, что художница Елена Киселева еще жива. Женщины несколько лет вели переписку, и Киселева решилась передать большую часть своих работ на родину. В последние годы жизни художница придерживалась обета молчания. Она прожила 95 лет. Согласно ее завещанию, последний портрет Арсения был уничтожен.