Штрихи к портрету Пабло Пикассо: как художник украл Джоконду и из-за чего поссорился с Шагалом

Чудо деторождения

Пабло в детстве.

О ранней жизни Пабло Пикассо можно было бы сказать всего одной фразой: он, будучи ребёнком, тщательно мифологизировал своё рождение. Он никогда не упускал возможности рассказать слушателям немного жуткую, но весьма увлекательную историю о том, как он появился на свет. Тем не менее, поговаривают, что зачастую он путался в собственных версиях событий, а также указывал, что родился посреди ночи (что не было доказано), для того, чтобы произвести больший эффект на слушателя.

День, в который родился первенец в чете Руис, мог стать для них трагическим. После своего рождения малыш не подавал признаков жизни, а потому его сочли мертвым. Ситуацию спасла привычка его дядюшки, который тогда работал медиком, и благодаря которой, вероятно, величайший художник ожил. Но чудо деторождения оказалось не поводом для его дяди затушить ранее подкуренную сигару. А потому, когда мальчика, молчаливого и безжизненного, уложили на столик, он склонился над ним, и по чистой случайности выдохнул сигаретный дым ему в лицо.

От этого ребёнок ощутимо поморщился и, наконец, закричал. Некоторые историки, которые писали биографию Пикассо, отмечают, что, возможно, как память о своём таком трудном первом вздохе, он больше никогда не расставался с табачными изделиями. Что, в общем-то, не помешало ему прожить долгую и счастливую жизнь, наполненную весьма неоднозначными периодами.

Первое слово

Пикассо на пляже, Гольф-Жуан, 1948 год.

Большую часть историй и мифов, которые окружали ребёнка, создала именно его матушка. Он был первенцем в их чете и единственным мальчиком: после него его мама родила дочек – Лолу и Кончиту. А потому совсем неудивительно, что она обожала своего сына.

Однажды, когда он станет взрослым, она напишет ему послание следующего содержания: «Я узнала, что ты занялся написанием стихов. Пожалуй, мы теперь можем ждать от тебя чего-угодно. И если когда-то я услышу, что ты занимаешься церковными делами – я не подвергну это сомнениям».

Его мать частенько и очень охотно делилась воспоминаниями о его молодости. К примеру, она часто описывала его внешность, как «красавца, что был настолько хорош, что мог потягаться с ангелами и демонами, ведь от него невозможно было отвести взгляд». А вот его отец, Хосе, довольно мало обращал внимания на внешний вид своего сына. Он, наоборот, гордился тем, что у Пабло проявился интерес и талант к живописи. А всё потому, что в прошлом Хосе тоже мечтал заниматься творчеством, и поэтому, не состоявшись как художник, он стал первым наставником для своего ребёнка.

Когда Пабло исполнилось тринадцать, Хосе полностью забросил рисование, вручив мальчику кисти и инструменты, заявив, что тот уже давно превзошел отца. Согласно историям, которые распространяла его мать, мальчик научился рисовать примерно в то же время, что и произносить слова. Будучи маленьким, он нечасто контактировал с другими малышами, предпочитая сидеть в одиночестве и рисовать на песке или любой удобной поверхности закорючки и абстрактные рисунки.

Как утверждала его матушка, первым словом будущего гения стало «piz», что, вероятно, являлось сокращением от «lapiz», по-испански означавшего карандаш.

Женская любовь и внимание

Мария-Тереза Вальтер.

Мари-Терезу Вальтер гений кубизма и абстракции повстречал прямо на улице, когда девушке было всего семнадцать лет. Он довольно долго следил за ней и её действиями, чтобы позже подойти к этой прекрасной блондинке и тут же использовать свой главный козырь, сказав: «Я – Пикассо!». В то время, когда Пабло было уже сорок пять лет, он привык к тому, что его узнают на улице, о его таланте наслышаны, а также он частенько пользовался привилегиями, которые предоставляло ему его положение в обществе.

А потому он был удивлен, а точнее даже шокирован тем, что молодая леди понятия не имела, кто он такой, чем занимается и почему известен. Впрочем, этой девушке Пикассо достался достаточно легко. Примерно так и происходили знакомства в его жизни в «Голубом» или «Розовом» периоде его творчества.

Достаточно долго они скрывали свои отношения от общества, вынуждены были тайно встречаться. А всё потому, что Мари всё ещё была несовершеннолетней, а художник был женат на Ольге (Hohlova). Даже когда его юная любовница понесла от него дитя, он всё ещё не мог заставить себя бросить супругу, поскольку это принесло бы ему потерю большей половины его состояния, а также имущества и даже работ.

Примерно в тот же период у него появляется ещё одна его любимая – Дора Маар, известная мастерица фотографии и искусства. Случилось так, что в один день обе они случайно увиделись в его мастерской, а затем, в результате небольшой ссоры, потребовали, чтобы художник выбрал между ними.

Однако Пикассо был не так прост. Он сказал Доре и Мари, что им придётся самостоятельно разобраться друг с другом. И в тот момент женщины действительно начали бороться за него в самом прямом смысле этого слова. Пабло называл это воспоминание одним из лучших в своей жизни, а также посвятил ему свою работу под названием «Птицы в клетке» (1937), которая изображает черно-белых голубей.

Ссора с Шагалом

Шагал и Пикассо

Эти два великих по своей сути художника довольно долго дружили. Однако эта связь разрушилась впоследствии всего одного ужина и нескольких слов, которые были сказаны сгоряча. После этого ни один из них не упускал возможности оскорбить или задеть, намеренно унизить и раскритиковать стиль другого. Однако перед этим событием они были связаны крепкой дружбой, что длилась много лет, и без зазрения совести подчеркивали гениальность талантов друг друга.

Позже Пикассо даже сказал: «После смерти Анри Матисса, Шагал стал единственным, кто правда знает всё о цвете и легко им орудует. Мне не очень нравятся его фигуры ослов, петухов или скрипачей, однако это не отменяет того факта, что они вплетены в общую канву, а не просто собраны в одном месте. Большинство его последних работ в Венце убеждают меня в том, что с момента появления Ренуара и до сегодняшнего дня не существовало никого, кто управлял бы тенями так мастерски, как это делает он».

Размолвка случилась в конце 60-х годов. Тогда Пабло и Франсуаза Жило отправились к его другу на ужин по его приглашению. После того, как они выпили немного вина, они вступили в диалог. Пабло спросил у своего друга, когда он планирует вернуться в Россию, на что тот заметил, что сделает это после самого Пикассо. Также Шагал добавил, что до него дошли слухи, что самому Пабло нравилось в России, однако он не любил там работать, а потому он предпочтет задержаться на месте и дождаться, пока его друг отправится туда первым.

Это задело Пикассо, и он не смог не ответить в язвительном тоне. Гений обронил фразу о том, что Шагал, вероятно, никуда не поедет, если это не будет связано с личной и финансовой выгодой.

Жило, которая наблюдала за этим конфликтом, позже сказала о том, что несмотря на ухмылку, которая осталась на лице Шагала, сказанные Пикассо слова действительно его задели. И на этом их древняя и крепкая дружба оборвалась.

Кража Моны Лизы

Мона Лиза.

Многие искусствоведы утверждают, что первоначально эта картина не была таким общепризнанным шедевром. И стала им лишь благодаря тому, что её украли и два года она не появлялась в поле зрения ни художников, ни зрителей.

В 1911 году эта картина выставлялась в музее, однако не была окружена туристами или особой системой защиты. На ней также не висели пуленепробиваемые стекла и не стояла сигнализация. А потому некто по имени Винченцо Перуджа, который, согласно одной точке зрения был сотрудником Лувра, а согласно другой – стекольщиком, без проблем снял картину со стены и попросту вынес её из галереи. Утверждают также, что таким образом он хотел восстановить справедливость, вернув Италии бесценное произведение искусства, созданное её гением.

Полиция начала расследование, однако поиски картины были безуспешными. А потому они цеплялись абсолютно за любые мелочи и зацепки. Например, в споре между Пикассо и Гийомом Аполлинером, они оба со злостью заявили, что было бы неплохо, если бы Лувр сгорел. После этого поэта арестовали первым.

Точно неизвестно, из шутки или из злого умысла он в ходе допроса указал Пабло как возможного вора Джоконды. Художника также арестовали, однако правоохранительные органы не сумели добиться от него какого-либо признания. Их обоих вскоре вынужденно отпустили, однако пару раз приглашали для дачи показаний.

Любопытно, что подобное не оказало пагубного влияния на дружеские взаимоотношения между ними. Они дружили непосредственно до момента смерти поэта в 1918 году. Более того, утверждалось, что добиться такого быстрого их освобождения помогла американская писательница Гертруда Стайн.

Учитель и главный вдохновитель

Учитель и главный вдохновитель.

Судьбоносным открытием для Пабло стала ретроспектива от Поля Сезанна, которая была представлена в начале 1900-х годов в Салоне. Разумеется, он не мог не сталкиваться с картинами своего коллеги и до этого, однако он именно в этот момент испытал максимальное влияние Сезанна на собственный стиль. Пикассо позже скажет: «Его влияние и мастерство буквально затопило собой всё остальное».

Многие искусствоведы полагают, что именно творчество Поля дало толчок к развитию такого стиля, как кубизм. Именно он первым стиснул мир до базовых, лежащих в его основе форм, ограничивался короткими, рубленными мазками, а также упрощал и разрушал пространство вокруг себя. В его творчестве Пикассо нашел ответ на вопрос, как именно извлечь самое главное из природы и окружения, тем самым достигая объединённости, которая и выражает стиль каждого художника.

В том же году Пабло взялся за эксперименты, беря за основу технику Сезанна. Его компаньоном в этом стал другой творец – Жорж Брак. Именно Сезанн и его творчество объединили вокруг себя этих творцов, которые тесно сотрудничали между собой в стиле кубизма.

Спустя достаточно времени, отвечая на вопросы журналиста, он отметил: «Важно не столько то, чем занимается сам творец, а то, кем он себя позиционирует на самом деле. Сезанн никогда бы не вызвал моего интереса, если бы творил, к примеру, как другие, и даже если нарисованные им объекты были бы в тысячи раз прекраснее всего, что я видел. Моё внимание привлекла именно тревога – то, что является ключевым в творчестве Сезанна».

В продолжение темы о легендарных художниках, читайте историю о том, как три женщины: богиня, служанка и любовница повлияли на жизнь Рембрандта.