Ювелирный дизайнер, муза Ива Сен-Лорана и икона стиля: как сложилась жизнь дочери Пабло Пикассо, которая с раннего детства хотела быть «собой»

Палома – дочь Пикассо от писательницы Франсуазы Жило, однако родители расстались, когда девочке было всего четыре года. Она запомнила их отношения как светлые, радостные, полные непосредственности и безграничной фантазии – несмотря на то, что реальность была вовсе не такой радужной. Отец подарил ей это имя – «голубка» - как знак безграничной любви, ведь это был самый важный для него образ, символ мира.

Когда маленькую Палому спрашивали, кем она хочет быть, когда вырастет, она отвечала: «Собой». И это, по-видимому, стало лейтмотивом всей ее жизни. Не дочерью гениального отца, не музой Ива Сен-Лорана и даже не одним из дизайнеров Tiffany & Co. – Паломой Пикассо, единственной и неповторимой.

Палома никогда не планировала стать профессиональной художницей. Более того – она боялась этой участи. В подростковом возрасте она прикасалась к карандашу только для того, чтобы сделать пару заметок, опасаясь, что рука сама собой выведет на бумаге крыло голубя или искаженный профиль. Ведь тогда все начнут сравнивать ее с отцом – и явно не в ее пользу! Масляные краски Палома взяла в руки всего один раз – первый и последний. Акварель больше пришлась ей по вкусу, однако любимым ее материалом стали вовсе не бумага и краски, а камни и металлы. Подтолкнула ее к занятию ювелирным искусством случайная встреча. Шестнадцатилетняя Палома познакомилась с писательницей, которая носила лишь одно украшение – простенький браслет. Но, по-видимому, она не снимала его никогда, и браслет буквально «врос» в руку женщины. Палому это потрясло. Она поняла, что хочет создать нечто, способное пробудить в людях такую же любовь, делать украшения, органичные, словно часть тела. Тогда же она смастерила первое свое украшение…

В студенчестве Палома занималась разработкой костюмов и аксессуаров для авангардных театральных постановок. Она находила интересные элементы на блошиных рынках, в антикварных лавках, где угодно – и так увлеклась процессом, что, в конце концов, начала заниматься дизайном ювелирных изделий профессионально.
Да и свой образ Палома создавала, выискивая интересные вещицы в самых неожиданных местах, переделывая по своему вкусу и собирая самые невероятные сочетания.

Ее считали настоящей иконой стиля. Для Паломы не существовало границ – она могла появиться босиком на гламурной вечеринке, надевала мужские пиджаки на голое тело… Она первой во всем Париже начала носить алую помаду днем – просто потому, что ей не нравилось, как ее лицо будто «растворяется» на полароидных снимках, а фотографироваться Палома обожала. Когда один из друзей познакомил ее с Ивом Сен-Лораном, тот пришел в восторг. Экстравагантный стиль Паломы вдохновил его на создание новой коллекции – кроме того, они начали сотрудничать. Их дружба и совместная работа продолжались вплоть до смерти модельера. Как и ее теплое приятельство с Карлом Лагерфельдом. Ради нее оба мэтра оставили свои разногласия – правда, всего один раз, когда танцевали фламенко на ее свадьбе с драматургом Рафаэлем Лопесом-Санчесом (Палома создавала декорации для его спектаклей). Оба кутюрье создали для нее свадебные наряды, и Палома дипломатично примерила и тот, и другой – белый брючный костюм для церемонии, дерзкое алое платье для банкета.

Семидесятые стали для нее трагичными и прекрасными одновременно. Умер отец, последовали тяжелые судебные разбирательства из-за наследства, депрессия, усталость – и в то же время пора творческих экспериментов. Палома Пикассо снималась в фильмах, подчас достаточно откровенных и скандальных, появлялась на страницах глянцевых журналов в объективе Хельмута Ньютона, даже планировала актерскую карьеру, но… все же осталась верна своему призванию. За плечами уже было сотрудничество с парижскими дизайнерами и некоторыми ювелирными компаниями, пришло время штурмовать новые вершины. Вернее, почти недостижимый пик - Tiffany & Co.

Туда Палома попала далеко не с первого раза, однако в 1980 году ей удалось заключить контракт и получить работу мечты. До начала карьеры в Tiffany & Co. Палома работала с греческим брендом, для которой разрабатывала украшения из золота – только из золота. Когда она попала в мастерскую Tiffany, первым, что она увидела, был стол, усыпанный цветными драгоценными камнями. Палома испытала настоящий детский восторг – столько цвета, столько сияния! Так появились ее первые коллекции для Tiffany – многоцветье камней в простой оправе, так сформировался тот творческий стиль, который сделал Палому Пикассо узнаваемой. Одновременно с этим Палома создала и собственный бренд аксессуаров, придумала три аромата и оттенок помады для L’Oréal.

Как бы ни хотелось критикам сравнить творчество Паломы Пикассо с тем, что делали ее родители, найти явные или скрытые цитаты, это непросто. Даже в своей коллекции Dove, посвященной творчеству ее знаменитого отца, Палома сумела создать образ голубя, не напоминающий о его работах. Все, что она делает – биографично. Например, в одной из коллекций она использовала букву «Х» наряду с сердечками – привет из прошлого, когда ее подруга написала ей в блокноте пожелание, снабдив его несколькими «иксами» и объяснив, что они означают дружеские поцелуи. Свои творения она посвящает и любимым городам – Марокко и Венеции. Драгоценности Паломы Пикассо – крупные, яркие, эмоциональные.

Помимо широкой творческой деятельности, Палома посвятила немало усилий сохранению творческого наследия своих родителей, особенно матери, чьи литературные работы в Европе оставались малоизвестными.