Роботы, бумажные птицы, превращение в зверей: что надо знать, чтобы понимать Миядзаки

Духи и божества

Кадр из фильма «Унесенные призраками» (2001)

В начале «Унесенных призраками» мы видим, как семья из трех человек едет по маленькому городу или деревне в поисках нового дома, в который они должны переехать. Герои заезжают на лесную дорогу, понимают, что свернули не туда, пытаются проехать насквозь и попадают в заброшенный парк развле­чений, который, как потом выяснится, населен духами. И даже не просто духами. В кадре, где показано начало заброшенной дороги, можно заметить тории — деревянные ворота особой формы, всегда обозначающие вход в синто­истское святилище. Также, если смотреть фильм по-японски, можно услышать, что персонажи-духи называются не юрэй — то есть призраками, а ками. Ками — это божества синтоизма, которые, согласно японскому мировоззрению, насе­ляют весь окружающий мир: есть ками гор, ками рек, ками помойки. Есть могущественные ками, которые отвечают сразу за целый комплекс явлений: например, Инари — божество урожая, риса, а заодно и удачного бизнеса, а Ама­тэрасу — ками солнца и верховная богиня. Рукотворные старинные вещи тоже могут стать ками и называются цукумогами: в фольклоре часто встреча­ются зонты и фонари, ставшие цукумогами.

Ками могут жить в древних деревьях или камнях. Такие дома духов выделяют­ся специальным жгутом из рисовой соломы с зигзагообразными бумажными лентами (яп. симэнава). Симэнава обвивает камфорное дерево в аниме «Мой сосед Тоторо» (1988) — а Тоторо и есть могущественный дух этого дерева.

Хозяин леса и демоны-мононокэ

Духи-кодама в фильме «Принцесса мононокэ» (1997)

Миядзаки практически в каждом своем фильме поднимает проблему двой­ственного восприятия человеком высших сил. Наиболее полно эта тема рас­крывается в фильме «Принцесса мононокэ». В нем Миядзаки изображает противостояние людей, пытающихся покорить первозданный лес «во благо цивилизации», и тех, кто населяет этот лес — мифических существ, животных-полубожеств и девушки, выросшей среди волков.

Само слово мононокэ обозначает демона, фантом. В отличие от ками, с кото­рыми можно иметь дело (хотя и они могут быть источниками опасности), мононокэ всегда враждебная по отношению к человеку сила. В древней и средневековой японской литературе это слово употребляли, чтобы описать необычные и нездоровые состояния, от болезни до ревности: «В меня вселился мононокэ». Соответственно, в зависимости от того, как персонажи мультфиль­ма называют существ из леса — «ками» или «мононокэ», — мы понимаем, как они относятся к этим высшим силам — с уважением и благоговением или со страхом и отвращением.

Одна из главных таких амбивалентных фигур в «Принцессе мононокэ» — Хозя­ин леса, удивительное существо с чертами оленя и дракона и мордой, похожей на человеческое лицо, при каждом шаге которого вырастают и тут же погибают цветы и трава. В полночь Хозяин леса превращается в полупрозрачного велика­на. В основе этого образа несколько мифологических существ: два положи­тельных и одно отрицательное. Во-первых, это цилинь (кит.), или кирин (яп.), — чудесное химерическое животное, олицетворяющее мир и процветание. Этот образ родился в китайских текстах, но постепенно распространился по всему Дальнему Востоку. Во-вторых, байцзэ (кит.), или хакутаку (яп.), — бык с че­ловеческим лицом и глазами на боках, защитник путников. Наконец, третий прототип — дайдарабочи, существо из японского фольклора, чья главная характеристика — огромный, больше гор, рост. Дайдарабочи с людьми не считается и может ими даже питаться.

Хотя Хозяин леса некоторыми персонажами и воспринимается отрицательно, в целом это скорее образ ками, божества. Настоящим мононокэ, однозначно отрицательной силой, в этом аниме является страшное и странное состояние — черные червяки, кишащие на теле тех, кто поддается всепоглощающей ярости.

Очищение

Купальня духов в фильме «Унесенные призраками» (2001)

Кажется, что очищение пространства и уборка — довольно распространенный мотив: вспомнить хотя бы Геракла и Авгиевы конюшни или диснеевскую Бело­снежку. Однако у Миядзаки он встречается гораздо чаще, чем где бы то ни бы­ло еще. За этим стоит японское отношение к чистоте, основанное на синтоиз­ме, частично впитавшем древние, близкие шаманизму обычаи. Центральное место в синтоизме занимает очищение (яп. о-хараэ) — как духовное, так и те­лесное. Любое загрязнение требует очищения, и почти все может осквернить — смерть, рождение, грех, болезнь: неслучайно, например, при входе в синтоист­ское святи­лище нужно сполоснуть рот и руки.

Героини почти всех фильмов Миядзаки сталкиваются с необходимостью спра­виться с грязью, неустроенностью. В «Моем соседе Тоторо» и «Ведьминой службе доставки» им нужно просто привести в порядок старый дом. За­дача, стоящая перед Тихиро из «Унесенных призраками», гораздо сложнее: она попадает на работу в купальню духов и должна сначала очистить чудовищно грязную ванную, а потом искупать там зловонное божество. 

Миядзаки с огромным удовольствием изображает чистоту после чудовищной грязи — и в этом проявляется сакральное отношение к чистоте, к которой стремятся адепты синтоизма и которое очень характерно для современного японского общества.

Превращение в зверей

Главный герой фильма «Порко Россо» (1992)

Тема превращения в свинью впервые возникает у Миядзаки в «Порко Россо», где главный герой, по сути, сам насылает на себя проклятие и из-за не­нависти к себе становится свиньей. В «Унесенных призраками» в свиней превращаются родители Тихиро, главной героини, после того как без спроса принимаются за еду в ресторане для духов. Эту жуткую сцену можно объяснить с помощью японско-буддийского фольклора: перерождение в следующей жизни в жи­вотное как наказание за жадность и присвоение чужого добра — частый мотив японских легенд. Такое наказание подчеркивало силу кармы и неминуемого воздаяния. Правда, свиней в средневековой Японии не разво­дили, поэтому чаще всего в фольклоре фигурировал бык: становясь тягловым животным, человек получал шанс отработать причиненный им вред.

В начале фильма Тихиро пребывает в угнетенном настроении и обижена — на своих родителей и на саму себя. Постепенно она учится быть терпеливой по отношению к окружающим ее странным существам, а потом прощает родителей и спасает их. Этот мотив спасения родителей ребенком также характерен для буддийских легенд: будучи прощен, родитель получает шанс на новое рождение.

Бумажные птицы

Кадр из фильма «Унесенные призраками» (2001)

Один из главных героев «Унесенных призраками», юноша по имени Хаку, пре­вращается в дракона, которого преследует стая маленьких бумажных фигурок. Нетрудно предположить, что прообраз этих птиц — хитогата (яп. «кукла»), небольшие листы бумаги в форме человеческих фигур, которые используются в синтоистском обряде Великого очищения. Участник может купить в святили­ще заготовку, написать на ней свое имя, дунуть и положить в стопку фигурок других людей. Во время ритуала жрец бросит все листки хитогата в реку, и они заберут с собой невезения и болезни. Этот образ разлетающихся бумажных фи­гурок Миядзаки и использовал в своем фильме.

Роботы

Кадр из фильма «Небесный замок Лапута» (1986)

Герои аниме «Небесный замок Лапута» пытаются найти путь к утерянной стране на летающем острове — Лапуте. Для этого они используют девочку, чьи предки правили погибшей цивилизацией Лапуты и которой подчиняются многофункциональные роботы. Эти медлительные гиганты с обтекаемыми формами и длинными руками — один из самых интригующих элементов фильма и творчества Миядзаки в целом. 

Буддизм, появившийся в Японии в первой половине VI века, играет важнейшую роль в политике и культуре страны до сих пор. Сакральный центр буддийского храма — статуи Будды и бодхисатв, существ, помогающих достичь просветле­ния. Иногда эти фигуры напоминают людей, иногда их черты совсем не похо­жи на человеческие: длинные руки, опускающиеся ниже колен, короткие шеи, перепонки между пальцев. Создавая статуи, скульпторы пытались создать образ Великого существа, упоминающегося в различных буддийских текстах.

Роботы из «Небесного замка Лапуты» напоминают статуи Будды и бодхисатв: те же простые, обтекаемые формы, элементы, вставляющиеся друг в друга, как в конструкторе, длинные руки ниже колен, широкая грудная клетка. Эти образы знакомы каждому японцу, и, вероятно, именно они стали для Миядзаки источником вдохновения.