«День Х» и «День Y»: как американцы не вторглись в Японию

Вторая мировая война завершилась в 1945 году, однако у самого кровопролитного конфликта в истории человечества имелись все шансы продолжиться до 1946-го и даже до 1947-го. Эффект атомной бомбы был неизвестной величиной, а Красная армия теоретически могла застрять в Маньчжурии. В этом случае разгром Японии гарантировала только высадка в метрополии и звёздно-полосатый флаг над руинами Токио.

От «Х» к «Y»

Верховный командующий союзными войсками на Тихом океане, генерал Дуглас Макартур, считал, что у него всё будет по-другому, не как в Европе. Поэтому вместо общепринятого обозначения — «День Д» выбрал в качестве кодового наименования даты высадки «День Икс» и «День Игрек».

Первым этапом должна была стать операция «Олимпик» — десантирование на южный остров Японского архипелага, Кюсю. Через 90 дней после него Макартур предполагал высадку на Хонсю и марш к Токио. Операция получила кодовое наименование «Коронет».

Первоначально «День Х» назначили на 1 декабря 1945 года, а «День Y» — на 1 марта 1946 года. В конце мая 1945-го, вскоре после кончины Третьего рейха, операцию «Олимпик» сдвинули на 1 ноября 1945 года.

Когда Макартуру предложили высадить на Кюсю воздушный десант, как в Нормандии в 1944 году, он эту идею с порога отклонил. Десантников решили использовать как элитную пехоту, а не выбрасывать с парашютами на головы японцам.

Если в Европе десантным силам нужно было пересечь узкий пролив, то путешествие к берегам Японии перед высадкой обещало быть долгим. Некоторые части десанта должны были плыть из США 30 дней, а потом высаживаться. По своим масштабам «Олимпик» даже несколько превосходил «Оверлорд».

Крадущиеся психи

Основным своим козырем в борьбе за метрополию японцы считали различные варианты тактики, ныне известной как «камикадзе». Тогда в Японии она называлась «токко» (сокращение от 特別攻撃隊 — «специальные атакующие подразделения»). Если бы капитуляция повременила, японцы преподнесли бы немало сюрпризов.

Самой безумной идеей в их арсенале были живые морские мины «Фукурю» («Крадущийся дракон») — водолазы с 10-кг зарядом взрывчатки на длинной палке.

До капитуляции японцы изготовили тысячу костюмов для них, и к октябрю 1945 года предполагалось получить шесть тысяч живых морских мин. На этом фоне человекоуправляемые торпеды «Кайтен» смотрятся как неплохо продуманное техническое средство. Хотя в активе «кайтенов» было всего два потопленных корабля.

По поверхности навстречу десантным силам США должны были нестись взрывающиеся катера «Синьё» («Сотрясающий море»). Управлять ими учили рекрутированных на флот 15-16-летних школьников.

Осенью 1945 года ожидалось встретить несколько тысяч штук «Синьё», спрятанных в пещерах на береговой линии. Впрочем, они почти не имели шансов против патрулей из американских торпедных катеров с автоматическими пушками.

Наиболее опасными в этом клубе самоубийц были реактивные самолёты-снаряды MXY7 «Ока» («Цветок сакуры»). Американцы звали их «крэйзи джап» («чокнутый япошка») и «бака-бомб» («бомба-дура»). Тип 43 предусматривал запуск с береговой установки по рельсам.

К середине октября 1945 года планировали построить 41 пусковую и 245 укрытий для самих самолётов-снарядов. На самом деле это немного. Кому-то из десанта могло здорово не повезти, но человеческая трагедия даже с потоплением крупного корабля на одном участке высадки ничего не решала.

Японские самолеты-снаряды «Ока» при внешнем сходстве моделей здорово отличались от модификации к модификации. Успевшая повоевать «Ока» Тип 11 запускалась с самолёта-носителя — двухмоторного торпедоносца G4M2е. Американцы быстро разобрались, что самолёты-носители — это ахиллесова пята нового оружия японцев. Медленные и неповоротливые G4M часто сбивали ещё до того, как они успевали запустить камикадзе в последний путь. «Ока» Тип 43 стали большим шагом вперед относительно Тип 11. Во-первых, они оснащались турбореактивным, а не ракетным двигателем и имели лучшую аэродинамику. Во-вторых, запуск с берега позволял не зависеть от самолета-носителя и весь полет к цели нестись на высокой скорости, почти не опасаясь истребителей.

Вообще все эти полчища средств самоубийственных атак оставляют странное впечатление. Ненадёжные технически и доверенные плохо обученным людям. Истерический героизм никак не заменяет профессионализма. Хотя крови при массовом использовании камикадзе могли пролить немало — и пролили в реальных боях.

Окинавская тактика

Главной головной болью американцев стала новая японская тактика, в полный рост применённая на Окинаве. Вместо защиты береговой линии и «банзай-атак» на высадившихся, японцы стали относить оборону в глубину и упорно сопротивляться в дотах, дзотах и пещерах. Это заставляло вести долгие и тяжёлые бои с применением огнемётов и взрывчатки.

Горячие головы в американских штабах предлагали выкуривать японцев из укрытий с помощью химического оружия. В 1945–1946 годах угроза ответного удара по территории США в ответ на подобное оценивалась как нулевая.

В Америке имелись производственные мощности и даже некоторые запасы боевой химии. На вооружении состояли газ хлорциан и мины М1 с «горчичным газом» (ипритом). Однако открывать тогда ящик Пандоры не решились.

Всевидящее око радара

Не следует думать, что японские вооружённые силы надеялись только на самоубийц. О приближении «великой армады» американских десантных кораблей береговую оборону должны были предупредить радары. Ими довольно плотно утыкали всё побережье метрополии. Выпускала аппаратуру фирма «Тошиба», будущий известный производитель бытовой электроники.

Уровень японской электронной промышленности в 1940-х оставлял желать лучшего, но к 1945 году их радары подтянулись до уровня американцев 1941-го, что не так уж и плохо. Мощный импульс развитию техники радиолокации Японии дали трофеи 1941–1942 годов, в том числе английские радары из Сингапура.

Немалую роль сыграли секреты, которыми делились немцы. «Тошиба» отвечала за копирование немецкого радара «Вюрцбург». Точную копию японцы запустить в серию не успели, но применили элементы конструкции в своих собственных разработках.

Чёртики из коробочки

Своевременное предупреждение о вторжении имело особое значение. Для защиты гаваней японцы придумали оригинальные ныряющие огневые точки. Погружаемая огневая точка «Тип 1» вооружалась 20-мм автоматической пушкой или 37-мм пушкой. Экипаж из двух человек мог до 48 часов отсиживаться в погружённом состоянии, а в момент вторжения внезапно всплыть на поверхность и открыть огонь по десантным кораблям.

Ныряющая огневая точка «Тип 3» вооружалась 75-мм пушкой.

Все эти чёртики из коробочки были готовы к производству в августе 1945 года и вполне могли поспеть к «Олимпику».

Игра в числа

Стартующие из бункеров ракетные самолёты, человеко-торпеды, взрывающиеся катера и упорство в обороне выглядели устрашающе. Но если взять калькулятор, картина последнего «парада» императорской армии и флота всё же несколько тускнеет.

Бурная деятельность по укреплению Кюсю развернулась только в 1945 году. В апреле–мае 1945-го для строительства укреплений выделили 21 тысячу тонн цемента и тысячу тонн стали. Много ли это? В период интенсивного строительства немецкого Атлантического вала в апреле–июне 1943 года было израсходовано два миллиона (!) тонн цемента. В сто раз больше. В целом за три года строительства немцы вложили в Атлантический вал 16 млн тонн цемента. Японцы, конечно, широко использовали пещеры в гористой местности, но это лишь частично компенсировало общую убогость укреплений.

Главный вопрос — это цена победы. Во сколько бы обошёлся союзникам штурм Японских островов? Самые пессимистичные оценки лета 1945 года называли число 100 тысяч убитых и 400 тысяч раненых. Что говорил прошлый опыт? На Окинаве в действительно тяжёлых боях американцы потеряли 7,6 тысяч убитых и 31,8 тысяч ранеными — 39% от общей численности высадившихся. Не считая четыре тысячи убитых на кораблях.

На Кюсю должна была высаживаться американская 6-я армия численностью 575 тысяч человек. Это даёт оценку в 244 тысячи человек общих потерь «по-окинавски». Однако американские военные считали, что в отличие от Окинавы, на Кюсю имелась возможность манёвра, и потери предполагались не такими тяжёлыми.

В Нормандии первый месяц боев против немцев обошёлся в 42 тысячи убитых и раненых. Макартур оптимистично оценивал потери первого месяца боёв операции «Олимпик» в 50 тысяч человек убитыми, ранеными и пропавшими без вести, во второй месяц — 27 тысяч человек, в третий — 17 тысяч человек.

Большие потери вполне могли вызвать из небытия противогазы и хлорциан. Кто был прав, мы, к счастью, не узнали.