История о пирате Калико Джеке, лихом морском волке и проходимце, который набирал в команду женщин

Море поет лишь тому, кто дерзнет…

Калико Джек в сериале «Черные паруса» в исполнении Тоби Шмитца

Никто доподлинно не знает, из какой семьи происходил Джек Рэкхем. В народе шел слух о том, что отец знаменитого пирата подрабатывал портным и был горьким пьяницей. Не исключено, что подобная молва пошла после того как сам Джек стал проявлять талант в употреблении спиртного, впрочем, любителей выпить в те времена было хоть отбавляй.

Кое-что все-таки известно. Джек Рэкхем родился в Лондоне 21 декабря 1682 года, о чем осталась запись, сделанная властями Порт-Ройала. Об этом им рассказал сам Джек, но стоит ли верить словам пирата? Решайте сами, но помните, что врать перед лицом смерти не престало настоящему морскому волку, а тогда старуха с косой уже крепко схватила Джека Рэкхема за горло. Однако не будем забегать вперед.

Будущий Калико Джек (это прозвище ему дали за любовь к облачениям из яркого индийского ситца, которое называли «калико») примелькался среди пиратской братии в довольно юном возрасте. Парня пьяняще манило море, но быть матросом на торговом судне, или влачить, как ему казалось, жалкое существование моряка на английском флоте Джек не хотел.

Времена не выбирают, а начинавшийся XVIII век был для мира, и особенно для Великобритании, «веком покорения морей», когда каждый юнец грезил о том, чтобы встать за штурвал своего грозного корабля. Джек Рэкхем был не чужд подобных мечтаний, вот только над своими парусами ему виделся лишь черный флаг.

Где конкретно пробавлялся безусый юнец в те годы, никто, разумеется, не запомнил, однако времени даром он точно не терял. В свои двадцать с небольшим Джек уже стал квартирмейстером на судне «Treasure» («Сокровище»), где капитаном был знаменитый Чарльз Вейн, прославившийся как один из самых жестоких английских пиратов тех лет.

В «золотой век пиратства» квартирмейстер занимался различными хозяйственными делами на корабле, а значит, Джек Рэкхем оказался на этой должности явно заслужив уважение.

Вместе с командой Чарльз Вейн прошел ураганом по многим зазевавшимся торговцам и неудачливым военным кораблям, и, разумеется, попал в поле зрения властей. Губернатор Багамских островов Вудс Роджерс, с которым у Вейна были старые счеты, даже предлагал всей команде пирата помилование в виде перехода на государственную службу каперами, однако никто с «Сокровища» не поддался на эти увещевания. Может, повлияло и то, что условия, на которых предлагалось сдаться, были не очень-то выгодными и включали в себя сдачу в пользу казны всего награбленного. Впрочем, это только подтверждает то, что Вейн и команда в итоге повели себя как настоящие пираты.

Однако какие бы смышленые парни не помогали в пиратском ремесле, любому капитану всегда следовало помнить хорошее правило, написанное кровью тех, кто его не соблюдал: когда берешь в команду толковых ребят, отрасти глаза на затылке и не становись к ним спиной. Такой опытный буканьер, как Чарльз Вейн, помнил об этом, но его, как это часто бывает, подвела удача.

Осенью 1718 года «Сокровище», проплывавшее неподалеку от Нью-Джерси, сошлось с французским военным кораблем. Судно было быстроходным и хорошо вооруженым, поэтому капитан Вейн решил не ввязываться в драку и уйти с попутным ветром. Многим на корабле это не понравилось — пирату не к лицу бежать от одного жалкого суденышка каких-то вояк. Тем более французских.

Как всегда бывает в таких случаях, все решил пиратский кодекс, согласно которому во время погони, сражения или ухода от него, должна неукоснительно соблюдаться воля капитана. Решение было принято, и «Сокровище» скрылось в море.

На следующий день вчерашний спор обернулся бунтом, который умело возглавил квартирмейстер. На корабле провели голосование, и новым капитаном стал Джек Рэкхем, а сокрушенного грозу морей, свирепого Чарльза Вейна, вместе с пятнадцатью верными ему пиратами, погрузили в небольшой шлюп и дали от ворот поворот. «Сокровище» теперь полностью перешло в руки капитана Рэкхема.

Позже Вейн успел натворить еще много лихих пиратских дел, но через несколько лет удача вновь подвела его. Чарльз Вейн был схвачен властями, и после суда его повесили. Облитое смолой бездыханное тело бывшего грозного капитана, висевшее на деревянной балке, еще долго раскачивал ветер на маленьком острове Ган-Кей в назидание всем, кто захочет заняться опасным ремеслом морского разбойника.

Ирония ситуации была в том, что Вейн ожидал суда в соседней камере со своим бывшим квартирмейстером, тем самым Джеком Рэкхемом, к тому моменту полностью опустившимся от пьянства и разврата, но об этом также немного позже.

Капитан Джек Рэкхем

«Старик же постоянно думал о море как о женщине, которая дарит великие милости или отказывает в них, а если и позволяет себе необдуманные или недобрые поступки, — что поделаешь, такова уж её природа».

— Эрнест Хемингуэй. «Старик и море»

Калико Джек, шедший не раз в первых рядах рубак на абордаж, уже имел на «Сокровище» солидный авторитет, а несколько удачных грабежей, где Джек проявил себя в роли толкового капитана, полностью убедили команду в том, что они не ошиблись с выбором.

Казалось, птица удачи, которую схватил за хвост новоиспеченный капитан, уже никогда не упорхнет из рук Джека Рэкхема, но в дело снова вмешался случай.

«Сокровище» вместе с захваченным торговым кораблем «Кингстон», полным различного добра, подстерегли у берегов Кубы охотники на пиратов. В это время вся команда находилась на суше, и только чудом ей удалось избежать облавы в зарослях местных джунглей.

Сквозь кусты Джек Рэкхем с горечью наблюдал за тем, как оба его корабля уводят в море. Мечты рушились на глазах, однако унывать было нельзя, и команда поступила так, как и подобает настоящим пиратам — мощно забухала.

Имевшихся запасов спиртного хватило надолго, поэтому идея переоборудовать единственный разбитый шлюп под что-то стоящее не сразу обрела продолжение. Тем не менее, в перерывах между пьянками команда все-таки начала работу над импровизированным судном, и тут на веселую компанию вновь обратила свой взор госпожа Удача.

Патрульный испанский корабль вместе с небольшим захваченным английским суденышком подошел к берегам острова, на котором пьянствовал Джек Рэкхем со своими ребятами. Отлив не позволил военным подойти ближе и проверить, что это за корявая посудина стоит на песке, а вот Рэкхем заметил испанцев издалека и придумал хитрый план. Пробравшись втихаря на английский кораблик, пираты перерезали всю охрану, и, не поднимая лишнего шума, спокойно уплыли восвояси. Проснувшимся утром патрульным, потерявшим за ночь целый корабль, осталась лишь кривая лодка на берегу, которую они в бессильной злобе безжалостно расстреляли.

Женщина на корабле — предвестница несчастья

«Море и любовь не терпят педантов»

— Александр Грин, «Алые паруса».

История о том, как после такого феноменального побега от испанцев Джек Рэкхем с командой вдруг оказался в лапах все того же губернатора Вудса Роджерса, обросла байками. Одни говорят, что Джек трусливо решил оставить пиратский промысел и, в поисках помилования, бросился в объятия Роджерса, обвиняя при этом во всех грехах Чарльза Вейна. Поверить в такое, учитывая дальнейшую лихую судьбу Рэкхема, сложно. Более правдоподобной выглядит другая версия, согласно которой вся команда, в очередной раз изрядно нализавшись, проспала приближение военного корабля, на который и погрузили в мясо пьяных Джека и компанию.

Так или иначе, но Роджерс как-то простил Рэкхема и взял с него честное слово, что тот больше никогда не пойдет в пираты. Коллеги по опасному бизнесу разбрелись кто куда, а бывшему капитану оставалось только одно: беспробудно пить и смотреть на гладь простирающегося к горизонту моря на побережье Нью-Провиденса.

В этом же городке жил и еще один «сбитый летчик». Бывший пират Джон Бонни слыл в тех краях стукачом и человеком, помогающий властям выявлять неблагонадежных граждан. Кроме омерзения этот субъект у Рэкхема не вызывал никаких чувств, а вот его жена, Энн Бонни, напротив, пришлась Калико по душе.

Роман бывшего пирата и девушки, искавшей приключений, но нашедшей в жизни только мерзкого муженька, в итоге привел к тому, что у Джека и Энн родился ребенок. Однако это не только не охладило пыл романтиков, но добавило масла в огонь. Калико Джек решил собрать свою старую команду, захватить новый корабль и снова отправиться в путь. При этом и Энн, несмотря на вопиющее нарушение пиратского кодекса, было решено взять с собой.

Мало того, в поисках замены для тех из старой команды, кто уже умер или отошел от дел, Джек Рэкхем нашел еще одну девицу — Мэри Рид, которая уже имела опыт пиратских вылазок. Так, с двумя женщинами, окружившими капитана заботой и ласками, обновленная команда начала устраивать разбои и грабежи, в которых представительницы слабого пола показали себя такими кровожадными валькириями, что у мужской части банды испарились все сомнения в том, что дамам найдется место на борту.

Йо-хо и бутылка рома!

К сожалению, Джеку Рэкхему удалось захватить лишь небольшой шлюп, да и команда собралась не вся, но, тем не менее, дело двигалось в гору. Банда стала грабить мелких рыбаков и лодочников, периодически высаживаясь на берегах в поисках легкой добычи.

Слухи о бесчинствах, которые творили разбойники Рэкхема, быстро распространились по всей округе. Особенно интересной деталью было то, что среди неотесанных мужланов затесались две дамы, которые направо и налево рубали несчастных рыбаков и торговцев в капусту. Разумеется, воспроизводить другие, более пикантные байки о фуриях на борту пиратского судна, нам не позволяет пиратский кодекс, однако, как утверждают многие историки, слухи эти не так уж безосновательны.

Примечательно, что в это время Джек по воле случая создал один из самых известных пиратских символов — собственный флаг с веселым Роджером. Сперва он нарисовал череп, под которым лежали перекрещенные кости, однако, после шуток от Энн и Мэри, которые хихикали, что череп – это Джек, а кости, лежащие друг на друге под ним, это они, решил сменить кости на более подходящие образу две сабли. Этот знак до сих пор является одним из самых узнаваемых символов пиратства.

Однако вернемся к похождениям Рэкхема. Джек, полностью отдавшийся разврату и пьянству, все чаще и чаще стал прикладываться к бутылке, что, в конечном итоге, и привело всю его команду к трагическому финалу.

Во время одной из вылазок команда Калико Джека пришвартовалась к берегу, где встретила другую компанию подвыпивших людей. Это были какие-то мутные торговцы, с которыми пираты, уже, будучи «под градусом», быстро нашли общий язык. Было решено продолжить распитие спиртных напитков на судне Рэкхема, однако подоспевший военный корабль испортил намечавшуюся вечеринку. Все находившиеся на борту были схвачены.

Про выходки Джека Рэкхема власти были наслышаны, а потому путь некогда славного пирата, превратившегося в пьяницу и безжалостного душегуба, лежал только в сторону виселицы. Обеих женщин суд пощадил — они были беременны, скорее всего, от Рэкхема. А вот торговцам, решившим отдохнуть вместе с пиратами, не повезло, и их за компанию с остальными разбойниками решено было повесить. На всякий случай.

Джек Рэкхем, некогда известный капитан «Сокровища», встретился в тюрьме с другим капитаном этого корабля, своим бывшим наставником Чарльзом Вейном. О чем они говорили, неизвестно, однако обсудить им явно было что.

17 ноября 1720 года по приговору суда Джек Рэкхем был повешен. Перед смертью он хотел в последний раз повидаться с Энн Бонни, но встреча получилась холодной. Энн, к тому времени закаленная разбойница и пиратка, сказала бывшему возлюбленному только одно: «Если бы ты дрался как мужчина, то тебя бы не повесили, как собаку!».

В скором времени в тюрьме умерла Мэри Рид, после родов слегшая с инфекцией, а Энн Бонни, родив ребенка, смогла бесследно исчезнуть из казематов, оставив после себя только досужие сплетни и слухи.

Так закончилась история Джека Рэкхема, необузданного пирата и кровопийцы, бороздившего моря с двумя роковыми женщинами, в сердцах которых пылало пламя ненависти и страсти. Человек, слишком сильно полагавшийся на волю удачи и обретший последнее пристанище на виселице в Порт-Ройяле, Джек остался в истории лихим сыном «золотого века пиратства», слишком часто заглядывавшим на дно бутылки.