Трагедия старшего брата
Когда в марте 453 года, упившись вина и захлебнувшись собственной кровью, умер гуннский Бич Божий, его безутешные подданные сначала устроили вождю пышные похороны, а затем приступили к более насущным делам. Аттила после смерти оставил огромную, но аморфную державу, которую теперь предстояло передать в надёжные руки.
С одной стороны, дело казалось предельно ясным: есть Эллак, старший сын, который ещё при отце имел некоторый опыт управления гуннской империей и вообще явно готовился к наследованию. Однако Эллак не обладал необходимым авторитетом, чтобы безоговорочно принять власть из рук отца. Невольно подсобил и сам Аттила, который со своими многочисленными спутницами наплодил тьму амбициозных детишек, многие из которых оказались не прочь урвать отцовское наследие.
Среди таких «принцев» особенно выделялись Денгизик и Эрнак, сразу же пославшие старшего братца в далёкое путешествие.
Пока братья делили земли и народы, словно дети — подарки на Рождество, эти самые народы пришли в ярость от того, что с ними обращаются, как с вещью. Довольно забавно, что восстание поднял вождь гепидов Ардарих, некогда бывший одним из вернейших сподвижников Бича Божьего. Начавшаяся свара гуннских «принцев» и лягавшихся германских вождей привела к битве при реке Недао где-то в середине 450-х годов.
В результате этого сражения гуннское воинство было разгромлено, и Эллак, несмотря на все свои подвиги на поле боя, так на этом поле и остался.
Аттила на медальоне XIX века
Попытки перегруппировки
Некоторые исследователи склонны рассматривать прошедшую битву как финальный аккорд Гуннской империи. Однако поражение гуннов при Недао ещё не означало конец их истории, и Эллак, умирая, вовсе не восклицал: «Всё, лавочку закрываем!».
Денгизик и Эрнак избежали печальной участи своего брата. Им удалось удержать вотчину от дальнейшего распада и управлять её остатками совместно. Денгизик вообще оказался достаточно энергичным персонажем, чтобы ещё и попытаться вернуть часть отцовского наследия в виде остготского племени.
Вряд ли кто-то удивится, если узнает, что у самих остготов мнение на сей счёт разительно отличалось. Результатом стала состоявшаяся в Паннонии где-то в 454 году стычка между остготами под предводительством короля Валамира и гуннами; завершилось сражение победой первых. Денгизик, хоть и изрядно побитый, уцелел, однако на некоторое время пропал из хроник.
Гуннская кавалерия на сей раз, кажется, не справилась
Сын за отца
Спустя десяток с небольшим лет Денгизик и Эрнак снова всплыли на исторической арене. Они всё ещё управляли некоторыми племенами и имели определённый авторитет на беспокойном Дунае, но, вероятно, рассчитывали на большее.
В 466 году братья отправили в Константинополь посольство с предложением заключить мир и вернуться к старым торговым соглашениям. Кажется, письмо было составлено в чрезмерно наглом тоне. А возможно, что и ромеи, очень хорошо помнившие, сколько бед им причинил в своё время папаша гуннских просителей, решили послать братьев далеко и надолго. После этого пути вождей разошлись: если Эрнак склонялся к мирному сосуществованию с империей, то Денгизик, напротив, рвался в бой.
Перейдя в 467 году замёрзший Дунай, сын Аттилы столкнулся с ромейским полководцем Анагастом. Интересно, что отцы этих двоих тоже некогда встречались друг с другом, и встреча их завершилась скверно для ромеев: в 447 году на реке Утус (ныне река Вит в Болгарии) Аттила разбил византийскую армию под командованием Арнегискла. Сам Арнегискл пал в бою.
Теперь же были готовы сойтись их сыновья. Однако для начала Денгизик выказал максимально возможное презрение своему визави и даже отказался с ним разговаривать. Вместо этого вождь гуннов отправил посольство напрямую в Константинополь, требуя денег и земли и угрожая в противном случае начать войну.
Переговоры явно ни к чему не привели, поскольку Денгизик продолжил наступление на юг, увлекая за собой подвластные племена, включая оставшихся в подчинении готов.
Гунны атакуют ромеев
Вот с этими-то готами и возникла проблема, погубившая всё дело. Их совместный с гуннами отряд попал в засаду, устроенную Анагастом. Изнемогая от голода, незадачливые вторженцы решили сдаться на милость победителя и выполнять все приказания Константинополя — при условии наделения их землёй.
Анагаст и его коллеги, почесав в затылке, обмозговали это предложение и придумали следующий трюк. Для начала они якобы для удобства поставки продовольствия разделили варваров на несколько групп. Затем к одной из таких групп ромеи отправили своего офицера Хелхала, гунна по происхождению. Тот душевно пообщался с готами и навесил им лапшу на уши — дескать, землю получат именно гунны. При этом Хелхал старательно изображал из себя человека, который хоть и переживает за соплеменников, но истина ему дороже, а посему он обязан предупредить готов о готовящемся обмане.
Бедолаги клюнули и принялись лупцевать недавних союзников.
Анагаст и другие военачальники, увидев этот дружеский мордобой, сразу же ударили по противнику. Готы и гунны поняли, что ромеи их обвели вокруг пальца, и даже оказали достойное сопротивление, но смогли лишь частично прорваться из римского окружения. На этом попытка Денгизика возродить славу своего племени фактически завершилась, хотя лично он и не присутствовал при состоявшемся побоище.
Конец метаниям Денгизика настал, самое позднее, в 469 году. По всей видимости, он опять ввязался в схватку с Анагастом — в ходе которой и погиб. Сын таким образом отомстил за отца — а заодно прихватил с собой голову поверженного врага в Константинополь. Долго ещё насаженная на кол голова Денгизика мёртво взирала на улицы Второго Рима.
Надежды гуннов на возрождение отныне находились приблизительно в таком состоянии
Так погибла последняя надежда на восстановление величия гуннов. Эрнак же, последний уцелевший гуннский вождь, оказался мудрее брата и сумел сохранить свою жизнь и даже владения около современной румынской Добруджи. Однако на большее он никогда не претендовал — и конец его неизвестен.
