Конные егеря: любимые всадники Наполеона

Генерал Бонапарт: консул, император, реформатор

За десятилетие Революционных войн конные шассеры стали неотъемлемой частью армии молодой Французской республики, выполняя самые разнообразные задачи как на поле боя, так и во время кампаний. С приходом к власти Наполеона для французской кавалерии наступает эпоха больших перемен: совершенствованию конницы первый консул придавал особое значение и не жалел ни сил, ни времени на укрепление её боеспособности. Всего за несколько лет командованию удалось достичь впечатляющих результатов: если в 1800 году в некоторых полках недостаток лошадей составлял до 30% от штатного количества, а среди всадников конно-егерских полков распростанённой проблемой был низкий уровень умения верховой езды, то к началу Войны третьей коалиции эти негативные факторы были во многом преодолены. Прежде всего, занялись офицерами, среди которых было немало тех, кто не слишком желал проливать кровь за родное Отечество. С поднятием общего уровня конницы значение конных шассеров, казалось, должно было резко снизиться, однако на деле это было не совсем так.

Концепция Наполеона подразумевала более явную специализацию кавалерии, одновременно прививая всем, даже легкоконным полкам тактику регулярной кавалерии и действие в сомкнутом строю. В соответствии с указом 1802 года вся конница сводилась в 78 полков: 2 карабинерских, 13 кирасирских, 30 драгунских, 24 конно-егерских, 10 гусарских. Задачей первых двух типов кавалерии был решительный таранный удар, драгуны должны были предвосхищать появление пехоты, занимая наиболее удобные и крепкие позиции, гусары и конные шассеры — вести разведку, сражаться на аванпостах и в арьергарде, вести преследование. Полки лёгкой кавалерии насчитывали сначала 650, затем чуть более 1000 солдат и офицеров, однако на деле их реальная численность редко превышала 500−600 сабель и после реформы — один эскадрон оставался в тылу, в то время три остальных сражались в составе Великой армии. Первая рота первого эскадрона каждого полка была сформирована из лучших кавалеристов, которые носили специальные знаки отличия. За годы существования Первой империи конные егеря отметились во всех кампаниях от Эбро до Москвы-реки и продемонстрировали отличные качества разведчиков и воинов.

Лёгкая кавалерия: разведчики и отличные вояки

Конные шассеры, как и прочие всадники лёгкой конницы, начиная с 1803 года начали получать кавалерийские сабли образца XI года, сконструированные для боя в строю, а не для индивидуального фехтования, что выразилось в значительном увеличении веса, более сложном эфесе, защищавшим руку всадника, но сковывавшем движения кисти и большей длине клинка. Отныне сабля с ножнами весила 2,7 кг вместо прежних 1,65 кг. Вспомогательным оружием шассеров был гусарский мушкетон образца 1786 года или кавалерийский карабин образца IX года, как правило, использовавшиеся в пешем строю или в бою на аванпостах. В составленной капитаном Кьенти «Записка о кавалерии и лёгких войсках» отдельный акцент был сделан на нерациональной и «лишённой грации и удобства» униформе конных егерей: вскоре шассеры получили новые мундиры, ставшие настоящим шедевром военной моды той эпохи. Достаточно сказать, что мундир гвардейских конных егерей был любимым мундиром самого Императора французов — на самых известных своих портретах Наполеон изображён именно в нём.

Каждый корпус Великой армии включал в себя кавалерийские дивизии, целиком состоявшие из гусарских и конно-егерских полков, осуществлявших разведку и ведущих малую войну, а вот на поле боя конные шассеры, как правило, сражались наравне с кирасирами и драгунами в сомкнутом строю. В 1806 году во время двойного сражения при Йене-Ауэрштедте конные егеря с успехом сражались не только с прусскими всадниками, но и атаковали порядки пехоты; в 1809 году во время Асперн-Эсслингского сражения всадники под командой великого Лассаля рубились с венгерскими гусарами в самом центре поля боя.

В исключительной ситуации шассеры даже могли спешиваться и вести бой в пешем строю, как, например, в ходе боёв на Березине во время отступления французов из России. Ещё эффективнее лёгкие всадники действовали при преследовании противника: в 1800 году при Гогенлиндене конные шассеры заставили сложить оружие почти 8 000 австрийцев, в октябре 1805 года гвардейские конные егеря участвовали в преследовании и разгроме австрийской колонны Вернежа. А в 1806 году отряд из 500 егерей пленил более 4 000 пруссаков, включая элитные полки тяжёлой кавалерии. В январе 1800 года была сформирована рота конных егерей Гвардии Консулов, ставшая впоследствии ядром Полка конных егерей Старой Гвардии, в состав которого входила одна из самых экстравагантных частей всей Великой армии — рота мамелюков.