Лиззи Борден и загадочное убийство

Про девушку даже сочинили считалочку: «Лиззи Борден топор взяла // И сорок ударов матери нанесла, // Потом увидела, что натворила, // И отцу сорок один раз топор всадила». О том, что произошло утром 4 августа 1892 года, известно довольно много, но до сих пор не установлено, кто нанёс Эндрю Бордену и его жене Эбби в общей сложности около 30 ударов топором.

Во второй половине ХIХ века в маленьком городке Фолл-Ривер, штат Массачусетс жила-была бедная девочка по имени Лиззи Борден. Ее отец, Эндрю Борден был богатым человеком, владельцем похоронного бюро и кругленького состояния в полмиллиона долларов, которое заработал главным образом на финансовых операциях с имуществом умерших людей. К нему в похоронную контору обычно приходили люди, подавленные горем, поэтому уговорить их продать имущество покойных подешевле, чтобы потом перепродать подороже, ему труда не составляло. Но мистер Борден отличался скупостью, на Лизи и ее старшей сестре Эмми он банально экономил. В результате их семья жила беднее, чем жившие по соседству обычные работяги с хлопковой фабрики, а Лизи и Эмми ходили в старых поношенных платьях. Родительского тепла девочкам тоже не хватало. Их мать умерла, когда Лизи было всего два годика, а сменившая ее на супружеском ложе Эндрю Бордена — Абби Дарфи Грей, была толстой сварливой женщине из простонародья и классической злой мачехой. За Эндрю она вышла замуж явно из-за денег и на его дочерей ей было, по большому счету, наплевать. Глава семейства о своих родных дочерях тоже не очень-то заботился. Даже о Лизи, хотя младшенькие обычно становятся любимицами отцов. Отец хотел сына, а не дочь, а потому даже назвал младшую двойным женско-мужским именем — Элизабет Эндрю.

Старшая сестра Эмми как-то приспосабливалась к жизни, тусовалась с друзьями и не особо парилась от отсутствия отцовской любви. С Лизи было сложнее, она как более тонкая натура тяжелее воспринимала тяжелую семейную атмосферу. Но чувства держала в себе и внешне производила впечатление пай-девочки – вежливой, умненькой, набожной и погруженной в себя. У Лизи не было счастливого детства, да и дальнейшая жизнь ее не особо радовала. Вырваться из гнетущей атмосферы семьи можно было главным образом за счет замужества, но женихи обходили ее стороной. Да она и сама особо не искала их, выбирая по душе даже развлечения, располагающие к одиночеству – посещала церковь, ходила на рыбалку, ухаживала за голубями, которых держала в саду, или занималась дома вязанием. Тихая размеренная жизнь Элизабет продолжалась, пока ей не исполнилось 32 года.

Предвестником бури, коренным образом изменившим ее судьбу, стало малопримечательное происшествие. Кто-то забрался в сад Борденов и потоптал грядки. Эндрю Борден пришел в ярость от покушения на его собственность. Особенно обидно ему стало, что злоумышленники выбрали именно его сад, а не чей-нибудь другой. Путем нехитрых умозаключений мистер Борден пришел к выводу, что это произошло по причине того, что только в их саду жили голуби, питомцы Лиззи. И лезли не за овощами, а за голубями. Похоронных дел мастер Борден давно зачерствел душой, а потому не нашел ничего лучшего как на глазах у Лиззи обезглавить всех ее голубей топором.

БЕЗЖАЛОСТНЫЙ ТОПОР

А спустя несколько дней Эндрю Борден сам принял смерть от того же топора. Утро 4 августа 1892 года в семействе Борден начиналось вполне обыденно. Глава семейства после завтрака отправился по делам, Эмма уехала с друзьями на природу в местечко Фейрхевен, а Лизи из-за небольшого недомогания оставалась в постели. Кроме нее в доме находились ее мачеха Абби и служанка, добродушная ирландка Бриджет Салливан. Обе они занимались уборкой, миссис Борден мыла лестницу, а служанка – окна. Салливан была поглощена работой и не подозревала, что душа ее хозяйки уже покинула ее бренное тело. Примерно в половине десятого утра кто-то неизвестный подкрался к миссис Борден сзади и огрел ее топором по голове. Хотя этот удар вышел смертельным, но убийца тюкнул ее топором для верности еще 19 раз.

Около 11 часов домой вернулся Эндрю Борден. Он отправился отдыхать в гостиную, и оттуда уже не вышел, поскольку отправился в мир иной вслед за супругой. Позже на его теле насчитают около десятка удара топором.

Его труп обнаружила Лиззи. Она закричала и на ее крик прибежала служанка. Лизи не позволила Салливан зайти в гостиную, а отправила ее за семейным доктором Боуэном. А когда доктор пришел, в доме вместе с ним появились и еще две любопытные соседки. Которые потом рассказывали, что их поразил спокойный и безучастный вид Элизабет после гибели отца.

Одна из них, миссис Черчилль спросила Лиззи, где находится ее мачеха. Та ответила:

— Представьте себе, не знаю. Она упоминала, что собирается навестить какого-то больного. Но я точно не знаю… Мне кажется, что я слышала, как она вернулась домой.
А вскоре доктор и соседки обнаружили труп миссис Борден, лежащий в крови на ступеньках лестницы. Если Лиззи спускалась по этой лестнице из спальни, чтобы встретить отца, то она просто не могла не заметить убитую мачеху. И впоследствии ее утверждение, что на лестнице она ничего не увидела, обернулось против нее.

Вскоре приехала и полиция. Детективы были уверены, что дело не стоит выеденного яйца и скромной училке воскресной школы Элизабет не отвертеться от наказания за двойное убийство, а потому не особо усердствовали при проведении расследования.

ПРИНЦ-ИЗБАВИТЕЛЬ

Дело неожиданно вызвало огромный общественный резонанс по всей Америке. О нем писали все газеты и судачили на каждом углу. По общему мнению убийцей была Элизабет Борден. Но все ее очень жалели, считали, что бедная затюканная дочь, после долгих лет унижений и притеснений не выдержала и отомстила тиранившим ее отцу и мачехе.

И тут в самый тяжелый момент жизни Элизабет-Эндрю Борден перед ней предстал в качестве сказочного принца адвокат Джордж Робинсон. Пусть он был уже не молод, не особенно красив и приехал не для того, чтобы просить руки и сердца Лизи, но он волшебным образом спас ее от нависшей опасности.

Мало того, что Робинсон был красноречив, так еще и обладал большим влиянием. В прошлом он занимал пост губернатора штата Массачусетс и занимался назначением судей. Процесс по делу об убийстве четы Борден вели трое судей, один из которых был обязан своим назначением адвокату по этому делу и явно в каких-то моментах «подыгрывал» ему. С каждым днем, пока шел судебный процесс, казавшаяся бесспорно выигрышной позиция обвинения шаг за шагом теряла свое преимущество.

Прямых улик против Лизи не было, а косвенные адвокат Джордж Робинсон с блеском «отметал», апеллируя к чувствам присутствующих в зале суда. В конце своей речи он обратился к присяжным:

— Чтобы признать ее виновной, нужно поверить в то, что она злодейка. Джентльмены, разве она похожа на злодейку?

Присяжные посмотрели. Сидевшая на скамье подсудимых молодая женщина действительно не походила на злодейку. И они объявили ее невиновной. Публика в зале тоже симпатизировала бедняжке. После объявления вердикта присяжных мужчины шумно выражали одобрение суду, а женщины тихо утирали слезы умиления.

Из здания суда Элизабет-Эндрю Борден вышла не только свободной, но и богатой. Крупное папино состояние отошло к его дочерям.

Лиззи и Эмма не захотели жить в доме, окропленном кровью отца и мачехи, и купили новый краше прежнего. Но совместная жизнь у них не заладилась и Эмма переехала жить отдельно. Бриджет Салливан Лиззи выплатила солидное выходное пособие и та отправилась встречать старость к себе на родину в Ирландию. А Элизабет так и продолжала жить одна в Фолл-Ривер, преследуемая если не угрызениями совести, то отзвуками детского стишка-считалки, звучащего на школьных дворах по всей Америке:

Лиз Борден топорик схватила, Раз двадцать маман угостила, Затем за отца принялась, По кумполу бедного хрясь!

Умерла она старой девой в возрасте 67 лет. И унесла с собой в могилу тайну гибели отца и мачехи, не выдав ее даже на смертном одре.

Дом, где супруги Борден нашли свою погибель, сейчас называют в честь их дочери – «Ночлег Лиззи Борден». И он уже давно стал достопримечательностью. Сюда съезжаются люди со всей страны, чтобы пощекотать себе нервы, проведя в нем ночь. А утром они делятся впечатлениями. Одни рассказывают, что слышали женский плач, другие говорят, что видели призрак некоей дамы, одетой в платье викторианской эпохи. В общем, спокойно поспать в этом доме мало кому удается. Оттого он и столь популярен.