Суд над Афанасьевым-Дунаевым: классовая ненависть или ревность?

В 1937−38 годах столица обсуждала дело доктора Владимира Михайловича Афанасьева-Дунаева. Его обвиняли в жестоком убийстве жены Нины Амираговой. Дело было сложное, запутанное, и до сих пор не ясно, кто был убийцей, какими мотивами руководствовался и почему следствие шло именно так, как шло. Все началось в августе 1936 года.

Таинственное исчезновение летом 1936-го

В августе гражданка Лачинова заявила в милицию об исчезновении сестры Нины Амираговой. Несколько дней спустя с аналогичным заявлением в милицию обратился и муж Амираговой Владимир Афанасьев-Дунаев. Он сообщил, что жена ушла из дома еще в июле. Они поссорились, Нина взяла с собой кое-какие ценные вещи и исчезла. С тех пор он о ней ничего не знал.

Дело достаточно детально описано в книге «Повседневная жизнь Москвы в сталинскую эпоху», которую написал юрист, бывший работник Генпрокуратуры СССР Георгий Андреевский. И если изложение хода следствия в книге несколько запутано, то о жизни супругов Андреевский пишет более последовательно.

Владимир Афанасьев, работавший судебным медиком, и Нина Амирагова познакомились в 1931 году и вскоре поженились. Супруги жили в коммунальной квартире на Метростроевской. Соседи показали, что всего несколько месяцев спустя после свадьбы они стали ссориться, якобы муж ревновал жену, оскорблял и бил ее. Друзья уговаривали Нину расторгнуть брак, но Афанасьев был против, а Нина полностью зависела от мужа. Чтобы получить профессию, Нина хотела учиться машинописи, но Афанасьев возражал и против этого. 6 февраля 1936 года супруги все-таки развелись, но Афанасьев продолжал приходить на квартиру к бывшей жене. Потом он познакомился с другой женщиной и стал жить вместе с ней, но с Ниной поддерживал отношения. Правда, вел себя мягче и спокойнее, чем прежде.

В июле 1936 года Афанасьев и его новая подруга якобы пригласили Нину поехать с ними вместе за город. После этого Амирагова исчезла. Через некоторое время вдоль линии Северной железной дороги были найдены несколько фрагментов тела (или тел), на которых были уничтожены все особые приметы, в том числе родинки. Но при этом обращал на себя внимание тот факт, что разрезы были сделаны аккуратно и профессионально. К тому же соседи Нины опознали клеенку, в которую были завернуты части тела, — она принадлежала Амираговой. Учитывая профессию Афанасьева, он оказался главным подозреваемым.

Восстанавливая картину происшествия, следователи предположили следующую последовательность событий: между Афанасьевым и его бывшей женой произошла ссора по поводу предстоящей поездки. Владимир убил женщину, ударив ее чем-то по голове. «Замести следы» он решил, расчленив тело, и сделал это очень тщательно. По версии же Афанасьева, Нина просто куда-то уехала после ссоры, но розыск, объявленный по стране, результатов не дал.

Военный трибунал принимает решение

Дело рассматривал Военный трибунал НКВД по Московской области, что несколько странно для бытового, в общем-то, преступления. Но в ходе следствия возникли совсем другие версии о мотивах убийства и появилась формулировка «классовая ненависть». У Афанасьева было два брата. Один из них был осужден за контрреволюционную деятельность, а второй сослан за неудачную шутку. Следователь Гольст, работавший по делу, решил, что Нина знала некие семейные «белогвардейские» тайны братьев и собиралась их выдать, и именно поэтому была убита. Он вообще был из следователей жестких, с высокой раскрываемостью, считавших себя мастерами «психологической игры». Их отличительной особенностью обычно является полная неспособность сомневаться и признавать свои ошибки.

Трибунал приговорил Афанасьева к смертной казни. Но, как писала газета «Известия» в апреле 1938 года, «в виду ряда процессуальных нарушений и недоследованности некоторых обстоятельств приговор был опротестован прокурором СССР товарищем Вышинским. Судебно-надзорная коллегия Верховного суда СССР отменила приговор. Дело было передано на новое рассмотрение со стадии предварительного следствия».

Случай это не уникальный, но в 1938 году крайне редкий. Представить себе, что Вышинский из соображений высшей справедливости решил на гребне «Большого террора» испортить статистику, трудно. Вполне вероятно, что повлияло письмо известных врачей в защиту Афанасьева с разбором несуразностей обвинения — о нем, увы, есть только косвенная информация.

Повторное расследование также пришло к выводу, что Афанасьев виновен, но на этот раз дело рассматривал обычный городской суд. В июне 1938 года Афанасьев был приговорен к десяти годам лишения свободы по статье уже совсем не политической — «убийство из корысти, ревности и других низменных побуждений». Десятилетний срок был по ней максимальным наказанием. Николай Орловский, адвокат Афанасьева, обжаловал второй приговор, но кассацию отклонили. Афанасьева отправили в мордовские лагеря.

Орловский, между тем, не оставил попыток как-то облегчить судьбу своего подзащитного. Об этом свидетельствует, в частности, письмо, который Афанасьев написал в 1940 году. В нем, по всей видимости, был подробный анализ дела, подготовленный адвокатом, но часть документа утеряна и до сих пор не восстановлена.

Искупить вину — на фронте

Известно, что в 1943 году Владимир Афанасьев-Дунаев воевал, сначала как рядовой, но в конце войны он был уже капитаном медицинской службы. Был он и в блокадном Ленинграде. Скорее всего, так как к этому моменту он отбыл в лагере уже половину срока, ему разрешили пойти на фронт, чтобы таким образом искупить вину. После войны он был членом комиссии, которая работала над идентификацией захоронений жертв фашистов. Там он оказался под началом Андрея Владимирского, который входил в число экспертов по его уголовному делу, не верил в виновность Афанасьева и, вероятно, сделал все возможное, чтобы облегчить судьбу коллеги.

Скончался Владимир Михайлович в 1972 году, проработав много лет в Псковском областном бюро судебно-медицинской экспертизы. Трудно себе представить, чтобы на этой должности держали убийцу. Всё-то в этом деле «не складывается».

Никакой ясности по делу о смерти Нины Амираговой достигнуто так и не было, но на пересмотр дела инстанции не соглашались. Уже позже Афанасьев рассказывал родственникам, что во время следствия ему предоставляли фрагменты тел якобы Нины. Но это были тела разных людей и, более того, убитых в разное время. Но даже если это дело было сфабриковано, кто это сделал и зачем, мы уже вряд ли сможем узнать.