«Святой Матфей и ангел»: почему заказчик не принял у Караваджо первую версию картины и что изменилось в ремейке

Однако, его работа "Святой Матфей и ангел" не сильно вписывалась в каноны новых правил. Из-за чего разразился скандал? И как выглядел второй вариант священного сюжета Караваджо?

О мастере

Он родился в Караваджо, близ Бергамо. Отец его был каменщиком, и сам Караваджо 4 года зарабатывал себе на хлеб работой каменщика. Не побывав ни в одной академии, Караваджо научился владеть кистью и красками, и поступил лакеем на службу к знатному господину кавалеру Арпино в Риме.

В Риме талант Караваджо открыл художник Просперо, торговавший художественными произведениями. Он то и начал заказывать первым работы у молодого живописца. Одну из выполненных картин Караваджо приобрел кардинал дель Монте, который был ключевым игроком в продвижении молодого художника. Даже папа заказывает ему свой портрет.

Заказы от церкви и контрреформация

Микеланджело Мериси да Караваджо родился спустя полвека после контрреформации Лютера Кинга. Своим искусством он внес большой вклад в новое римско-католическое стремление противостоять протестантам и подтвердил важность религиозных образов в христианстве. За несколько лет до рождения художника католическая церковь созвала заключительную сессию Совета Трента и установила новые правила в отношении религиозных образов.

При обращении к святым и использовании священных изображений каждое суеверие должно быть устранено, вся грязная сущность должна быть отменена. Наконец, следует избегать всякой развратности, извращенности и пьянства, а также изображения святых в роскоши и богатстве. Таким образом, излишняя идеализация священных сюжетов эпохи Возрождения уступила место натуралистичности. С этой целью Караваджо старался подчеркнуть человечность, натурализм и смиренную природу Иисуса и святых. Чтобы попытаться связать прошлое с настоящими канонами, Караваджо помещал Иисуса или святых часто в натуралистические условия, полностью отдаленные от привычных ранее образов.

«Святой Матфей и ангел»

Караваджо стал получать заказы от церквей. Одним из таких заказов стала работа «Святой Матфей и ангел», с которой связано много интересных историй.

Его «Святой Матфей» изображается как смиренный человек, морщинистый и старый бедный римлянин. Караваджо изобразил его одетым в римскую одежду конца XVI века, в грязном римском доме с грязными окнами. И хотя это, похоже, соответствует новым строгим правилам Церкви в отношении религиозного искусства, похоже, что они не были полностью готовы к тому, что представил Караваджо.

Что мы видим в этой работе? Рука Матфея занята написанием самых первых слов о жизни Иисуса - Евангелие от Матфея в то время считалось первым. И Матфей изображен таким изумленным происходящим чудом, что он не может контролировать свои действия без направляющей руки ангела. Изумление и шок прекрасно передают огромные глаза святого и поднятый лоб. Очень честно и реалистично! Ангел сосредоточенно руководит рукой неграмотного святого, творя первый рассказ о жизни Спасителя. Мы даже можем представить себе, как буквы медленно и чудесно складываются в слова, а слова в предложения, руководствуясь терпеливым учителем-ангелом. Одежда святого обнажает его грязные нога, художник тщательно передал даже грязные ногти Матфея. Караваджо изобразил святого настолько натуралистично и по-человечески, насколько это возможно.

И по этой причине церковь подвергла цензуре картину, и за этим последовал скандал.

Скандал и отвержение

Караваджо негодовал. Скандал и испорченная репутация сильно встревожили Караваджо. Когда картина со Святым Матфеем и ангелом была завершена и помещена на алтарь, ее забрали священники, которые сказали, что фигура со скрещенными и грубо выставленными перед публикой ногами не имеет ни приличия, ни облика святого. Что уж говорить о грязных ногах святого! Да, воспроизводя сцены мученичества, Караваджо не прибегает к идеализированному ретушированию. Его Святой – человек с грязными ногами. Неудивительно, что впоследствии из-за критического реализма в священных сценах и нестандартности выражения сюжетов из Библии Караваджо был провозглашен апостолом безобразия. Его произведения казались прегрешением перед святым духом искусства. Его стали называть «художником грязных ног». Джованни Бальоне - художник позднего маньеризма и барокко в Риме – называл Караваджо разрушителем искусства, антихристом живописи.

Люди были шокированы увиденным «Святым Матфеем и ангелом», для них картина была абсолютным неуважением к святому. Картина не была принята, и Караваджо пришлось попробовать еще раз. На этот раз он не стал рисковать и придерживался общепринятых представлений о том, как должны выглядеть ангел и святой. Результат, конечно, оказался не таким натуралистичным. И самое главное, второй вариант священного сюжета не был столь честным и искренним, как первый. Но он был принят церковью.

Второй вариант Святого Матфея

Святой Матфей и ангел (второй вариант)

Итак, Караваджо все же подготовил второй вариант. Реализм мастера до сих пор просачивается на этом полотне. Но оно, безусловно, во многом уступает первой вариации. Матфей на картине выглядит не как близкий простому народу персонаж. Это уже герой, напоминающий древнего философа, в роскошных красных струящихся одеяниях (красный здесь – цвет уважения, респектабельности, богатства). В нем уже нет этого мастерского шока, изумления от произошедшего чуда, как на лице Матфея в первой работе. В этом варианте Матфей изображен словно в кино: он уже знает сценарий, он готовился к происходящей ситуации. Ангел изображен в этом варианте в тени, он не учитель-наставник и не помощник, он находится НАД святым. Он диктует ему слова, а Матфею приходится писать под диктовку. Строго и канонически.
Святой пишет сам, без помощи ангела, его ноги направлены вперёд, чтобы не вызвать вдруг возможных оскорблений. И, что самое удивительное, у изображенного Святого Матфея есть ореол – знак божественности. Он больше не связан с обычными людьми. Эта версия св. Матфея, со всеми его заблуждениями и искажениями, полностью отражает каноны католической контрреформации.

Несмотря на новые строгие правила в отношении религиозных образов, установленные Советом в Тренте, Церковь до сих пор не могла отпустить то, что считала «явлением святого». Для нее по-прежнему не должно быть угрозы цензуры и скандала. Церковь Сан-Луиджи-деи-Франчеси (где помещалась картина «Святой Матфей и ангел») все еще считала, что изображения святых должны сохранять в себе элемент божественности. То, что отличало бы их от обычных людей. Любое отклонение, любая попытка предложить связь между простым народом и святыми все еще не была приемлема. Караваджо был в некоторой степени ограничен идеологией. Именно поэтому первая попытка Караваджо реалистично изобразить святого апостола не могла проникнуть в идеалы Церкви и подверглась цензуре.