«Волшебник изумрудного города»: плагиат или Александр Волков просто позаимствовал сюжет у Лаймена Фрэнка Баума?

Почему так получилось?

Александр Мелентьевич Волков (1891-1977) и Лаймен Фрэнк Баум (1856-1919)

Александр Мелентьевич Волков был, похоже, человеком, очень разносторонне одаренным: он преподавал в школе гуманитарные предметы – литературу и историю, затем серьезно занялся математикой и закончил экстерном физ-мат Московского университета. Знал 4 языка. Со сказкой «Wonderful Wizard of Oz» он как раз познакомился впервые на курсах английского и взялся ее переводить для тренировки. История так ему понравилась, что он начал пересказывать ее по-русски своим детям, а затем решил этот перевод записать. В 1937 году он показал рукопись С. Маршаку и тот очень высоко ее оценил. Первое издание книги вышло в 1939 году и содержало указание «По мотивам Ф. Л. Баума». Однако при дальнейшем триумфальном шествии книги об этом моменте практически никто и не вспоминал. Поэтому для многих людей сам факт заимствования стал неожиданностью.

В первое время многие даже с раздражением восприняли какую-то неправильную трактовку всеми любимого «Волшебника» (кстати, очень похожая ситуация возникала сначала с восприятием нами импортного Винни-Пуха), однако элементарное сравнение текстов двух произведений и дат их написания заставляет задуматься над тем, что же такое по сути дела плагиат и чем он отличается от творческого заимствования. Этот щекотливый вопрос в отношении сказок Волкова можно на сегодняшний день считать открытым. Все, участвующие в обсуждении, конечно, любят и знают с детства именно нашу, родную Элли, с которой расставаться никто ни в коем случае не намерен. Однако и авторское право сегодня уже принято ценить и защищать. Поэтому споры получаются особенно жаркими.

Довод 1: Так все раньше делали

«- Отношение к авторским правам в минувшие века было другим - хорошую идею коллеги другой писатель подхватывал и переписывал. Такими «перепевками» занимались и Александр Пушкин, и Гёте. И все к этому относились спокойно. Тем более что молодая литература (а литература СССР в 1930-х гг. была молодой) не на ровном месте возникла, а искала, на каком фундаменте закрепиться.» (Писатель Андрей Усачёв, из интервью для АиФ)

Заимствование сюжетов – это действительно нормальный творческий процесс. Таких примеров наша литература знает много. Можно вспомнить еще и Лафонтена, Крылова с их баснями, Алексея Толстова (Буратино), Лазаря Лагина (Старик Хоттабыч) и Николая Носова (Незнайка). Однако приходится отметить, что ни в одном из этих примеров не только сюжетная линия и основные события, но и практически все действующие лица не были заимствованы настолько полно. Говорить же, что Пиноккио – тот же самый персонаж, что и Буратино, могут только те, кто никогда не читал сказку Карло Коллоди.

Довод 2: Произведения все же отличаются

Список сюжетных расхождений действительно велик. Но при его прочтении верность этого довода становится все более сомнительной. Разговаривал Тотошка или нет и была ли Элли (Дороти) сиротой – это, конечно, очень важно. Но на новое произведение как-то не тянет, а ведь именно эти различия обычно указываются как основные (ну, кроме имен персонажей, «цветовой схемы» волшебной страны и пары дописанных глав). Дальше список начинает еще больше «мельчать»: «Волшебная страна у Волкова более недоступна», «Дровосек в книгах Волкова сделан из железа, а у Баума он жестяной», «История Летучих Обезьян у Волкова описана гораздо менее подробно», ну и так далее. Кстати, Волков трижды, при каждом переиздании, заметно изменял сказку, и большинство отличий появилось только позднее. Тем не менее, многие считают, что русский автор сумел создать произведение, новое не столько по содержанию, сколько по духу и стилю: «Точную, но графически суховатую прозу Баума он «перевёл» в акварельно-мягкую живопись» (литературовед Мирон Петровский).

Довод 3: Наша, русская версия «Волшебника» была много раз переведена на другие языки и известна во всем мире

Тут, действительно, не поспоришь. Книга переведена на 13 языков и была любима во всех странах соц. лагеря. В Германии она издавалась еще с 60-х годов и выдержала уже более 10 переизданий. Интересно, что после изменения оформления 11-го издания в 2005 году немецкие читатели активно стали требовать возвращения к первоначальному варианту. И теперь книга печатается в Германии полностью в старом дизайне и даже с послесловием о недостатках капиталистического строя.

Вообще вот здесь, наверное, и кроется самый главный довод: на самом деле все мы очень любим именно нашего «Волшебника» с иллюстрациями Леонида Владимирского. Поэтому «читали и читать будем». Причем теперь – уже своим детям. Так что вопрос об авторстве носит больше характер академических рассуждений. Дальше в этом споре каждый волен выбирать свою позицию. Пока в официальных источниках для описания книги Волкова используют термин «написанная на основе сказки американского писателя».