Неравный бой корвета с броненосцем или последняя битва «Эсмеральды»

Мирная служба «Эсмеральды»

После окончания войны с Испанией корвет «Эсмеральда» вернулся к обычной жизни военного корабля в мирное время: он служил для обучения морских курсантов и участвовал в гидрографических исследованиях. В 1867-1868 годах корвет прошёл ремонт в морском арсенале Вальпараисо: на нём заменили котлы, а вместо прежних двенадцати 32-фунтовых гладкоствольных пушек установили столько же 40-фунтовых нарезных орудий Армстронга, заряжавшихся с дула. Помимо них корабль получил четыре 32-фунтовых (102-мм) гладкоствольных орудия Уитворта.

В 1868 году корвет участвовал в оказании помощи населению перуанского порта Арика, пострадавшего от сильнейшего землетрясения и цунами. Затем «Эсмеральда» вместе с корветом «О’Хиггинс» прибыла в Кальяо, чтобы принять там останки чилийского национального героя Бернардо О’Хиггинса для перезахоронения их в Чили.

С 1870 года корабль служил учебным судном Военно-морской школы, а в конце 1871 года был направлен в качестве стационера в боливийский порт Антофагаста. Здесь летом 1872 года корвет стал свидетелем мятежа генерала Квентина Кеведо и проследовал вдоль побережья на север, наблюдая за боевыми действиями. Когда силы Кеведо были разгромлены боливийскими правительственными войсками возле Токопильи, генерал объявил о прекращении борьбы и укрылся на «Эсмеральде».

В дальнейшем корвет стоял на якоре в Вальпараисо, и, по некоторым данным, даже был разоружён. 24 мая 1875 года корабль пострадал из-за сильного шторма – на него волной бросило блокшив «Вальдивия». Корабль был спасён лишь благодаря решительным действиям его командира Луиса Альфредо Линча и старшего помощника Артуро Прата: им удалось выбрать якорь, подтянуть корабль к пляжу и завести швартовы на берег. Тем не менее «Эсмеральда» получила серьёзные повреждения носовой части и потеряла бушприт.

Ремонт «Эсмеральды» занял несколько месяцев и обошёлся в 100 000 песо (в эту сумму также вошла замена котлов, артиллерии и палубного настила). После ремонта корвет вновь был переведён в активную службу и в 1876-1877 годах использовался как учебное судно для морских кадетов. В этом качестве он совершил несколько дальних океанских плаваний: на острова Хуан-Фернандес, Таити и остров Пасхи. Несмотря на замену котлов машины «Эсмеральды» могли развивать лишь половину своей мощности, скорость под парами не превышала 6 узлов.

За это время чилийский флот сильно вырос: в Англии для него были построены казематные броненосцы «Альмиранте Кохрейн» и «Бланко Энкалада». Кроме того, флот получил четыре корвета и несколько более мелких боевых единиц, фактически став самым мощным в Южной Америке (бразильский флот был больше по числу кораблей, но состоял в основном из речных мониторов).

Вторая тихоокеанская война

Несмотря на союз в войне с Испанией, отношения между Чили и Перу оставались напряжёнными. Главным яблоком раздора являлась Боливия – точнее, её прибрежная провинция Литораль с портом Антофагаста. В середине XIX века здесь были обнаружены огромные залежи селитры, которая использовалась для производства удобрений и боеприпасов. К 1870-м годам добыча селитры начала приносить серьёзные деньги, превосходившие доходы от добычи гуано.

В отличие от гуано, селитра требовала переработки, а потому вывозилась на территорию более экономически развитой Чили. В то же время по боливийско-чилийскому соглашению о разделе приграничной территории такой вывоз не облагался экспортными пошлинами, а Боливия не имела права поднимать налоги для работавших на её территории чилийских предприятий.

Боливии это было невыгодно, поэтому весной 1878 года её правительство всё-таки объявило о введении нового налога на чилийскую «Компания де Салитрес и Феррокаррил де Антофагаста». Чилийцы отказались платить, и в феврале 1879 года боливийские власти объявили о национализации компании. В ответ 14 февраля чилийский флот высадил десант в боливийском порту Антофагаста. 22 марта десанты были высажены в портах Кобиха и Токопилья — таким образом, чилийцы заняли почти всё побережье Боливии, выйдя к границам Перу.

Ещё со времен Боливара перуанцы считали Боливию своей территорией («Верхним Перу») и лелеяли мысль о создании перуанско-боливийской конфедерации, в которой Перу могла бы доминировать благодаря более сильной экономике. В 1873 году между странами был даже заключён секретный военный союз. Правда, после захвата Антофагасты Перу не вступила в войну, но начала переговоры с Аргентиной о совместных действиях против Чили. Чилийцы предпочли нанести удар первыми и 4 апреля сами объявили войну Перу.

Уже на следующий день готовая к бою чилийская эскадра приступила к блокаде Икике – главного порта приграничной чилийской провинции Тарапака, расположенного в 70 км от боливийской границы. Эскадрой командовал контр-адмирал Хуан Вильямс Реболледо – бывший командир «Эсмеральды», прославившийся захватом испанской шхуны «Ковадонга». В его соединение входили броненосцы «Альмиранте Кохрейн» и «Бланко Энкалада», а также ряд других кораблей, в том числе «Эсмеральда» и «Ковадонга». К этому моменту командиром «Эсмеральды» был капитан 2-го ранга Мануэль Томсон, но 5 мая его сменил 31-летний капитан 2-го ранга Артуро Прат, ранее командовавший «Ковадонгой».

16 мая контр-адмирал Вильямс Реболледо с основной частью эскадры отправился на север, чтобы атаковать перуанский флот в Кальяо. Возле Икике для осуществления блокады были оставлены два самых тихоходных корабля («Эсмеральда» и «Ковадонга»), а также невооружённый транспорт «Ламар».

Перуанцам удалось обмануть противника: их эскадра под командованием капитана 1-го ранга Мигеля Грау разминулась с чилийской и прорвалась на юг, ведя с собой транспорты с войсками. Пока солдаты высаживались в портах Арика и Пакоча, капитан Грау подошёл к Икике. У него было всего два корабля: батарейный броненосец «Индепенденсия» и башенный монитор «Уаскар». Сам командующий перуанской эскадрой держал флаг на мониторе, броненосцем командовал Хуан Гильермо Мур.

Монитор против корвета

Со стоявшей в дозоре «Ковадонги» заметили корабли противника около половины седьмого утра, но поначалу приняли их за вернувшуюся эскадру адмирала Вильямса Реболледо. Командир «Ковадонги» Карлос Конделл выстрелом предупредил флагмана, Прат приказал поднять якоря и выходить в море. Когда через четверть часа стало ясно, что это противник, оба чилийских корабля повернули назад.

В 8:15 «Уаскар» с большой дистанции сделал первый залп — два 10-дюймовых снаряда упали между чилийскими кораблями. Через 10 минут последовал второй залп «Уаскара», оказавшийся удивительно точным: снаряд попал в правый борт «Ковадонги» и прошёл через кают-компанию, переоборудованную под лазарет. Был смертельно ранен корабельный хирург Педро Видела, погибли его ассистент и юнга. Чилийцам повезло, что полубронебойный снаряд пронизал шхуну насквозь, не успев взорваться, иначе ущерб оказался бы гораздо более серьёзным.

Тем временем транспорт «Ламар» выбрал якорь и бросился на юг, подняв американский флаг. За ним последовала и «Ковадонга». В то же время «Эсмеральда» вернулась к Икике – на корвете вышли из строя два котла из четырёх, и Прат понимал, что уйти от противника не удастся. Он обратился к своей команде:

«Ребята, силы неравны, но от нас требуется мужество и ещё раз мужество! До сих пор ни один чилийский корабль никогда не спускал свой флаг; я надеюсь, этого не случится и сегодня. Клянусь вам, что этого не будет, пока я жив – а если я погибну, мои офицеры знают, как исполнить свой долг. Да здравствует Чили!»

Перуанский командующий разделил свои корабли: «Индепенденсию» он отправил в погоню за «Ковадонгой», а сам направился к гавани Икике, чтобы уничтожить «Эсмеральду». Первоначально Прат поставил свой корабль в 200 м от пляжа прямо напротив города, так что снаряды перуанцев летели в жилые дома и собравшуюся на берегу публику. «Снаряды летели мимо нас, а некоторые причиняли вред населению, поэтому наша позиция была выгодной», — позднее отмечал в своём докладе первый лейтенант Луис Урибе. Это несколько портит рыцарственный образ капитана Прата, созданный позднее чилийской пропагандой.

Вскоре ситуация осложнилась для чилийцев: с берега открыли беглый огонь перуанские полевые 9-фунтовки. От их огня на «Эсмеральде» погибли три моряка, было ранено ещё несколько человек. После этого корвету пришлось покинуть свою позицию и отойти на мелководье севернее города.

Перестрелка велась на дистанциях от 4 до 10 каб. 40-фунтовые снаряды «Эсмеральды» просто отскакивали от брони монитора, а один из них влетел в амбразуру «Уаскара», но не взорвался. В свою очередь, «Уаскар» делал из своих огромных 254-мм орудий лишь один залп в 10 минут, и за два с половиной часа канонады выпустил около 30 снарядов. Около 10 часов один из этих снарядов с дистанции около 4 каб угодил в левый борт «Эсмеральды», пронизал корпус насквозь и вышел из противоположного борта, оставив небольшую пробоину у самой ватерлинии. Чилийцам опять повезло, что снаряд не взорвался: итогом его попадания стал лишь небольшой пожар, который удалось быстро потушить.

Гибель Артуро Прата

Убедившись, что его тяжёлые снаряды не дают должного эффекта, Грау решил пойти на таран. «Эсмеральда» смогла увернуться, и первый удар пришёлся по касательной – нос монитора просто скользнул по правому борту «Эсмеральды» в кормовой её части. Но одновременно «Уаскар» дал новый залп в упор, посеяв страшные разрушения на палубе корвета — здесь погибло около 50 человек. Видя, что его корабль обречён, Прат с криком «На абордаж, ребята!» перепрыгнул с квартердека на палубу монитора, держа в одной руке саблю, в другой револьвер.

Атака не готовилась заранее, и большинство чилийских моряков просто не услышали своего командира. Из всего экипажа за Пратом последовал лишь сержант морской пехоты Хуан де Дьос Альдеа. В следующую минуту Прат погиб, успев застрелить офицера-сигнальщика – это был единственный погибший в бою с перуанской стороны. Сержант Альдеа был смертельно ранен и умер в лазарете «Уаскара».

Перуанский командующий Грау приказал механикам дать задний ход и поднял на мачте «Уаскара» сигнал с требованием сдачи, однако принявший командование «Эсмеральдой» первый лейтенант Луис Урибе отказался капитулировать. Бой продолжился. Позднее Урибе писал в своём докладе:

«Я прошёл на корму и принял командование кораблём. Между тем мы стреляли почти в упор, но наши выстрелы не приносили никакого результата. Напротив, вражеские гранаты наносили ужасный урон; палуба между полубаком и полуютом была усеяна трупами».

В 11:50 «Уаскар» вновь попытался таранить «Эсмеральду». Теперь на корвете были готовы к атаке, и когда корабли столкнулись, на палубу монитора перепрыгнуло двенадцать чилийцев во главе с суб-лейтенантом Игнасио Серрано. Они тут же были скошены огнём из картечницы Гатлинга. Одновременно таран «Уаскара» глубоко проник в правый борт «Эсмеральды», и корвет сразу же осел носом. Башенные орудия монитора в очередной раз выстрелили в упор: один снаряд угодил в машинное отделение «Эсмеральды», окончательно уничтожив его и убив почти всех механиков; другой полностью разрушил офицерскую кают-компанию, использовавшуюся в качестве лазарета.

Лишившийся хода корвет постепенно погружался в воду, и третий таранный удар в 12:10 лишь добил его. Перуанцы приложили все усилия к спасению экипажа, но из воды удалось поднять только 57 человек, включая Урибе. Остальные моряки (около 150 человек) погибли. «Уаскар» получил повреждения таранного отсека и трёхногой фок-мачты, на нём погиб один человек, а ещё несколько было ранено ружейным огнём.

В ноябре 1879 года уцелевших моряков «Эсмеральды» обменяли на перуанских пленных. Луис Урибе был назначен командиром канонерки «Пилкомайо», а впоследствии стал адмиралом, морским министром и видным историком флота.

Главным героем сражения стал бессмысленно погибший Прат, превращённый в национальную икону. Чилийская пропаганда смогла выжать из сражения максимум возможного — в результате день 21 мая стал национальным праздником Чили, имя Прата торжественно славится до сих пор, а одна из провинций на юге страны именуется Капитан-Прат.

Наиболее корректным остался Грау: в послании вдове командира «Эсмеральды» он писал:

«Капитан Прат пал жертвой своей неумеренной храбрости во имя славы и защиты флага своей страны. Я искренне сожалею об этом печальном итоге нашего поединка».

Омрачённая победа перуанцев

Победа «Уаскара» была омрачена обидной неудачей «Индепенденсии». Капитан-лейтенант Карлос Конделл оказался куда более ловким, чем его начальник: уходя от чилийского броненосца, «Ковадонга» ухитрилась заманить противника на подводную скалу у мыса Пунта-Груэса в 9 милях южнее Икике. Вдобавок Конделлу удалось зайти неподвижной «Индепенденсии» с кормы и поджечь её несколькими удачными выстрелами. В итоге перуанцам пришлось сжечь броненосец, предварительно сняв с него часть артиллерии. Так перуанский флот лишился своего самого крупного корабля. Впрочем, бой закончился победой перуанцев: блокада Икике была снята, а чилийский флот на некоторое время покинул побережье Тарапаки. Теперь перуанские суда могли беспрепятственно перебрасывать сюда войска.

Командир «Индепенденсии» Хуан Гильермо Мур был отдан под трибунал, а позднее погиб при обороне Арики. Карлос Конделл получил звание капитана 2-го ранга, позднее стал командиром корвета «Магальянес», а после окончания войны некоторое время занимал должность морского министра. Несмотря на блестящий успех, слава и известность Конделла и «Ковадонги» далеко уступали тому сиянию, которым окутались имена Артуро Прата и «Эсмеральды». Как писала чилийская поэтесса и нобелевский лауреат Габриэла Мистраль, «наша история прекрасна, и, чтобы рассказать о нашем героизме нашим детям, нам не нужно прибегать ни к Греции, ни к Риму — если Прат был всей Спартой».

В 1973 году корпус «Эсмеральды» был объявлен национальным памятником, после чего подвергся тщательному обследованию. С корвета подняли часть оборудования, которое стало музейными экспонатами. Наконец, в 2004-2011 годах в гавани Икике был возведён макет «Эсмеральды» в натуральную величину, воспроизводящий внешний вид и часть интерьеров этого славного корабля.