Роль генерала-адъютанта Алексеева в отречении Николая II и Гражданской войне

Обстоятельства сложились так, что генерал Алексеев оказался одним из нескольких людей, непосредственно влиявших на решения колебавшегося самодержца накануне отречения. Как вел себя Алексеев и почему менялась его позиция в решающие для страны дни – читайте в нашем материале.

Начальник штаба и отречение Николая II

В августе 1915 года ставший Верховным главнокомандующим Николай II назначил начальником своего штаба генерала Михаила Алексеева. Он участвовал в Русско-турецкой войне 1877 — 1878 гг., Русско-японской войне, а во время Первой мировой командовал штабом Юго-Западного фронта и был главнокомандующим на Северо-Западном фронте. Малоизвестный факт: осторожный Алексеев затормозил начало десантной операции Александра Колчака по захвату Стамбула, а позже о ней забыли на фоне гигантских политических потрясений.

В дни Февральской революции Алексеев был сильно простужен. Он только что вернулся из Крыма, где лечил уремию. При высокой температуре ему требовался постельный режим. Вместо этого генерал решал судьбу тысячелетней русской монархии.

Начальник штаба был связующим звеном между Николаем II и Петроградом. После позднего звонка великого князя Михаила вечером 27 февраля Алексеев передал его совет царю. Николай об идее сменить правительство высказался отрицательно. В то же время император решил ехать в Царское Село.

Утром 28 февраля начальнику штаба сообщили, что единственный оплот верных властям войск в столице — Адмиралтейство. Днем Алексеев отправил телеграмму четверым главнокомандующим разными фронтами, в которой призвал их не изменять присяге. Царь уже уехал в Царское Село, но военный так и остался в Ставке в Могилеве, куда к нему стекалась информация со всей страны. Например, что Балтийский флот признал новую революционную власть, а в Кронштадте бесконтрольно убивают офицеров.

1 марта позиция Алексеева начала меняться. Он уже сам предложил царю пойти на компромисс — назначить правительство во главе с популярным в обществе октябристом Михаилом Родзянко. Однако в Ставке не понимали, что делать такие шаги уже поздно. Если начальник штаба пытался влиять на Николая дистанционно, то командующий Северным фронтом генерал Рузский делал то же самое в личных беседах с царем. К этому времени из-за блокированной дороги император изменил маршрут и прибыл в Псков.

Ночью Алексеев прислал государю текст манифеста о назначении нового премьер-министра Родзянко. Из Пскова позвонили в Петроград и попросили председателя Государственной думы срочно приехать. Но договариваться на своих условиях Николай больше не мог.

Тем временем к начальнику штаба пришли телеграммы трех главнокомандующих фронтами (великого князя Николая Николаевича, Эверта и Брусилова). Военные просили императора отречься. Для них главной целью было продолжить войну до победного конца. Все трое верили, что уход непопулярного царя изменит настроения в армии. Алексеев отправил их телеграммы государю.

2 марта в Псков прибыли депутаты думы Александр Гучков и Василий Шульгин. При них Николай и подписал Акт об отречении от престола. Он отрекся за себя и за сына Алексея, передав трон брату Михаилу. Именно такой текст пришел к начальнику штаба в Могилев. Алексеев начал рассылать манифест на фронте.

Убеждая Николая отречься, генерал вовсе не отказывался от идеи монархии. Вариант с передачей власти Михаилу казался ему логичным и законным. Но в Петрограде, где находился великий князь, царили совсем другие настроения. Уже на следующий день представители новой власти убедили отречься и Михаила (некоторые монархисты до сих пор считают его Михаилом Вторым — Первым был Михаил Федорович).

Но еще до того Родзянко позвонил Алексееву в Ставку и попросил прекратить распространять николаевский манифест на фронте. Политик стал убеждать генерала, что кандидатура великого князя — неподходящая, и не стоит будоражить солдат. Шокированный Алексеев ответил, что некоторые части уже успели присягнуть Михаилу II.

Так или иначе, но уже очень скоро великий князь также отрекся. Махинации петроградских политиков же сильно задели Алексеева — искреннего монархиста, не желавшего разрушать строй, а хотевшего только отречения непопулярного Николая II. «Я никогда не прощу себе, что поверил в искренность некоторых людей, что пошел за ними и что послал телеграмму об отречении императора главнокомандующим», — сказал он одному из подчиненных.

С Николаем Алексеев еще встретился. Подписав отречение, уже бывший император вернулся в Ставку в Могилев. Через день он сообщил начальнику штаба, что изменил свое решение и хочет, чтобы трон перешел к сыну Алексею (мальчик был болен гемофилией). Вторично потрясенный генерал отказался посылать соответствующую телеграмму Временному правительству. 7 марта приехавшие из столицы комиссары новой власти забрали Николая в Царское Село. На прощание бывший царь произнес перед войсками речь. Начальник штаба плакал.

Гражданская война

После небольшой заминки Временное правительство сделало Михаила Алексеева верховным главнокомандующим армии. Генерал пребывал в этой должности в апреле — мае, однако после перерыва опять возглавил Ставку, чтобы не допустить расправы над Лавром Корниловым и его сторонниками — военными, которых Керенский обвинил в организации мятежа.

В сентябре Алексеев вновь вышел в отставку. До Октябрьской революции он жил в Петрограде. Приход к власти большевиков ничего хорошего ему не сулил. Через несколько дней генерал тайком покинул столицу и отправился на юг.

Прибыв в Новочеркасск, военный приступил к организации Добровольческой армии для борьбы с большевиками. В декабре к нему присоединился Корнилов. Алексеев участвовал в обоих Кубанских походах и был самым уважаемым белым военачальником на Юге России.

Несмотря на бурные события 1917 года, верховный руководитель Добрармии так и остался убежденным монархистом. С другой стороны, он понимал, что любой теоретический политический спор не имеет смысла, пока не одержана победа над большевиками. Также Алексеев не изменил идее войны с Германией и ее союзниками до победного конца. Генерал скончался 8 октября 1918 года (по новому стилю) в Екатеринодаре от воспаления легких. Ему было 60 лет. Мемуарист полковник Мезерницкий называл Алексеева «идеалистом, принесшим все на алтарь родины, ничего не требующим для себя и верившим, что и другие поступят так же, как и он».