Какой была армия XVIII века
В XVIII столетии армии европейских королей вели очень галантные войны. Боевые действия почти не затрагивали население провинций, рядом с которыми они проходили. Грабежи были редкостью, насилие над мирными жителями исключалось, в войсках царил строжайший порядок. А полки, разодетые в роскошные цветные мундиры, украшенные галунами и кружевами, шли на смерть, как на рыцарский турнир.
Война приобрела настолько эстетичные формы, что это нашло отражение во множестве батальных картин.
Никогда ещё — ни раньше, ни после этой эпохи — смерть в бою не была настолько прекрасна…
После кошмарной Тридцатилетней войны, о которой с содроганием вспоминали даже сто лет спустя и которая велась с небывалым ожесточением, в военном деле наступило новое время. Начала развиваться линейная тактика. Теперь небольшая, но хорошо обученная армия могла разбить гораздо более многочисленного противника, если он был подготовлен хуже. Военные — от солдата до офицера — стали профессионалами. А обучение их занимало много времени и стоило очень дорого.
В результате армия полностью обособилась от общества. Крестьяне растили хлеб, ремесленники платили налоги, купцы торговали — и все они не имели никакого отношения к королевскому войску. Но если кто-то из них оказывался на пути военного вербовщика и попадался на его уговоры, жизнь его резко менялась. Вчерашний простолюдин становился солдатом и полностью терял связь со своим прошлым.
Даже одежда преображалась как по волшебству. Бедняк надевал господский кафтан, парик и шляпу. Брал в руки шпагу — символ воинской чести.
Снабжение войск перешло на «магазинную систему»: появились склады продовольствия, а все военные действия строго планировались, исходя из возможности регулярно снабжать армию накопленными запасами.
Зачем это делали? Всё просто: профессиональная армия требовала строжайшей дисциплины. А любая попытка самостоятельно прокормить войско неизбежно приводит к риску мародерства и стремительному падению порядка в армии. Поэтому короли сознательно шли на огромные расходы в продовольственных магазинах, всеми силами удерживая своих солдат от разложения.
Война за корону Священной Римской империи
Осенью 1740 года умер правитель Священной Римской империи, Карл VI. У него не было наследников-сыновей, поэтому он передал корону своей дочери Марии-Терезии. И сразу нашлось немало желающих воспользоваться сомнительными правами новой императрицы и откусить от австрийских владений кусочек пожирнее.
Так началась война за имперское наследство.
В ней с одной стороны выступила Пруссия, которая любыми способами пыталась округлить свои владения и давно мечтала о захвате австрийской Силезии. Бавария — её курфюрст сам хотел быть императором. Заодно с ними — Франция (старый противник Австрии) и Испания, в которой правила французская династия (испанцы во всём следовали политике «старшего брата»). А также ряд государств помельче.
Сторону императрицы сначала приняли лишь в австрийских и венгерских владениях Габсбургов. Но затем, быстро смекнув, что поражение австрийцев приведёт лишь к усилению Франции, Марию-Терезию поддержали все, кого такой вариант решительно не устраивал: англичане, голландцы и русские.
Поначалу война шла довольно бодро. Австрийцы более-менее успешно отбивались от наседающих со всех сторон хищников. Прусский король Фридрих Великий урвал Силезию и переваривал это богатое приобретение, испанцы воевали в Италии. Англичане делали то, что у них получалось лучше всего: сражались с французами за превосходство на морях. Но закончилось это тем, что к 1745 году французы достигли ошеломляющих успехов. И англичане пришли к паническому выводу: надо срочно что-то делать.
Английский принц отправляется на войну
Решать проблемы поручили герцогу Камберлендскому. Весной в австрийских Нидерландах собралось англо-ганноверско-австрийско-голландское войско, которому приказали любой ценой остановить наступление французов.
11 мая 1745 года противники встретились близ деревни Фонтенуа, где французская армия Морица Саксонского заняла хорошо укреплённые позиции.
Герцог Камберлендский в битве при Фонтенуа. Фрагмент. Давид Морье
Герцог Камберлендский, Уильям-Август, был третьим сыном короля Великобритании Георга II. Он отличался храбростью, решительностью, но вместе с тем был довольно посредственным полководцем. Его главные военные удачи относились к быстрому и кровавому подавлению восстания якобитов в Шотландии. Но в европейских войнах Уильям-Август преимущественно терпел поражение.
Мориц Саксонский. Фрагмент. Жан Этьен Лиотар
Внебрачный сын польского короля Августа Сильного получил фамилию по другому владению отца — Саксонии. Мориц был одним из выдающихся авантюристов и полководцев XVIII столетия. Он успел послужить и австрийцам, и французам, всюду проявив себя блестящим командиром. В молодости он претендовал на Курляндское герцогство и чуть не стал мужем будущей русской императрицы Анны.
Битва при Фонтенуа. Гиацинт де ля Пенья
В этой картине австрийский художник Гиацинт де ля Пенья — сам, кстати, служивший в армии — показывает сражение при Фонтенуа как типичную для этой эпохи огромную панораму с ровно стоящими линиями войск. Которые ждут приказа, чтобы начать бой.
Французское войско было прекрасно подготовлено к бою. В его состав входили лучшие полки королевской армии. Воинство сопровождал король Людовик XV вместе со своей свитой.
Основу пёстрой по составу армии союзников составляли британская и ганноверская пехота, чьи боевые качества отмечали все современники.
Соперники были почти равны по силам: 48 тыс. французов при 80 пушках и 53 тыс. союзников при 93 орудиях.
Битва при Фонтенуа. Луи Никола Ван Бларенберг
На картине французского баталиста Ван Бларенберга мы наблюдаем всё поле боя. В центре, вокруг Фонтенуа, находятся основные силы Морица Саксонского. Слева — редут д’Э, а справа — линии французской кавалерии.
Открыли сражение англичане.
Решительный и нетерпеливый герцог Камберлендский полагался на выучку и натиск своей пехоты, а потому приказал ранним утром атаковать по всему фронту, сосредоточив основные силы англичан и ганноверцев против левого фланга французов. На главные силы наступали голландцы, а на правом крыле французских рубежей действовала австрийская кавалерия.
Однако попытка решить исход боя могучим ударом не увенчалась успехом, хотя перестрелка шла несколько часов. Французы, занявшие оборону, расстреливали наступающих британцев и голландцев, которые несли потери и вынуждены были отступить.
Тогда не потерявший азарта герцог придумал новый план. Вместо фронтовой атаки он решил нанести мощнейший удар по центру обороны противника. Атаку должны были поддержать голландские полки, наступающие на левом фланге. Поскольку к тому времени голландцы несколько приуныли, им в помощь отправили Чёрную стражу — один из лучших шотландских полков британской армии.
Солдаты Чёрной стражи во главе с полковником Робертом Манро в Битве при Фонтенуа. Уильям Скок Камминг
Первыми Фонтенуа атаковали голландцы. Они вновь дошли до французских позиций, но не выдержали огня и бежали. Шотландцы оказались куда крепче. Невзирая на картечь, они ворвались на неприятельские позиции и перешли в рукопашную. Однако французы всё же выбили их с занятой позиции, и так рьяно атаковавшие шотландцы отступили, неся тяжелейшие потери.
Капитан лорд Чарльз Хей из 1-го полка пешей гвардии спорит с лейтенантом графом д’Отрош из полка Французской гвардии. Феликс-Анри Филиппото
В это же время в центре боя происходили события, которые потом пересказывали множество раз. Они стали примером галантности и уважения к противнику…
Любезность под смертоносным огнём
В большую атаку по центру фронта пошли все резервы англичан — лучшие части их армии. Под развёрнутыми знамёнами с музыкой маршировали три полка гвардии, за ними следовали армейские полки и ганноверцы. Союзники медленно приближались к строю спокойно ожидавших их французов.
И тут произошло необычное. Шеренги 1-го гвардейского пехотного полка подошли вплотную к линии французской гвардии. Ни один из противников не открывал огонь, не желая демонстрировать трусость. По обычаю того времени, офицеры шли впереди своих подчинённых.
Французы и англичане сняли шляпы и церемонно раскланялись, приветствуя друг друга.
Солдаты не стреляли, ожидая команды.
Тогда капитан 1-го пехотного полка гвардии, лорд Хей, достал из кармана своего мундира флягу с коньяком, отхлебнул добрый глоток для придания уверенности и обратился к стоящему напротив него лейтенанту французской гвардии графу д’Отрошу: _«Господа французские гвардейцы, стреляйте!» _
На это д’Отрош ответил ещё большей любезностью, заявив: «Господа, мы никогда не стреляем первыми, стреляйте сами».
Соревнование в куртуазности бесконечно продолжаться не могло. Раздался приказ, англичане сделали залп. Граф д’Отрош упал на траву Фонтенуа, обливаясь кровью (он получил семь пулевых ранений, но остался жив).
Британцы не зря славились своим натиском. Они проломили линию обороны французов. Уже казалось, что победа близка. Но тут Мориц Саксонский вместе с герцогом де Ришельё убедили Людовика XV, что надо вести в бой последний резерв — части военной свиты короля. Чтобы поддержать дрогнувших французов, Мориц Саксонский сел на коня и сам отправился в гущу сражения.
Современники потом рассказывали, что Людовик XV плакал, посылая свою свиту на верную смерть.
Это были лучшие дворяне королевства (ведь в частях Мезон-де Руа не дозволялось служить простолюдинам). Их атака была стремительна и увенчалась полным успехом: англичане были остановлены, а затем начали отступать, и уже к часу дня исход битвы решился. Потери в частях королевской военной свиты оказались огромны.
Мориц Саксонский передаёт королю захваченные в битве при Фонтенуа британские знамёна. Орас Верне
Так закончилась самая славная битва XVIII столетия. И что очень типично для войн той эпохи — французы, выиграв войну, по итогам не получили ничего. Это вызвало большое недовольство в общественном мнении и сильно ударило по репутации короля.
Король Людовик XV приветствует победителя в битве при Фонтенуа Морица Саксонского. Пьер Ленфан
Мориц Саксонский умер вскоре после завершения боевых действий. Его ближайший помощник, герцог Арман де Ришельё, стал великим полководцем. Он не проиграл ни одного сражения.
