Заговор против Павла I: как убивали императора

Причины заговора

Несмотря на многочисленные рассказы о деспотизме Павла I, недовольных его правлением было очень мало. Наоборот, народ очень любил своего императора, который заботился о жизни простых горожан, крестьян и солдат.

Круг недоброжелателей царя составлял очень узкий слой петербургской аристократии. Знатное общество никак не могло забыть многочисленных вольностей, которые были дозволены в годы правления Екатерины II. Поэтому Павел I — который не только заставил дворянство служить по-настоящему, но и строго спрашивал результаты службы — нашёл врагов среди столичного офицерства и чиновничества.

Сначала недовольные просто собирались в аристократических салонах, вели беседы. Вспоминали, как же хорошо жилось при прежней власти, и критиковали реформы императора.

Подобные оппозиционные настроения появились почти сразу после восшествия Павла I на трон, но долгое время оставались лишь пустыми словами.

Положение резко изменилось осенью 1799 года. Итальянский и швейцарский походы русских войск закончились отступлением в Россию, а Павел уверился: и австрийцы, и англичане боятся усиления России куда больше, чем Франции.

Британцы быстро обнаружили, что теряют влияние на Россию. Русских больше не стоило рассматривать ни как одного из главных поставщиков сырья, столь необходимого королевскому флоту, ни как военную силу, готовую за английские деньги сражаться против врагов Лондона. Удержать империю на стороне Великобритании было возможно лишь свергнув действующего правителя.

Англичане рассчитывали, что наследник Александр сохранит пробританский курс российской внешней политики. И, как показала история, не ошибались.

После охлаждения отношений с союзниками по антифранцузской коалиции (а затем и прекращения боевых действий против Франции) английский посол, граф Чарльз Уитворт, стал той организующей силой, которая превратила оппозицию в заговорщиков.

Ключевыми участниками готовящейся измены стали братья Зубовы. Это был могущественный клан, сложившийся вокруг последнего фаворита Екатерины II — светлейшего князя Платона Зубова. Братья обладали огромным влиянием в среде столичной верхушки. Они привлекали к участию в заговоре тех, кто был обязан им карьерой, или просто недовольных императором.

Британские деньги

Но без английских денег и обещанной поддержки британского правительства никакой переворот не свершился бы.

Роль связующего звена между участниками и лордом Уитвортом досталась Ольге Жеребцовой, сестре троих Зубовых. Она отличалась авантюрным характером, считалась исключительной красавицей и была очень близко знакома со множеством влиятельных мужчин. В момент подготовки «комплота» она стала любовницей Уитворта, что обеспечило идеальный канал для передачи денег и информации.

Вместе с Уитвортом к заговору присоединился вице-канцлер граф Никита Панин, один из руководителей русской внешней политики. Несмотря на происхождение из семьи давних сторонников Павла, молодой граф отличался непомерным самолюбием и болезненно воспринимал педантичные указания требовательного и строгого императора. Кроме того, вице-канцлер был приверженцем проанглийской политики и делал всё, чтобы Россия слепо следовала интересам Британии.

Когда появились люди и деньги, дело сразу пошло на лад.

По свидетельству очевидцев, в 1800–начале 1801 года заговорщики были абсолютно не ограничены в средствах.

Светлейший князь Платон Зубов, удалённый в свое провинциальное имение, сумел вернуться в Петербург. И не без участия британской стороны. Французская певица Луиза Шевалье за огромные суммы в золоте (которые ей передала Жеребцова) убедила своего любовника — приближённого к императору графа Ивана Кутайсова, — что Зубова надо простить. Прельщённый обещанием, что светлейший князь женится на его дочери, Кутайсов добился его возвращения в столицу.

Заговорщики очень зависели от британской помощи. Ведя тайную переписку, они отправляли письма с помощью английских дипломатических курьеров. Это обеспечивало безопасность, но увеличивало риск: ведь рано или поздно слухи должны были дойти до сторонников императора.

Так и случилось. Весной 1800 года письма Уитворта перехватили, а самого посла выслали. Впрочем, лорд Уитворт уехал недалеко. По заданию британского правительства он обосновался в Дании, откуда было очень удобно поддерживать связь с участниками «комплота» в Петербурге.

Заговорщики начинают действовать

Обстоятельства благоприятствовали изменникам. Как раз к этому времени граф Панин смог если не вовлечь в эту авантюру наследника русского престола цесаревича Александра, то хотя бы получить от него согласие на отстранение отца от власти.

Ещё в начале 1800 года Панин, старый приятель Александра, вёл с ним разговоры о «безумии» Павла и возможном установлении регентства в связи с этим. Тогда наследник гневно отверг намёки заговорщика.

Летом 1800 года Павел издал указ об узаконении его незаконнорождённой дочери. А в высшем обществе распространился слух: новым наследником будет Николай — младший сын Павла. Затем враги императора стали рассказывать, будто бы самодержец хочет сделать своим наследником родственника жены — герцога Евгения Вюртембергского.

Интриги сделали своё чёрное дело: цесаревич Александр согласился поддержать заговорщиков.

Он настаивал лишь на ненасильственном решении проблемы — отречении Павла и сохранении его жизни.

Что пора переходить от слов к делу, стало ясно зимой 1801 года. В январе император принял решение о русско-французском союзе и совместных действиях против английской колониальной империи в Индии.

В отечественной литературе принято пренебрежительно высказываться о планах Наполеона и Павла сокрушить Британию ударом по её восточным владениям. Однако сами англичане отнеслись к такой угрозе чрезвычайно серьёзно.

Последние недели

26 февраля 1801 года связная заговорщиков, Жеребцова, державшая в руках все крамольные нити и хранившая казну, уехала в Германию. Очень предусмотрительная мера, ведь враги императора уже начали претворять свой план в жизнь. Её разоблачение было бы слишком опасно. А за границей Жеребцова могла переждать планируемый переворот, чтобы вернуться, когда дело будет сделано.

В начале марта до Павла начали доходить сведения о готовящейся измене.

Сохранилась полулегендарная история, будто бы император вызвал генерал-губернатора Петербурга, графа Петра Палена, и прямо спросил его об этом.

Пален на мгновение смутился, но быстро собрался с мыслями. Он заверил монарха, что его (Палена) шпионы проникли в самое сердце заговора. И со дня на день граф будет готов доложить всю информацию, необходимую для разоблачения изменников. Павел поверил хитрому царедворцу.

С этого момента стало ясно: или заговорщики осуществят свой план в течение ближайшего времени, или их разоблачат.

Как охраняли Павла I

Новая императорская резиденция — Михайловский замок — была отлично защищена. Павел, опасавшийся заговоров, лично принимал участие в проектировании. Дворец окружали водные каналы, через которые были переброшены подъёмные мосты. Ночью их поднимали, а ворота замка запирали, после чего никто не мог проникнуть внутрь здания. Резиденция попеременно охранялась караулами различных полков лейб‑гвардии.

Именно в этой части защиты и нашлось слабое место.

Русская гвардия после Петра Великого превратилась в настоящих преторианцев. Развращённые за столетие дворцовых переворотов солдаты считали себя вправе свергать неугодных правителей и возводить на трон тех, кто обещал им больше денег, чинов и вольностей. Военная дисциплина в частях за годы правления Елизаветы и Екатерины II стала мало кому интересной абстракцией.

Павел приложил огромные усилия, чтобы изменить настроения гвардейцев. Постепенно из ленивых придворных они превратились в лучшие боевые части.

Но даже безусловная преданность солдат не могла защитить от измены офицеров. Которые были очень недовольны, что вместо роскошных дневных обедов, вечеров в опере и ночных кутежей они обязаны каждый день с раннего утра являться на службу и заниматься с подчинёнными.

Поэтому неудивительно, что среди участников «крамолы» скоро оказались гвардейцы. За год с небольшим заговорщики смогли привлечь несколько десятков офицеров — от поручиков до генералов. Наиболее насыщены врагами императора оказались Преображенский и Семёновский полки. Именно их изменники и использовали ночью 12 марта.

План переворота

Ночью 11 марта Павел I в последний раз обошёл караулы Михайловского замка и лёг спать.

Уже после вечерней поверки поступили приказы командиров Преображенского и Семёновского полков, вовлёченных в заговор, об изменении состава караулов в замке. В итоге на дежурствах оказались отряды под командованием офицеров‑предателей.

Вход в замок заперли, но это уже не могло защитить императора.

Ночью у командира Преображенского полка Петра Талызина под предлогом ужина собрались те заговорщики, которые не находились на ночном дежурстве. Настроение подогревалось крепкими напитками. Находившийся там граф Пален не пил и не давал пить другим ключевым фигурам заговора. Он огласил план переворота: разделиться на две колонны (первую возглавит он сам, вторую — Платон Зубов), проникнуть во дворец, дойти до спальни Павла I и арестовать императора.

Ночь 12 марта

Незадолго до полуночи заговорщики покинули пиршественные столы и разделились на две группы. В полночь они достигли замка, куда подошли и два батальона гвардейцев. Михайловский дворец был окружён. Караульные офицеры — участники крамолы — без слов открыли ворота замка.

Две колонны изменников проникли внутрь здания. Их встретили караулы гвардейцев.

Преображенцами командовал заговорщик, поручик Сергей Марин.

Несмотря на приказ, солдаты были готовы броситься защищать царя. Но, приставив шпагу к груди правофлангового гренадёра, Марин скомандовал: «Смирно!». И привыкшие к исполнению офицерских приказов гвардейцы замерли в строю.

Второй караул Семёновского полка возглавлял поручик Константин Полторацкий. Он пропустил участников заговора и также удерживал солдат от вмешательства.

Изменники ворвались в спальню императора. Павел попытался спрятаться, но был обнаружен.

Дальнейшие события заслуживают отдельного подробного рассказа, в котором найдётся место версиям, собирались ли участники крамолы убивать императора или лишь хотели принудить его к отречению. Но произошло то, что произошло. На Павла I набросилась толпа озлобленных офицеров. Монарха били по голове и душили… И вскоре он был убит.

Что было бы, если…

Можно ли было предотвратить заговор и спасти императора? Историки убеждены: это было вполне возможным вариантом развития событий.

В истории «комплота» присутствовали несколько переломных моментов, которые могли резко изменить ход событий.

Например, в феврале 1801 года. Тогда в опалу попал граф Фёдор Ростопчин — ближайший советник Павла I, сторонник союза с Францией и недоброжелатель Палена. Если бы граф, имевший огромное влияние и бесконечно преданный императору, остался при дворе, он мог бы разоблачить готовящуюся измену. Именно поэтому участники переворота начали активно действовать лишь после того, как Ростопчин покинул Петербург.

Второй переломный момент связан с трусостью графа Кутайсова. Фаворит Павла I в ночь убийства находился в апартаментах поблизости от монарха. Как только заговорщики подошли к его комнате, чтобы арестовать столь важную фигуру, он полуодетым бежал из Михайловского замка. Если бы Кутайсов не смалодушничал, а предупредил своего благодетеля, Павел I имел бы все шансы спастись и оказаться под защитой надёжных войск.

Третий переломный момент — встреча заговорщиков с караулом Полторацкого. В тот момент, когда цели ворвавшихся во дворец были уже абсолютно ясны, к офицеру подбежал лакей. Он кричал: «Господин офицер, кто бы вы ни были, завтра станете первым человеком в России. Бегите, бегите на помощь к императору, изменники его убивают!»

Полторацкий некоторое время был в замешательстве. Его командир капитан Воронков — тоже участник переворота — изрядно выпил и крепко спал.

Прикажи молодой офицер своим солдатам стрелять, они без труда разогнали бы пьяную, неорганизованную и боявшуюся провала толпу заговорщиков.

А гвардеец действительно мог бы рассчитывать на царскую награду.

Однако Полторацкий выбрал сторону предателей и остался стоять перед ожидавшими команды семёновцами.

Говорят, он был крайне простодушным человеком и, возможно, не смог быстро сообразить, какой выбор даёт ему судьба.

К слову, жизнь Полторацкого была счастливой и при таком исходе. Он стал героем множества войн, дослужился до эполет генерал-лейтенанта. А умер в преклонных летах в Санкт-Петербурге, пережив не только Александра I, но и Николая I.