«Долгая война»: британская разведка против террористов в Северной Ирландии в 1970-е гг

В ходе так называемой «Долгой войны» террористические группировки лоялистов-протестантов и сепаратистов-католиков схватились на смерть друг с другом, а также с полицией и армией Соединённого Королевства. Небольшая по площади и по населению северная часть острова Ирландия стала ареной кровавого конфликта, который длился больше 20 лет. Весомую роль в его разрешении и борьбе с террористами сыграли британские спецслужбы: MI5, MI6 и SAS.

Противоборствующие силы

Кто был противниками в «Долгой войне»? Прежде всего, активной силой были ирландцы-католики, желавшие объединения Северной Ирландии с остальной частью острова, которая с 1947 года была полностью независима и порвала все связи с британской монархией. Основной военизированной группировкой, действовавшей на британской части острова, была т.н. «Временная» Ирландская республиканская армия, а её партнёром выступала Ирландская национальная освободительная армия.

Политические цели могли несколько различаться — речь шла о способах присоединения к республике и сроке переходного периода для этого процесса, — но общий враг отлично сплачивал силы ирландцев-католиков. Религиозная идентификация играла дополнительную роль для обозначения своих и чужих. Протестанты оставались, без сомнения, противниками объединения и в большинстве своём лоялистами и сторонниками монархии, а подавляющая часть католиков выступала за республику.

Протестанты были также представлены несколькими группами. Во-первых, это была Ассоциация обороны Ольстера (АОО), официальной целью которой была независимость Ольстера, хотя участники группы не особо о ней вспоминали. Скорее, они видели свою цель в обеспечении политической и правовой стабильности в графствах Северной Ирландии во время беспорядков из-за деятельности республиканцев и возможного ухода королевской армии с острова. Ассоциация маскировала свою террористическую деятельность, скрываясь под вывесками Ольстерской лоялистской демократической партии и некоторых других политических организаций.

В 1973 году от Ассоциации откололись т.н. «Борцы за свободу Ольстера», и две получившиеся части находились в сложных отношениях друг с другом, причём некоторые из лидеров Ассоциации называли «Борцов» военным крылом АОО. В 1980-х гг. Ассоциация даже учредила новую военную организацию. Существовали и более законспирированные «Ольстерские добровольческие силы», соперничающие с АОО и являющиеся твёрдыми лоялистами и противниками республиканизма.

Число бойцов во всех организациях никогда не удавалось установить с большой точностью. Речь всегда идёт о приблизительных числах: «несколько сотен», «тысяча», — поскольку многие из участников этих террористических групп не принимали участие непосредственно в терактах и уличных боях. Большинство были осведомителями, хозяевами конспиративных квартир, скупщиками и продавцами краденого — организациям постоянно нужны были деньги, — т.е. выполняли важную вспомогательную работу, но при этом не афишировали свою принадлежность к названным организациям.

Террористам противостояли королевская полиция (Royal Ulster Constabulary), армия — прежде всего Полк обороны Ольстера (Ulster Defence Regiment) и знаменитая SAS (Специальная авиадесантная служба), — а также разведка в лице служб MI5 и MI6. Также в борьбу включались и подразделения из Британии и других стран, поскольку ирландские сепаратисты сотрудничали с некоторыми террористическими организациями с Ближнего Востока и Европы — в частности, много информации передавали спецслужбы Израиля и Германии.

Огромную помощь в борьбе оказывали также добровольные ассоциации, прежде всего ольстерская милиция (Ulster Special Constabulary Association), известная как B-Specials. Её члены из местных жителей хорошо знали своих противников, с которыми жили бок о бок, и были прекрасно осведомлены о многих низовых ячейках и группах помощи республиканцев — прежде всего именно они рассматривались в качестве главного врага. Поэтому после любого теракта с помощью милиции можно было опознать и арестовать практически всех мало-мальски значимых активистов в округе.

Успехи и провалы

Разведывательные службы к началу «Долгой войны» уже имели свои команды в Северной Ирландии — с 1919 года эта территория была неспокойной и очень уязвимой для воздействия извне, — а в 1971 году туда подтянулась SAS, которая, правда, не использовалась в спецоперациях вплоть до 1976 года.

Впрочем, информация о сепаратистах и лоялистах поступала также по другим каналам. Британские партии и отдельные политики обладали хорошо налаженной сетью информаторов в лице местных политических деятелей, членов клубов и обществ. Правда, иногда мнение политиков в Лондоне о ситуации в Ольстере, сформированное под влиянием информации с мест, было неверным. Так, Саннингдейлское соглашение 1973 года — Лондон и Дублин фактически создавали единый парламент и кабинет министров для острова — вызвало среди лоялистов бурю возмущения и подвигло их на забастовку, с которой невозможно было справиться силой, так как число вооружённых лоялистов оценивалось до 100 000 человек. Их упорное сопротивление способствовало фактической отмене соглашения в мае 1974 года.

Британское правительство понимало, что для эффективной борьбы с террористами необходимо вести тщательный учёт и анализировать все проявления недовольства, чутко отслеживая реакцию населения на теракты, поскольку слабость полиции и армии вызвала бы неминуемую радикализацию всего общества. Для этого требовались обширная сеть агентов и хорошо налаженная аналитическая служба для обработки информации.

Опора на широкую массу осведомителей давала результат, поскольку централизованные группы террористов были крайне неустойчивы к такого рода проникновению в их ряды. Провокаторы и удачно внедрившиеся полицейские агенты за короткий срок выходили на руководство группы, которое немедленно арестовывали. Правда, в этом случае агенты уже не могли снова использоваться на этой работе. В маленькой Северной Ирландии слухи о том, кто сдал ту или иную группу, распространялись очень быстро, а присланным из Британии работникам спецслужб было практически невозможно установить контакт с местными населением. Мало было, отмечают историки «Долгой войны», хорошо овладеть ольстерским акцентом — надо было пройти тест на родственные связи, знание одноклассников и коллег по работе. В малых общинах это было практически невозможно.

Поскольку такую работу сложно было поручить людям из MI5 или MI6, её выполнял Специальный отдел по борьбе с терроризмом королевской полиции Ольстера. Именно его сотрудники внедрялись в мелкие группы террористов, иногда неотличимые от уголовников, поскольку для финансирования организации приходилось прибегать к преступным способам добычи денег вроде скупки краденого, рэкета и т.п.

Много давала информация, которую просеивали работники аналитической службы, изучая документы по каждой из семей в районах компактного проживания лоялистов и националистов. Семейные связи, школьные и рабочие контакты, взаимоотношения внутри церковных приходов — всё это становилось объектом тщательного анализа.

Естественно, не обходилось без провалов. Так, предпринимались попытки собрать информацию посредством подставной прачечной службы. Предполагалось, что можно будет быстро и незаметно проводить анализ одежды на предмет её соприкосновения с боеприпасами и взрывчаткой. Однако «Временная» ИРА быстро вычислила эту схему и организовала убийство нескольких агентов. Также провалилась, по словам историка Кита Макгуайра, операция, связанная с привлечением женщин в роли проституток, которая также была раскрыта террористами, убившими агентов разведки. Иногда доходило до смешного: члены SAS, пытавшиеся проникнуть на встречу лоялистов, пришли туда в джинсах и тем раскрыли себя, хотя можно было заранее выяснить, что встреча будет проходить в церкви непосредственно перед службой и все её участники будут в строгих костюмах.

Также очень вяло шла работа по перевербовке террористов и превращению их в информаторов — речь идёт именно о бойцах террористических групп, а не вспомогательного окружения. Как отмечают исследователи, было несколько причин возникновения подобной ситуации. Во-первых, это относительно мягкое наказание: террористы всегда могли рассчитывать на выход из тюрьмы, а смертная казнь не применялась. Во-вторых, из-за близости всех людей на небольшой территории новости об аресте той или иной группы сразу становились известны абсолютно всем, и любой человек, арестованный и затем таинственным образом освободившийся, сразу попадал под подозрение. Дополнительная причина заключалась в бесполезности сведений информантов на суде: их слов было недостаточно для обвинения.

Также политики в Белфасте и Лондоне недооценивали финансовую составляющую терроризма. Участники всех парамилитарных формирований получали фиксированную и весьма высокую по местным меркам плату, деньги также шли родственникам террористов; финансировались городские и сельские общины. Уже одно это обеспечивало террористам любовь и верность многих жителей Северной Ирландии, страдавшей от безработицы и нищеты.

Сильно была затруднена работа агентов. Конспиративные встречи сложно было проводить практически везде, поскольку всегда имелись лишние глаза и уши: консьержки в домах и гостиницах, официанты в ресторанах, хозяева и бармены в пабах. Все они так или иначе могли быть связаны с террористами; особенно густой сеть информаторов у лоялистов и националистов была в барах вокруг баз британской армии и местопребывания государственных органов. В общем, существовал своеобразный информационный обмен (пусть и невольный) между правительством и террористами.

Между правительственными службами не было доверия, и они не спешили делиться друг с другом разработками, поскольку опасались утечек информации и провала сети своих информаторов. Последние (особенно у полиции) показали высокую эффективность: серия процессов, в основу которых были положены данные, добытые именно осведомителями, практически парализовала работу как лоялистов, так и националистов. Впрочем, часто процессы рассыпались именно по чисто процессуальным причинам. Как уже говорилось, защита указывала на недостаточность слов бывших террористов для вынесения приговора, а подтверждающих косвенных улик не было.

Процессы, впрочем, способствовали «засветке» многих деятелей обоих террористических движений, которые были счастливо оправданы на суде, чтобы затем погибнуть от рук своих политических противников, поимённо узнававших, кто именно им противостоит. Также аресты способствовали росту среди террористов настоящей паранойи, когда начинались жестокие внутренние чистки и охота на полицейских «кротов».

По существу, с помощью разведки британское правительство взяло инициативу в войне против террористов, раздробив и заставив уйти в глубокое подполье многие группы. Увы, ключевые проблемы остались, что способствовало новому всплеску насилия уже в 1980-е гг.