Истоки Трафальгарской победы: какие факторы позволили англичанам выйти победителями из знаменитого морского сражения?

Если принять его слова за аксиому, то генеральное сражение, каким и является Трафальгарская битва — это как раз пик схватки экономических и политических систем разных стран. Попробуем рассмотреть Трафальгар именно с этой точки зрения и выяснить экономические, политические, исторические и иные предпосылки победы англичан.

Исторический аспект

Экспедиция Колумба положила начало эпохе географических открытий и колониальной экспансии. В первой волне тон задавали испанцы и португальцы, чуть позже к освоению новых территорий подтянулись Голландия, Англия и Франция. Весь XVIII и первую половину XIX века именно между Англией, Францией и Испанией шла основная борьба за земли и сферы влияния. При этом Англия сделала упор на морскую торговлю и контроль над морскими коммуникациями, тогда как Франция и Испания — на сухопутное расширение владений в колониях. Эти две системы, два конкурирующих подхода к колониальной политике постоянно сталкивались между собой, причём с переменным успехом. Например, в ходе Семилетней войны (1756–1763) англичане одержали серьёзную победу, захватив у Франции Канаду. Однако уже в Войне за независимость США (1775–1783) Франция и Испания взяли реванш, отторгнув от Британии её североамериканские колонии.

Тем не менее к началу XIX века Англия добилась полной морской гегемонии. Частично это произошло из-за событий, связанных с Французской революцией. Английский флот вдвое превосходил соединённые испанские и французские силы. В этом и кроется главная причина английского успеха в Трафальгарском сражении. Англичане, имея больше кораблей, вели более активную морскую политику, играли от нападения, поскольку у них была возможность эти корабли терять, но не лишаться при этом превосходства на море. Даже если бы эскадра Нельсона была уничтожена, её заменила бы другая. Для Франции же и Испании любая потеря кораблей была критична, поскольку ещё больше усугубляла неравенство в силах на море.

Политический аспект

Бо́льшую часть XVIII века Испания вынуждена была объединяться с Францией, дабы противодействовать Британии. Союзники заключили несколько Бурбонских пактов, которые по сути являлись договорами о взаимовыручке во время войны. Правда, результирующая эффективность этих пактов оказалась несколько сомнительной. С началом Французской революции Испания пошла на союз с Англией, однако после прихода к власти Наполеона всё вернулось на круги своя, и в 1796 году испанцы и французы заключили Сан-Ильдефонский договор, который в основных своих положениях повторял Бурбонские пакты.

Англия была сильна на море и недоступна для атаки с суши. Франция, наоборот, обладала сильной дисциплинированной армией. Выбирая между двумя странами, испанцы были вынуждены выбрать последнюю, поскольку французская армия угрожала вторжением в Испанию. Естественно, этот выбор оказался враждебным Англии, и именно так она его и восприняла.

В марте 1802 года союзники заключили с Англией Амьенский мир. Казалось, Испания может вздохнуть свободно. Однако уже в мае следующего года начался новый раунд противостояния между Францией и Британией. Испанцы, пытаясь усидеть на двух стульях, попробовали откупиться от вступления в войну. Глава испанского внешнеполитического ведомства Мануэль Годой предложил Франции вместо военного участия ежегодные субсидии на 6 млн ливров в месяц. Также Мадрид разрешил Парижу использовать его порты в военных действиях. Англия посчитала этот шаг явно недружественным для себя.

К этому времени Испания находилась между Францией и Англией, как между молотом и наковальней, и поэтому любое её решение приводило либо к войне с Францией при поддержке Англии, либо к войне с Англией при поддержке Франции.

Англичане думали недолго и просто-напросто спровоцировали вступление Испании в войну. 5 октября 1804 года у мыса Санта-Мария английский дивизион Грэма Мура в составе 44-пушечного фрегата «Индефатигейбл», 38-пушечного «Лайвли», 32-пушечных «Медузы» и «Амфитиона» атаковал испанский «серебряный флот» Хосе де Бастуманте-и-Гуэрра в составе фрегатов «Нуэстра сеньора де ла Мерседес», «Санта Клара», «Медея» и «Фама». Во время боя фрегат «Мерседес» взорвался, на нём погибло 249 человек из 282. Остальные корабли англичане захватили. Всего испанцы везли 4 286 508 песо, а также 150 000 золотых слитков, 75 мешков шерсти, 1666 слитков олова, 571 чушку меди, тюленьи шкуры и оливковое масло. Часть груза на борту «Мерседес» была потеряна, зато оставшиеся товары и корабли были оценены в 900 000 фунтов, что составило более 3 млн песо. Годой лишился денег и не мог выплатить Франции отступные. У него не осталось выбора — Испании пришлось вступить в войну.

На тот момент Наполеон готовил высадку своих войск в Англии, чтобы одним ударом покончить с Туманным Альбионом. 24 декабря 1804 года Испания объявила войну Англии. 5 января 1805 года французы подписали новый союзный договор с испанцами, по которому Испания должна была выставить против общего противника 25 линейных кораблей и 11 фрегатов.

Таким образом, именно политическая составляющая определила противников на море: Англия противостояла Франции и Испании.

Экономический аспект

Коммерческий бум XVIII века происходил по двум причинам: из-за колониальной экспансии и расширения логистики, которая позволяла налаживать новые торговые связи. К концу эпохи конкуренция настолько усилилась, что участвовавшие в ней страны вступили в открытую борьбу, чтобы расширить свои колонии или захватить их у соперников и тем самым получить бо́льшую долю на мировом рынке. Естественно, торговая война вскоре переросла в обычную.

В этом смысле было бы интересно сравнить, кто какими ресурсами обладал и какие суммы тратил на флот. В 1805 году бюджет английского Королевского флота составил 11,9 млн фунтов стерлингов. Французы в 1805 году запланировали траты на флот в размере 15 млн франков или 0,6 млн фунтов стерлингов. Испанский военно-морской бюджет составил 73 млн реалов — 3 млн фунтов. То есть даже соединённый франко-испанский морской бюджет был в три раза меньше английского!

Что это означало на практике? Помимо большего количества кораблей, лучшей оплаты труда и, как следствие, сохранения кадрового резерва, англичане обладали преимуществом в плане материальной части. Грубо говоря, их корабли были сделаны из лучших материалов, оснащены последними новинками своего времени (например, карронадами или двухпоршневыми трюмными насосами) и были готовы к бою как в ясную погоду, так и в шторм. За английскими моряками стояла Британия с её непрерывным экономическим ростом. Государство было готово инвестировать во флот необходимые средства, чтобы он защитил британскую торговлю и колониальную экспансию.

Франция же, напротив, основные свои средства направила на армию — в ущерб флоту, который снабжался по остаточному принципу. В Испании дело обстояло ещё хуже: недофинансирование было хроническим, что сказывалось как на качестве экипажей, так и на состоянии кораблей, которые постепенно старели и изнашивались.

Таким образом, английская эскадра Нельсона имела перед франко-испанским флотом качественное преимущество, которое было обусловлено экономическими причинами.

Кроме того, не будем забывать, что англичане шли в бой за свою родину, на землю которой угрожал высадиться Наполеон, то есть мотивация у них была очень высокой, чего не скажешь о французах и испанцах. Боевой дух французского флота в известной мере угас после серьёзных поражений 1789–1804 годов, ну а испанцы… испанцы ощущали себя вассалами Наполеона. Война с Англией им была совершенно не нужна, но отказ от неё привёл бы к вторжению Франции, поэтому испанцам была уготована роль «союзников поневоле».

Военный фактор

Последний структурный фактор, который следует из всех вышеперечисленных — военный. Понятно, что можно проиграть и с обученными командами, и с хорошими кораблями. Но мы поговорим немного о другом.

Преимущество в совокупности всех вышеперечисленных факторов дало парадоксальный эффект: в бою англичане имели меньше кораблей, чем французы и испанцы (27 против 33), но при этом их корабли были лучше построены и оснащены по последнему слову техники. В результате англичане получили в бою тактическое превосходство — прежде всего в лучшей манёвренности, а также в эффективности применения артиллерии. Каждый английский капитан знал, что нужно делать в сражении, проявлял инициативу и тактическую гибкость, поддерживая своих товарищей в бою и не полагаясь на шаблонные решения. В схватку с союзниками вступали моряки, имевшие обширный опыт блокад, дальних плаваний и жарких боёв, поэтому они просто исполняли свою работу, а не учились в процессе военному ремеслу.

Что касается союзного флота, то там была совершенно обратная картина. Вот что писал в отчёте капитан-генерал Алава от 6 августа 1805 года:

«Только что я проинспектировал корабли «Багама» и «Сан-Леандро». Во время артиллерийской стрельбы выявился ряд нарушений и дефектов, вызванных отсутствием практики стрельбы из морских орудий (часто забывали ставить пыжи). (…) Кроме того — оказалось, что уже 10 лет в целях экономии расходов артиллерийским департаментом пушечные пыжи делаются из бумаги вдвое тоньше положенной!».

Французский адмирал Пьер-Шарль Вильнёв так охарактеризовал испанский флот:

«Прекрасные и гордые корабли, укомплектованные пастухами, нищими и небольшим количеством моряков».

Но и сами французы недалеко ушли. Газета «Монитор» 20 августа 1800 года опубликовала фрагмент записок французского морского артиллериста:

«Я приведу только один факт о степени действенности нашей артиллерии. Когда адмирал Брюи вводил в Брест французскую и испанскую эскадры при тихой погоде, по одному алжирскому корсару было сделано всей эскадрой по меньшей мере 900 выстрелов — безо всякого малейшего вреда для него. Не думаю, чтобы когда-либо в бою такого рода было сделано столько бесполезных выстрелов».

Отметим ещё тот факт, что Нельсон по опыту своих столкновений с французами и испанцами вполне неплохо знал возможности их флотов и представлял всю степень их слабости.

Теперь победа Нельсона при Трафальгаре выглядит абсолютной логичной и неизбежной, не правда ли?