Кровавая бойня на реке Таро

В начале 1495 года французский король Карл VIII вступил в Неаполь, спешно оставленный его правителями. Вскоре монарх решил покинуть оказавшийся негостеприимным город, но столкнулся с целым рядом трудностей. Было очевидно, что в условиях морского превосходства испано-сицилийского флота возвращаться придётся по суше — по тому же маршруту, по которому французы и прибыли на юг Италии. Насколько безопасным окажется путь через ставшую враждебной Папскую область и миланские владения? Насколько надёжными покажут себя союзники в Тоскане? Ответы на эти вопросы не мог дать никто. Тем временем противники французов сколотили Священную (Венецианскую) лигу и готовились дать генеральное сражение.

Пробыв в Неаполе всего 89 дней, Карл VIII 20 мая покинул этот город. Его сопровождала примерно половина французской армии: 10 000 французских и швейцарских солдат. Оставшиеся войска под командованием вице-короля Жильбера де Бурбон-Монпансье должны были сдерживать как недовольных неаполитанцев, так и готовившегося к реваншу Ферранте II Арагонского.

Первыми на обратном пути французов лежали земли Папского государства. Было очевидно, что французам не стоит рассчитывать на тёплый приём в Риме. Папа бежал в Орвието, оставив значительный гарнизон в Замке святого Ангела. Население Вечного города было обеспокоено приближающейся французской армией. Некий Дзамбеккари писал 20 мая: «Все в большой скорби и страхе не только за своё имущество, но и за свою жизнь».

Впрочем, вторичное пребывание французов в Папской области было достаточно спокойным. «Армия Карла прошла по церковным владениям, как по союзным», — писал флорентийский историк Франческо Гвиччардини. Лишь городок Тосканелла (современная Тускания) пострадал за отказ принять французов и выделить им продовольствие. Солдаты убили от 600 до 800 жителей Тосканеллы, разграбив всё, что было возможно. Несмотря на приказ короля «всем вернуть то, что они забрали», репутация французских солдат покрылась новыми пятнами.

Далее на пути лежали тосканские городские республики. 13 июня Карл VIII во главе французской армии вступил в дружественный город Сиену, где ему был оказан тёплый приём. Оставив там гарнизон во главе с графом Линьи, король двинулся во Флоренцию. Её жители настаивали на возврате крепостей Сарцана и Пьетрасанта, порта Ливорно, а также Пизы. Взамен они готовы были выплатить французам кругленькую сумму, а также выделить 300 кавалеристов и 2000 пехотинцев. В свою очередь, пизанцы видели во французском монархе гаранта своей независимости и также возлагали на него большие надежды.

К сожалению как для жителей Пизы, так и для обитателей Флоренции, Карл VIII не решил их проблем. В условиях неустойчивого политического фона на Апеннинском полуострове и с учётом трудностей предстоящего пути домой французам было выгоднее оставить ситуацию в Тоскане под своим контролем, то есть по-прежнему неопределённой. По этой причине в Пизе был размещён французский гарнизон во главе с Робером де Бальзаком д’Антрегом.

В конце июня армия Карла VIII покинула Тоскану и перевалила через Апеннинские горы.

Действия сил Священной лиги

Между тем созданная для изгнания французов с территории Италии Священная лига готовилась к активным действиям. Основные силы предоставила Республика святого Марка. Армию возглавили представители самых знатных семейств Италии: маркиз Мантуанский Франческо Гонзага, Рануччо Фарнезе, Джованни Сфорца из Пезаро и Джофре Борджа. Представителями (проведиторами) венецианского Сената в армии были назначены Мелькьоре Тревизан и Лука Пизани. К концу мая на подготовку к войне было истрачено 200 000 дукатов. Помимо этого, предполагались ежемесячные расходы в 80 000 дукатов.

Другой участник антифранцузского союза, герцог Миланский, был практически разорён платой за инвеституру на герцогство, приданым сестры и расходами на неаполитанский поход. Практически всю свою небольшую армию, насчитывавшую 1600 человек, он направил в Геную. При этом моральный настрой как жителей Милана, так и самого правителя оставлял желать лучшего. Лодовико «Моро» Сфорца ничего не предпринимал без советов астрологов.

Соглашение о Священной лиге включало пункт о возможности вхождения в её состав и других участников, и вскоре они стали прибывать. Генуэзская республика вошла в лигу на условиях передачи ей Сарцаны, Сарцанеллы и Пьетрасанты. Болонья также выступила против французов. С другой стороны, император Максимилиан Габсбург отказался принять участие в войне. Испанские государи Фердинанд и Изабелла намеревались включиться в военные действия в тех регионах, где имели собственные интересы: в Руссильоне, Лангедоке и Бретани.

Итак, с учётом интересов и возможностей союзников Венеции предстояло столкнуться с французской армией едва ли не в одиночку, при небольшой поддержке со стороны Милана. Выполняя принятые союзнические обязательства, 23 июня армия Венеции пересекла реку По и вступила в область Пармы, служившую местом сбора вооружённых сил союзников.

Военный совет в Понтремоли и операция под Генуей

На границе Тосканы, Лигурии и Ломбардии находился небольшой городок Понтремоли, к которому французские войска подступили в конце июня. Джанджакомо Тривульцио убедил горожан открыть ворота города. По словам Коммина, «с его помощью город был взят без единого выстрела, и гарнизон ушёл из него».

В это время королю и его приближённым следовало определить, по какому пути французская армия завершит возвращение из Италии на родину. В Понтремоли Карл VIII держал военный совет, желая оценить перспективы дальнейшего продвижения. Существовало два основных сухопутных пути во Францию. Первый пролегал вдоль лигурийского побережья до Генуи, а затем на север до города Асти, французского владения. Второй проходил через перевал Чиза в Ломбардию, а далее опять же вёл в Асти. Рассматривались и другие варианты, но эти два были наиболее вероятными.

Несмотря на то, что в итоге основные силы французов пошли в Ломбардию, по предложению кардинала делла Ровере было решено «поднять восстание в Генуе и направить туда наших людей», то есть солдат. Увы, попытка организовать мятеж против действующей власти провалилась. Французский контингент под командованием графа де Бресса в конце концов был вынужден отступить от Генуи. Его солдаты «с большим трудом добрались до Асти», так и не приняв участия в битве при Форново.

Городок Понтремоли находился у подножия перевала Чиза, который имел стратегическое значение при пересечении Апеннин. Как отмечал Коммин, «кругом были очень высокие и крутые горы, через которые никогда ранее не проходила мощная артиллерия». Можно было ожидать, что армия Священной лиги подступит к перевалу, чтобы преградить французам дорогу, направить их в сторону Лигурии и там заставить вступить в битву на невыгодных для них условиях. Однако у командующего было другое мнение. Удобным местом для генерального сражения Гонзага посчитал окрестности городка Форново в долине По, лежавшего севернее перевала. К тому времени, как французы пересекли Чизу, основные силы лиги уже стояли там, ожидая прибытия венецианских страдиотов и швейцарских наёмников.

Между тем в Понтремоли произошли события, которые поставили крест на попытках французов привлечь на свою сторону местное население, будь то лигурийцы или ломбардцы, хотя бы в плане обеспечения фуражом и провизией. Швейцарские солдаты, нарушив данное жителям Понтремоли слово, вступили в город, убивая его обитателей и поджигая их дома. Пьяные солдаты даже осадили городскую крепость, которую занял итальянский гарнизон Тривульцио. Лишь появление королевских посланцев сумело их образумить.

Узнав о произошедшем, Карл VIII пришёл в ярость. Только обещание швейцарцев взять на себя транспортировку артиллерии через горы успокоило его. По воспоминаниям очевидца, «немцы (то есть швейцарские наёмники — прим. авт.) попарно ухватились за крепкие верёвки, сразу по 100 и 200 человек, и когда одни уставали, их сменяли другие». Прилагая немалые усилия, швейцарцы сумели протащить через перевал 14 тяжёлых артиллерийских орудий. Командовал операцией Луи де ла Тремуй, который в конце «выглядел подобно мавру из-за перенесённой им большой жары».

Переправа французов через Таро

Без потерь преодолев перевал, французский авангард 1 июля расположился в городке Форново, лежавшем на правом берегу реки Таро, притока По. Солдаты лиги в тот же день разбили лагерь в 3 милях от французов, в аббатстве Джарда. Командующий Гонзага считал, что следует любым способом помешать противнику вступить в Ломбардию. Он знал о коварстве Лодовико «Моро», бывшего его тестем, и опасался, что с прибытием французских войск миланский правитель изменит делу лиги и перейдёт на сторону Карла VIII.

Ещё одним фактором, сделавшим местом сражения узкую долину вдоль Таро, было желание венецианцев захватить французский обоз с неаполитанской добычей. Для этого следовало подождать, пока французы перейдут горы и спустятся в долину. Возможно, союзники по-разному воспринимали свои задачи. По сообщению секретаря Гонзага Якопо д’Атри, маркиз под угрозой наказания запретил брать пленных и захватывать добычу до тех пор, пока враг не будет разбит.

Миновав горы, французский авангард выдвинул навстречу противнику кавалерийский отряд. Страдиоты отбили атаку. Однако лигисты не стали развивать успех, и это была их первая серьёзная ошибка.

Затем французы приступили к переговорам с противником. Командовавший авангардом маршал Жье направил в лагерь лиги герольда, который заявил о мирных намерениях короля и о его желании спокойно вернуться во Францию. Обе стороны затягивали переговоры, но это было выгодно скорее французам, нежели лигистам. С одной стороны, венецианцы не желали сражения и до последнего надеялись его избежать, ведь в случае поражения «вся Италия подошла бы к концу». С другой стороны, французам требовалось переправить через Чизу основные силы.

Итак, итальянцы остались в лагере, теряя великолепный шанс разбить сначала авангард французов, а затем, если понадобится, и основные силы. В полдень 5 июля Карл VIII достиг Форново. Стало очевидно, что генерального сражения не избежать.

Между тем, чтобы продолжить движение в направлении Пьяченцы и Асти, французам надо было пересечь Таро и занять опорную территорию на берегу. Около 6 часов утра 6 июля Карл VIII встал, прослушал мессу, позавтракал и вышел в лагерь. Он обратился к солдатам с вдохновляющей речью, суть которой сводилась к тому, что несмотря на то, что врагов больше (утверждалось, что аж в десять раз!), надо быть готовыми сражаться и вернуться во Францию — либо умереть. Выслушав короля, рыцари перекрестились, а пехотинцы поцеловали землю. Затем войско в идеальном порядке двинулось к водам Таро. К полудню французы пересекли трудный брод и разместились на левом берегу реки, «в очень безопасном месте».

Более лига не могла откладывать атаку, иначе французы двинулись бы по дороге на Асти, получив все шансы избежать сражения.

План сражения Франческо Гонзага

До нашего времени дошло несколько оценок численности войска Священной лиги при Форново. Марино Сануто называет 25 450 человек, Анджело Маффеи — 27 500–28 500, Коммин — 35 000, Франческо Гвиччардини — 20 000, Паоло Джовио — приблизительно 23 600 и т.д. По оценке выдающегося военного историка XX века Пьеро Пьери, армия насчитывала около 26 000 человек. Что касается французов, то их армия на Таро составляла не более 9000–10 000 измученных трудным переходом солдат.

Узнав о переправе противника через реку, командующий войсками лиги Гонзага созвал военный совет. Согласно выработанному на нём плану сражения, армии лиги предстояло разделиться на четыре части, пересечь Таро в разных местах и одновременно атаковать противника.

Напасть на авангард французов во главе с маршалом Жье и Тривульцио должен был отряд ломбардцев под командованием графа Кайаццо. Для атаки королевской баталии предназначались силы под командованием самого Франческо Гонзага и его дяди Родольфо. Наконец, ударить по арьергарду предстояло кавалерийскому отряду графа Бернардино Фортебраччо. Кроме того, выше по течению располагались страдиоты и конные арбалетчики, которые должны были обойти французов и атаковать их с обратной стороны. Резерв должен был оставаться на правом берегу Таро и ждать указаний Родольфо Гонзага или графа Кайаццо.

Атака армии лиги

С наступлением дня итальянские силы начали переправу через Таро. Поднявшийся шторм и полноводная река вынудили их поменять планы и переправиться выше по течению, где русло было у́же. Кроме того, по словам Гвиччардини, «люди маркиза (Мантуанского — прим. авт.) переходили через реку в некотором беспорядке, встретив помеху в виде высокого берега, деревьев, кустов и прочей обычной растительности».

Впереди атакующих кавалеристов, «представляя собой более солдата, нежели командира», находился сам Франческо Гонзага. Когда Карл VIII увидел противника, он велел своему отряду развернуться на 180 градусов, лицом к врагу. Началась схватка, в которой, вопреки итальянским обычаям войны, не брали пленных. Продолжался дождь, лошади спотыкались, ряды перемешивались, трудно было отличить своего от противника. Поле сражения в прямом смысле представляло собой кровавую баню.

Силы Кайаццо и Фортебраччо вступили в сражение в соответствии с планом, однако не получили поддержки от страдиотов. Последние, обойдя французские баталии, наткнулись на обоз противника, состоявший из более чем 6000 вьючных животных. Вместо того, чтобы вступить в схватку с врагом, они занялись грабежом. Похоже, оно того стоило: после битвы добычу оценили в 200 000 дукатов. Это были ювелирные украшения, предметы культа и искусства, вывезенные королём Карлом из Неаполя. Всё это добро страдиоты, пока шла битва, переправляли через реку в расположение лагеря войск лиги.

Возможно, именно действия страдиотов причинили силам Священной лиги наибольший ущерб. Не случайно назавтра командующий Гонзага писал жене: «Причиной беспорядка было, главным образом, неповиновение страдиотов». Из-за того, что они не вступили в сражение, атака сил лиги под командованием Кайаццо и Фортебраччо захлебнулась.

Другой причиной неудачи было то, что рыцари графа Кайаццо избрали неправильное вооружение для нападения на швейцарцев. Они переходили реку с очень длинными пиками, взяв их в левые руки. Однако наёмники расстроили их ряды, рубя пики двуручными мечами. У ломбардских рыцарей не было иного выхода, кроме как отступить: пики были бесполезны, сражаться мечом, сидя на лошади, было невозможно, а спешиться было трудно. По воспоминаниям Коммина, «как только итальянцы сломали или метнули копья, они все бежали».

Так или иначе, битва превратилась в беспорядочную бойню. Вот как это описывал Ф. Гвиччардини:

«Когда копья были сломаны и на земле оказались многие всадники и кони обоих противников, в ход пошли железные булавы, кинжалы и другое оружие ближнего боя; люди и лошади били, толкали и кусали друг друга, и с самого начала итальянцы в полной мере показали свою доблесть».

С неожиданной жестокостью Коммин описывал, как слуги и лакеи убивали итальянских рыцарей:

«Ведь они все были с топорами в руках, которыми рубили деревья для устройства лагеря, и ими они разбивали забрала шлемов и сильными ударами в голову убивали их, ибо иначе убить кавалериста было очень трудно, настолько шлемы были прочными, и я не видел, чтобы кого-либо из них убили иначе, как только втроём или вчетвером».

Столкновение было необычайно жёстким и очень коротким. По мнению Коммина, оно длилось не более четверти часа. Множество простых солдат погибло. Но, конечно, вовсе не слуги были главными героями сражения. Были потери и среди командования. Граф Фортебраччо получил удар по голове, когда мчался в направлении королевского штандарта. Копьё ударило его в спину и сбросило с коня. Всего он получил 12 ранений: семь в голову, три в горло, а ещё два — в плечи. Французы приняли его за мёртвого и оставили в покое. В какой-то миг сам Карл VIII оказался в опасности: группа из 25 рыцарей заметила его издалека и на полной скорости бросилась к королю. Монарх выдержал три или четыре очень сильных удара мечом по шлему и даже не пошатнулся. Обратившись за помощью к святым, он обещал подарки церквям Сен-Дени в Париже и Сен-Мартен в Туре. Благодаря ли этому или же по счастливой случайности, но его спасли солдаты маршала Жье. Лишь Великий бастард Бурбонский Матье, одетый одинаково с королём, угодил в плен к людям Франческо Гонзага.

Когда атака лигистов захлебнулась и кавалеристы стали поворачивать назад, Родольфо Гонзага попытался собрать войско воедино. Увы, он был ранен кинжалом через открытое забрало и задохнулся под телами павших. Армия лиги утратила лидера — человека, который мог ввести в бой резерв. По замечанию Гвиччардини, «итальянцам пришлось обратиться в бегство, чтобы переправиться через реку назад». При этом французы «яростно преследовали отступающих до реки и беспощадно избивали всех подряд, не думая о добыче или о том, чтобы брать пленных».

Итоги сражения

С большим трудом венецианцы и ломбардцы во главе с маркизом Гонзага вновь пересекли Таро и возвратились в лагерь, а некоторые бежали в Парму. Венецианские проведиторы пытались удержать беглецов и подавали им пример достойного поведения: когда некий кондотьер предложил Мелькьоре Тревизану бежать с ним, тот гордо ответил, что «победителям не нужно бежать».

Кого на самом деле считать победителем в битве при Форново, вопрос до сих пор открытый. Современники и позднейшие итальянские авторы исторических трудов прославляли маркиза Гонзага как победителя, за которым осталось поле боя.

Можно обратиться к данным о потерях. С этой точки зрения последствия сражения были ужасающими. Коммин утверждал, что было убито около 100 французов, тогда как Лига потеряла 350 рыцарей и огромное количество солдат — всего 3500 человек. По наблюдениям врача Бенедетти, погибло 1000 французов и 2000 итальянцев. Гвиччардини называет 3000 погибших со стороны лиги и 200 — со стороны французов. Существуют и другие оценки. Так или иначе, тысячи погибших остались лежать «обнажёнными или без головы или преображёнными кровью, мародёрами и ранами». Очевидно, что большинство павших на поле боя и в водах Таро были итальянцами.

После сражения, продолжавшегося не более часа, Карл VIII собрал командиров, чтобы проанализировать ситуацию. За рекой находилось множество дезориентированных врагов, однако преследовать их было бы неразумно. Французская армия добилась основной цели — путь на Асти был открыт.

Продолжение: Страсти по Новаре: последний эпизод Первой Итальянской войны.