Последний поход Агесилая

Победа спартанского царя Агесилая над персами при Сардах в 395 году до н.э., а также разграбление Лидии и Фригии принесли спартанцам славу и что ещё важнее — богатую добычу. Однако греки упустили из виду персидский флот, базировавшийся в портах Карии. Ещё от Деркилида эфоры требовали захватить карийские прибрежные города, но тот так и не сумел этого добиться. Агесилай же использовал идею похода в Карию в качестве приманки для персидского войска, которое сатрап Тиссаферн был вынужден держать для обороны области. Сам же царь наносил удары в других местах. Эта стратегия себя оправдывала до определённого момента, пока персидский флот бездействовал. Однако вскоре ситуация изменилась.

Обстановка на море

Базировавшийся в Карии персидский флот состоял из 300 триер в составе нескольких разнородных эскадр: киликийской, киприотской, финикийской и греческой. Однако не эта разрозненность была главным недостатком флота. Проблема заключалась в отсутствии опытного флотоводца, который смог бы не только объединить моряков, но и добиться победы в бою над спартанскими кораблями.

Помог персам царь Кипра Эвагор. Он сообщил сатрапу Фарнабазу, что на Кипре нашёл убежище Конон — опытный наварх, несколько раз избиравшийся афинянами на должность стратега. Именно он в 406 году до н.э., после изгнания Алкивиада, возглавил афинский флот и совместно с другими стратегами руководил им в битве при Эгоспотамах, закончившейся решительной победой спартанцев. Впрочем, античная традиция снимает вину с Конона и перекладывает её на плечи других стратегов. После разгрома Конон бежал не в Афины — он прекрасно понимал, что там его ждёт казнь, — а на Кипр к царю Эвагору. Когда же царь узнал, что Фарнабаз подыскивает специалиста на должность командующего флотом, то порекомендовал ему Конона. Так бывший афинский стратег, желавший отомстить спартанцам за позор при Эгоспотамах, возглавил персидский флот.

Конон сразу же принялся расширять сеть морских баз. Для этого он использовал в своих целях междоусобицу на Родосе, где демократическая группировка одержала верх над олигархами — не исключено, что при скрытой поддержке Конона. Демократы частью убили, частью изгнали аристократов и открыли гавань для персидского флота. Теперь Конон, опираясь на базу в Родосе, мог действовать в тылу спартанских морских коммуникаций. Ему даже удалось перехватить корабль с зерном, посланный в Спарту египетским фараоном.

Однако на этом активные действия флота прекратились, причём по весьма банальной причине — у наварха закончились деньги. Экипажи многих триер отказывались повиноваться, пока не получат обещанного жалования. Вероятно, деньги на флот всё-таки выделялись, но, похоже, оседали в кошельках персидских чиновников. Конон решил самолично отправиться к персидскому царю и решить финансовую проблему. Афинянин был ставленником Фарнабаза, потому не удивительно, что он принял участие в интриге сатрапа Фригии против Тиссаферна и отвёз царю Артаксерксу обвинения против лидийского сатрапа. Возможно, Фарнабаз хотел обставить дело таким образом, чтобы царь получил их от «независимого» лица. В итоге Тиссаферн был казнён, его сатрапией стал управлять Тивфраст, а Конон заработал в глазах царя репутацию порядочного человека, которому вполне можно доверить командование флотом. Впрочем, некоторые исследователи считают, что поездка Конона к царю произошла уже после смерти Тиссаферна и была связана исключительно с финансовым вопросом.

Ка бы то ни было, Конон, пользуясь благосклонностью царя, добился того, чтобы финансирование флота контролировал всего один человек, а не множество чиновников. По его требованию оплата флоту должна была идти через Фарнабаза. Артаксеркс согласился, да и сам Фарнабаз вряд ли был против. Вернувшись к флоту с деньгами, Конон мгновенно усмирил всех недовольных. Однако время для военной кампании на море было упущено, и персидские корабли остались в гавани, дожидаясь благоприятной навигации.

Морская угроза настолько обеспокоила эфоров, что те приказали Агесилаю принять на себя командование и на суше, и на море. Ни один спартанский полководец ранее не совмещал эти функции. Поскольку находиться одновременно в двух местах Агесилай не мог, он должен был по своему усмотрению назначить наварха, который действовал бы в тесном контакте с царём и выполнял его приказания. Все ожидали, что флот возглавит Лисандр, но мстительный правитель назначил навархом своего родственника Писандра, не имевшего опыта войны на море. Впрочем, Агесилай мог исходить из того, что инициативный Лисандр не будет исполнять царские приказы, а станет действовать по собственному усмотрению.

Для усиления спартанского флота греческие малоазийские города должны были совместно выставить 120 триер. Пока флот комплектовался, разъярённый Лисандр покинул Азию и вернулся в Спарту.

Агесилай против Фарнабаза

Сменивший Тиссаферна сатрап Тифравст не имел достаточных сил, чтобы продолжать войну с Агесилаем, поэтому он обратился к самому верному средству — золоту. Желая обезопасить свои земли, он предложил спартанскому царю заключить перемирие на полгода и перенести военные действия во Фригию — сатрапию Фарнабаза. Переданные спартанскому царю 30 талантов на содержание войска добавили убедительности доводам сатрапа. Заключённое перемирие оказалось частным делом двух военачальников, а сама война между Спартой и Персией продолжалась.

Чтобы ускорить её окончание, в Грецию отправились довольно значительные суммы — но не в Спарту, а в недовольные спартанской гегемонией полисы. В Фивах, Коринфе и Аргосе деньги получили представители антиспартанских партий. В Афины денег не завезли, так как афиняне, по словам Ксенофонта, «и без подкупа жаждали этой войны, считая несправедливым, чтобы над ними властвовали другие». Так что Тифравсту оставалось только ждать, когда грозный Агесилай сам покинет земли Персидской империи.

Агесилай же, получив от сатрапа средства на содержание войска, осенью 395 года до н.э. выступил в поход на Фригию. Первоначально он попытался привлечь на свою сторону племена мисийцев, чьи земли соседствовали с Фригией, но эти горные обитатели, хотя и не признавали над собой власть персидского царя, не просто не помогли Агесилаю, но даже напали на арьергард его войска и вырезали до полусотни человек. Пришлось царю прибегнуть к испытанному средству — засаде. Укрыв отряд наёмников, Агесилай продолжил марш. Когда же мисийцы, как и накануне, приблизились к арьергарду, наёмники внезапно атаковали их и перебили 130 человек, причём погибло и большинство мисийских вождей. После этой битвы мисийцы уже не беспокоили Агесилая, но и от первоначального плана ему пришлось отказаться.

Агесилай всё же нашёл союзника — им стал Спифридат, бывший придворный Фарнабаза. Несколько ранее Лисандр убедил знатного перса перейти на службу к Агесилаю, что, впрочем, не способствовало восстановлению его дружеских отношений со спартанским царём. Как только Агесилай вступил во Фригию, Спифридат тут же перешёл на его сторону. Спартанец высоко ценил нового союзника, но, по свидетельствам античных историков, не за войска, которые тот привёл, а за красивого сына Мегабата, который очень понравился царю. Военные же успехи союзников были весьма скромны. После вторжения во Фригию им удалось овладеть всего тремя поселениями, не имевшими стен. Спартанский царь попытался создать антифарнабазовскую коалицию, заключив брак между дочерью Спифридата и пафлагонцем Отием. Но даже с войсками двух вельмож ощутимых успехов он не добился: штурмовать укрепления греки так и не научились, а в открытый бой Фарнабаз не вступал.

Зимняя кампания

Приближающуюся зиму Агесилай решил провести неподалёку от Даскилия — столицы сатрапии Фарнабаза. Разбив лагерь, греки регулярно отправляли за провиантом людей, причём с каждым днём те действовали всё более беспечно. Этим и решил воспользоваться Фарнабаз. В один прекрасный день греческих фуражиров внезапно атаковал отряд из 400 всадников в сопровождении двух серпоносных колесниц. Завидев персов, греки, численность которых достигала семи сотен, попытались выстроиться в монолитный квадрат, но это им не помогло: колесницы играючи разорвали греческий строй, а конница довершила разгром. Большей части отряда удалось спастись, добежав до войск Агесилая, который выступил на помощь во главе отряда гоплитов, но всё же около ста греков погибло.

Впрочем, месть свершилась довольно быстро. Всадники Спифридата узнали, где находится лагерь Фарнабаза, и сообщили об этом грекам. Гериппид, один из тридцати сопровождавших Агесилая спартиатов, вызвался выступить в поход и разгромить персидский лагерь, находившийся примерно в 27 км от греческого. Он потребовал у Агесилая по 2000 гоплитов и пельтастов, к которым должны были присоединиться всадники Спифридата, а также находившиеся при Агесилае пафлагонцы Отия. Спартанский царь принял требования Гериппида, и тот назначил сбор войска сразу после ужина. В связи с быстро наступившей темнотой не все воины явились к месту сбора, однако Гериппид всё равно выступил в поход: насмешки товарищей-спартиатов пугали его больше, чем возможная неудача.

За ночь отряд преодолел расстояние между лагерями и на рассвете атаковал противника. Конница Спифридата без труда смела персидское охранение и ворвалась в лагерь. За ней последовали пафлагонцы и греки. Обескураженные внезапной атакой персы обратились в бегство, даже не пытаясь оказывать сопротивление. Нападавшие захватили богатую добычу. Из-за неё-то между союзниками и разгорелся конфликт. Наиболее ценные вещи достались людям Спифридата и пафлагонцам, которые первыми ворвались в лагерь. Гериппид же по спартанскому обычаю объявил всю добычу собственностью государства: её предстояло продать с аукциона, а вырученные деньги должны были поступить в спартанскую казну. По словам Плутарха,

«Гериппид установил строгий надзор за расхищенной добычей; он заставлял варваров возвращать её, произведя при этом самый тщательный допрос и следствие».

Это вывело Спифридата из себя, ведь он считал добычу своей собственностью, а требования Гериппида воспринял как личное оскорбление. Ночью он покинул лагерь Агесилая, а вместе с ним ушли и пафлагонцы. Так действия Гериппида, который придерживался спартанских традиций, свели на нет все дипломатические усилия Агесилая по созданию союза против Фарнабаза. Без союзников царь не мог закрепиться в окрестностях Даскилия и потому решил покинуть сатрапию Фарнабаза. Перед уходом Агесилай лично встретился с персидским сатрапом и договорился о прекращении военных действий, гарантировав тем самым своему войску спокойный марш на юг.

Домой

Так и не сумев добиться успеха во Фригии, весной 394 года до н.э. Агесилай увёл свою армию на Фиванскую равнину, к юго-востоку от города Ида. Там он начал собирать армию, ведь срок заключённого с Тифравстом перемирия подходил к концу. Спартанский царь планировал перенести военные действия вглубь Персидской империи, где, по его мнению, греков ожидала богатейшая добыча. Сразу по окончании перемирия он планировал выступить прямо на восток.

Однако к этому времени ситуация в Греции изменилась. Персидское золото начало приносить долгожданные плоды. Первыми против Спарты выступили Фивы и одержали громкую победу при Галиарте. Афины стали помогать фиванцам, и спартанцы не могли рисковать, ведя войну на два фронта. Эфоры отправили Агесилаю приказ оставить Малую Азию и вернуться в Грецию для войны с Фивами.

Этот приказ положил конец честолюбивым планам Агесилая по захвату персидских владений. Прекрасно понимая, в чём тут дело, спартанский царь объявил, что его изгоняют из Малой Азии 10 000 персидских лучников: изображение лучника красовалось на дарике — золотой персидской монете. Для спартанцев конфликт с персами сменился Коринфской войной, и точку в этом конфликте поставил персидский царь, продиктовавший грекам в 387 году до н.э. условия Анталкидова мира.