Революция в европейской артиллерии

Роль артиллерии, быстро распространившейся по Европе, на рубеже XIV–XV веков неуклонно становилась всё более значимой. Своей победой в Столетней войне Франция была обязана передовым орудиям не меньше, чем Жанне д'Арк. Артиллерия теперь зачастую решала исход битв и военных кампаний, постепенно превращаясь в «бога войны». В этот же период, в первой половине XV века, зародилось и разделение огнестрельного оружия на привычные нам типы.

Артиллерийская поддержка Жанны д'Арк

Французская песенка «Вандомский звон» времён XV века, которую в наши дни вызванивают колокола Орлеана, сокрушается:

…что ж осталось дофину, да такому доброму?
Орлеан! Божанси! Нотр-Дам-де-Клери!
И Вандом! И Вандом!
Всё забрали во́роги!..

После побед в Столетней войне, одержанных в 1410-е гг. английским королём Генрихом V и закреплённых миром в Труа (1420), положение Франции осложнилось до крайности: была потеряна большая часть земель, а король Англии объявлен наследником французского короля; страну сотрясают усобицы; мощное и богатое Бургундское герцогство становится (до 1435 года) союзником Англии.

Но прошло десять лет, и успех в войне вернулся к французскому королю, на этот раз — окончательно. Как правило, этот коренной перелом связывают с именем Жанны д'Арк и, конечно, вполне справедливо. Но у этого успеха были и другие основания.

Конец 1420-х — начало 1430-х годов на западе Европы — это не только время Жанны д'Арк, но и окончание первого десятилетия так называемой «артиллерийской революции», начало «века великих пушек». Собственно, окончательный перелом в ходе Столетней войны в пользу Франции (1430-е–1450-е годы) тесно связан именно с рывком в развитии артиллерийской техники. В это же время зародилась та система основных типов огнестрельного оружия, которая просуществует 400 лет, а в общих чертах сохранится и сегодня.

Заслуга французских правителей этого времени в том, что они сумели распознать и поставить себе на службу революционные технические возможности. А мощная по тем временам промышленность французских и фламандских («бургундских») земель обеспечила осуществление этих замыслов. Новая артиллерия дала большое преимущество французской армии, что не только принесло победу в Столетней войне, но и в последней четверти XV века позволило французским королям забрать под свой контроль бургундские земли, а в их числе — ценнейшую Фландрию. А к концу века военно-техническое превосходство Франции стало для французских королей одним из мотивов развязать захватнические Итальянские войны. Там, впрочем, их расчёты не оправдались, поскольку уже подросли и другие военные силы. Но всё это уже другая история.

Итак, победа Франции в Столетней войне была достигнута, среди прочего, за счёт «артиллерийской революции». В свою очередь, саму эту революцию, в условиях доиндустриального производства и доренессансной науки, совершили французские и фламандские ремесленники. Эти люди, впрочем, во всех «героических» историях на фоне немеркнущей славы Жанны д'Арк остаются как бы ни при чём.

«Артиллерийская революция» и «век великих пушек»

«Артиллерийская революция», по выражению Клиффорда Роджерса, — это те поразительные успехи артиллерии на землях Европы в 1420-х–1450-х годах, к которым привели накопленные успехи в технике. В первую очередь — в технологиях изготовления стволов огнестрельного оружия и пороха.

«Век великих пушек» — это условное столетие между 1420 и 1520 годами, в течении которого развитие артиллерии резко обогнало развитие крепостной защиты. Начинается это столетие «артиллерийской революцией», а завершается появлением так называемой «итальянской системы» планирования и постройки бастионных укреплений или, как называли их современники, «низких стен» (англ. «lowly walls»).

Одной из примет новой поры стал перенос огня артиллерии при осаде на обстрел стен крепостей (прямой наводкой) вместо обстрела внутренних пространств навесным огнём, поскольку это уже позволяла техника. Примерно в это время появляется и зернёный порох, более мощный и не утрачивающий однородности при хранении. Основным способом изготовления орудийного ствола остаётся кузнечная сварка из железных полос со скреплением обручами, но техника литья уже позволяет изготовлять действующие литые орудия калибром порядка 50–60 см, стреляющие каменными ядрами массой до 200 кг. Появляются всё более качественные (и длинные!) стволы для ручного огнестрельного оружия, совершенствуется техника произведения выстрела.

Пушки в эту пору нередко решают исход дела. Речь уже не идёт, как в XIV веке, о том, что, противник может побежать, услышав лишь непонятный громоподобный звук. Как замечают Деврис и Смит, до этой поры феодальные владыки охотно накапливали большие пушки и брали их на войну, но было не очень понятно, насколько они были вообще полезны. После 1420-х годов сомнений на этот счёт не осталось.

Большой скачок в развитии осадной артиллерии

Как правило, начало «артиллерийской революции» привязывают к событиям 1420-х годов во Франции, хотя её предвестия приходили ещё в 1400-х–1410-х годах. Так, в 1405 году войско английского короля разбивает артогнём стены Бервика, а в 1407 году арагонское войско разрушает огнём «ломбардов» укрепления сарацинской Сахары (исп. «Zahara»). Правда, эти случаи относят и на счёт слабости разрушенных укреплений — в Бервике стены давно не ремонтировали, в Сахаре ремонт был только начат.

В феврале 1413 года войско Фридриха I Гогенцоллерна использует осадную артиллерию (в том числе, большую литую (!) бомбарду «Ленивая Матильда») в четырёх осадах крепостей рыцарей-разбойников. В итоге, как пишет Таубе, «всего за три недели артиллерия заложила основу для подъёма Бранденбурга и Пруссии» (точнее, подъёма династии Гогенцоллернов).

Во французских землях ещё в начале 1420-х годов осаждающие «со множеством больших бомбард» стоят в осаде и по шесть, и по семь месяцев, а крепости сдаются из-за голода. Но уже с 1423 года ход осады всё чаще сводится к тому, что «орудия быстро разбивают стены крепости, и защищаться становится совершенно невозможно» (в 1423 году по такому сценарю были взяты Ле-Ман, Сен-Сюзан, Майен-ля-Юэ, Монмирай, Гайярдон, в 1424 году — Гайон). То же и в ту же пору происходит в Центральной Европе — силезский фюрст в 1421 году собирает на «войну с еретиками в Богемии» 20 «больших пушек, чтобы рушить стены».

Правда, такой поразительный успех приходит к осаждающим далеко не всегда. В 1424 году крепость Гиз выстаивает в осаде более года, Ферт-Бернар — несколько месяцев. В 1429 году англичане осаждают Торси шесть месяцев, а Шато-Гайяр берут лишь измором; в 1432 году осада Лени-сюр-Марн длится пять месяцев. Осады Мон-Сен-Мишель в 1423–1424 и 1433–1434 годах неудачны, и в 1434 году англичанам даже приходится бросить свои орудия. В 1430 году бургундцам не удаётся взять Компьен, хотя у них и имеются, по крайней мере, 5 больших бомбард, 2 фоглера (1 большой и 1 малый), «без числа» кулеврин и два камнемёта, а артиллерийский обоз везёт не менее 17 тысяч фунтов пороха. В 1436 году бургундцы за 19 дней не одолевают английский гарнизон, хотя имеют «18 бомбард, 20 больших, 98 обычных и 25 малых фоглеров, 25 пушек (canons), 22 краподо, 52 большие и 245 обычных кулеврин».

Но в целом с 1430-х годов улучшенная осадная артиллерия бургундского герцога, который снова переходит на сторону французского короля, справляется с большинством крепостей за несколько дней (Шуази в 1430 году, Авалон в 1433 году). Англичане сглаживают отставание в технике к концу десятилетия. С конца 1440-х годов самые мощные крепости во французских землях не выстаивают более двух-трёх недель против осадной артиллерии франко-бургундского войска (Арфлёр был взят за 17 дней в 1449 году, Байё за 16 дней в 1450 году, Блай в 1451 году). За 1450 год франко-бургундское войско берёт «100 крепостей», а на защитников Кана так действует вид только что установленной батареи из 24 больших бомбард, что город сдаётся без боя. За 1451 год французы занимают всё Гиеньское герцогство, несмотря на проанглийские настроения его жителей.

Наконец, начало «века великих пушек» триумфально завершится в 1453 году на юго-востоке Европы, где колоссальные литые бомбарды османского султана решат исход последней осады Константинополя.

Приход полевой артиллерии

С 1420 по 1431 год войско гуситов в Богемском королевстве отразило пять крестовых походов римского (немецкого) императора и венгерского короля. Это удалось гуситам не в последнюю очередь и за счёт умелого применения полевой артиллерии: вагенбургов (нем. «город, или замок, на повозке») — прообраза современных танков и штурмовых орудий, и гуфниц — сравнительно небольших, подвижных орудий на колёсных лафетах, обеспечивавших поддержку войск «огнём и колёсами».

Неоднократные поражения «христианнейших владык» и новые возможности техники, конечно, не остаются незамеченным на западе Европы. И Франция, и Бургундия вводят несколько типов полевых пушек. Конечно, орудия поменьше осадных, установленные на примитивных колёсных лафетах, существовали и применялись задолго до этого, но именно в это время рождается полевая артиллерия, действующая совместно с другими родами войск, и зачастую именно она теперь становится ключом к победе в бою.

Так, умелое применение артиллерии в поле решает исход битвы под Бульневилем (1431) в бургундских усобицах; приносит французам победу над швейцарцами под Сен-Жаком (1444) и над англичанами под Форминьи (1450). Под Гавром (1453) бургундцы вынуждены изображать бегство, чтобы выманить гентское войско с укреплённой артиллерийской позиции. Швейцарцы вводят полевую артиллерию на примитивных двухколёсных лафетах в 1443 году, а итальянцы — в 1446 году.

Ручной огнестрел

Ручное огнестрельное оружие начинает свой «большой скачок» в эти же годы. Изготавливаются более длинные и точно выделанные стволы, на которых появляются первые (фитильные) замки и спусковые устройства. Производятся особые сорта пороха для малокалиберного оружия («порох для кулеврин»).

Уже во время осады Руана (1428) некто мэтр Жан из Лотарингии подстреливает из кулеврины «много англичан». Пьерони Белли описывает в 1430 году действие пуль, валящих «двоих и даже троих людей, не защищённых доспехом». В 1450 году французские кулевринеры становятся серьёзной угрозой для английских лучников.

Тысячи названий

Какие же именно орудия были на вооружении войск Франции, Бургундии и Англии в 1-й половине XV века?

Раскладывание «по полочкам» типов огнестрельного оружия доиндустриальной поры, особенно времён до XVI века, занятие сложное и довольно бессмысленное. Одни и те же названия могли прилагаться одновременно к различным образцам, или же сначала к одним, а позже к другим. В то же время образцы, однотипные в нашем понимании, могли называться по-разному. Всё это зависело от языка и страны, но названия могли привязываться также и к особенностям внешнего вида, месту изготовления или происхождения, к тактическим возможностям. В конце концов, названия могли даваться и вовсе по произволу заказчика, производителя и даже писца.

Поэтому более практично объединять орудийные образцы той поры в классы согласно величине и самым общим конструктивным особенностям. Такая классификация включает большие осадные пушки (бомбарды), пушки поменьше (также осадные, казнозарядные и дульнозарядные) и малокалиберные (полевые) пушки, к которым «снизу» примыкают тяжёлые ружья.

Бомбарды

До 1420-х годов бомбарда — это крупнокалиберное короткоствольное орудие, почти всегда кузнечно-сварной конструкции, способное вести навесной огонь цельнокаменными ядрами. Скорость её снаряда и дальность стрельбы невысоки, так что пробивное действие слабое. Тогдашняя бомбарда может разрушить прямым выстрелом лишь слабую стену, и это заставляет наращивать калибр снаряда.

Вершиной этой линии развития являются орудия вроде «Штейрской бомбарды» (нем. «Pumhart von Steyr») 80-см (в среднем) калибра, сделанная, по новым данным, около 1420 года. Общая длина её ствола составляет 2,59 м, масса 8 т, а масса ядра — свыше 1500 фунтов (порядка 450–600 кг). В наше время такие бомбарды иногда называют «бомбардами-мортирами». Несколько позже их вытеснили «настоящие» мортиры литой конструкции, которые могли стрелять как железным, так и каменным снарядом.

В то же время, развитие металлургии и новые пороха́ дают начало новому типу бомбард, сравнительно длинноствольных, всё чаще — литых из бронзы (иногда — и из железа). Скорость каменного снаряда и дальность стрельбы увеличиваются так, что эти бомбарды уже могут надёжно разрушать крепостные стены. Вершиной их развития станут литые бронзовые «сверхпушки» османского султана Мехмеда II 1450-х годов и французского короля Людовика XI 1470-х годов. Дальнейшее развитие техники позволит сменить их на рубеже XVI века на более подвижные осадные орудия под железный снаряд — «великие пушки» во Франции, «королевские пушки» в Испании, шарфмецы в Германии и так далее.

Из сохранившихся крупных бомбард Столетней войны наиболее известны «Мише́льки» (фр. «les Michelettes») — две бомбарды, брошенные английским войском после неудачной осады Мон-Сен-Мишеля в 1434 году (раньше их относили к осаде 1423–1424 гг.). Длина их стволов (не считая зарядной камеры) составляла примерно 2,5 м, при калибре большей из них 48 и меньшей — 36 см. Масса каменных ядер для них была от 75 до 150 кг.

Также использовались «бомбардочки» (франц. «bombardelle»), что чаще всего означало просто маленькую бомбарду, и «пестеро» (франц. «pestereau»), которые представляли собой очень короткую бомбарду под малый пороховой заряд — фактически, прообраз малых мортир и миномётов XX века.

Пушки, просто пушки

Помимо бомбард, во французских и бургундских источниках до 1410-х годов шла речь и о пушках («canon»; изначальный смысл названия «похожий на цилиндрический сосуд, трубу, пустотелый стебель»). Видимо, так обозначалось всё то, что по размеру «не дотягивало» до названия «бомбарда» в смысле «великая пушка».

В то же время, источники упоминают и «большие пушки» («gros canon» или «grand canon») со снарядом в 400–500 фунтов, то есть бомбарды под иным названием. Иногда также говорили о «больших бомбардах, больших пушках» и о прочих «просто пушках».

После начала «большого скачка» в разнообразии типов орудий название «пушки» («canon») оттесняется на какое-то время, но вновь возникает при проведении первых попыток стандартизации артиллерийских систем. Так, при осаде Бордо в 1452 году бомбарды стреляли каменными ядрами в 70 фунтов, а пушки («canons») — железными ядрами в 64, 48 и 32 фунта.

И, конечно же, любое орудие, любого типа и любого изначального названия, могло быть также называемо просто «пушкой». В бургундских источниках «canon» упоминается в период 1410–1465 гг., преимущественно в 1410–1420 гг. Кроме того, ручными бомбардами и ручными пушками (фр. «canon portatif») в те же времена назывались примитивные образцы ручного огнестрела.

Вогелеры, они же фоглеры

Вогелеры или фоглеры (от флам. «vogheleer» — «птицелов»; франц. «veuglaire», англ. «fowler», нем. «Vogler» или «Kammerbüchse») — это также сравнительно некрупные и короткоствольные орудия, имеющие съёмную зарядную камеру (обычно изготовлялись две или три). Наличие сменных зарядных камер позволяло вести непрерывный, по тогдашним меркам, огонь, от чего, собственно, и произошло название.

Первое достоверное упоминание фоглера относится к 1409 году (метрики города Малин). Но собственно казнозарядная конструкция возникла гораздо ранее, скорее всего, во Фландрии, которая была в то время, наряду с Северной Италией и Германией, одним из главнейших промышленно-технических центров Европы.

Казнозарядные пушки были очень удобны на море, и их малокалиберные образцы, стреляющие картечью и поставленные на вертлюги, использовались на кораблях много позже того, как на суше «воцарились» литые дульнозарядные орудия. Уже в 1364 году сообщается о заказе 32 фоглеров для вооружения военных кораблей бастарда бургундского. Данный тип орудий известен и на землях Западной Руси под названиями «фоглер» и «фоглерик».

Следует иметь в виду, что вообще фоглером, как тогда, так и в наше время, может называться всё, что имеет съёмную зарядную камеру. Исторические источники говорят о фоглерах с массой ствола от 300 до 10 000 фунтов (то есть, в пределах от 100 кг до 3 т и более) и о калибре от 3 до 13 дюймов, то есть, речь может идти и о малом, и о большом орудии, почти бомбарде. Не исключено, что так по-французски могли называть орудия преимущественно фламандской (и немецкой) выделки, поскольку немцы называли то же самое «пушка с камерой». С другой стороны, любое орудие со съёмной зарядной камерой могло называться и «пушкой, просто пушкой» («canon»).

Полевые пушки и ручной «огнестрел»

Действенная стрельба в полевых условиях требовала повышенной точности, обеспечить которую проще всего можно было удлинением ствола. В результате в армиях Франции и Бургундии появляются серпентины и краподо (с 1430-х гг.), кулевры или большие кулеврины (с 1410-х гг.), а кроме того, ручной длинноствольный огнестрел, как «крупнокалиберный», так и «малокалиберный» (кулеврины, примерно с 1410-х гг.). Кроме того, источники упоминают «серботаны» и «спингарды», они же «спрингали».

Пушки имели удлинённый, как правило, кузнечно-сварной ствол, установленный на примитивный двухколёсный лафет, который впоследствии получил качающуюся «люльку» и дуги для вертикальной наводки (бургундский лафет). С изобретением около 1450 года цапф лафет обрёл к началу XVI века общую форму, которая просуществует до конца Первой мировой войны. Крупнокалиберные «ружья» могли устанавливаться на двух- или трёхножный станок, малокалиберные — опираться на сошку-форкет. Малокалиберные «пушечные» или «ружейные» стволы могли собираться в системы залпового огня.

Конечно, соответствия названий и размеров, а также граница между крупнокалиберными «ружьями» и малокалиберными пушками достаточно условны. Можно считать, что в это время на французских землях из полевых длинностволов самой крупной была серпентина («змея») со стволом длиной до 2 м и массой порядка сотен килограмм, стрелявшая каменными ядрами весом от 2 до 8 фунтов. Далее по убыванию шли краподо (как правило, относительно длинный (1–1,5 м) ствол массой около ста килограмм; каменное ядро ¼–½ фунта, хотя известны и краподо 2–4-дюймового калибра) и кулевра («огнедышащая змея»), или большая кулеврина (ствол массой порядка 10–30 кг; свинцовое ядро (пуля) порядка ста грамм; могла быть казнозарядной).

В источниках встречаются также упоминания о сербатанах (от слова, означавшего «труба») и спингардах или спрингалях (до времён огнестрела так назывался тяжёлый станковый арбалет). Эти орудия, видимо, или закупались в Италии, или изготовлялись по итальянским образцам.

«Кулеврины» или «ручные кулеврины» («кулеврина» — «малая кулевра») на протяжении XV века существенно менялись. В источнике 1448 года кулеврина имеет калибр 22 мм и стреляет свинцовой пулей 68 г. В середине – 3-й четверти XV века бургундские ручные кулеврины стреляют свинцовой пулей калибром 1/8, 1/12 или 1/16 фунта; длина такого ружья составляла 0,5–0,7 м.

Чтобы ещё больше запутать дело, о любом из названных образцов пушек могли сказать как о «фоглере» — при наличии зарядной камеры, или как о «пушке» («малая пушка, называемая кулеврина», «пушка из железа», «пушка из бронзы»). Кулевриной могли называть пушку, а к концу века это слово стало «стандартно» означать достаточно крупное длинноствольное орудие.

Средневековые системы залпового огня

Ещё в середине XIV века появляются сообщения об использовании рибодекинов или рибальд. Эти французские названия обычно переводят как «наглец», хотя возможны и другие толкования: «грубиян» и т. п. В других языках этот тип называют «орга́н», «сорока» и др. Этот тип орудия представляет собой несколько малокалиберных пушечных стволов, закреплённых на двух- или четырёхколёсной повозке. Иногда на такие повозки-лафеты дополнительно прикреплялись копья или другое древковое оружие, остриями в сторону врага (при этом, понятно, требовались казнозарядные стволы по типу фоглера). Такими орудиями пользовались при защите укреплений, а также при построении оборонительных порядков в поле. Стрельбу из них старались вести залпами, соединяя огнепроводом запальные отверстия.

Не исключено, что первые орга́ны (XIV века) не имели огнестрельных стволов вовсе, а были лишь перемещаемыми заграждениями из древкового оружия, поставленного на колёса. Так, в бургундских источниках рибодекины как носители пушек наверняка появляются с 1414 года, хотя о «новой военной машине–рибоде» говорит уже перечень оружия города Брюгге 1340 года. То есть, скорее всего, вариант с огнестрельными стволами стал возможен лишь с появлением действенных длинноствольных образцов (фоглер, краподо, кулеврина).

Продолжение следует: Эпоха великих пушек: с 1420 по 1520 годы в Европе длился период, когда развитие фортификации явно отставало от развития артиллерии.