Сквозь огонь и полярную ночь плечом к плечу шли арктические конвои

После начала Великой Отечественной войны СССР был включён в программу ленд-лиза, и в страну в скором времени двинулся поток помощи. Самым коротким путём доставки грузов в СССР был северный, через арктические воды в порты Мурманска и Архангельска. Этот же маршрут был и самым сложным — как по противодействию противника, так и по погодным условиям.

Проводка конвоя в условиях полярных широт представляла собой сложный комплекс мер, которые требовали слаженного взаимодействия разных родов войск. Ещё большие трудности вызывало проведение такой операции, если требовалось обеспечение взаимодействия между флотом, авиацией и разведкой не одной страны, а двух, которые значительно различались в традициях и методах войны на море и имели далеко не равноценный боевой опыт. По сути, проводка конвоев была полноценной боевой операцией, сравнимой с любой из многих сухопутных битв Второй мировой войны.

Наибольшим опытом по проводке конвоев обладала ещё сохранявшая статус «владычицы морей» Великобритания и её Королевский военно-морской флот. Именно ему, уже два года ведущему активные боевые действия по всему миру, выпала главная роль по доставке грузов в северные порты СССР. На момент начала Великой Отечественной войны флот Метрополии (основа Королевского военно-морского флота Великобритании, главной задачей которого было обеспечение господства на море в прибрежных водах), который непосредственно занимался конвойными операциями, состоял из двух линкоров, двух авианосцев, четырёх крейсеров и примерно 20 эсминцев. Данная численность флота не была постоянной в силу того, что корабли постоянно привлекались к участию в боевых действиях на других театрах.

Советский Северный флот был малочисленным. Официально получивший статус флота лишь в 1937 году, он состоял из 8 эсминцев, 15 подводных лодок и других более мелких боевых единиц. В его состав также входила Беломорская военная флотилия, созданная 2 августа 1941 года для защиты коммуникаций Белого моря, юго-восточной части Баренцева моря, Новой Земли и Карского моря. Необходимость создания данного формирования также обусловливалась тем, что штаб Северного флота находился в Полярном, на большом удалении от восточной части Белого моря и Архангельска, что мешало оперативному реагированию и управлению. Флотилия на 90% состояла из переоборудованных гражданских судов, что, конечно, не способствовало высокому уровню боеспособности, но и не помешало выполнению поставленных задач.

Британское Адмиралтейство, следуя обещаниям премьер-министра Уинстона Черчилля, который в день начала Великой Отечественной войны заявил, что Великобритания окажет любую помощь СССР, решило для осуществления этой задачи отправить на Русский Север, на главную военно-морскую базу Северного флота Полярный, своего представителя. Им стал контр-адмирал Филипп Вайан, прославившийся в боях на Средиземном море. В его задачу входило ознакомление с обстановкой и возможными условиями базирования кораблей Королевского флота на советских военно-морских базах, так как собственными базами в этом регионе британский флот не обладал.

Эти проблемы рассматривались им и командующим Северным флотом вице-адмиралом А. Г. Головко на переговорах в середине июля 1941 года. Также на этой встрече был решён важный вопрос, касавшийся разделения маршрута следования будущих конвоев на две оперативные зоны ответственности и другие задачи, касавшиеся бытовых и организационных моментов предстоящего сотрудничества.

Планы взаимодействия

Согласно договорённости, основная ответственность по проведению конвойных операций ложилась на плечи Британского Адмиралтейства. Оно занималось формированием конвоев и прокладкой маршрута. Корабли британского флота должны были сопровождать транспортные суда на всём протяжении более чем 2000-мильного маршрута из Англии и Исландии до Мурманска и Архангельска.

При достижении 20° восточной долготы (остров Медвежий) в дело вступал Северный флот, в меру своих возможностей обеспечивая встречу конвоя, усиливая корабельный эскорт, осуществляя прикрытие судов конвоя с воздуха и сопровождение его в порты. Зона ответственности Северного флота приходилась на наиболее приближенный к побережью Норвегии и немецким аэродромам — и потому самый опасный на всём пути следования конвоя — отрезок маршрута. Чем ближе к кромке льдов шёл караван, тем дальше он находился от аэродромов люфтваффе в Норвегии и Финляндии.

Часть британских кораблей, или так называемый «ближний эскорт», оставалась с конвоем во время следования и пребывания в советских портах. Этот эскорт состоял из эсминцев, тральщиков и других малых кораблей, обеспечивавших противовоздушную и противолодочную оборону. Ближний эскорт представлял собой буквально «конвоиров», охранявших транспортные суда от «волчьих стай» немецких подводных лодок, и в случае необходимости подгонял и держал транспорты в ордере – определённом порядке построения каравана. Ордер выглядел следующим образом: суда шли несколькими параллельными колоннами, ближний эскорт окружал это построение, защищая от атак авиации и подводных лодок. Такой порядок был выработан британцами в первые два года войны при проводке конвоев через Атлантику и на Средиземном море.

Помимо группы эсминцев и тральщиков, суда конвоя охраняла крейсерская группа, которая шла параллельным курсом на расстоянии нескольких десятков миль от транспортов, находясь между ними и норвежским побережьем. Существовала также ещё одна группа – корабли дальней завесы (200–400 миль), состоявшая из линкоров, крейсеров и позднее авианосцев (начиная с конвоя PQ-18), которая прикрывала конвой от атак крупных надводных кораблей противника. На меридиане Кольского залива, начиная с конца мая 1942 года, конвой обычно делился на две группы: одна («Мурманская группа») в охранении английских кораблей следовала в Мурманск; другая («Беломорская») в охранении, как правило, кораблей Северного флота направлялась в Архангельск. После разгрузки корабли отправлялись в Мурманск, где формировались обратные конвои в Англию.

Немного забегая вперёд, можно добавить, что изменения в этом порядке произошли начиная с конвоя PQ-13, т.е. с марта 1942 года, когда для обеспечения проводки конвоев Северный флот стал проводить операции, в которых участвовали почти все силы флота и велось активное взаимодействие с британскими силами, как с эскортом, так и теми кораблями, что несли постоянную службу на Русском Севере.

Принципиальная схема встречи конвоя стала выглядеть следующим образом. Получив сигнал о выходе конвоя из фьордов Исландии, британская военно-морская миссия передавала информацию в штаб Северного флота. Сообщалось количество кораблей в конвое, примерный маршрут и состав эскорта. Также выражалась просьба уточнить место встречи, организовать поддержку с воздуха, протралить за 24 часа до прихода конвоя фарватер. Ещё одной просьбой было проинформировать британскую сторону о названиях и опознавательных знаках встречающих советских кораблей.

Военно-воздушные силы усиливали воздушную разведку с целью поиска немецких подводных лодок и надводных кораблей. Помимо разведданных, авиация собирала информацию гидрометеорологического характера, о состоянии погоды и границах льда на трассе. Затем эта информация передавалась через британскую военную миссию в Адмиралтейство, которое на основании этих сведений окончательно устанавливало маршрут движения конвоя. Далее силами ВВС осуществлялись бомбардировки аэродромов люфтваффе (Хебуктен, Лоустари и Хаммерфест). Примерно два раза в сутки проводилась разведка по пути следования конвоя, вплоть до острова Медвежий.

Непосредственное прикрытие конвоя в радиусе 200 морских миль (370 км) осуществлялось тяжёлыми двухмоторными истребителями Пе-3 95-го истребительного авиационного полка СФ, а в радиусе 100 миль (185 км) к ним присоединялись одномоторные истребители. На аэродромах в полной боевой готовности стояли бомбардировщики и торпедоносцы, готовые атаковать корабли противника в море. Поначалу прикрытие транспортов осуществлялось лишь при наличии немецкой авиации в воздухе, к тому же прикрытие осуществляли устаревшие истребители-бипланы И-153 «Чайка», но стоит отметить, что и у немцев на тот момент уничтожение союзных транспортов не было приоритетной задачей.

Помимо авиации, за 2–3 суток до подхода конвоя в операционной зоне Северного флота разворачивались подводные лодки. Действия английских и советских лодок координировались: советские подводники располагались ближе к побережью, британские на удалении от берегов Норвегии. Эти меры стали применяться с февраля 1942 года.

В зоне острова Кильдин в Баренцевом море разворачивались катера типа «морской охотник» и сторожевой корабль «Смерч» с целью поиска подводных лодок.

Также два эсминца, например «Гремящий» и «Сокрушительный», в составе океанского эскорта встречали конвой в намеченной точке у острова Медвежий. Ещё один эсминец находился в боевой готовности № 2 в Полярном с задачей поддержки эскорта. Для оказания возможной помощи приводился в боеготовность один буксир в районе Кильдина. Проводилось усиленное траление фарватеров. Помимо этого, усиливалась противовоздушная оборона портов и баз и приводились в боеготовность батареи береговой обороны.

Северный флот обеспечивал не только прибытие конвоев в советские базы, но и их выход в обратном направлении. Это включало в себя практически тот же комплекс мер, за исключением бомбардировки аэродромов противника, так как противник пришёл бы к закономерному выводу о том, что в море вышел очередной обратный конвой.

Такая организация обеспечения конвойных операций действовала на протяжении всей войны в силу стабильности маршрута и эффективности данной схемы взаимодействия.

Военно-морские миссии

Следующим этапом налаживания сотрудничества стали британские военно-морские миссии, чьё развёртывание началось в СССР после заключения 12 июля 1941 года соглашения между правительствами СССР и Великобритании о совместных действиях в войне против фашистской Германии. Первой стала миссия в Москве, которая прибыла в столицу СССР уже 25 июня 1941 года в составе шести офицеров под командованием контр-адмирала Джеффри Майлса.

Затем миссии стали основываться в северных портах СССР. 20 июля англичане (15 офицеров и 13 матросов) под командованием кэптена Вайберда прибыли в Архангельск. 29 июля 1941 года основная британская военно-морская миссия была расквартирована в Полярном, главной базе Северного флота, под руководством тогда ещё кэптена, а впоследствии контр-адмирала сэра Ричарда Бевана. Он получил должность Старшего Британского Морского Офицера на Севере России (SBNO – Senior British Naval Officer). В ноябре 1941 года, в связи с наступлением холодов и ледостава на Северной Двине и последующей переориентацией конвоев на единственный незамерзающий порт в СССР Мурманск, туда прибыла ещё одна британская военно-морская миссия в количестве 5 офицеров и 6 матросов. Все эти миссии подчинялись находящемуся в Москве контр-адмиралу Майлсу.

Целью миссий была организация эффективного взаимодействия между вооружёнными силами СССР и Великобритании по обеспечению проводки конвоев, поддержание связи между союзниками и непосредственное командование силами британского военно-морского флота на Севере. Помимо боевых задач, перед британскими офицерами в миссиях стояли задачи урегулирования любых вопросов, возникавших при доставке грузов. Также в круг обязанностей входила задача не допустить в случае поражения СССР в войне с Германией захвата советского флота противником. Неясным остаётся механизм выполнения этой задачи, но данный факт лишь подчёркивает неуверенность Великобритании в стойкости своего союзника, которая была вполне оправданной в первые месяцы войны и улетучилась лишь после битвы за Москву.

С советской стороны вопросами взаимодействия с англичанами занимался сначала оперативный отдел Штаба флота, а затем, с 1942 года, Отделение Офицеров Связи Штаба Северного флота.

Начало боевого сотрудничества

Непосредственно военное присутствие англичан в СССР началось с конца июля – начала августа 1941 года, когда 31 июля в Архангельск под прикрытием советского эсминца «Сокрушительный» прибыл английский минный заградитель «Эдвенчур» (HMS Adventure) с грузом глубинных бомб и магнитных мин, а в Полярный 31 июля и 5 августа соответственно прибыли две подводные лодки, однотипные «Тайгрис» (HMS Tigris) и «Трайдент» (HMS Trident). Это была лишь первая группа британских субмарин, в дальнейшем к ним добавились ещё две пары лодок. Основная их задача заключалась в установке минных заграждений и нарушении коммуникаций противника. Английские подводники действовали на Севере, используя Полярный как основную базу, лишь до начала 1942 года, после этого они появлялись там лишь для дозаправки.

Спустя некоторое время группировка усилилась за счёт нескольких английских тральщиков, предназначенных для траления фарватеров от новых немецких магнитных мин, которые вызвали трудности у советских минёров. Впоследствии они в количестве 5–6 кораблей составили 6-ю британскую флотилию тральщиков.

Спустя некоторое время на аэродроме Ваенга-1 появились британские истребители «Харрикейн», специально сформированные в июле 1941 года для действий в СССР 151-го крыла Королевских военно-воздушных сил. Крыло состояло их двух эскадрилий под общим командованием подполковника Генри Невилла Ишервуда.

В СССР они были доставлены с первым конвоем PQ-0 или «Дервиш», суда которого пришвартовались в Архангельске 31 августа 1941 года. Часть истребителей (15 единиц) доставили в разобранном виде с конвоем, а затем переправили из Архангельска в Ваенгу; другие 24 «Харрикейна» были переброшены на палубе авианосца «Аргус», с которого они 6 сентября перелетели на советский аэродром.

Основными задачами британских лётчиков были защита Мурманской морской базы и взаимодействие с советской авиацией в Мурманском районе. Англичане находились в оперативном подчинении командующего военно-воздушными силами Северного флота генерал-майора авиации Александра Алексеевича Кузнецова.

Можно сказать, что базирование сил Королевского военно-морского флота на Русском Севере определялось сомнениями Великобритании в стойкости СССР и имело своей действительной целью, на время пока советские силы смогут «встать на ноги», удерживать ключевые для британцев позиции на севере России. От того, выдержит ли СССР натиск вермахта, зависело и будущее Великобритании, поэтому она всячески стремилась удержать морской «коридор» в страну Советов. Когда эта необходимость отпала, постоянное базирование в СССР было прекращено.

Ещё одной задачей являлось обучение советских лётчиков управлению английскими истребителями, которые предполагалось передать советским ВВС. Обучение и передача завершились в ноябре 1941 года, и 16 числа последние английские лётчики-истребители покинули Ваенгу.

Вновь британские лётчики появились на северных аэродромах лишь после разгрома конвоя PQ-17 летом 1942 года, когда британское командование решило усилить авиационное прикрытие следующего конвоя, не надеясь на советские ВВС, не оказавшие поддержки судам конвоя. Британские лётчики использовали советские аэродромы как постоянные пункты базирования, а не только как места дозаправки и запасные взлётно-посадочные полосы

Специально для усиления прикрытия конвоев с воздуха были выделены две эскадрильи торпедоносцев «Хэмпден», звено разведывательных «Спитфайров» и несколько летающих лодок американского производства «Каталина». Они прибыли 22–23 августа 1942 года в Ваенгу под командованием полковника Хога. Так же, как и с истребительной авиацией в начале войны, эти самолёты в скором времени (в октябре 1942 года) были переданы СССР. Правда, при передаче возникли проблемы, связанные с тем, что английская сторона хотела передать «Спитфайры» без фотоаппаратуры, а «Хэмпдены» без торпедного вооружения, вероятно, рассчитывая, что Северный флот сам установит своё оборудование, с которым им удобнее будет работать. Однако адмирал Головко выразил желание получить самолёты в полной комплектности и дополнительно оставить по 3–4 человека в качестве инструкторов. Самолёты передали советской стороне, но всё же, вероятно, из-за соображений секретности, без данной аппаратуры.

20 сентября 1941 года заместителем начальника Главного Морского Штаба ВМФ СССР контр-адмиралом В. А. Алафузовым и главой Британской военно-морской миссии в Москве контр-адмиралом Майлсом были согласованы основные принципы взаимодействия советских и британских военно-морских сил. Они заключались в следующем: «Британские военно-морские силы на весь период взаимодействия с советскими ВМС в районе Белого моря поступают под оперативный контроль Советского Командующего в Архангельске, и все его приказы соответствующим кораблям будут даваться через Британского Старшего Морского Офицера». В административном отношении англичане теперь находились в непосредственном подчинении Старшего Британского Морского Офицера, то есть главы миссии в Полярном.

Одновременная проводка первого конвоя, переброска истребителей, а также обеспечение эвакуации советских горняков с семьями со Шпицбергена на английском лайнере «Empress of Canada» в сопровождении крейсера «Нигерия» и трёх эсминцев доказали, что успешное взаимодействие между двумя флотами может иметь место. Также были намечены основные шаги, которые в последующем предпринимались при встрече и отправке союзных конвоев.

В 1941 году проводка конвоев прошла без каких-либо трудностей, что позволило приобрести необходимый опыт по взаимодействию в относительно спокойных условиях. В конце года советские войска отстояли Москву и перешли в наступление, что доказало беспочвенность опасений союзников о скором поражении СССР. Противник обратил внимание на другие театры военных действий, одним из которых была Норвегия. Союзников ждали тяжёлые испытания.

Продолжение следует: Арктические конвои: как между английскими и советскими военными рождалось доверие.