Сражение у Норт-Форленда: накануне

Два морских соперника, Англия и Нидерланды, в 1665 году схлестнулись в новой войне. Первым её крупным событием стало сражение у Лоустофта в июне того же года. Голландцы потерпели поражение, но не отчаялись и буквально через год взяли реванш. После победы флота Соединённых Провинций в Четырёхдневном сражении некоторое время в Ла-Манше сохранялось господство голландцев. В июле 1666 года, в день памяти апостола Якова, противники вновь сошлись у английских берегов.

Приготовления к северу от канала

25 июня голландский адмирал Михаэль Адриансзон де Рюйтер вышел из Мааса и через восемь дней бросил якорь в устье Темзы. По плану, разработанному великим пенсионарием Яном де Виттом и самим командующим флотом, корабли Провинций должны были подняться вверх по Королевскому Каналу (Royal Channel) и сжечь английский флот на его якорных стоянках. С собой голландцы взяли 2700 человек пехоты: в рамках кампании по деморализации англичан им предстояло предать огню и мечу города и сёла в Эссексе и Кенте.

В соответствии с разработанным планом часть эскадры под командованием адмиралов Йоста Банкерта и Йохана де Лифде вошла в Королевский Канал, но не обнаружила никаких вех, буёв или указателей — кроме фальшивых, которые были хитро расставлены на мелях. Поскольку у голландцев не было лоцманов, хорошо знавших эти места, они оставили все мысли о продвижении по реке. Что же касается высадки десанта, то куда бы ни подошли суда под трёхцветным флагом, на берегу везде были видны регулярные войска противника. На самом деле это была местная милиция, по совету адмирала Джорджа Монка, герцога Албемарля, экипированная как части английской армии. Голландцы сочли, что их солдат будут ждать сильное сопротивление и хорошо организованная оборона, и решили, что и эта часть операции обречена на провал.

Англичане, получив информацию о планах противника, весьма плодотворно использовали имевшееся в их распоряжении время для укрепления обороны. Помимо установки ложных навигационных знаков и так удачно сработавшего трюка с переодеванием местной милиции они создали в эстуарии Темзы отряд из кораблей и брандеров, которым следовало атаковать голландцев, как только их основные силы войдут в Королевский Канал и попадут в расставленную ловушку.

Узнав о срыве всех ранее намеченных планов, де Рюйтер решил воплотить в жизнь более простую, но чересчур самонадеянную идею. Поскольку, по его мнению, флот Туманного Альбиона после Четырёхдневного сражения не представлял реальной опасности, он собирался блокировать Темзу до тех пор, пока противник либо не запросит мира, либо не выведет свои потрёпанные эскадры на верную гибель.

Тем временем английские верфи спешно заканчивали ремонт кораблей. Существовали серьёзные опасения, что их не удастся укомплектовать экипажами. Ничуть не меньше англичане страшились дезертирства с уже находившихся в строю кораблей, что было обычным делом, когда флот стоял в порту. Выход из положения был найден в широкомасштабной насильственной вербовке. Этот способ пополнения экипажей королевского флота был не нов. Обычно специальные команды вербовщиков ночью появлялись в небольших портовых городках и тащили подвыпивших людей — где обманом, а где и силой — к вербовочным пунктам или прямо на борт корабля. В Лондоне и других крупных городах эти ребята, как правило, не показывались, опасаясь возможных беспорядков.

Однако на этот раз дипломатию пришлось отбросить в сторону. Вербовщики орудовали везде, не стесняя себя в средствах. Секретарь Адмиралтейства Сэмюэл Пипс 30 июня отметил, что «сильно встревожен» тем, что «граждан насильно вытаскивали из домов, причём и тех, кто совершенно не пригоден к морской службе, что являлось постыдным делом. Их собирали в Брайдвелле, без соответствующей оплаты, которая была обязательной при законной вербовке». Лондонская система речных перевозок оказалась полностью нарушена, так как лодочники попрятались, опасаясь угодить в лапы «рекрутёров». Иногда ситуация доходила до абсурда. Случалось, людей забирали даже с судов, подвозивших продовольствие, и с баркасов артиллерийского ведомства. Такая вербовка была незаконной и крайне непопулярной в народе. С другой стороны, в одной только столице она дала флоту 2750 человек. Когда к ним присоединилось несколько сотен мужчин из других прибрежных городов и 2000 солдат, направленных королём, флот был обеспечен матросами лучше, чем когда-либо прежде.

Благодаря этим мерам уже в первую неделю июля англичане могли выставить против эскадры де Рюйтера равные силы. Но адмирал Монк и принц Руперт отказались выходить в море, пока не будут окончательно готовы задержавшиеся в достройке 96-пушечный «Лоял Лондон», 70-пушечные «Уорспайт» и «Кембридж», а также 54-пушечный «Гринвич». 22 июля (1 августа по новому стилю) 1666 года, после того, как эти корабли присоединились к флоту, Роял Неви снялся с якоря и двинулся по Королевскому Каналу навстречу голландцам. Громадная эскадра растянулась почти на 10 миль, но де Рюйтер не смог этим воспользоваться, поскольку крейсировал у Гарвича.

Утром 24 июля дозорные голландские корабли обнаружили английский флот, шедший тремя колоннами. Не желая принимать бой среди мелей, де Рюйтер отошёл к юго-юго-востоку и на следующий день находился в 10–12 милях к востоку от Галоперской отмели. На рассвете 4 августа (25 июля по старому стилю, в день святого Якова) противники приготовились к сражению.

Английский флот

Роял Неви, имея 87 кораблей в линии, два фрегата, одну шхуну и 16 брандеров (всего 4844 пушки и 23 142 человека), шёл в бой тремя эскадрами.

Белой эскадрой (авангардом) в составе трёх дивизий командовал адмирал Томас Аллин (он же командовал и 2-й дивизией авангарда), державший флаг на 82-пушечном «Роял Джеймс». Первой и третьей дивизиями командовали соответственно вице-адмирал Томас Тэддиман и контр-адмирал Ричард Атбер. Всего эскадра насчитывала 29 кораблей с 1546 орудиями на борту. Только три из них были мобилизованными торговцами — достаточно быстроходными и манёвренными, но вооружёнными преимущественно лёгкой артиллерией.

Красная эскадра (центр) шла под командованием «генералов» — герцога Албемарля и принца Руперта, находившихся на 82-пушечном «Роял Чарльз». Головную и замыкающую дивизии возглавляли вице-адмирал Джозеф Джордан и контр-адмирал Роберт Холмс. Эскадра насчитывала 30 кораблей линии (из них два вооружённых торговца) и два фрегата. Общее количество пушек достигало 1810 штук.

Самым слабым у англичан оказался арьергард — Синяя эскадра под командованием адмирала Джереми Смита, поднявшего свой флаг на новейшем 92-пушечнике «Лоял Лондон». Эскадра состояла из 28 кораблей, только 19 из которых были более или менее крупными. Первую и третью дивизии возглавляли вице-адмирал Эдвард Спрэгг и контр-адмирал Джон Кемпторн соответственно. На кораблях Синей эскадры насчитывалось 1488 орудий.

Самыми существенными недостатками английского флота можно назвать большое количество новобранцев (около четверти от общей численности экипажей) и малое число фрегатов. Монк ещё весной рекомендовал Первому Лорду Адмиралтейства герцогу Йоркскому вооружить не менее 15–20 судов подобного типа, но из-за проблем с комплектованием команд удалось снарядить всего два. Экстраординарные меры позволили скомплектовать экипажи, однако опытных моряков катастрофически не хватало. Когда четыре новых линкора присоединились к флоту, команды для них получилось набрать только за счёт людей, никогда не бывавших в море, а также экипажей с шести приватиров и с шести самых слабых кораблей IV и V ранга.

Голландские корабли

Флот Голландии под командованием де Рюйтера имел 72 корабля, 17 фрегатов и две трёхмачтовые яхты, 4615 пушек и 22 234 моряка.

Авангард под командованием Яна Эвертсена, державшего флаг на 70-пушечном «Вальхерен», насчитывал 23 линкора и пять фрегатов с 1405 орудиями на борту. Его младшими флагманами были Тьерк Хиддес де Вриз на 72-пушечном «Гроот Фризиа» и Рудольф Кундерс на 70-пушечном «Гронинген».

Эскадра центра, включавшая 24 корабля и шесть фрегатов с 1558 орудиями, находилась под началом непосредственно Михаэля де Рюйтера. Он держал флаг на 80-пушечнике «Де Зевен Провинсьон». Головной дивизией командовал Ян ван Несс на 62-пушечном «Делфт», а замыкающей — Ян де Лифде на «Риддерсхап» с 66 орудиями.

Самым сильным у голландцев оказался арьергард под руководством Корнелиуса Тромпа, разместившегося на 80-пушечной «Холландиа». Под его командованием находилось 25 кораблей и шесть фрегатов, несших 1652 орудия. Дивизиями авангарда и арьергарда командовали Ян Меппель на 78-пушечном «Вестфрисланд» и шаутбенахт Говарт Альбертсзоон Хоэн на 54-пушечном «Йозуа».

О вреде заблуждений

При свежем северо-западном ветре, построившись в кильватерную колонну, Монк и Руперт приказали атаковать противника. Согласно боевым инструкциям, составленным ещё адмиралом Робертом Блейком, головному кораблю предписывалось сражаться с первым линкором в строю противника. Остальные корабли, идя в кильватере, вступали в бой в соответствии со своими номерами в линии. Но планы англичан спутал ветер, неожиданно переменивший направление: он задул с северо-востока, а потом начал стихать. Английским кораблям пришлось брать полнее к ветру.

Меж тем голландцы, которые также начали выстраиваться в боевую линию, немного увалились под ветер, чтобы находиться со своим противником на параллельных курсах, и попали в полосу штиля. Когда слабый бриз вновь наполнил паруса их кораблей, выяснилось, что сформировать правильную линию они не успевают. Положение усугубили ошибки голландских адмиралов.

Эвертсен поставил паруса прежде, чем были готовы дивизии центра. В результате между ними и авангардом образовался разрыв. Когда де Рюйтер смог наконец последовать за ним, несколько его кораблей отстало и перемешалось с арьергардом. Ожидая, когда они догонят ушедших вперёд (хотя этого так и не произошло), Тромп оставался под убавленными парусами, что образовало ещё один разрыв между центром и арьергардом. Де Рюйтер, желая, по всей видимости, дождаться задержавшиеся корабли, оставался в бездействии под ветром, не сокращая расстояние до Эвертсена: адмирал полагал, что тот должен сам пристроиться к центру. Как показалось одному из участников сражения, де Рюйтер был удовлетворён тем, что находился на одном галсе с Роял Неви, желая выяснить, «кто будет лучшим». Другие адмиралы также ничего не предпринимали.

Это странное бездействие можно объяснить фатальной иллюзией голландцев, что их флот гораздо сильнее. Позже пленные, давая показания, говорили, что они думали, будто Четырёхдневное сражение стоило Туманному Альбиону 35 кораблей и по меньшей мере 10 000 человек. Когда же англичане появились в неожиданно большом количестве, голландцы решили, что противник заменил погибшие линкоры ничтожными «купцами». Также голландцы не сомневались, что все корабли Королевского флота испытывают острейшую нехватку в экипажах.

В результате у голландцев вместо правильной линии получилось что-то вроде полумесяца, при этом центр оказался под ветром относительно авангарда и арьергарда. Кроме того, в самой эскадре де Рюйтера его флагманский «Де Зевен Провинсьон» и ещё несколько линкоров были выдвинуты ближе к противнику и находились на ветре относительно остальных кораблей эскадры.

При таком построении противника у англичан возникал соблазн атаковать всеми силами центр голландцев и достаточно быстро разгромить его. Однако Руперт и Монк решили, что это специально подстроенная ловушка: при ударе всего флота по эскадре де Рюйтера голова Роял Неви могла оказаться в гигантских захлопывающихся клещах, образуемых силами под командованием Эвертсена и Тромпа. Осторожничая, англичане не стали ничего менять в своих планах. Белая эскадра атаковала голландский авангард, Красная — центр, а Синяя — арьергард. Из-за разрывов между соединениями Эвертсена, де Рюйтера и Тромпа сражение разбилось на три отдельных боя.

Продолжение следует: Сражение у Норт-Форленда: бой и его последствия.