Восторги князя Потемкина: российский успех у Очакова и двойственный результат у Фидониси

После окончания русско-турецкой войны 1768–1774 годов Россия присоединила к своим владениям территорию Крымского ханства — своего рода буферную зону между ней и противником, Турцией. Обеспокоенная российской экспансией Османская империя попыталась спешно модернизировать свои вооружённые силы, однако реформаторские устремления султана не нашли понимания в среде командиров и вызвали лишь беспорядок в управлении военной машиной. Это не могло не сказаться на ходе следующей войны, которая началась в 1787 году со сражения на Кинбурнской косе. Здесь победу одержали русские войска. На очереди был Очаков — база турецкого флота на черноморском побережье.

Рождение Лиманской флотилии

Летом 1788 года российский флот осадил крепость Очаков. Чтобы отрезать её от моря, была создана Лиманская флотилия, которая к весне 1788 года разделилась на парусную эскадру и гребную флотилию. Эскадрой из 14 парусных судов — два корабля, четыре фрегата и восемь мелких судов — командовал контр-адмирал Джон Пол Джонс, американский капер на русской службе. В распоряжении контр-адмирала принца Карла Генриха Нассау-Зигена находилась гребная флотилия, состоявшая из 51 вымпела: семь галер, семь дубель-шлюпок, семь плавучих батарей, 22 вооружённые лодки, семь палубных ботов и один брандер.

Для содействия Севастопольскому флоту в Таганроге, Херсоне и Кременчуге на деньги из казны и поступившие от частных лиц было построено и снаряжено около 20 крейсерских, или корсарских, судов. Большинство из них были переделаны из захваченных у турок призов. С ранней весны севастопольские крейсерские суда начали захватывать торговые и транспортные суда неприятеля у дунайских устьев и берегов Анатолии.

Турки вполне понимали важность Очакова и потому отправили на его деблокаду флот. Всего османы имели 21 линейный корабль, а для действий под Очаковом выделили 14 линкоров и около 40 мелких судов под общим командованием Гази Хасан-паши. И тут стоит остановиться на том, что представлял из себя османский флот.

Особенности турецкого флота

Прежде всего отметим, что данные двух сторон о турецких кораблях существенно разнятся. Те корабли, которые русские определяли как 70–80-пушечники, чаще всего несли 50–60 орудий, а часть кораблей, записанных в русских рапортах линейными, на самом деле ими не являлись.

Первая группа турецких кораблей называлась Kebir Kalyon — большие галеоны. В интересующий нас период в эту группу входили 86- и 74-пушечники. На 1788 год в турецком флоте самыми сильными кораблями были 86-пушечники. В 1768–1792 годах их было построено четыре единицы. Два корабля погибли при Чесме, а третий вошёл в строй только в 1790 году, то есть на 1788 год турки имели всего один 86-пушечник. 74-пушечных кораблей насчитывалось 11 единиц. Три из них были очень старыми, построенными ещё до 1768 года, поэтому их переделали в 44-пушечники. То есть реально имелось восемь кораблей.

В следующую группу линкоров — Sagir Kalyon (малые галеоны) — входили 50–60-пушечники. На 1787 год у турок насчитывалось шесть 60-пушечных и пять 54-пушечных кораблей.

Следующими шли Karavele (каравеллы) — переходный тип между фрегатами и линейными кораблями. Чаще всего это были стационары на дальних станциях (островах Эгейского моря) либо крейсеры. Они несли от 38 до 44 орудий. На 1788 год их насчитывалось восемь единиц.

Было ещё очень небольшое количество линкоров, не входивших в указанные ранги: 62-, 66- и 70-пушечные. Чаще всего это были трофеи иностранных держав.

Далее следовали Firkateyn — фрегаты, которые несли от 28 до 40 орудий.

Отдельно стоит выделить Bomba Firkateyni (бомбардирские фрегаты) и Sehtiye (шебеки) — суда с 20–30 орудиями, предназначенные для бомбардировки портов, ведения крейсерств и поддержки десанта. Поскольку, как мы видели, сам флот был очень небольшим, османам часто приходилось ставить фрегаты и шебеки в линию баталии.

Отдельно стоит поговорить об артиллерии. Самым большим калибром пушек в османском флоте были 40-фунтовые орудия, но их несли только и исключительно 86-пушечники. Главным калибром 74-, 60- и 54-пушечников были 25-фунтовые орудия. На верхнем деке эти корабли несли 14-фунтовки, а на надстройках — 8-фунтовки. Некоторые корабли были вооружены гигантскими 112- или 221-фунтовыми пушками, стреляющими каменными ядрами. Однако ценность этих орудий была невысока: во-первых, из-за долгого времени заряжания, а во-вторых, из-за отвратительной точности стрельбы.

Чаще всего турецкие корабли несли артиллерию меньше заявленной. К примеру, 86-пушечник «Мелек-и Бахри» нёс не более 72 пушек, номинальный 74-пушечник «Мансурие» — 62 орудия и т.д.

Таким образом, к турецкому флоту того времени вполне можно применить слова Ушакова: «Противник силён, но нерегулярен».

Битвы в лимане

Итак, османский флот подошел к Днепро-Бугскому лиману. Сражение началось не очень хорошо для русских. Несколько задержавшуюся с отходом дубель-шлюпку № 2 под командованием капитана 2-го ранга фон Сакена (семь орудий, 52 человека) преследовали 30 турецких галер и других мелких судов. Во время боя на отходе часть судов противника отстала, а 11 наиболее быстроходных галер нагнали дубель-шлюпку вблизи устья Буга. Фон Сакен сопротивлялся до последнего, но, подавленный огромным преимуществом, предпочёл гибель плену. Он взорвал свой кораблик, и этот взрыв повредил несколько турецких галер.

17 июня 1788 года произошло сражение гребной флотилии Нассау-Зигена с частью турецкого флота. Утром 36 османских кораблей приблизились к правому флангу противника и поначалу решительной атакой потеснили гребную флотилию. На выручку Нассау поспешил Джон Пол Джонс. Огонь русской артиллерии произвёл замешательство в рядах османов, и вскоре турецкий командующий наблюдал за бегством своих подчинённых к берегу, где стояли главные силы османского флота. Флотилия Нассау-Зигена ввиду неблагоприятной погоды была вынуждена отказаться от преследования противника. Русские почти не имели потерь — всего несколько человек убитыми и ранеными, тогда как два турецких корабля были взорваны, один сгорел, а ещё 19 получили те или иные повреждения.

Князь Потёмкин восторженно писал Екатерине:

«7 июня (18 по новому стилю — прим. авт.) в один миг три судна турецкие полетели, иные на воздух, иные в воду, и ежели б капитан-паша простоял ещё час, то бы много сгорело».

Рано утром 28 июня к флотилии Нассау-Зигена присоединились 22 пришедшие из Кременчуга канонерские лодки с 18-фунтовыми пушками. Вскоре русские парусные и гребные суда атаковали эскадру противника. Турецкому флагману не повезло: он сел на мель, был подожжён брандкугелем и сгорел. Джон Пол Джонс приказал спустить шлюпки и организовать спасение турок на горящем корабле, за что позже подвергался насмешкам со стороны принца Нассау.

Сражение продолжалось четыре с половиной часа. Часть турецких судов отошла к стенам Очакова, а бо́льшая часть двинулась к морю. При отходе османы попали под ураганный огонь батарей с Кинбурнской косы.

В лимане турки потеряли четыре 60-пушечника и четыре 50-пушечника. Один из этих кораблей позже был переделан в линейный, а ещё два — в торговые. Эпизод стал одним из самых результативных сражений русского флота, уступая только Чесме и Выборгу. В ходе двухдневного сражения были убиты или утонули около 6000 турок, 1673 человека попали в плен. Потери русских составили: убитыми — два офицера и 16 нижних чинов, ранеными — десять офицеров и 57 нижних чинов.

Бой у острова Фидониси

Черноморский флот вышел в море из Севастополя 29 июня 1788 года в составе двух линейных кораблей, десяти фрегатов и двадцати четырёх малых судов. Командовал русским корабельным флотом Марко Иванович Войнович.

Состав русской эскадры:

10 июля русские миновали мыс Тендра, а 14 июля были у устья Дуная. У острова Фидониси (теперь он называется Змеиный) они встретили потрёпанный флот Гази Хасан-паши, который, однако, имел превосходство в силах. Он насчитывал:

• семь линейных кораблей в 54–60 орудий;
• 12 каравелл с 38–44 орудиями, примерно равных русским фрегатам;
• восемь фрегатов в 28–30 орудий;
• 21 шебеку;
• три бомбардирских судна.

Как видим, это была сборная солянка из того, что осталось после сражений в лимане и майских штормов, в которых утонуло несколько турецких кораблей, в частности 74-пушечник «Эйдар-и Бахри».

Турки, сделав ставку на многочисленность своих не очень сильных судов, решили атаковать противника в двух колоннах. Войнович сформировал линию на северо-восток, однако позже из-за перемены ветра повернул на юго-восток и оказался под ветром, чем и воспользовались турки.

Первая их колонна атаковала авангард, тогда как вторая нацелилась на арьергард. Подвело Хасан-пашу то, что часть турецких капитанов просто проигнорировала приказы флагмана, а другая часть не сближалась с русскими и вела огонь на дальней дистанции. В результате только восемь кораблей всех рангов атаковали русских на средней дистанции. Попытку отрезать вырвавшиеся вперёд русские фрегаты «Берислав» и «Стрела» отразил бригадир Ушаков на «Святом Павле». Второй русский 66-пушечный корабль, «Преображение Господне», вёл орудийную дуэль с самим Хасан-пашой и его вице-адмиралом.

Войнович в своём рапорте приводит совершенно другие данные. В частности, он пишет, что «супротив каждого нашего корабля было пять неприятельских», то есть в русской версии Гази Хасан-паша атаковал всем флотом, а не частью кораблей. По словам Войновича, «Преображение Господне» отбился и нанёс турецкому флагману серьёзные повреждения, которые заставили его «выйти из линии и покуситься было отрезать двух передовых фрегатов, но корабль «Святой Павел», находящийся в авангарде, прибавя парусов, с великим повреждением заставил онаго отвратить».

Тут явная нестыковка. Если «Преображение Господне» нанёс турецкому флагману серьёзные повреждения, то как он, прибавив парусов, нагнал русский авангард, попытался отрезать «Стрелу» и «Борислав», вступил в бой со «Святым Павлом» и только потом вышел из боя? Скорее всего турецкий флагман просто проследовал на большой дистанции мимо арьергарда и центра, сближаться начал только с авангардом, намереваясь отрезать фрегаты, здесь уже столкнулся со «Святым Павлом» и получил повреждения, не позволившие ему продолжить бой.

Единственную потерю османского флота в этом сражении организовал не Ушаков, а именно Войнович. Одна из турецких шебек, потеряв управление, сблизилась с русскими на близкую дистанцию и была потоплена огнём «Преображения Господня» и 50-пушечных фрегатов «Святой Георгий» и «Апостол Андрей». Бой длился 53 минуты. Как только повреждённый корабль Хасан-паши вышел из боя, все турецкие корабли начали покидать место сражения.

Итак, турки потеряли одну шебеку. Несколько их кораблей были повреждены. В русском флоте серьёзно пострадал только фрегат «Фанагория», получивший ядро под ватерлинию. Семь человек были убиты или ранены.

15–17 июля флоты маневрировали недалеко друг от друга, а 18 июля турки взяли курс на Босфор. Русские двинулись на Севастополь.

Обе стороны считают бой у Фидониси своей победой. Русские делали акцент на том, что турки, направленные на деблокаду Очакова, в результате ушли в Стамбул. Османы же мотивировали свою победу тем, что русские корабли, получив повреждения, не пошли на блокаду Очакова и вернулись в свою базу на ремонт. Доля правды есть и в том, и в другом утверждении. Оба флота в эту войну действовали спонтанно, без какого-либо плана. Русские выходили в море, только когда там был флот противника. Мыслей заблокировать Босфор или турецкие порты, тот же Измаил, не возникало, осознанной и целенаправленной крейсерской войны не велось. Грубо говоря, русские отдали инициативу на море противнику и вели войну от обороны.

Продолжение: Морская кампания Ушакова 1790 года