Мушкетеры: правда и выдумки

Небольшой отряд, оборонявший бастион, готовился отражать атаку противника. В запасе у защищавшихся было 12 мушкетов, которые предстояло зарядить. В бессмертном романе Александра Дюма весь процесс уместился в одну фразу Атоса, брошенную со стены бастиона Сен-Жерве: «Гримо, другой мушкет!»

На самом деле это делается так: мушкет в левой руке, правой насыпать порох в ствол, умять шомполом, отправить туда же пулю, пыж и утрамбовать. Высыпать пороха на затравочную полку, вставить фитиль, взвести курок и установить заряженный мушкет на подставку.

Возьмись Дюма описывать будни мушкетёрской жизни как они есть, повествование растянулось бы на тысячу страниц, а интерес читателей пропорционально уменьшился бы. А так — «пальба, трактиры, стычки, шпаги, кони и буйный пир от схватки до погони». Где тут найти время, чтобы нести службу при дворе?

А эта служба требовала не только мгновенно вставать на защиту своего короля, но и соблюдать определённый протокол. А всё потому, что мушкетёры входили в ближний королевский круг. Так что нет ничего удивительного в том, что герои Дюма ходили в Лувр, словно к себе домой. Там, по сути, и был их второй дом.

Выбор оружия за королём

Можно сказать, что у королевских мушкетёров два года рождения.

В 1600 году Генрих IV распорядился организовать для своей личной охраны специальную роту, которую составили дворяне, вооружённые лёгкими карабинами. Пока это карабинеры, но именно они через два десятилетия станут мушкетёрами. Ведь в 1622 году Людовик XIII приказал вооружить их мушкетами — оружием более мощным. С тех пор и говорят о королевских мушкетёрах как о привилегированных войсках.

Кстати, формально мушкетёры были и до этого. Как отмечает французский историк Жан-Кристиан Птифис, вооружённые мушкетами солдаты в XVI веке тоже именовались так. Но их участи не позавидуешь. Мушкет был тяжёл (от семи до девяти килограммов), сложен в использовании и неповоротлив. Чтобы правильно его зарядить, надо было выполнить около десятка операций, а «обслуживали» мушкет два человека — один стрелял, а второй переносил оружие, сошку (подставку), запас пуль, порох и прочее.

Защищайтесь, господа, или Военный дом короля

Помните, в поисках госпожи Бонасьё д’Артаньян как-то решил проникнуть в Лувр? Как пишет Дюма: Пропуском ему должна была служить форма гвардейца". Всё верно: и гвардейцы, и мушкетёры несли службу непосредственно при дворе короля. И двор этот был так велик, что на одного гвардейца, оказавшегося в Лувре не в свою смену, никто не обратил бы внимания.

К примеру, в возрасте шести лет юная принцесса Маргарита де Валуа уже имела свой штат, в котором насчитывалось около 100 человек. Что уж говорить о короле и его свите. Придворных было так много, что возникло понятие «Королевский дом» (Maison du Roi), который делился на гражданский и военный.

Дворцовый персонал возглавлял главный распорядитель двора, непосредственно контролировал придворных камергер, был у короля ответственный за гардероб, хлебодар, виночерпий, егеря и так далее, вплоть до главного раздатчика милостыни. Попасть на придворную службу можно было только с помощью родственников или покровителей. Отсюда и бесконечные интриги, придворные партии и прочие «королевские игры». Тем более что штат периодически менялся: одна смена придворных исполняла свои обязанности около четырёх месяцев.

Самые приближённые к монарху военные образовывали Военный королевский дом. Наивысшее положение в нём занимала лейб-гвардия и телохранители короля. Затем шли французские и швейцарские гвардейцы, жандармы, шеволежеры, шотландцы и мушкетёры. Лейб-гвардия, телохранители и гвардейская жандармерия относились к тяжёлой кавалерии, а мушкетёры и шеволежеры — к лёгкой.

Мушкетёр мушкетёру рознь

Итак, королевские мушкетёры действительно несли службу в Лувре, Дюма нас не обманул. А были ли они врагами гвардейцев кардинала?

Противостояние между ними, безусловно, существовало. Однако уже в те годы, куда нас переносит действие романа «Виконт де Бражелон, или 10 лет спустя», гвардейцы кардинала и мушкетёры короля были на одной стороне. Как же так?

Первая рота мушкетёров была создана в 1622 году, как раз тогда, когда карабины королевской роты заменили на мушкеты. Предполагалось, что мушкетёры будут сражаться и в конном, и в пешем строю. Людовик XIII распорядился принимать в эту роту только дворян, каждого из 100 мушкетёров утверждал сам монарх во время смотра.

Членами элитной роты становились гвардейцы, для которых это было повышение, — ведь мушкетёры ближе к королю. Покидавшие роту получали чин лейтенанта гвардейцев, то есть офицерскую должность, стоившую в те времена немалых денег. Так что с любой точки зрения оказаться в мушкетёрах значило сделать шаг вверх по военной карьерной лестнице. Более того, с 1634 года сам король стал номинальным капитаном роты, что ещё больше подчеркнуло её привилегированный характер.

У мушкетёров первой роты были лошади серой масти, так что они получили вполне логичное прозвище «серые».

Придворные интриги, взаимная неприязнь между кардиналом Мазарини и капитан-лейтенантом мушкетёров де Тревилем привели к тому, что в 1646 году роту распустили и восстановили только в 1657-м. Именно в этой новой роте капитан-лейтенантом мушкетёров стал исторический Шарль д’Артаньян. Он превращает роту в образцовое подразделение и доводит её численность до 250 человек.

У кардинала была своя охранная рота гвардейцев, в которой поначалу состояли конные аркебузиры, а в 1630-е годы появились и кавалеристы, вооружённые мушкетами. В 1660 году кардинал Мазарини передал свою роту мушкетёров королю, и они вошли в Военный королевский дом. Второй роте предписали ездить на лошадях вороной масти, поэтому их называли «чёрными мушкетёрами».

А вот мушкеты постепенно стали лишь парадным оружием. В бой мушкетёры шли со шпагой, пистолетами и новыми облегчёнными ружьями (известными в России как фузии).

«Куда падёт — там смерть»

Эти слова были начертаны на штандарте первой роты мушкетёров. Относились они к изображённому на нём же дымящемуся ядру, вылетающему из жерла пушки. Сразу ясно: главное занятие этих людей — война или охрана короля.

Королевские мушкетёры просуществовали до середины XVIII века, и практически до своего расформирования они честно сражались. Последняя большая битва с их участием состоялась при Фонтенуа в 1745 году в ходе Войны за австрийское наследство. Смелость мушкетёров не раз вызывала всеобщее восхищение. Так, 17 марта 1677 года во время Голландской войны мушкетёры первыми ворвались в Валансьен, причём действовали они как пехота. В итоге город был взят.

Те, кто не находились на полях сражений, несли службу во дворце — даже в случае войны при короле оставалось по 100 мушкетёров от каждой роты. Они несли караул, охраняли знамёна и дежурили в конюшнях.

За верную службу король платил своим мушкетёрам жалование, но более чем скромное. Рядовой получал, к примеру, порядка 300 ливров в год, примерно столько же, сколько зарабатывал обычный извозчик. Конечно, предполагалось, что мушкетёры — люди благородные, а значит, состоятельные. Однако поставить знак равенства между этими понятиями можно было далеко не всегда. Поэтому нет ничего удивительного в том, что в своих мемуарах господин д’Артаньян вспоминает о том, что король пожаловал ему 50 луидоров, как о великой милости (мемуары, правда, оказались фальшивыми, но чтение весьма занимательное, да и сфальсифицированы они были близко к эпохе, в 1700 году).

Мушкетёров не стало в 1775 году — из банальных соображений экономии роты расформировали. Были попытки их возродить, но неудачные. А вот, к примеру, гвардейцы, жандармы и даже фузилёры (лёгкие пехотинцы) просуществовали гораздо дольше. Но только представьте: «Три гвардейца»… не то. «Три жандарма»… даже повторять не хочется. «Три фузилёра». а это о ком? Так что «Три мушкетёра». Гримо, другой мушкет!