Знамения, предрекавшие крах империи ацтеков

СВИДЕТЕЛЬСТВА МИССИОНЕРОВ

Свидетельства о мрачных предзнаменованиях содержатся в трудах миссионеров, написанных после конкисты.

Первым о «знамениях» поведал фрай Торибио де Бенавенте по прозвищу Мотолиния. В 55-й главе его «Записок» («Мемориалес»), созданных между 1531–1543 гг., он описал несколько странных явлений, которые ацтеки наблюдали за несколько лет до прихода Кортеса.

Сначала в воздухе видели фигуры сражающихся воинов в необычных костюмах. Потом предназначенному в жертву пленнику явился «ангел», подбодрил его и рассказал, что жертвоприношения скоро прекратятся, так как приближаются те, кому суждено править этой землей. Через некоторое время ночью на востоке наблюдалось некое свечение, а поздней — столб дыма с языками пламени.

 Список знамений, ставший каноническим, привел другой миссионер, по совместительству — крупнейший специалист по ацтекам того времени, благодаря усилиям которого удалось сохранить их культуру, Бернардино де Саагун. В самой ранней редакции его знаменитого труда «Всеобщая история вещей Новой Испании» так называемых «Мадридских кодексах» (1561–1565 гг.) он описал несколько чудес, предвещавших захват страны пришельцами.

В доме для песнопений их приход предрекла потолочная балка. После этого во многих местах рассыпались в прах утесы и холмы, что служило для ацтеков знаком бедствий. Наконец, умершая и погребенная во дворе своего дома женщина явилась к правителю ацтеков Монтесуме (Мотекухсоме) и заявила, что с ним кончится власть владык Мехико, ибо уже в пути те, кто поработит эту землю.

В самой поздней редакции его труда — «Флорентийском кодексе» (ок. 1579 г.) повторяются эти же знамения. Кроме того, в его 12-й книге — «Завоевание Новой Испании», материалы для которой были собраны раньше всего, в 1547–1555 гг., приводится список еще из восьми.

Под первым номером идет упоминавшееся Мотолинией сияние, называемое по-ацтекски мишпамитль. Оно появилось на востоке между 1508 и 1510 (или 1511) гг. и представляло собой «огненную пирамиду», «как заря», которая освещала все кругом так, как если бы ночью вдруг наступил день. Вершина пирамиды доходила до середины — сердца неба.

Второй номер в списке — пожар в храме покровителя ацтеков Уицилопочтли; третий — удар молнии без грома и без вспышки в храм бога огня Шиутекутли, который, естественно, тоже загорелся. Четвертый знак беды — треххвостая комета, которая появилась то ли ночью, то ли средь бела дня и двигалась на восток, разбрасывая искры во все стороны. Пятым знамением было внезапное повышение уровня озера Тескоко, которое затопило часть Теночтитлана. А дальше пошли чудеса. По городу вдруг стала бродить богиня Сиукоатль, причитая: «Дети мои, я покидаю вас». Потом Монтесуме доставили похожую на журавля птицу с зеркалом на голове. Тот взглянул на него и увидел: сначала — три звезды в созвездии Ориона или Близнецов, имевших для ацтеков сакральное значение, потом — воинов на «косулях». Мудрецы не смогли истолковать видение, а птица странным образом исчезла. Наконец, к владыке стали приводить двухголовых уродцев, которые тоже исчезали как по волшебству.

При составлении списка знамений Саагун пользовался услугами старых индейцев из Тлателолько, города-спутника Теночтитлана. Другой собиратель пророчеств о конкисте, доминиканец Диего Дуран, консультировался у потомка правящего дома Тескоко, с которым у ацтекских «императоров» были непростые отношения. Неудивительно, что перечень знамений, приведенных в его книге «История Индий Новой Испании» (1572–1581 гг.), весьма отличается от Саагуновского.

 В его сочинении череда знамений начинается с пророчества Несауальпилли, последнего доиспанского правителя Тескоко, умершего в 1515 г. Он имел славу мудрого правителя и даже мага, однако к концу его царствования позиции Тескоко, когда-то равного партнера Теночтитлана, ослабели. Поэтому он, вероятно, не без скрытого злорадства поведал Монтесуме о грядущих бедах:

«Могущественный и великий государь, я бы, конечно, предпочел не тревожить твою мощную, спокойную и уравновешенную душу. Однако мои обязательства по отношению к тебе заставляют меня сообщить о странном и необыкновенном событии, которое должно будет произойти в свое время… Тебе следует знать — через несколько лет наши города будут разрушены и разграблены, мы сами и наши сыновья убиты, а наши вассалы унижены и порабощены».

Чтобы Монтесума не сомневался в истинности его слов, Несауальпилли рассказал ему, что всякий раз, когда тот вздумает пойти войной на тлашкальтеков, он будет терпеть поражение, а вскоре на небе появятся знаки, предрекающие гибель государства.

Монтесума решил испытать судьбу и тут же пошел войной на тлашкальтеков. Его армия, естественно, была разбита, а вскоре появились и обещанные знаки: свечение на востоке, комета, затмение солнца. Несауальпилли поступил мудрее — заявил, что хочет провести последние годы жизни в мире и спокойствии, и прекратил все военные действия.

Вскоре произошло еще одно зловещее событие.

Камень, предназначенный то ли для человеческих жертвоприношений, то ли для создания скульптуры Монтесумы, вдруг заговорил и сообщил, что власти правителя скоро придет конец, а сам он понесет заслуженное наказание за свою гордыню, стремление во всем превзойти предков и добиться того, чтобы его почитали как бога. В доказательство он позволил донести себя лишь до середины дамбы — места, где впоследствии произошла встреча Монтесумы и Кортеса, а после упал в воду.

А потом к Монтесуме явился крестьянин и поведал ему странную историю.

Однажды, когда он обрабатывал поле, его вдруг подхватил гигантский орел и унес в пещеру. Там крестьянин обнаружил угощение, трубку с табаком и спящего человека в богатой одежде. Таинственный голос повелел ему отведать яств и покурить, а также сообщил, что спящий господин — правитель Монтесума, который столь опьянен высокомерием, что не чувствует надвигающейся беды. Чтобы убедиться в «бесчувственности» повелителя, крестьянину было велено… обжечь его трубкой, а после явиться к нему во дворец и рассказать обо всем.

Разгневанный правитель велел посадить крестьянина в тюрьму… и тут же почувствовал боль от ожога.

Близок к этому сюжету и другой — о преследовании Монтесумой сновидцев.

Император велел сообщать ему о вещих снах, предрекающих всяческие беды, а после — сажал тех, кто их видел, в тюрьму и морил голодом до смерти. Вскоре мало кто в империи решался пересказывать кому-то сновидения.

Самый развернутый список знамений в 21-томном труде «Индейская монархия» (1591– 1611 гг.) привел глава миссии францисканцев в Новой Испании Хуан де Торкемада (Торквемада). Он использовал труды предшественников-миссионеров, расспрашивал потомков правителей Тескоко и Тлашкалы, изучал уцелевшие манускрипты индейцев, причем не просто переписывал старые книги, но и расцвечивал рассказ новыми и яркими подробностями. К примеру, он превратил лаконичное сообщение Саагуна об ожившей покойнице в историю загробных приключений сестры Монтесумы Папанцин.

По его словам, Папанцин была супругой царя Тлателолько и продолжала править после смерти мужа. В 1509 г. она тоже скончалась и была похоронена в императорском саду, неподалеку от царской купальни. На следующий день одна из дочерей царя, шестилетняя девочка, вышла поиграть в саду и обнаружила там почившую принцессу. Папанцин попросила ее привести воспитательницу, но та не поверила малышке. Тогда девочка рассказала о чуде своей матери — одной из многочисленных жен Монтесумы. Та, хоть и испугалась, стала выполнять все повеления «покойницы»: укрыла ее в своей комнате и привела к ней дядю — царя Несауальпилли, а уже тот сообщил о чуде Монтесуме. Когда он явился в окружении придворных, Папанцин поведала ему о том, что после смерти очутилась на берегу реки, где встретила крылатого молодого человека. Он сказал, что Папанцин еще рано переходить на другой берег, так как она должна кое-что увидеть и рассказать об этом соотечественникам. Он повел женщину через долину, усыпанную черепами и костями. Потом она увидела черных людей с рогами и копытами, занятых строительством какого-то дома. А с востока по реке плыли корабли, полные воинов в странных доспехах. Крылатый юноша сказал, что эти чужеземцы обратят ее народ в истинную веру; останки принадлежат тем, кто умер, этой веры не узнав, и потому навечно обречен на муки, а строящийся дом предназначен для тех, кто погибнет в грядущих боях с чужеземцами.

Папанцин прожила после пророчества еще 21 год и первой в Тлателолько приняла крещение.

Торквемада привел также несколько легенд, неизвестных по другим источникам. По его словам, жители одного из горных поселений вдруг взбунтовались и убили ацтекских сборщиков дани, так как увидели в неком колодце всадников, а за ними — своих нынешних господ ацтеков, несущих поклажу, как рабы. На берегу Мексиканского залива поймали свирепого зверя, а в Тескоко появился заяц, который пробежал через весь город и бросился в покои царя Несауальпилли. Царь велел не трогать его, так как заяц предвещал приход чужеземцев, которым суждено войти в двери, не встретив сопротивления.

Прочие миссионеры и испанские хронисты добросовестно компилировали основные версии. В XVII в. к списку знамений добавилось лишь несколько оригинальных сюжетов.

«Главный историограф Индий» Антонио Эррера и Тордесильяс во «Всеобщей истории подвигов кастильцев на островах и материке МоряОкеана» (1601–1615 гг.) рассказал о зловещем событии, которое произошло по вине Монтесумы. Однажды к правителю прибыли колдуны, которые развлекали его необычными фокусами: отрезали себе руки и ноги, а потом приживляли их на место. Царь, желая удостовериться, что это не обман, велел сварить конечности колдунов в кипятке. Те в отместку за увечье предсказали, что эта жестокая шутка будет стоить Монтесуме власти. Некие чужеземцы отомстят за их увечье, да так, что вода в озере Тескоко превратится в кровь. Монтесума посмеялся над пророчеством, однако наутро увидел, что вода озера покраснела, и в ней плавают отрубленные руки, ноги, головы. Он единственный увидел мрачное знамение — всем прочим вода казалась такой, как всегда.

Этот сюжет имеет параллели с эпосом майя-киче «Пополь-Вух». Именно так герои-близнецы одолели владык Шибальбы: отрезали и приращивали друг другу части тела, а когда их враги захотели повторить на себе этот фокус, их просто «позабыли» оживить.

Автор следующей истории Сервантес Салазар вдохновлялся явно не индейскими легендами. Он поведал, что некий старый жрец бога Уицилопочтли, умирая, предсказал появление белых людей, которые избавят индейцев от ига касиков и обратят их в истинную веру.

В этой, как и во множестве других легенд, завоевание ацтеков преподносится как предопределенное свыше, к тому же благое, божье дело. Во многих присутствуют христианские мотивы. Не являются ли эти сказания плодом фантазии самих миссионеров? Существуют ли индейские легенды о знамениях?

СВЕТ С ВОСТОКА

Хроники о доиспанском прошлом Мексики писали не только миссионеры, но и индейцы и метисы, потомки прежних правящих династий. Несомненно, им были знакомы старинные фамильные предания. Кое кто сохранил древние манускрипты. Несмотря на это, их труды поразительно напоминают хроники миссионеров. Совпадают не только описания знамений, но и оценка событий. Этому есть объяснение.

Индейские «принцы» с детства обучались в католическом колледже Санта-Крус-де-Тлателолько, где не только зубрили молитвы, но и получали начатки средневекового университетского образования: изучали латынь, труды отцов церкви и античных классиков. Их преподаватели-миссионеры занимались сбором мексиканских древностей и часто прибегали к помощи учеников.

Воссозданием древней истории занимался достаточно узкий круг лиц. Поэтому, даже не будучи лично знакомы, и ученики, и их наставники пользовались одними и теми же источниками и пересказывали схожие сюжеты.

Тем не менее в сочинениях местных хронистов есть несколько любопытных моментов. Во-первых, практически все упоминают загадочный «ночной свет» на востоке, который описывают то как «сияние в форме облака», то как «пирамиду с языками пламени». Самый знаменитый туземный историк дон Фернандо де Альва Иштлильшочитль, живший в XVII в., связывал знамение с легендой о Кецалькоатле. Кроме того, в его хронике изложена оригинальная, отличная от трудов миссионеров версия пророчества Несауальпилли.

По его словам, тескокский царь не просто предрек Монтесуме всяческие бедствия, но и… предложил сыграть в мяч, при этом поставил свое царство против… трех индюков. Если Монтесума победит — значит, их земле ничто не угрожает; если победит Несауальпилли — пророчество сбудется. Монтесума выиграл два очка из трех и похвалялся, что скоро станет владыкой Тескоко, но партнер заявил, что судьба переменчива, и в конце концов все же победил.

Помимо работ учеников святых отцов, существуют документы, созданные в исконной индейской традиции. Это так называемые кодексы — сделанные в колониальный период копии древних «книг» исторического и ритуального характера, записанные пиктографическим (рисуночным) письмом, часто с поясняющими рисунки комментариями на ацтекском или европейских языках. Самый знаменитый — «кодекс Теллериано-Ременсис», составленный в 60-е гг. XVI в. В нем, как и в труде Иштлильшочитля, сказано о необычном сиянии на востоке, которое восприняли как знак возвращения Кецалькоатля:

«Говорят… что оно было очень большим и очень ярким, и что располагалось с восточной стороны, и что выходило из земли и достигало небес… Это было одно из чудес, которое они увидели перед тем, как пришли христиане, и думали, что это был Кецалькоатль, которого они ожидали».

Необычное явление будто бы видели в 1509 г. Кроме того, в кодексе описаны другие катастрофы: затмения Солнца, землетрясения, снегопады, а также несколько «чудес»: в 1512 г. «задымились камни», так, что «дым достигал небес», а год спустя «пролетело столько птиц, которые двигались с востока на запад, что они закрывали Солнце, и… поймали некоторых из них и не нашли у них внутренностей, но сплошную кость в теле, полном палочек и мусора».

Древние рукописи ацтеков не только копировали, но и переписывали — латиницей, однако на ацтекском языке. В некоторых сохраненных таким образом исторических анналах также упоминается «знамение» — загадочный свет на востоке.

Дошли до наших дней и комментарии утраченных ацтекских документов на европейских языках. В одной из подобных работ — «Истории мексиканцев по их рисункам», созданной в 40-е гг. XVI в., впервые сказано о двух знамениях из Саагуновского списка: пожаре в храме и… сиянии на небе. «Ночной свет» в этом документе датируется 1511 г.

«В 182 году [со дня основания Мехико] Мутецума построил храм Кецалькоатлю, где ныне стоит дом епископа, и покрыл крышу соломой. В следующем году молния ударила в храм и уничтожила его, говорили, что это Тлалоке, бог воды, послал молнию.

На 185-й год со дня основания Мехико завершился цикл в пятьдесят два года, и Мутецума отмечал праздник в последний раз. В [год] 189 на небесах появилось знамение, которое брало начало возле вершины вулкана и устремлялось ввысь над городом, и было оно белого цвета и шириной в две руки; и Мотецума попытался разузнать, что эта вещь предвещает, и его мудрецы ответили, что оно предрекает его кончину в тот год, и так вышло, что это был именно тот год, когда христиане взяли курс на эту землю».

То, что между 1508 и 1511 гг. в Мексике действительно наблюдалось какое-то необычное астрономическое явление, которое подтверждается еще одним любопытным свидетельством, даже более ранним, чем «История…».

В 1536–1537 гг. состоялся судебный процесс над «колдуном» Мартином Оселотлем. Подсудимый и свидетели по делу показали, что примерно за 27 лет до этого Монтесума посадил его в деревянную клетку, так как он предсказывал ему, что «в эту страну придут бородатые испанцы, поскольку так сказал ему некий сеньор… на основании определенных знамений». К сожалению, в материалах процесса отсутствуют какие-либо описания знамений, но, судя по дате — 1509–1510 гг., речь идет, скорее всего, о «ночном свете».

Судебный документ подтверждает еще одну легенду о пророчествах, изложенную поздней Дураном, — о преследовании Монтесумой сновидцев. Похоже, что эта история основана на исторических фактах. Правда, хронист-миссионер при пересказе сгустил краски. В действительности ацтекский тлатоани вел себя гуманнее святых отцов: не морил сновидцев голодом до смерти, а лишь сажал в тюрьму на не особо долгий срок. Иначе Мартин Оселотль не дожил бы до инквизиционного процесса.

Сообщения о загадочном «свете с востока» можно встретить и… в воспоминаниях конкистадоров. Солдат армии Кортеса Берналь Диас дель Кастилио пишет в своих мемуарах:

«Мексиканские индейцы говорили, что незадолго до того как мы пришли в Новую Испанию, они видели знак на небе цвета среднего между алым и зеленым, круглый, как колесо кареты, и рядом с ним со стороны восхода солнца был виден еще один знак в виде длинного луча, который соединялся с алым, и Монтесума… приказал позвать жрецов и прорицателей, чтобы они взглянули на него и узнали, что это за вещь, прежде никогда невиданная и неслыханная, и жрецы попросили о его значении идола Уичилобоса [Уицилопочтли] и получили ответ, что будут великие войны, и эпидемии, и кровопролитие».

Следует сказать, что мемуары Диаса написаны довольно поздно — между 1568 и 1575 гг., и неизвестно, какими источниками при описании «знамения» он пользовался — рассказами индейцев или работами хронистов-соотечественников, однако то, что он упомянул сиянье на востоке, показательно.

Продолжение следует: Кара богов, или Десять казней для Монтесумы