Как русские не спасли Париж в 14-ом году

Роковые планы

Казалось, что европейские державы бросились друг на друга, как тренированные бойцовые псы. Секретные конверты вскрыты, сообщения о мобилизации разосланы, пломбы со складов сорваны, а тысячи товарных вагонов и паровозов поданы на станции погрузки. Армии, на подготовку и вооружение которых в мирные дни тратились огромные деньги, вытягивались из пунктов постоянной дислокации, вбирая в себя колонны мобилизованных. Так начиналась Первая мировая.

Германские войска мобилизовывались с точностью и неумолимостью хронометра. 20 800 поездов понесли через немецкие города и веси два миллиона солдат, 120 000 лошадей и 400 000 тонн грузов снабжения. Немцам надо было торопиться. Возможность обогнать противника в темпе мобилизации и переброски войск считалась одним из главных их преимуществ.

В предвоенное десятилетие немецкий Генеральный штаб планировал нанести первый сокрушительный удар по Франции («план Шлиффена» — война на два фронта), оставив для прикрытия восточных границ лишь небольшие силы.

План был прост. Пока одни соединения сдерживают французов в Эльзас-Лотарингии, другие прорываются во фланг через Бельгию и Люксембург и наносят Франции решающее поражение ударом с севера.

Варианты сначала двинуться на восток немцы рассматривали и окончательно отбросили к 1912 году. По расчётам и результатам штабных игр выходило, что в худшем случае русские потеряют «польский балкон» и уйдут за Западный Буг. Но французы за это время успеют дойти до Рейна, что было совершенно неприемлемо.

В 1909 году начальник германского Генерального штаба Мольтке сообщил своему австро-венгерскому коллеге генералу Конраду, что австрийцам в первые недели войны придётся крутиться на восточном фронте по большей части самим. Пока немцы будут заняты французами.

На востоке инициативу предполагалось отдать России, от которой всё равно ждали долгой мобилизации и неспешного выступления. А после победы над французами можно было обратить взоры и на неё.

На Париж! На Берлин!

Военные всех европейских стран считали: единственная возможная победная стратегия — это решительное наступление. К тому же в первые недели конфликта открывалась великолепная возможность «подловить» противника, ещё не закончившего собирать войска.

Неудивительно, что все вступившие в войну стороны постарались немедленно пустить друг другу кровь. Первыми начали немцы.

2 августа 1914-го они без единого выстрела оккупировали Люксембург. Ничего личного — просто это позволяло срезать угол и вынести ещё немного вперёд станции разгрузки для основной лавины войск.

4 августа боши вторглись в Бельгию, которой даже не удосужились объявить войну. Королевство посмело отвергнуть немецкий ультиматум, требующий пропустить их войска через свою территорию. Ну что ж, тем хуже для Бельгии.

7 августа французы перешли в наступление в Лотарингии и Эльзасе.

Россия, согласно довоенным договорённостям, должна была как можно раньше приступить к активным действиям против Пруссии, чтобы не дать противнику сконцентрировать силы на западе.

17 августа 1-я русская армия Северо-Западного фронта и 20 августа 2-я армия перешли границу Восточной Пруссии. Планировалось отрезать немцев на правом берегу Вислы и уничтожить их 8-ю армию. А после занять всю Восточную Пруссию. Далее можно было переходить к наступлению в сторону Берлина с позненского направления.

Многие соединения 1-й и 2-й армии так и не успели полностью закончить мобилизационные мероприятия. Но даже при таком раскладе они на треть превосходили тоже не успевающих немцев. Продвижение войск через трудную болотисто-лесистую местность шло чрезвычайно медленно и нерешительно.

Командующий 8-й немецкой армией генерал Притвиц после первых, не совсем удачных боев запаниковал и запросил разрешения на отход за Вислу. С оставлением Пруссии и Кёнигсберга. Кроме того, требовались подкрепления, чтобы удержаться хотя бы на Висле.

На западе дела у немцев шли значительно веселее. Хотя и французы не считали, что у них всё плохо.

Французские войска продолжали попытки наступать вдоль немецкой границы. И даже считали эти попытки успешными. Правда, 20 августа в соседней Бельгии немцы вошли в Брюссель.

Бельгийцы успели развернуть свою небольшую армию, но остановить немецкую лавину они были не в силах, даже опираясь на такие мощные крепости, как Льеж и Намюр. Однако они не дали наступающим проскочить королевство на всех парах. Немцы были вынуждены вести упорные бои и нести тяжёлые потери.

Помимо прочего, немецкая атака на Бельгию окончательно сподвигла Британскую империю вступить в войну. Для фрицев это означало перспективу увидеть перед собой прямо сейчас ещё и шесть британских дивизий. Вроде бы немного, но у Германии и без того не было перевеса в силах.

В ответ на панику Притвица, на восток с запада поехали четыре немецких пехотных и одна кавалерийская дивизии из числа войск, освободившихся после взятия бельгийского Намюра.

А ещё сам Притвиц поехал с должности вон вместе со своим начальником штаба. На их места пришёл дуэт (который в контексте Первой мировой всегда упоминается вместе) — Пауль фон Гинденбург и Эрих Людендорф.

Танненберг и Марна

Пока в русских штабах царило приподнятое настроение в ожидании бегства противника за Вислу, Гинденбург и Людендорф решили, что отсиживаться в обороне нельзя.

Благодаря превосходной авиа- и радиоразведке немцы были в курсе огромного разрыва между 1-й и 2-й русскими армиями. Не дожидаясь подхода подкреплений с запада, немецкие войска запланировали удар по флангам растянутой 2-й армии Самсонова. Пользуясь великолепной сетью дорог (в том числе железных) они перебросили большую часть сил 8-й армии против Самсонова. И ударили по флангам русских 26 августа.

В результате разгрома и бегства частей, а также потери управления войсками штабом 2-й армии, пять дивизий из двух центральных корпусов оказались в котле. Оставшиеся беспорядочно отступали. Сам командарм Самсонов застрелился.

Расправившись со 2-й армией, немцы вновь мастерски перегруппировались и обрушились на 1-ю армию Рененкампфа. Которому удалось не дать окружить и разгромить себя, как Самсонова. Но к 14 сентября противник вытеснил части 1-й армии с немецкой территории.

Наступление на Восточную Пруссию кончилось полным провалом с огромными жертвами.

На западе же в конце августа — начале сентября немцам казалось, что всё идёт как надо. Их армии наконец-то начали сворачивать фронт через Бельгию. Сметая части союзников, боши устремились вглубь Франции.

Однако французы и не думали поднимать белый флаг. Они отчаянно перебрасывали войска с других участков фронта, формировали новые части — и смогли-таки остановить врага. А затем, обнаружив большой разрыв между двумя немецкими армиями, 6–8 сентября стремительно пошли в атаку. 10 сентября противник начал общее отступление. Которое отбросило его на 60 километров назад, за реку Эну.

План по быстрому сокрушению Франции с треском провалился.

Спасли Париж?

С самого 1914 года и по сегодняшний день те самые пять немецких дивизий, переброшенных с западного фронта на восточный, многие называют основной и чуть ли не единственной причиной, по которой Франция таки устояла. Мол, именно их немцам не хватило в решительную минуту, чтобы добить французов. А русская армия, погибшая в боях в Восточной Пруссии, пожертвовала собой ради союзников.

Это не более чем удобный миф. Ударный кулак немцев, идущий через Бельгию, становился слабее с каждой неделей войны. Четыре дивизии (почти столько же, сколько отправилось на восток) сторожили остатки бельгийской армии в районе Антверпена. Две дивизии осаждали французскую крепость Мобёж, а одна — Живе. Кроме того, часть предназначавшихся для правого фланга дивизий ушла на отражение ударов французов в Эльзас-Лотарингии и в Арденнах. И это без учёта того, что имевшиеся силы таяли в тяжёлых боях с бельгийцами, англичанами и французами.

Немецкий план был слишком амбициозным. Он был авантюрой. Тевтоны в прямом смысле собирались откусить куда больше, чем могли прожевать. Правофланговые немецкие дивизии были истощены большими потерями и непрерывными маршами, они оторвались от своих тылов на многие дневные переходы.

Удивительно было не то, что они покатились назад. А то, что зашли так далеко.

Немецкие военачальники тоже не блеснули. Мольтке потерял управление своими разъезжающимися в разные стороны армиями. А командиры армий действовали каждый на свой лад, утрачивая контроль за подчинёнными. Немцы начали громоздить одну ошибку на другую и жестоко поплатились за это.

Париж в конечном итоге спасли стойкость, мужество и решительность французских, бельгийских и британских солдат и командиров.

Русская армия погибла в прусских лесах и болотах не потому, что надо было спасать Париж. И не потому, что немцы срочно бросили все силы на восток. Она погибла из-за слабости собственных руководителей, проблем с управлением войсками, связью, разведкой, снабжением и уровнем подготовки армии к реальной войне. А поражение, которому придумывают глупое оправдание, унизительно вдвойне.