От ударов по голове до современного наркоза: какой путь прошла наука, чтобы лечить без боли

Удар по голове вместо наркоза

Пусть анестезия в том виде, в котором мы ее знаем, начала зарождаться только в середине XIX века, попытки ослабить боль, испытываемую пациентом во время медицинских процедур, предпринимались врачами и раньше. 

Главными анестетиками древности были травы: белена, белладонна, мандрагора, марихуана и опиумный мак использовались врачами в Египте, Вавилоне, Риме, Греции, Китае и Индии. Как правило, травы сжигали, чтобы пациенты впали в сон, надышавшись их парами.

Отдельно нужно отметить подход к анестезии у коренных жителей Южной Америки: они использовали для обезболивания коку. Листья растения разжевывались, после чего смешанную с соком слюну капали на рану для обезболивания. Еще одно креативное средство придумали в Древнем Египте: местные врачи применяли в качестве анестетика смесь уксуса и мраморного порошка.

Но были и более радикальные методы. Так, в древние времена в Египте и Ассирии врачи перед операцией пережимали пациентам сонную артерию, чтобы те лишались сознания, а в Древнем Китае с той же целью пациентов били по голове тяжелым предметом или наносили раны, чтобы вызвать потерю крови, приводящую к обмороку.

Со временем к уже упомянутым способам добавился алкоголь, но существенных прорывов в методах анестезии не происходило до XIX века.

Трагедия стоматолога-первооткрывателя

Историю анестезиологии следует начинать с американского стоматолога Горация Уэллса, именно он первым додумался применять для обезболивания во время процедур закись азота, или веселящий газ. Это открытие началось со случайности, а закончилось трагедией.

Декабрьским днем 1844 года Уэллс отправился на выступление бродячего цирка, приехавшего в городок Хартфорд. На сцене блистал фокусник Гарднер Колтон, использовавший в своих номерах веселящий газ, для демонстрации эффекта которого приглашал на сцену добровольцев. Так произошло и в этот раз: вышедший на сцену зритель вдохнул закись азота и засмеялся так сильно, что упал и повредил ногу, вот только боли он не почувствовал. И тогда на стоматолога снизошло озарение.

Важно, что, как это часто бывает, Уэллс не был первым в мире специалистом, заметившим обезболивающие свойства закиси азота: в этом его опередил химик Хэмпфри Дэви, который писал о способности веселящего газа притуплять боль еще в 1799 году. Его открытие, впрочем, было проигнорировано научным сообществом.

Итак, Уэллс начал применять веселящий газ в своей работе, а через год, решившись представить находку общественности, с помощью своего коллеги Уильяма Мортона устроил публичную операцию. Однако все пошло не по плану. Уэллс собирался в присутствии зрителей удалить зуб пациенту, используя закись азота в качестве анестетика, но в самом начале операции мужчина закричал, и врача подняли на смех. Неизвестно, в чем была причина неудачи: либо сам Уэллс ошибся с дозировкой, либо мужчина был слишком напуган, — но так или иначе подобная демонстрация на долгие годы поставила крест на веселящем газе как средстве для анестезии.

Сам врач с таким позором смириться не смог. На несколько лет он ушел из медицины и стал заниматься торговлей, однако впоследствии все же вернулся к экспериментам. Одним из новых объектов его изысканий стал хлороформ. Под воздействием его паров Уэллс облил серной кислотой двух женщин, а после, осознав произошедшее, покончил с собой.

Признание пришло к Уэллсу только после смерти — сейчас именно он считается изобретателем анестезии, а закись азота до сих пор применяется анестезиологами.

Битва за патент на эфирный наркоз

Тогда же, в середине XIX века, на сцену вышло еще одно перспективное средство для анестезии: эфир. Его усыпляющие свойства были открыты еще в 1818 году английским ученым Майклом Фарадеем, но тогда его работы не привлекли внимания медиков. Зато спустя несколько десятилетий трудами Фарадея об эфире заинтересовался американский врач и химик Чарлз Джексон — учитель Уильяма Мортона (помните, это он помог Уэллсу устроить публичную операцию с веселящим газом).

Так, Джексон начал эксперименты с эфиром и поделился информацией с учеником. Мортон, быстро смекнув, что препарат перспективный, начал собственную работу над его применением втайне от своего наставника.

Достигнув успеха в опытах, Мортон, как и его приятель Уэллс, решился на публичную демонстрацию. Она состоялась 16 октября 1846 года в Бостоне: хирург Джон Уоррен, которому в качестве анестезиолога помогал сам Мортон, вырезал у пациента опухоль под нижней челюстью. Операция проводилась под эфирным наркозом и прошла идеально: анестезия эфиром получила широкое признание.

Но на этом история вокруг эфира только начиналась. Мортон не внял просьбам коллег сделать свое средство достоянием общественности, напротив, он желал засекретить технологию наркоза и даже запатентовал его, чтобы требовать с больниц деньги за использование эфира. И здесь в дело вмешался Джексон, который предъявил свои права на открытие: в конце концов, именно он рассказал ученику про свойства эфира. И пусть Мортон согласился разделить с наставником патент и отчислять ему 10% дохода, их споры и возникшая вражда длились долгие годы. 

Всю оставшуюся жизнь Мортон пытался бороться за свое право на этот патент, он погряз в вечных тяжбах, которые его разорили. Врач, открывший человечеству эфирный наркоз, скоропостижно скончался 15 июля 1868 года. Но самое интересное, что его бесконечный спор с Джексоном и медицинским сообществом практически не имел оснований, ведь первым — в 1842 году, еще до Мортона — эфирный наркоз в своей практике начал применять американский хирург Кроуфорд Лонг. Вот только он был слишком занят, чтобы сразу опубликовать отчеты о своей работе.

Как королева Виктория ввела моду на хлороформ

Слухи об эфирном наркозе быстро распространились из США в Европу и захватили умы ученых, что привело к открытию еще одного анестетика — хлороформа. Здесь пальма первенства принадлежит британскому медику Джеймсу Янгу Симпсону, который случайно надышался хлороформом во время экспериментов и потерял сознание, а очнувшись, понял, что обнаружил новое средство для анестезии.

По заверениям Симпсона, у хлороформа не было недостатков, затруднявших применение хваленого американского эфира: он был лишен резкого запаха и не раздражал горло и слизистую носа пациента. Кроме того, врач провел ряд экспериментов на себе, прежде чем включать такой наркоз в свою практику — все должно было быть идеально. Но не было.

Беспокойство общественности вызвали сообщения о смертях от наркоза, проводимого с применением хлороформа: первым описанным случаем стала гибель 15-летней пациентки Симпсона Ханны Гринер в 1848 году. Не доверявшие хлороформу медики не спешили использовать его в работе, так что первое время применение нового средства было весьма ограниченно.

Ситуация изменилась в 1853 году: тогда Симпсон посоветовал хлороформ британской королеве Виктории, которая согласилась использовать его для анестезии во время родов. Впоследствии Ее Величество выразила свое удовлетворение действием препарата, и его популярность в Великобритании начала стремительно расти. Так, в период с 1865 по 1920 год хлороформ использовался в 80–95% всех наркозов, проводимых британскими медиками.

Зигмунд Фрейд и местный наркоз кокаином

Веселящий газ, эфир и хлороформ — средства для общего наркоза, но медики нуждались в препарате, способном «отключить» боль лишь на одном участке тела, не лишая при этом пациента сознания. Здесь-то и пригодились пытливым умам XIX века открытия древности — вы еще не забыли про анестетик коренных американцев из сока растения коки?

Все верно, в качестве местного анестетика ученые предлагали использовать кокаин: работа по его исследованию и применению велась в 1870–1880-е годы. Первые наработки специалистов, в числе которых был русский врач Василий фон Анреп, вновь не вызвали ажиотажа вокруг средства, но все изменил цикл статей небезызвестного психоаналитика Зигмунда Фрейда. На тот момент он еще не был «отцом психоанализа».

Итак, Фрейд заинтересовался медицинским потенциалом кокаина в 1884 году: тогда он испытал препарат на себе и написал восторженную статью, в которой посоветовал использовать его для местной анестезии, лечения астмы и депрессии. Всего за свою жизнь психоаналитик напишет восемь материалов о кокаине.

Но не одними статьями Фрейд помог внедрению кокаина в медицину: в том же 1884 году он жил по соседству со своим приятелем, офтальмологом Карлом Коллером, с которым делился результатами своих исследований и рассказывал о замечательном новом средстве. Послушав знакомого, Коллер задумался: можно ли применить кокаин в качестве местного анестетика во время офтальмологической операции? Задумался — и применил, и весьма успешно, о чем и сообщил впоследствии своим коллегам. Именно операция, проведенная Коллером, на многие годы ввела кокаин в хирургическую практику как средство для местного наркоза.

А что было дальше?

Анестезиология продолжала свое развитие: были открыты спинальная и эпидуральная анестезия, целый ряд новых анестетиков. Вокруг одного из них — пентотала, или тиопентала натрия — возник целый миф о «сыворотке правды», ведь именно в таком качестве это средство часто демонстрируется в произведениях массовой культуры. Впрочем, считать его в полной мере сывороткой правды было бы неправильно: оно действительно использовалось на допросах, однако не гарантировало стопроцентной честности допрашиваемого.

Так или иначе, в сфере местной анестезии кокаин заменили сначала на новокаин, потом на смену пришли лидокаин и артикаин, а на сцену общего наркоза вышел галотан. Со временем препаратов становилось все больше, наркоз стал многокомпонентным. Теперь для анестезии используется целый коктейль препаратов, состоящий из гипнотиков, анальгетиков, мышечных релаксантов и при необходимости наркотических веществ. Выбор средств для наркоза напрямую зависит от пациента — от его физиологических особенностей и проблем со здоровьем, — а во время операции состояние введенного в наркоз человека отслеживается с помощью современной медицинской техники. И больше никто не бьет бедных пациентов по голове, не заставляет дышать хлороформом и рисковать жизнью ради операции под кокаином.