Швейцарская пехота: ужас с пиками наперевес

Швейцарская Конфедерация: от страны пастухов к стране наёмников

Родившаяся в XIV и достигшая совершенства в XV веке военная организация швейцарцев совершила настоящий переворот в истории Европы. Отныне конные ополчения рыцарей больше не могли чувствовать себя в безопасности даже в своей родной стихии — в открытом поле. Все попытки крупных феодалов принудить непокорных горцев признать зависимость и прекратить грабительские рейды на равнинные земли оканчивались провалом. Отражение походов Габсбургов, а затем чрезвычайно удачные действия против войск Карла Смелого, погибшего в битве со швейцарцами, убедили даже самых решительных скептиков в превосходстве глубоких колонн пикинеров против любого противника. С этого момента распространение швейцарского метода боя стало лишь вопросом времени, совпав с одним из грандиозных конфликтов той эпохи — Итальянскими войнами.

Итальянские войны были не только водоразделом между Средневековьем и Новым временем, но и настоящим полигоном для испытаний технологий и тактических приёмов. Триумфальное шествие французского короля Карла VIII, чьи пушки с лёгкостью рушили стены средневековых городов, по Апеннинам стало импульсом к созданию бастионной фортификации и причиной вмешательства Империи и Испании в дела полуострова. Разумеется, слава швейцарцев заставляла обе стороны искать возможности нанять как можно больше пикинеров, с таким успехом громивших своих врагов весь XV век.

Итальянские войны: швейцарцы против ландскнехтов

За 60 лет войн в Италии (1494−1559) швейцарцы успели повоевать под знамёнами Франции и Империи, Испании и итальянских государств и скрестить пики с противниками со всей Европы — от Гибралтара до Балкан. Дороговизна найма и содержания швейцарских баталий компенсировались несомненным качеством пехоты и её высоким боевым духом, однако не каждый мог позволить себе этих копейщиков. Кроме того, так как договор заключался не с отдельными командирами-кондотьерами, а со всей Конфедерацией, то одна из сторон конфликта не могла воспользоваться услугами швейцарских копейщиков. Это закономерно привело к появлению схожей по своей тактике и вооружению, но более простой и многочисленной пехоты, вооружённой пиками — немецких ландскнехтов.

Ландскнехты нанимались преимущественно из незнатного населения Южной Германии, многие из которых происходили из предгорий Альп — совсем как швейцарцы. В среднем ландскнехт был вооружён и обучен хуже чем швейцарец, однако стоил дешевле, так что взамен выбывшей роты ландскнехтов можно было с лёгкостью нанять другую — отбоя от желающих улучшить своё материальное положение не было. Для многих вчерашних крестьян, особенно младших детей в семьях, служба ландскнехта была за счастье, ведь поговаривали, что за месяц пехотинец зарабатывает столько же, сколько крестьянин за год. Не чурались службы в пикинерах и немецкие дворяне, многие из которых становились офицерами в ландскнехтских кампаниях (ротах).

Главным преимуществом этой пехоты стала более разветвлённая и проработанная чем у швейцарцев организация и универсальность использования — в отличие от швейцарцев ландскнехты не отказывались ни от несения караульной и патрульной служб, ни от осадных работ — лишь бы платили деньги. Так у швейцарцев появился заклятый враг — в сражении швейцарцев и ландскнехтов было принято не брать пленных вне зависимости от политической ситуации и отношений между командующими. Это соперничество было выше дипломатических игр и интриг.

Итальянские войны: битвы, осады и снова битвы

В первом крупном сражении при Форново в 1495 году швейцарцы проявили себя с лучшей стороны и спасли французского короля Карла VIII, армии которого угрожали рассечение и поражение главных сил по частям. Именно авангард швейцарцев сдержал решительную атаку миланских рыцарей и не дал противнику развить успех. И далее ни одно крупное сражение не обходилось без участия швейцарцев, не гнушавшихся и знамёнами Императора, но, как правило, воевавших на французской службе — Франция не имела собственных пикинеров и была вынуждена обращаться за услугами к швейцарцам, несмотря на старания королей создать национальную пехоту. Любопытно, что первое решительное поражение швейцарцы потерпели именно от французского короля Франциска I при Мариньяно в 1515 году.

Исход сражения при Мариньяно был решён комбинированными усилиями родов войск: пока французские кавалеристы бросались на баталии швейцарской пехоты, вынуждая их останавливаться для отражения удара, по неприятелю работали французские пушки. По замечанию самого Франциска конница налетала на пикинеров не менее тридцати раз!

Два дня швейцарские пехотинцы пытались прорвать порядки королевской армии и захватить лагерь неприятеля, однако, так и не смогли довести дело до конца — несмотря на весь атакующий порыв баталий пехоты, даже у них был свой предел прочности. На второй день боя обескровленные колонны пикинеров были разгромлены и рассеяны французами и их союзниками, потеряв от 10 до 15 тысяч человек. Такого разгрома Швейцария за 200 лет истории не знала ни разу. Стало ясно, что бороться со швейцарцами можно, а их монополия на бой пикой была утрачена ещё в начале столетия. Однако и после Мариньяно в руках умелого полководца швейцарцы оставались весомой силой, способной решать исход сражения.

Швейцарская гвардия — преданная охрана Папы

В 1506 году одним из самых активных участников начального этапа Итальянских войн — папой Юлием II был создан отряд швейцарской гвардии, дополнивший вооружённые силы Папского государства. Понтифик нуждался в отборном отряде телохранителей и стражи, и его выбор пал на знаменитых швейцарцев, из которых было сформировано элитное подразделение силой в 150 человек.

Единственным боевым эпизодом в истории, в котором приняла участие швейцарская гвардия, был знаменитый штурм Рима имперскими ландскнехтами в 1527 году. На этот раз швейцарцы проиграли ландскнехтам, которых, по некоторым оценкам, было в 100 раз больше чем горцев, однако свою главную задачу они выполнили и спасли папу Климента VII, сумевшего бежать в Замок святого Ангела по тайному ходу.

Во время боя в самом Ватикане 147 из 189 гвардейцев были убиты, подтвердив свою фанатичную преданность командующему. И по сей день гвардейцы Папы принимают присягу в памятный день сражения — 6 мая 1527 года, а сама швейцарская гвардия не только единственное подразделение ватиканской армии, но и старейшая гвардия на планете.

Испанские терции: упадок тактики глубоких колонн

Ещё одним гвоздём в крышку гроба швейцарской пехоты стала битва при Павии — в 1525 году испано-имперская армия разбила армию короля Франциска, а швейцарцы были совершенно разгромлены своими соперниками ландскнехтами. Более половины горцев остались лежать на поле сражения, остальные обратились в бегство и едва спаслись, преодолев вплавь реку Тичино — их потери оцениваются в 2−3 тысячи пикинеров.

Король Франциск попал в плен, откуда писал своей матери Луизе: «Утрачено всё, кроме чести и жизни». Однако и для французской монархии, и для швейцарцев Павия не стала закатом — освобождённый из плена Франциск ещё трижды воевал с Карлом V, а швейцарские пехотинцы ещё не раз выигрывали сражения своим натиском и напором — например, при Черезоле (1544) они сумели разгромить ландскнехтов противника, учинив резню. Однако в это же время восходит звезда других воинов — знаменитых испанцев.

Итальянские войны продемонстрировали уязвимость глубоких и чрезвычайно массивных пехотных построений ландскнехтов и особенно швейцарцев. В первой половине XVI века огнестрельное оружие совершило скачок в своём развитии — дальность и эффективность огня артиллерии многократно возрастает, появляется тяжёлый мушкет, пуля которого пробивала даже самый совершенный рыцарский доспех (что уж говорить про пехотинца-швейцарца), а в середине века появляются рейтары-пистольеры — настоящая головная боль для пикинеров, лишённых поддержки стрелков. Не желающие порывать с традицией отцов швейцарцы не предпринимают никаких попыток модернизировать своё ополчение в соответствии с веяниями времени, что привело к закономерным последствиям. А вот испанцы, задававшие тон в военном искусстве, не только попытались подстроиться под новые достижения военного дела, но и создали, пожалуй, самую совершенную организацию пикинеров — терцию.

Терции, в отличие от швейцарцев, строились значительно меньшими колоннами, поддерживаемыми «рукавами» из мушкетёров и аркебузиров, что позволяло сочетать напор пики и эффективность мушкетного огня — главных достижений военного Ренессанса на поле боя. Имея более гибкую структуру и сложную систему управления (отчасти заимствованную у ландскнехтов) испанцы в то же время, как и швейцарцы, имели важное преимущество — моноэтничность и однородность состава. Фанатично преданные своему королю, способные переносить многие лишения и неудобства, отважные в бою испанские терции быстро переняли у швейцарцев славу великих воинов, нагоняя на противника страх не меньше чем некогда горцы-пикинеры.

Нельзя сказать, что с появлением терций швейцарцы исчезают с поля боя — ещё многие десятилетия и даже столетия жители Конфедерации нанимались на службу к соседям — баталии швейцарцев приняли участие в Гугенотских войнах и Тридцатилетней войне, а во французской королевской гвардии даже был швейцарский полк, однако той славы, что была после Муртена и Нанси, швейцарцы больше никогда не вкусили. Средневековье ушло в небытие, а вместе с ним старые цеховые отношения, и швейцарцы уже не могли конкурировать с более централизованными и успешными странами с сильной королевской властью и развитой военной школой. Век швейцарцев, этих великих ремесленников войны подошёл к концу.