Срединное государство на весах истории: тайны древнего Китая

Мирная цивилизация

Есть расхожее мнение, что Китай — это исключительно мирная цивилизация. А воинственные варвары на него постоянно нападали.

Но так было не всегда. В истории Поднебесной есть главы и об экспансии.

Первый её период приходится на эпоху династии Хань (207 г. до н. э. — 220 г. н. э.), когда китайцам удалось завоевать территории современного южного Китая, а также Северный Вьетнам. Ханьская армия нанесла поражение сюнну (кочевой народ, с 220 года до н. э. по II век н. э. населявший степи к северу от Китая. — Прим.ред.), навещала она и Среднюю Азию.

Второй период расширения границ (VII–VIII века) случился во времена династии Тан. Тогда китайские армии, конные контингенты которых включали кочевников, прошли на запад вплоть до Ташкента.

А вот правители дома Сун, в X веке положившие конец «эпохе пяти династий и десяти царств» и в ходе гражданской войны вновь объединившие Китай, действительно предпочитали сидеть в обороне.

Хотя армия империи суммарно насчитывала якобы более миллиона человек, вторжение чжурчженей отразить она не смогла. Эти варвары в 1127 году со второй попытки смогли взять Кайфэн и создали своё государство на северо-востоке Китая.

Китай на протяжении нескольких веков вообще напоминал поле боя монголов и чжурчженей. В XIII веке монгольское войско отобрало у чжурчженей северный Китай и уничтожило их государство, а спустя полтора века самих завоевателей изгнали восставшие китайцы. В XVII веке чжурчжени (известные как маньчжуры) завладели Китаем. Они подчинили восточную Монголию, а затем разгромили Джунгарию — западномонгольское государство. Оспа и цинские войска уничтожили большую часть его населения.

Правившая в Срединных землях монгольская династия Юань вела активные войны, даже Японию пыталась завоевать. Но если вынести её за скобки, то следующий период экспансии пришёлся на династию Мин (1378-1644). Империя воевала с монголами и пыталась захватить Вьетнам. Однако, потерпев неудачи, ушла в оборону.

Очередной период завоеваний наступил, когда у власти находилась маньчжурская династия Цин. В XVII–XVIII веках империя подчинила себе Приморье, Монголию и Синьцзян. Но в конце XVIII века маньчжуры потерпели ряд поражений на юге.То есть почти все правившие Китаем династии, пока были сильны, вели агрессивные войны.

Из чего сделаны эти гвозди?

Китайская пословица «Из хорошего железа не делают гвоздей, хороший человек не идёт в солдаты» отражает в целом пренебрежительное отношение к армии, которое вошло в китайскую культуру. Армия собирала деклассированные элементы, а так как их боеспособность оставляла желать лучшего, то империя часто использовала варваров — наёмников либо союзников.

Распространена точка зрения, что китайцы на фоне своих соседей — монголов, маньчжуров, японцев, вьетнамцев — действительно не самые лучшие воины. Однако на другой чаше весов — опыт европейцев, командовавших китайскими солдатами в войнах и отзывавшихся о них с похвалой. Европейские полководцы видели ключевые проблемы именно в командовании и мотивации.

Например, такой точки зрения придерживался англичанин Чарльз Гордон. Его послужной список вызывает уважение: в Крымскую осаждал Севастополь и был там ранен. Воевал против китайцев во второй Опиумной, затем командовал войсками при подавлении Тайпинского восстания. А завершил карьеру в Судане.

Во время Тайпинского восстания Чарльз Гордон возглавлял «Всегда побеждающую армию». Это была своего рода ЧВК, действительно успешная, в которой служили в основном китайские солдаты и европейские офицеры.

Правда, будучи знакомым с российской армией, Чарльз Гордон в 1880 году убедил маньчжуров не вступать в войну с Россией, предрекая им поражение. И сразу советовал сжечь Пекин и перенести столицу куда-нибудь подальше.

Хорошо знал возможности китайцев и Василий Блюхер, который руководил военными операциями национально-революционной армии в 1925-27 годах, во время гражданской войны в Китае.

Американский генерал Джозеф Стиллуэл во время Второй мировой войны действовал на Индийско-Бирманско-Китайском ТВД. Он был убеждён, что китайские солдаты не хуже других. Когда возникла угроза Индии, союзникам пришлось привлечь китайские дивизии. Для этого их перевооружили, обеспечили нормальное снабжение — и китайцы успешно сражались с японцами. При этом «Уксусный Джо» очень резко отзывался о британцах, а режим Чан Кайши считал коррумпированным и некомпетентным. Правда, действия самого Стиллуэла в Бирме в 1944 году вряд ли можно было назвать успешными.

Военная машина Китая

Ещё одно популярное мнение — военное дело Китая было архаичным. Оно всё время отставало от европейского и ближневосточного.

Если говорить о новшествах, то в военном деле Поднебесная действительно отставала от Средиземноморья, а затем Европы. Дело в том, что военная наука региона развивалась в полуизоляции. И был только один общий военный вызов, с которым столкнулись и китайцы, и цивилизации, расположенные западнее. Это — кочевники. Каждая из стран предлагала свой ответ на него.

До появления огнестрельного оружия с кочевниками вообще никому не удавалось эффективно бороться — по крайней мере с их грабительскими набегами.

Развитие военного дела в древнем Китае связано с двумя военными революциями. Для первой характерно возникновение колесниц и бронзового оружия в середине II тыс. до н. э. Вторая стала результатом появления конницы и освоения железного оружия. Роль основной военной силы в V–IV вв. до н. э. перешла к пехоте. Своё слово сказало и новое оружие — арбалет. Относительная простота его использования имела и другую сторону медали — сложность изготовления.

Численность ополчений различных воюющих царств, если хроники не привирают, достигала сотен тысяч воинов. В кровопролитных битвах гибли десятки тысяч. Наверное, в Средиземноморье в то время только персидское войско Ксеркса, отправившееся в Элладу, могло сравниться по численности с китайскими армиями.

Но войска какого мира были сильнее, может показать только практика. И эти две вселенные встретились в Средней Азии. В середине VIII века Тюргешский каганат фактически распался, и китайские войска империи Тан заняли Семиречье, а в 749 году взяли Чач (Ташкент). Здесь они столкнулись с другими завоевателями — арабами. Китайцы осадили Тараз, который защищал арабский гарнизон. На помощь ему выдвинулась мусульманская армия, которая встретилась с китайской в Таласской битве 751 года. Арабы победили. Впрочем, одно сражение — ещё не показатель. К тому же последователи Пророка его выиграли потому, что на их сторону перешли кочевники‑карлуки.

Позже войска монгольской империи лихо прошлись по Средней Азии, Руси и Европе, но завоевание Китая затянулось на несколько десятилетий. Так что же — китайские воины были лучше?

Отставание Срединного государства явно проявилось в эпоху нового времени, когда Западная Европа и Россия стали бесспорными лидерами в военной области.

Многие историки бьются над проблемой, почему китайская цивилизация явно опережала Европу примерно до 1500 года, а затем начала отставать. Возможно, тут сработал исторический «несчастный случай». Китай бо́льшую часть истории был единым государством. И власть там могла подавлять свободы, в том числе свободу мысли, эффективнее, чем в Европе, где действовала конкуренция между государствами.

«Циклы враждебные веют над нами»

Привычная терминология и классификация обществ, которую мы изучали в школе, адаптированы для Европы и в какой-то мере государств Ближнего Востока. Для Китая она не подходит.

Известный китаист Леонид Васильев определял общество эпохи Чжоу (XI–III века до н. э.) как феодальное. «Рыцари» того времени сражались на колесницах. Но он же отмечал, что феодализма в европейском понимании этого термина в Китае не было.

Развитие региона отличалось от европейской истории своей цикличностью. В истории Китая эти циклы чётко видны, в среднем они составляли около трёхсот лет. Исключение — династия Хань. Она правила четыре века с небольшим, но бурным перерывом.

До сих пор эти циклы не получили однозначного объяснения. Как, например, непонятно, что толкало кочевников к походам на Китай — климатические колебания? Или успешное нашествие возможно только во время кризиса империи, когда появляются желающие сотрудничать с новыми претендентами на престол?

Леонид Васильев считал: катастрофы в империи вызваны постепенной деградацией государственного аппарата. Затяжной кризис, по его наблюдениям, характерен для второй половины династического цикла. Так, всю вторую половину правления династии Мин в Китае шла борьба за реформы. Осознавая сложившуюся ситуацию, некоторые влиятельные чиновники подавали наверх доклады с обличениями происходящего и требованием реформ. И одновременно готовились к смерти, ожидая от императора приказа удавиться.

Историк-китаист Алексей Бокщанин считал, что особенностью империи Мин было большое влияние евнухов, превратившихся в элиту бюрократии. Именно с деспотизмом клики евнухов, которая разгромила реформаторское движение, он связывал и падение этой династии.

Заколдованный круг имени Мальтуса

Российский историк Сергей Нефёдов объясняет периодические крушения государств, в том числе в Китае, демографическими циклами. Его модель вкратце выглядит так. Внутренняя колонизация имеет пределы. Перенаселение ведёт к «сжатию» — чаще идут голодные годы, лишившиеся земли крестьяне уходят в города, растёт число бедняков. Активизируются народные движения. Государство пытается проводить реформы. Но экосоциальные революции приводят к краху государства и гибели значительной части населения.

Неужели найдены универсальные исторические законы? И можно ли всё объяснить только ими?

В истории действует масса иных факторов. При этом информационная насыщенность для различных эпох и разных стран неодинакова.

Так, в Китае в начале I в. н. э. к власти пришёл Ван Ман, основавший династию Синь. Но в 11 г. н. э. произошло катастрофическое наводнение Хуанхэ, повлёкшее многочисленные жертвы. И в глазах людей император лишился мандата неба. В ходе последовавшего восстания «краснобровых» он был свергнут, новая династия закончилась — к власти вернулась Хань.

И тут, конечно, есть проблемы статистики. Цифры переписей населения в Китае ненадёжны, по крайней мере до династии Цин. Первичные документы не сохранились, данные непроверяемы.

Возникает и ещё один вопрос — подвержен ли современный Китай циклическому развитию? Случится ли очередная катастрофа? Или экономика и социальные отношения изменились настолько, что старые исторические законы больше не действуют?