Василий II против Юрия Звенигородского: русская Фронда

Русскую историю часто представляют однообразной и скучной. То ли дело Европа, где постоянно что-то происходило — не прекращались войны, бароны сражались с королями, горожане восставали против епископов, знать плела сложнейшие интриги при дворе. Но такое мнение — лишь следствие незнания. Русская история очень богата на самые разнообразные события, годные стать сюжетом для множества захватывающих авантюрных романов.

Не желаете ли классическую такую феодальную войну, тянувшуюся целых двадцать восемь лет?

Если в Англии была война Алой и Белой розы, то в России — война великого князя Василия II сначала со старым князем Юрием Звенигородским, а затем с его сыном и наследником Дмитрием Галицким, известным как Шемяка.

Завещание Дмитрия Донского

Всё началось со смерти Великого князя Московского Василия I, сына Дмитрия Донского.

Согласно завещанию Василия I, власть переходила к его наследнику и единственному сыну Василию, который должен был получить на московском троне номер «два». Но тут вмешался брат покойного, младший сын Донского — князь Юрий Звенигородский. Он ссылался на хорошо известный всей Москве документ — завещание Дмитрия Донского, в котором говорилось: «А по грехам, отнимет Бог сына моего, князя Василия, а кто будет под тем сын мой, тому сыну моему княж Васильев удел».

Со времён первых князей из рода Рюриковичей считалось, что вся Русь — это общее владение, принадлежащее княжеской семье. Такая система носила имя «лествичное право». Согласно ему, у князей не было постоянных владений. Он мог начать править, скажем, в Переславле, затем оказаться в Новгороде, а закончить свои дни князем Владимирским.

Такая практика способствовала дроблению русской земли на всё большее число уделов и приводила к тому, что князья мало заботились о своих владениях — ведь сегодня ты здесь, а завтра там. Московские правители постоянно боролись с древними традициями лествичного права, стараясь проводить политику передачи власти сыну правящего князя.

Возникло соперничество двух традиций передачи власти. Старинный обычай (подкреплённый завещанием Донского) требовал передачи трона следующему по старшинству брату. Новые веяния, связанные с политикой укрепления московской династии, недвусмысленно требовали распрощаться с временами удельной раздробленности и передать власть сыну прежнего правителя. Сам Василий I, прочно сидевший на троне, даже и не думал делиться с нелюбимым братом, отчего в своём завещании прямо указал: «А сына своего, князя Василья, благословляю своею вотчиною, великим княженьем, чем меня благословил мой отец».

В то время казалось, что старые обычаи наследования, восходившие ко временам Древней Руси, уже можно забыть.

Перед грозой

Вначале всё прошло, как планировалось: 27 февраля 1425 года Василий I умер, и на опустевший престол немедленно возвели Василия II, которому не исполнилось и десяти лет. Власть, впрочем, досталась его матери княгине Софье, дочери могущественного Витовта — Великого князя Литовского. Что особенно интересно, формально Витовт тоже считался регентом при малолетнем Василии, но в дела московские предпочитал не вмешиваться.

Но передачей власти Василию II на Руси были довольны не все. Землевладельцы-бояре и богатое купечество настороженно смотрели на самовластную политику Москвы, упорно стремившейся подчинить себе все русские княжества. Слишком многим хотелось сохранить обычаи старины. Поэтому враги Василия II неизбежно нашли бы немало сторонников, готовых выступить против великого князя или поддержать это выступление полновесной монетой.

Положение дел осложнялось тем, что в русских землях имелись и другие сильные игроки — Новгород Великий с его обширными владениями и несметным богатством, Великие княжества Тверское и Рязанское, Ярославское княжество. Все они были совершенно независимыми государствами с весьма нелестным мнением о Москве и её стремлении «собирать русские земли».

Неоднозначную политику проводила соседняя Литва, в то время находившаяся на пике могущества. Князь Витовт обеспечил себе немалое влияние в Москве за счёт княгини Софьи, но в то же время покушался на земли союзных Москве Пскова и Новгорода.

Странная война

Глубокой ночью, когда тело Василия I ещё лежало непогребённым, к князю Юрию Звенигородскому поскакал гонец из Москвы. Софья Витовтовна приказывала родичу явиться в Москву и признать старшинство девятилетнего племянника.

Князь Юрий решил, что пришло время действовать, прибыть в столицу отказался и уехал в далёкий Галич, где стал собирать войска. Василий успел первым и вскоре двинулся с ратью прямо на Галич, намереваясь принудить к миру непокорного дядю. Юрий, не будь дурак, немедленно сбежал в ещё более отдалённый и хорошо укреплённый Нижний Новгород.

Галич, в итоге ставший столицей противников Василия II, был расположен в лесах, на северо-востоке от Костромы, которая сама считалась далёкой глухоманью. Несмотря на отдалённость, Галич был богатым городом, державшим в своих руках не только торговлю с Вятскими и Пермскими землями, но и соляные варницы, приносившие изрядный доход. Другим центром сопротивления Москве стал Нижний Новгород — ещё один город на периферии русских земель, игравший важную роль в волжский торговле.

За ним в погоню послали Андрея — ещё одного сына Дмитрия Донского, но тот действовал нерешительно и явно не хотел сражаться со старшим братом. Все эти военные игры продолжались до лета.

Поняв, что военной силой ему не одолеть, князь Юрий заключил «Галичский компромисс» — соглашение, в котором он признавал власть Василия II, но сохранил свои владения и вообще ничуть не пострадал за попытку мятежа.

Три года спустя Москва заключила с Юрием ещё три договора, в одном из них признав за мятежным правителем титул «великого князя». Это была очень серьёзная уступка, тем более что, согласно тексту договора, Юрий получил право передать вопрос о Московском престоле на суд в Золотую орду.

В 1430 году Юрий снова начал действовать. Он уведомил Москву, что мира между ними больше нет. В ответ из столицы отправилось войско. История пятилетней давности повторилась. Юрий ушёл в Нижний, москвичи дошли до стен города, постояли там, поняли, что сходу город не взять, и отправились восвояси.

Ордынский суд

Осенью 1431 года дело наконец-то дошло до ордынского суда. К хану Улу Мухаммеду явились оба претендента. Вплоть до весны 1432 года ничего не происходило.

«Суд — перенесут», — подумал хан и решил шикарно гульнуть на привезённые из Москвы и Галича щедрые дары.

Полгода русские князья вместе с ордынцами развлекались пирами и охотой, а Юрий даже зазимовал в Крыму, где находились владения его покровителя эмира Тегинэ из знатного крымского рода Ширинских беев.

К этому времени Орда была «уже не та». После двадцатилетней «Великой замятни» времён темника Мамая пришёл Тохтамыш, на время восстановивший единство татарского государства. Но нашествие самаркандского эмира Тамерлана нанесло Орде такой удар, после которого она уже не оправилась.

С 1420 года Золотая орда начала распадаться. Отложилось Сибирское ханство, затем Узбекское. В ходе истории на месте Золотой орды появились ещё Крымское ханство и Ногайская орда. Но, несмотря на проблемы, авторитет ханов был всё ещё очень велик. На Руси хорошо помнили прежние времена, когда Орда заставляла смириться со своей властью самых сильных соперников. Именно это привело к тому, что за справедливостью русские князья отправились именно в Золотую орду.

Рассказывают, что Улу Мухаммед уже приказал немолодому Юрию принести вассальную клятву совсем юному Василию, как в дело вмешались другие ордынцы. Против хана поднял восстание другой чингизид — Кичи Мухаммед, благо в Орде никогда не было недостатка во вполне законных претендентах на титул хана. Воспользовавшись беспорядками, на Улу Мухаммеда надавил Тегинэ, и… хан принял решение «ни нашим, ни вашим». Василий II оставался Великим князем Московским, однако Юрий в качестве компенсации получил Дмитровский удел.

Это ещё не конец

Летом Василий вернулся в Москву. За признание в Орде пришлось заплатить немалую цену.

Помимо даров хану и ордынским вельможам, Василий заявил о верховной власти хана на всех русских землях и обязался без задержек высылать дань. Вместе с Великим князем Московским приехал ордынский царевич Мансур, который и утвердил его на престоле.

Из независимого правителя, которым считал себя отец Василия II, московский князь превратился в ставленника Орды.

Понимая, что ордынский мир — это ненадолго, Василий II начал активно искать союзников. Первым среди них стал удельный князь Василий Серпуховский. Союз был скреплён намеченным браком великого князя с сестрой Василия Серпуховского — княжной Марией Боровской.

Серпуховский удел был одним из крупнейших в Московском княжестве и принадлежал младшей линии Московского дома, потомкам Ивана Калиты. Выбор союзника оказался на редкость удачным. Василий Серпуховский даже в самые тяжёлые времена не изменил Василию II, помогая ему во всем.

Позиция претендента лишь усилилась, а обиженный Тегинэ затаил на Улу Мухаммеда зло и вскоре предал его, переметнувшись к Кичи Мухаммеду. Назревала новая война, и всем оставалось лишь ждать следующего акта нашей драмы.