Как доктор Адамс хотел сжечь Токио летучими мышами

Седьмого декабря 1941 года японские бомбы обрушились на американские линкоры в гавани Пёрл-Харбора. Пенсильванский стоматолог с прекрасной в контексте этой истории фамилией Адамс, он же — типичный безумный изобретатель в духе «Дока» Эммета Брауна, решил применить свои таланты на страх агрессору. В тот день он вспомнил о своём недавнем путешествии в Карлсбадские пещеры.

Система карстовых пещер на юго-востоке штата Нью-Мексико была и остаётся домом для миллионов летучих мышей разных видов. Эти жутковатые животные завладели воображением изобретателя, и он решил применить их в качестве оружия.

Мышиная бомба доктора Адамса

Идея была жестока, но проста и логична. Летучая мышь на свету всегда ищет укрытие. Летучая мышь достаточно сильна, чтобы нести небольшой зажигательный снаряд.

Если выпустить стаю летучих мышей с поставленными на таймер «зажигалками» над деревянной японской застройкой, они разлетятся по пыльным чердакам. В назначенное время город загадочным для всех образом обратится в огненный ад.

При этом мыши, даже с бомбами, — мелкие и лёгкие, в сбрасываемый с самолёта контейнер их поместится много. Разлетятся они быстро и во все стороны, так что подожгут бОльшую территорию застройки, чем обычные зажигательные бомбы той же массы.

Причём животные обеспечат точное «самонаведение» на здания вместо поджигания полей и лесов. А именно этим при слабой точности свободнопадающих бомб часто и ограничивались авианалёты, даже с поправкой на качественные американские бомбовые прицелы.

Японцы-синтоисты — люди суеверные. Загадочные и повсеместные пожары могут убедить их, что война прогневала богов-ками, и деморализовать. А если развернуть мышебомбардировки всерьёз, то можно и вовсе выжечь дотла японские города, заставив Империю восходящего солнца сдаться и выйти из войны.

И всё же затея отдавала концентрированным безумием.

Военные — люди солидные и консервативные. Скорее всего, идея доктора Адамса осталась бы курьёзом. В лучшем случае она отправилась бы в архив корреспонденции, если не в мусорную корзину. «Спасибо за гражданскую инициативу, мистер Адамс, но у нас тут вообще-то серьёзная война идёт».

Однако на беду тысяч летучих мышей США изобретатель из небольшого пенсильванского городка был знаком с женой президента Элеонорой Рузвельт. В середине января 1942 года, спустя месяц после удара по Пёрл-Харбору, он передал через неё письмо президенту с описанием своей идеи.

Идея Рузвельту понравилась. На всякий случай Белый дом запросил экспертную оценку знаменитого зоолога Дональда Гриффина, занимавшегося в Гарварде как раз изучением летучих мышей. Профессор подтвердил: идея странная, но в теории может сработать. Проекту бомбардировок с помощью летучих мышей был дан ход.

Секретный проект мышиного вундерваффе

Рузвельт поручил реализацию проекта лично доктору Адамсу, подчинив его командованию армейских ВВС.

Особо указав генералам в официальном меморандуме, что изобретатель в своём уме и никоим образом не «поехавший»: this man is not a nut.

И продолжил: «да, это звучит как совершенно безумная идея, но надо попробовать».

Доктору выделили пару миллионов долларов (тогдашних!) и дали право лично подбирать команду — что он и сделал, размахивая президентским меморандумом с грозными печатями и грифом «секретно». Команда получилась под стать идее.

Специалистом по мышам стал ещё один «безумный гений» — биолог Джон фон Блёкер и примкнувшие к нему лаборанты. За зажигательные боеприпасы отвечал лично доктор Теодор Физер, изобретатель напалма. Авиационной составляющей занимался Тим Хольт — записавшаяся в ВВС звезда вестернов. «На подхвате» были братья Геррольд — менеджер отелей и знаменитый силач-культурист. Загадочным образом к экспериментаторам прибился опытный гангстер и соратник Аль Капоне по имени Патрисио Батиста: всё же два миллиона долларов — не шутка. Все получили сержантские звания армейской авиации.

Сначала определились с методом доставки. Миниатюрные бомбы с белым фосфором должны были пришиваться к мышам в состоянии глубокой гибернации хирургическими нитями. В том же состоянии мышей следовало погрузить в специальные контейнеры, сбрасываемые с тяжёлых бомбардировщиков на парашютах. Гибернация должна была быть рассчитана таким образом, чтобы животные очнулись аккурат к приземлению — когда механизм откроет контейнеры. Дальше — дело инстинкта и часового механизма.

Соображения гуманного обращения с животными доктора Адамса (в остальном — позитивного и общительного добряка) не заботили. Он был убеждённым креационистом и долго не мог взять в толк: зачем Создатель сотворил таких странных и неприятных существ, «низшую из форм животной жизни»? Однако затем «концы сошлись» — бинго! Мерзкие твари созданы божественной волей, чтобы однажды спасти американский Град на Холме от узкоглазых язычников!

Другие члены команды мышей жалели, но считали, что на войне все средства хороши. И если жизни миллиона летучих мышей могут спасти миллион американских солдат, то так тому и быть.

После ряда проб подобрали оптимальный для проекта вид животных. Им стал бразильский складчатогуб — самое стремительное из известных науке летающих животных. За счёт сильнейших крыльев в полёте эти рукокрылые развивают скорость до 160 километров в час. Зверьки не агрессивны, удобны для исследовательской работы и населяют южные штаты США многомиллионными колониями. Идеальные живые бомбы для плана доктора Адамса.

Он немедленно получил разрешение на добычу мышей в национальных парках Техаса и Нью-Мексико, где их начали вылавливать тысячами с помощью сетей у выходов из пещер. Базой проекта стал военный аэродром близ Карлсбада в Нью-Мексико, где изобретатель и проникся биологией рукокрылых.

Испытания мышебомбы

Настало время реализации идеи в железе. По совету доктора Физера белый фосфор заменили его любимым детищем, напалмом. Целлюлозные капсулы H-2 с ним имели массу 15-18 грамм — размер в половину человеческого пальца — и пришивались к мышам спереди.

Боеприпас-контейнер имел длину в полтора метра и вмещал более тысячи мышей.

Парашюты раскрывались на высоте 1200 метров, стенки контейнера отстёгивались, и очнувшиеся мыши должны были отправиться в свой последний панический полёт в поисках убежища в японских домах.

Как водится, разработка и доведение до ума шли долго и непросто. Сколько-то боеспособные образцы получились только к весне 1943 года — когда тяжёлые бомбардировщики в авиации США уже исчислялись тысячами и начинали стратегическое воздушное наступление на Германию безо всяких мышей. Однако доктор Адамс уверял генералов: эффективность его мышебомб по поджиганию городов должна быть в 12 раз выше обычных зажигательных боеприпасов той же массы.

Начались испытания. Первый тест шести боеприпасов на полигоне в Калифорнии обернулся конфузом. БОльшая часть мышей попросту не проснулась от гибернации и после отстёгивания стенок бомб разбилась о землю. Большинство очнувшихся вместо залезания в макеты японских домов в зоне поражения улетели в неведомые дали. И кто знает, сколько пожаров произошло бы в окрестных городках в тот день, — но, на счастье калифорнийцев, зажигательные капсулы в этом случае были всего лишь массогабаритными моделями.

Зато второе испытание у главной базы проекта в Карлсбаде оказалось успешным. Слишком успешным. Строго говоря, это было не испытание, а ошибка персонала.

Снаряжённые боевыми капсулами с напалмом мыши внепланово разлетелись по всей базе — и спалили её до головешек. Включая склады с топливом, ангары с самолётами и генеральские автомобили.

Армейские авиаторы впечатлились, решили, что это слишком уж страшное оружие, и сплавили проект коллегам из флотской авиации. Те назвали его X-Ray — «рентгеновский луч», чтобы никто не догадался, и продолжили испытания на базе в Калифорнии по линии корпуса морской пехоты. «Они там и так все отморозки». Для пущего порядка четыре пещеры с летучими мышами морпехи взяли под охрану. Всё лучше, чем рубиться с японцами на Гуадалканале.

К декабрю 1943 года инфернальное детище доктора Адамса наконец обрело некое подобие эффективности. На испытаниях в штате Юта под Солт-Лейк-Сити мышебомбы успешно спалили макет японского городка, заслужив благоприятные оценки наблюдателей.

И всё бы хорошо — но график работ по доведению проекта до ума указывал, что раньше лета 1945 года мышебомбы не станут надёжным и пригодным к массовому производству боеприпасом. К этому времени армады бомбардировщиков всё более успешно выжигали немецкие и японские города без каких-либо зоологических изысков. И на подходе уже маячило появление ядерного оружия.

Потратив два миллиона бюджетных долларов, командование ВМС США в лице адмирала Кинга сначала заморозило летнюю программу испытаний, а осенью 1944 года и вовсе закрыло проект доктора Адамса. Тот попытался продать его главе УСС Доновану, и даже не без успеха. Но пока склонный к безумным проектам «Дикий бык» пытался поставить идею с зажигательными летучими мышами на службу американским разведчикам и диверсантам, война успела закончиться.

Ну а в послевоенные годы доктор Адамс уже и не пытался переориентировать свои мышебомбы на борьбу с коммунистами. Он переключился на куда более гуманный и общественно полезный проект — восстановление экосистем в отдалённых индейских резервациях с помощью аэропосева растительности.

Затем увлёкся созданием автоматов по продаже жареной курицы. За что миллионы так и не превращённых в камикадзе летучих мышей могут сказать ему большое спасибо.

А один из лаборантов, Дональд Гриффин, так проникся негуманностью проекта, что после войны посвятил себя биопсихологии и стал одним из самых известных защитников животных от негуманного обращения.