Как русские войска кокандскую крепость Ак-Мечеть брали

Между реками Узбой и Амударья с одной стороны – и границами с Афганистаном и Персией с другой, простирались огромные земли, которые, по единодушному мнению русских путешественников, представляли собой «безотрадную пустыню». Обитали там племена кочевников, которые испокон веков занимались не столько разведением скота и сельским хозяйством, сколько работорговлей и грабежами. Похищали, как правило, персов, казахов, а потом попробовали переключиться и на русских колонистов – по мере приближения границ Российской империи к Каспию.

 Кочевые племена и банды буквально терроризировали российские окраины. Причем действовали они не сами по себе. За ними стояли азиатские государства – Кокандское и Хивинское ханства, Бухарский эмират. Подстрекали набеги, финансировали их, а потом скупали добычу. Большая часть казахов с XVIII в. приняли подданство России, но соседи не только грабили, но и разлагали их, подбивали к бунтам и соблазняли подключаться к набегам.  Кокандские ханы, кроме того, любой ценой (включая подкуп) стремились заполучить российских солдат, которых использовали для обучения собственного войска. Так продолжалось много лет, пока в регионе на постоянной основе не появились русские войска. Столкновения 1847–1848 гг., приведшие к разгрому нескольких банд, показали, что русские не только прочно утвердились на Сырдарье, но и твердо намерены защищать тех казахов, которых считают подданными своей державы. В 1849–1850 гг. крупных набегов из кокандских земель не было.

 Весной 1852 г. полуторатысячное войско под командованием Якуб-бека, правителя кокандской крепости Ак-Мечеть на Сырдарье, вновь вторглось в русские владения, но было вовремя обнаружено и бежало от русского отряда, бросив награбленный у казахов скот. После этого стало понятно, что одними оборонительными действиями не обойтись и вопрос следует решить радикально. Поэтому русским войскам была поставлена задача прекратить дерзкие набеги местных племен на приграничные земли, покорив их силой оружия, что также позволило бы защитить караванные пути и обеспечить развитие торговли с Персией, Афганистаном и Индией.  

 Вновь назначенный оренбургский генерал-губернатор граф Василий Алексеевич Перовский (1795–1857) решил предпринять операцию первостепенной важности: овладеть кокандской крепостью Ак-Мечеть, запиравшей у Аральского моря все пути в Среднюю Азию и считавшейся среднеазиатскими народами неприступною. Более того, в рапорте на имя императора Николая I Перовский настаивал на уничтожении всех кокандских и хивинских крепостей на обоих берегах Сырдарьи. «Допущение коканцев и хивинцев к водворению на том или другом берегу Сыра, — писал он, — было бы в равной степени несовместимо с плаванием наших пароходов и с устройством, согласно Высочайшей воле, промежуточных постов для соединения Аральского укрепления с крайним пунктом Сибирской линии». Перовский (до губернаторства) немало преуспевший и на ниве разведки хорошо понимал это. Правда, в 1840 г. хивинский Кули-хан издал указ о запрете взятия в плен русских и даже запретил покупать русских пленников у других степных народов. Тем самым, хивинский хан намеревался нормализовать отношения с могущественным северным соседом, но в реальной жизни мало что изменилось.

Крепость Ак-Мечеть была заложена на расстоянии четверти версты от правого берега реки Сырдарья Омар-ханом (Amir Umarxon; 1787—1822), правителем Кокандского ханства в 1820 году как форпост Коканда в казахских степях и опорный пункт для совершения набегов, гарнизон состоял из 300 воинов при 3 орудиях. Укрепления Ак-Мечети, как это часто бывает в средневековых городах, образовывали две линии: внешнюю и собственно крепость, которая была окружена рвом с водой и имела глинобитные стены высотой около 9 м с башнями на углах и на серединах фасов, имевших более 50 сажен (100 м) длины каждый. Дополнительной защитой городу служили также протоки Сырдарьи.  Внутри крепости находились три колодца с пресной водой, две мечети, медресе и около 50 глинобитных домиков.

Весь отряд состоял из 2168 военнослужащих, в том числе 89 офицеров и чиновников (3 генерала, 12 штаб-офицеров, 50 обер-офицеров, 10 зауряд-офицеров, 14 чиновников разных ведомств), при 12 орудиях и 5 мортирах, а также 500 киргизов-волонтеров, служивших разведчиками и перевозивших грузы. Перевозочные средства заключались в 1333 верблюдах, 2605 лошадях, 18 волах и 506 телегах. Кроме того при отряде находился султан Илекей и с ним свита в 200 киргизов. Пройдя 410 км в 16 переходов за 18 дней, головные эшелоны прибыли к вражеской крепости 3 (15) июля 1853 г. Отряду на переходе пришлось преодолеть большие трудности: стояла сильная жара, растительность была уничтожена саранчой и палами, пущенными кокандцами. 5 июля, по Сырдарье пришел с баржой на буксире вооруженный пушками пароход «Перовский» под командованием капитан-лейтенанта Алексея Ивановича Бутакова (1816–1869). Кроме него в экипаже были капитан-лейтенант Николай Алексеевич Ивашинцев (1819–1871), присланный из Морского ведомства для определения астрономических пунктов на Сырдарье, лейтенант Христофор Петрович Эрдели (1824–1872), Корпуса флотских штурманов подпоручик Ксенофонт Егорович Поспелов (1820–1853), Корпуса корабельных инженеров прапорщик Александр Семенович Синкони (1824–1879).

 Пароход «Перовский» водоизмещение 140 т, главные размерения: 35,81 х 6,55 х 0,91 м; вооружение – один 3/4-пуд. (121,92-мм) медный единорог со станком на вращающейся платформе в носу и два горных единорога на станках типа карронадных — в корме (позже заменены одной 4-фунтовой (92,96-мм) нарезной пушкой); корпус железный; мощность паровой машины 40 н.л.с. Заказан заводу «Motala Verkstad», Motala (Швеция) в начале 1851 г. Стапельный номер № 85. Весной 1852 г. в разобранном виде привезен в С-Петербург и по водным путям – в Самару (прибыл в июле 1852 г.), откуда гужевым транспортом доставлен в Раимское укрепление. Прибыл на место в ноябре 1852 г. По сборке был спущен на воду 26 февраля 1853 г., зимой 1863–1864 гг. при капремонте ставят новые паровые котлы, исключен из списков судов флота в 1883 г. Назван в честь графа В.А. Перовского, с 1851 г. генерал-губернатора Оренбургской и Самарской губерний.

Предложение сдаться кокандцы отклонили. Парламентеру прокричали со стен, чтобы Перовский сам озвучил свои требования, но когда он приблизился к крепости со своей свитой, его  обстреляли. Начались осадные работы – к ночи на 8 (20) июля осаждавшие возвели пять батарей. Как сообщает участвовавший в осаде капитан Генерального штаба Алексей Иванович Макшеев (1822—1892), по неприятелю было выпущено около 160 снарядов из пушек и мортир и 40 ракет. Но огонь артиллерии оказался малоэффективным: русские снаряды не пробивали глинобитные стены крепости толщиной более 8 м, сбивали только иногда зубцы с них, а осажденные отвечали довольно метким огнем из ружей, поэтому строительство батарей производили преимущественно по ночам. Артиллерия крепости, напротив, сразу же показала свою слабость. У кокандцев было всего три медных пушки небольшого калибра, которые они переносили с башни на башню. Ядра летали версты на две, не причиняя осаждавшим большого вреда, также, за неимением гранат, осажденные стреляли кожаными шарами, начиненными порохом.

 11 июля осаждавшим удалось разбить артиллерийским огнем восточную башню. После этого успеха в данном месте сосредоточили все 12 орудий, пробивших, наконец, в крепостных стенах большую брешь. Воспользоваться достигнутым успехом, увы, не удалось, штурма сразу не начали, а в ночь на 13 июля кокандцы брешь заделали. Днем 20 июля группа осажденных совершила вылазку, захватила двух солдат и быстро вернулась в крепость. В Ак-Мечети пленных придали жестокой казни: с них живых содрали кожу.

Осада была тяжелой – кроме землекопных работ в жаркую летнюю пору, первое время отряд терпел еще некоторый недостаток в мясе, так как киргизы, боясь, что русские, взяв и разорив Ак-Мечеть, уйдут и оставят их мести кокандцев, упорно отказывались поставлять войскам скот, не смотря на предложенную очень выгодную цену. Только когда они увидели, что отряд заготавливает запасы сена и топлива и, следовательно, намеревается остаться в Ак-Мечети, — киргизы успокоились и не только стали доставлять скот, но 150 человек из них нанялись на работы в госпитали и магазины.

В ночь на 28 июля (10 августа), через 25 дней после начала осады, назначили генеральный штурм. При этом особо отличилась прибывшая из С-Петербурга саперная команда Лейб-гвардии Саперного батальона (23 человека), под начальством штабс-капитана Николая Осиповича Орловского (1822–1895), который «За боевые отличия» был награжден 6 февраля 1854 г. орденом св. Георгия 4-й степени (№ 9294). Саперы привезли с собой гальванические батареи и провода для подрыва мин. Работы бы­ли трудные, потому, что подкоп велся в местности, изрезанной оросительными каналами, так что потребовался 21 день, чтобы добраться до крепостного рва. Гарнизон всячески пы­тался затруднить осаду, но саперы, работавшие неустанно день и ночь, прорыли крытый проход через ров, соорудили минную камеру и взорвали стену (заложено 40 пудов пороха). Над крепостью поднялось густое облако порохового дыма и пыли, и из цитадели послышались крики отчаяния, испускаемые гарнизоном, женщинами и детьми, которые осознали все отчаянность своего положения. Едва дым и пыль рассеялись, как обнаружилось страшное действие мины. Толстая глиняная стена, сорванная с фунда­мента, обрушилась, и образовалась широкая брешь; земля перед нею была усеяна глиняными глыбами.

 Был дан сигнал к штурму. Перед взрывом войска были отведены на 500 м от стены, что дало возможность защитникам оправиться после первого испуга и два раза успешно отбить атаку бреши. Только после третьей попытки атакующие заняли обвал и стены, откуда открыли огонь по внутренности крепости. Затем с громкими криками «ура!» ворвались в цитадель, в ходе штурма было убито 212 кокандцев (206 мужчин, в основном воинов, 4 женщины и 2 ребенка), сам комендант Ак-Мечети Мухаммед-Вали в погиб в начале схватки. Уцелевшие джигиты бежали из крепости, спустившись по веревкам с юго-западной башни к Сырдарье, но там были встречены казаками и башкирами, которые забирали их в плен, а не сдававшихся добивали на суше и на реке. Всего в плен было взято 74 мужчины, в том числе 35 раненых, и 136 женщин и детей (17 раненых). Еще 30 защитников крепости погибли в ходе осады. Лошадей выведено из крепости – 120.

Пленники были отпущены Перовским по домам, им даже выдали средства для возвращения в Туркестан. Исключение сделали для одного русского, который, как выяснилось из расспросов пленных, сам бежал к ним из России, принял ислам, самым активным образом участвовал в обороне Ак-Мечети, постоянно восставал против сдачи крепости и больше всех настаивал на жестокой казни двух русских солдат, попавшихся в руки кокандцев. Когда Перовский узнал про все его проделки, то хотел немедленно расстрелять, но опытный авантюрист бросился к священнику и заявил, что осознал свой грех и давно желает возвратиться в лоно православной церкви. Священник донес об этом Перовскому, прибавив, что до возвращения в недра церкви казнить его смертью нельзя. «Ну так возвращайте скорее», возразил Перовский, «а потом я его расстреляю». Священник отвечал, что по церковным уставам он не имеет права этого сделать без полномочия от архиерея. Чем кончилось это дело? — неизвестно, но предатель похоже ухитрился избавиться от вполне заслуженной им казни, ибо Перовский срочно убыл из крепости, так и не решив его судьбу.

 Потери русских во время штурма составили 13 (1 офицер – прапорщик Порфирий Федорович Гурьев) убитыми и 34 (2 офицера) ранеными. За все время Ак-мечетской экспедиции потери состояли, по официальным показаниям из: 10 умерших во время перехода, 27 убитых и смертельно раненых (1 офицер), 58 раненых (3 офицера), 16 контуженных и ушибленных (3 офицера). 

 За взятие кокандских крепостей генерал от кавалерии Перовский удостоился императорского рескрипта с благодарностью и решением о переименовании крепости Ак-Мечеть в форт Перовский, ибо все высшие российские ордена он уже имел – орден св. Андрея Первозванного получил 06.12.1852. Всем чинам экспедиционного отряда выдано было «не в зачет» годовое жалованье, по окладу каждым из них получаемому. 36 офицеров-участников экспедиции получили ордена или золотые сабли, 64 — очередные чины, 14 — денежные награды. Нижним чинам, наиболее отличившимся в походе, роздано было 50 Знаков отличия военного ордена и 12 таких же Знаков, установленных для чинов мусульманского вероисповедания. Перовский не долго прослужил в Туркестане – 7 апреля 1857 г. по болезни он вышел в отставку и 8 декабря того же года скончался в Алупке, имении Воронцовых, холостым и бездетным.

  Высоких наград были удостоены и моряки, участвовавшие в этой операции. Лейтенант Х.П. Эрдели при штурме Ак-Мечети командовал флотским десантом. В ходе приступа он со штуцерной командой из 12 человек, в том числе 6 матросов с парохода «Перовский» (остановившегося в 2-х верстах выше Ак-Мечети) и 6 солдат из числа лучших стрелков, коим и даны были штуцеры, бросился в сделанную взрывом мины брешь. Его отряду удалось первыми ворваться в крепость, несмотря на отчаянное сопротивление осажденных, при этом был ранен 1 матрос. Согласно диспозиции лейтенант со штуцерами и мушкетонами немедленно должен был отыскать пороховой погреб и приставить к нему караул (захвачено 5 пудов 17 фун. пороха и 33 пуда 18 фун. свинца). Эрдели 19.12.1853 «за отличие в военных действиях» был произведен в капитан-лейтенанты, а 26.12.1853 Высочайшим Указом награжден орденом св. Георгия 4-й ст. В 1854 г. он вернулся в Балтийский флот, командовал загородной батареей № 1 «Генерал Граббе» в Кронштадте. В 1856–1860 гг. командовал разными судами, в 1861 г. «уволился от службы для определения к статским делам» с чином надворного советника  (VII класс в Табели о рангах). Служил в министерстве Государственных Имуществ, был произведен в коллежские советники и награжден орденом св. Станислава 2-й ст. В 1867 г. ушел в отставку в чине капитана 2-го ранга. Прапорщик А.С. Синкони получил орден св. Станислава 3 ст.

После взятия Ак-Мечети туркмены перестали переправляться через Сырдарью и нападать на казахские племена, принявшие российское подданство, кроме того это способствовало в дальнейшем завоеванию всего Кокандского ханства. С этого времени кокандцы больше не возобновляли попыток совершать набеги на русские владения, и кочующие, а также оседлые киргизы нижней Сырдарьи были навсегда освобождены от кокандского гнета. Об отношении казахов к кокандцам можно судить по тому факту, что при взятии русскими мелких крепостей, они немедленно срывали до основания ненавистные им гнезда разбойников, как только их покидали солдаты.

Вскоре после этого вдоль нижнего течения Сырдарьи был возведен ряд укреплений, названный Сырдарьинской линией – Казалинск, Карамакчи, Карабутак и с 1861 года Джулек. На линии несли службу солдаты оренбургских линейных батальонов, полк уральских казаков и сотня башкир, часть которых использовалась в качестве рабочих команд. Впоследствии, после начала завоевания Туркестана в 1864 г., Сырдарьинская линия утратила свое стратегическое значение и была упразднена. В 1867 г. в Средней Азии на основе завоеванных царскими войсками территорий казахских степей было образовано Туркестанское генерал-губернаторство. При этом в 1867 г. форт Перовск получил статус города и стал центром уезда.

Свой вклад в освоении Средней Азии внесла и Аральская  флотилия и не только доставкой предметов снабжения и десантами. Несмотря на то, что целью плавания являлось содействие русским войскам при взятии кокандской крепости Ак-Мечеть, А.И. Бутаков совместно с прибывшим для участия в этом походе гидрографом капитан-лейтенантом Н.А. Ивашинцовым, произвел рекогносцировочный промер, определил скорость течения реки, исследовал характер дна и составил навигационно-гидрографическое описание Сырдарьи. За эти работы Ивашинцов получил орден св. Владимира 4-й степени с бантом, а с 1856 г. он приступил к исследованиям Каспийского моря, в качестве начальника экспедиции, продолжавшейся 15 лет, на многих пунктах моря произвел астрономические и магнитные наблюдения, исследовал рельеф дна и нанес на карту береговую линию.