Николай Бауман: большевистский Грач на виражах русской революции

Николай Бауман родился в 1873 году. Его отцу принадлежала столярная мастерская. Каждый казанский юноша рабочего происхождения попадал в «зону риска». Революционные настроения были характерны для здешней молодежи. В Казани действовал один из первых марксистских кружков в России, которым заведовал Николай Федосеев. В местном университете несколько месяцев числился Владимир Ульянов, исключенный за участие в студенческих беспорядках.

Бауман, учившийся в 1891 — 1895 гг. в ветеринарном институте, также увлекся марксистскими и народническими идеями. Он завязал связи с рабочими крестовниковского и алафузовского заводов — на занятия подпольных кружков приходилось ходить по несколько верст. После окончания института уже убежденный революционер уехал в Саратовскую губернию, затем осенью 1896-ого — в Петербург.

В столице молодой человек вступил в созданный Владимиром Ульяновым «Союз борьбы за освобождение рабочего класса». На тот момент основатель организации уже находился за решеткой. Бауман также недолго помогал «очагу крамолы». В марте 1897 года его арестовали жандармы. Революционер был заключен в Петропавловскую крепость (одиночная камера № 56). Бауман провел там 22 месяца, после чего был выслан в Орлов — уездный город Вятской губернии. Как и полагается, вскоре ссыльный бежал, переодевшись в крестьянское платье.

До большевиков в Петропавловской крепости сидели народовольцы

Через Австрию и Германию сорвиголова уехал в Швейцарию — тогда главное гнездо российских социал-демократов. Через несколько месяцев там же ненадолго осел Ленин. Бауман стал его верным последователем, предпочтя Ильича Плеханову. Вскоре началась эпопея, связанная с газетой «Искра». В Германии Бауман работал наборщиком ее первых номеров, затем засобирался в Россию — на родине нужны были агенты, которые организовали бы стабильную доставку запрещенного издания к читателям в рабочей среде.

В декабре 1901 года нелегал приехал в Москву. За ту легкость, с которой он пересекал границу, даже имея проблемы с законом, товарищи прозвали революционера Грачом. Московская организация РСДРП тогда восстанавливалась после разгрома. Весной были арестованы ее руководители Мария Ульянова и Марк Елизаров.

В качестве агента «Искры» Бауман доставлял газету на подпольные рабочие собрания и писал в находившуюся в эмиграции редакцию подробные отчеты. Особенно большое внимание он уделял текстильным районам города. В начале 1902 года Грач отправился в Киев, где собирался провести большое совещание социал-демократов на платформе «Искры». Охранке стали известны эти планы. Начались задержания, был арестован и Бауман. Его поместили в киевскую Лукьяновскую тюрьму.

После разгрома российских комитетов «Искры» в Лукьяновке оказались многие члены РСДРП, в том числе и будущий нарком иностранных дел СССР Максим Литвинов. Он, Бауман и их товарищи совершили побег в стилистике романа «Граф Монте-Кристо». С очередной передачей они получили в корзине якорь. Громадина была прикреплена к крыше, от нее вниз вела лестница, которую смастерили из веревок, тряпок и обломков стульев. Бауман также участвовал в предварительном нападении на надзирателей. Никого из беглецов так и не поймали. Вскоре те уже праздновали свой успех за границей.

«Искру» возили в Россию в бочках с рыбой и в чемоданах с двойным дном

Бурное прошлое Баумана стало одним из факторов, из-за которых затлел конфликт в редакции «Искры», а затем произошел раскол в самой РСДРП. Через несколько дней после триумфального возвращения революционера из тюрьмы и его приезда в Лондон к Ленину разразился скандал. Еще в 1899 году в вятской ссылке он попал в тамошнюю группу ссыльных марксистов и познакомился с Клавдией Приходьковой. Подруга предпочла выйти замуж за другого ссыльного Василия Митрова. Тогда Бауман вместе с Вацлавом Воровским засыпали девушку издевательскими карикатурами, и та покончила с собой.

Именно этот инцидент привел к редакционному суду над Грачом в октябре 1902 года (в «Искру» обратился вдовец Митров). Возмущенные аморальной историей Потресов и Засулич потребовали с позором изгнать Баумана. Ленин и Плеханов посчитали, что личная жизнь революционера не может быть причиной его увольнения. Проявившийся тогда цинизм Ленина шокировал Мартова — будущего лидера меньшевиков.

Конфликт на тему этики был не единственным внутри руководства РСДРП. Фактический раскол партии на большевиков и меньшевиков произошел на II съезде в 1903 году. Бауман был его делегатом от Московской организации. Сначала съезд проходил в Брюсселе, но бельгийская полиция вынудила сомнительных эмигрантов перенести заседания в помещение лондонского мучного склада, где их в первый же день атаковали блохи (или, по версии Крупской, крысы). Бауман полностью поддержал платформу Ленина («меньшевик, желая получить яблоко, стоя под яблоней, будет ждать, пока яблоко само к нему свалится. Большевик же подойдёт и сорвёт яблоко») и присоединился к его радикальному крылу.

После II съезда Грач вновь вернулся в Россию. Его новый паспорт был оформлен на имя коммивояжера и германского подданного Вильгельма Земпфега. В первой же московской гостинице, где остановился опытный конспиратор, нелегал понял, что за ним следят. Одной из явок большевика стала квартира фабриканта Саввы Морозова. Влиятельный меценат и предприниматель дружил с Горьким, финансировал «Искру» и перевозил на свои предприятия нелегальную литературу.

Одна из инструкций для встреч с Бауманом того времени гласила: «Подняться во второй этаж, вызвать Павла Ногина и наедине сказать ему: «позвольте получить по счету Леопольда». В студенческой форме не приходить». Революционер занимался организацией типографии, которая была создана на Нижне-Красносельской улице. На ней отпечатали тысячи листовок. Активная деятельность Баумана рано или поздно должна была навести на его след полицию, и летом в 1904 году его вновь арестовали.

На этот раз большевик попал в изолятор Таганской тюрьмы, где он провел все начало революции 1905 года. Тем временем охватившие осенью страну забастовки сильно сказались на решениях властей по отношению к политическим заключенным. Так уже легальная большевистская газета «Новая жизнь» писала: «Грандиозность событий повлияла, невидимому, даже на жандармов. Они стали освобождать по 2 и по 3 человека в день, новых привозили все меньше…». На фоне этих настроений в октябре Бауман был освобожден.

Таганскую тюрьму называли «Русской Бастилией»

Массовик-организатор тут же попал в гущу событий. На следующий день после обнародования Манифеста 17 октября, провозгласившего политические права и свободы, Бауман участвовал в демонстрации. День для него начался с митинга в Техническом училище (сегодня — МГТУ им. Баумана). Затем рабочие отправились к стенам Таганской тюрьмы, требуя освобождения политических заключенных. Шедший во главе колонны «Дядя Коля» решил сагитировать рабочих с фабрики Дюфурмантеля. Он взял красное знамя и забрался на пролетку. Туда же запрыгнул противник революции Николай Михалин, попытавшийся вырвать флаг. В завязавшейся стычке Бауман получил несколько ударов обрезком металлической трубы по голове и вскоре скончался. Его убийца бежал, а затем, боясь расправы, сдался полиции. Сторонники внесли тело Баумана в актовый зал Технического училища. Туда стали стекаться рабочие со всех фабрик близлежащих районов.

Прошедшие через два дня публичные похороны превратились в широкомасштабную демонстрацию. Многие ее участники записались в члены боевых дружин, которые оказались главной движущей силой Декабрьского восстания в Москве — кульминационного эпизода революции 1905 года.