Оборона Смоленска: позабытый подвиг смутного времени

2 июня 1611 года из Коломенской башни Смоленской крепости доносились звуки отчаянной схватки. Воевода Шеин вместе с 15 соратниками отчаянно отбивался от наседавших ландскнехтов. Разъярённые наёмники были готовы к новому приступу. Однако гетман Яков Потоцкий и ближайшие соратники воеводы убедили его сдаться в плен. Так закончилась полуторагодовалая осада неприступной твердыни на западных границах государства, золотыми буквами вписанная в историю ратных подвигов русского народа.

***

К середине 1609 года военная ситуация в России, охваченной Смутой, казалось бы, стала улучшаться. Банды Лжедмитрия II, которые не так давно могли похвастаться крупными успехами в борьбе против правительственных войск, стремительно рассеивались под ударами Михаила Скопина-Шуйского и его шведского союзника, Якоба Делагарди. Положение Василия Шуйского становилось прочнее.

Однако польский король, Сигизмунд III, не оставлял попыток установить контроль над Россией. Факт призыва русским царём помощи из враждебной Речи Посполитой Швеции он использовал для того, чтобы склонить польских и литовских шляхтичей на прямую военную кампанию против восточного соседа. В январе 1609 года Сигизмунд предложил возвести на русский престол своего сына, Владислава. Информация о заключении между Россией и Швецией Выборгского договора, согласно которому в обмен на территорию крепости Корела шведы предоставляли русским корпус наёмников, заставила дворянство поддержать инициативу короля.

Уже весной 1609 года смоленские разведчики фиксировали усиление войск на границе с Россией. С территории Речи Посполитой участились набеги на русские земли. Теперь литовцы и поляки стремились не только запугать и ограбить местное население, но и получить контроль над приграничными территориями для облегчения будущего похода. Кроме этого, среди крестьян Смоленщины велась агитация — бывший польский посол при дворе Лжедмитрия I Александр Госневский, активно ратовавший за открытое вмешательство Речи Посполитой во внутреннюю политику России, присылал крестьянские делегации, убеждавшие население приграничной Щуческой волости в благожелательном отношении западного соседа.

Смоленская крепость была передовой для своего времени во всех отношениях. Построенная во время царствования Бориса Годунова известным русским зодчим Фёдором Конём, она являла собой целую систему фортификационных сооружений со значительным огневым потенциалом — по периметру было установлено 170 пушек разного калибра. Однако гарнизон крепости на 1609 год оставлял желать лучшего — большая часть бойцов либо находилась в союзном отряде Скопина-Шуйского, либо составляла часть московского гарнизона. В городе оставалось лишь около сотни «детей боярских», а также 500 стрельцов и пушкарей. Смоленский воевода Михаил Шеин, за плечами которого уже был опыт побед над силами восставшего И. Болотникова, был вынужден спешно собирать подкрепление из числа крестьян.

Уже к осени 1609 года смоленскому воеводе удалось собрать значительные силы — почти 5,5 тысяч человек. Они были разделены на несколько групп, которым ставились свои задачи, будь то непосредственно оборона крепости или вылазки за её пределы. Для облегчения обороны Шеин приказал сжечь жилые постройки вне крепостных стен. Около 6 тысяч домов было предано огню, а их жители ушли под защиту гарнизона.

Однако король Сигизмунд и польская шляхта имели несколько вариантов продвижения к Москве — одним из них, помимо прямого, смоленского, пути, являлся маршрут через северную Украину, опробованный до этого силами Лжедмитрия I. Коронный гетман С. Жолкевский в «Записках о Московской войне» так оценивал перспективы возможной осады: «Смоленск, имея древнюю крепость, которая укреплена больше Борисом, если бы не сдалась добровольно, то остановила в затруднении короля. Такое мероприятие, т. е. взятие Смоленска, требовало бы много пехоты и большого наряда». Однако сообщения уже упоминавшегося Госневского о том, что население города готово сдать крепость, а лучшие силы были направлены на помощь Скопину-Шуйскому, склонило Сигизмунда к тому, что Смоленск необходимо взять. Тем более, что это сулило большие политические выгоды: успокоение общественного мнения в самой Речи Посполитой, где не все поддерживали поход на Москву.

К концу августа королевские силы собрались в Орше. Они насчитывали 12,5 тысяч человек и 30 орудий, их которых осадных было только 4. Видимо, Сигизмунд надеялся на отсутствие сопротивления со стороны защитников Смоленска и скорую сдачу крепости. Польский король отправил воззвание смолянам с призывом сложить оружие и признать русским царём своего сына, королевича Владислава. На это воевода Шеин, посоветовавшись с ближайшими соратниками, ответил, что жителями был «дан обет в храме Пречистой Богоматери, чтобы всем нам за истинную христиан Веру и за святые Божий церкви и за Государя, Царя и Великого князя и за Царское крестное целование умереть, а Литовскому королю и его панам не поклониться».

Штурм Смоленска был назначен на ночь 25 сентября. Заложив мины под ворота, войска короля (в основном это была венгерская и немецкая пехота) смогли даже ворваться в крепость, но были быстро выбиты ополчением. Потеряв 10 человек убитыми и около 70 раненными, интервенты отошли не солоно хлебавши. Отдав должное защитникам крепости, стоит также признать, что первый штурм не был тщательно спланирован — поляки надеялись на натиск, а также на то, что всё же крепость сдастся сама при первых же серьёзных трудностях.

Недостаток в осадной артиллерии давал о себе знать — лёгкие пушки польской армии не могли пробить мощные крепостные стены. А вот смоленские артиллеристы показывали себя намного лучше — упреждающие бомбардировки батарей срывали планы интервентов по подготовке нового штурма, смоляне даже достреливали до королевской резиденции.

В этих условиях Сигизмунд, предварительно заказав новые осадные орудия в Риге, отказался от плана штурма и перешёл к минной войне, которая заключалась в подрыве крепостных стен путём подземных подкопов и установки зарядов.

И здесь защитники Смоленска проявили себя с самой лучшей стороны. Система «прослушки», организованная непосредственно Шеиным, позволяла легко обнаруживать места, где поляки производили работы, и организовывать упреждающие меры. Более того, гарнизон нередко проводил вылазки на осаждающие польские силы, в большинстве случаев они заканчивались успехом. Например, 15 октября защитники смогли захватить укреплённые позиции полка Стадницкого, одного из польских шляхтичей, и унести оттуда знамя.

Воевода Шеин также организовал партизанское движение в тылу осаждавших войск, послав на организацию крестьян около 30 профессиональных ратников. Поляки несли потери от нападений на фуражные караваны. Несмотря на тяжёлое положение внутри крепости — осаждённые терпели лишения от недоедания и болезней — вести из России, где триумфально добивал остатки сил «Тушинского вора» Михаил Скопин-Шуйский, позволяли смолянам рассчитывать на скорую помощь из столицы.

Однако внезапная смерть молодого полководца и поражение правительственных сил в битве при Клушине 24 июня 1610 года, посланных на помощь осаждённым, фактически похоронило все надежды гарнизона на благоприятный для них исход осады. 17 июля бояре свергли Василия Шуйского, а через месяц «Семибоярщина» присягнула на верность королевичу Владиславу и впустила польские войска в столицу России.

К маю 1610 года под стены крепости стали прибывать рижские осадные орудия. В июле польские войска начали систематические штурмы, которые, хоть и не приводили к значимым результатам, но серьёзно подрывали ресурсы защитников крепости. Кроме этого, летом 1610 года среди гарнизона начала распространяться цинга. Воевода Шеин надеялся, что избрание Владислава на русский трон позволит прекратить осаду и сохранит жизни защитникам. Однако Сигизмунд планировал захватить Смоленск и присоединить его к Речи Посполитой. В сентябре начались переговоры между поляками и смолянами. Осаждённые выдвинули условия сдачи города на имя королевича и вывода польских войск из России. Встречи представителей не привели к положительным итогам. В этой ситуации Сигизмунд перешёл фактически к тактике запугивания гарнизона: в ультимативной форме король потребовал сдать крепость в течение трёх дней, угрожая жестокой расправой и конфискацией имущества. В ответ гарнизон провёл подкоп под осадные пушки, только что привезённые из Риги, и взорвал их.

Новый этап переговоров состоялся уже в октябре-ноябре 1610 года. Позиции сторон были прямо противоположными, для Сигизмунда взятие города было делом чести, и он не желал капитуляции гарнизона на имя своего сына. 1 декабря поляки организовали новый штурм крепости, который также был неудачным для интервентов.

В конце 1610 года в России начинает организовываться Первое Земское ополчение. Во многом на успех его сбора повлияла стойкость защитников Смоленска. Это влияние имело и обратный эффект — к зиме 1610/1611 гг. положение защитников оставляло желать лучшего. Народ даже изъявлял недовольство воеводой Шеиным, некоторые прямо винили его в нежелании сдать крепость, из-за чего в городе свирепствовал голод и болезни. Некоторая часть дворянства также роптала — занятие престола королевичем Владиславом по сути прекращало состояние войны, однако Шеин держал гарнизон в полной боевой готовности. Именно разочарование дворянства в политике «Семибоярщины» и королевиче Владислава и организация Ополчения помогли Смоленску преодолеть внутренний кризис.

Осада ополченцами Москвы не оставила Сигизмунду выбора — Смоленск нужно было брать штурмом. Последняя атака состоялась 2 июня. К этому времени в гарнизоне, фактически уничтоженном голодом и болезнями, оставалось всего лишь 200−300 боеспособных ратников. Атаки проходили с четырёх сторон, полякам удалось растянуть силы гарнизона и прорвать их в наиболее уязвимых местах. Интервентам в результате удалось овладеть крепостью, а воевода Шеин был взят в плен.

Оборона Смоленска имела важнейшее значение. Королевская армия на протяжении полутора лет была скована под стенами крепости. Защитники настолько вымотали силы интервентов, что те не смогли после сдачи города продолжать поход на Москву и отошли в Литву для переформирования. Смоленские дворяне, вынужденные покинуть родные края, стали основной уже формировавшегося осенью 1611 года Второго Земского Ополчения, которому было суждено освободить Москву от польских захватчиков.